Москва :: Интересные факты
русская история ⟩ москва
На страницах сохранившихся письменных источников Москва появляется весьма поздно - только в начале XII века. Широко известная Ипатьевская летопись говорит о Москве как об известном пункте, о котором не надо сообщать что-либо в объяснение того, где он находится и когда он возник. Между тем, в результате археологических исследований доподлинно установлено, что территория Москвы была заселена с древнейших времён. Об этом в частности свидетельствуют находки в разных концах города арабских диргемов IX века. Найдены они были при устье ручья Черторыя (территория Дворца Советов) и у Симонова монастыря. Серебряные монеты, найденные у ручья Черторыя, чеканены одна в 862 г., вторая в 866 г. То есть, уже в середине IX в., за два столетия до первого упоминания о Москве в летописях, территория Москвы была не только населена, но и связана с отдалёнными странами Востока. Это раннее заселение объясняется тем, что район Москвы представлял собой значительные удобства для поселенцев. Вдоль реки здесь тянулись большие заливные луга, в густых лесах водились дичь и дикие пчёлы, реки и озёра изобиловали рыбой.
На сегодняшний день в распоряжении историков имеются планы и карты разного возраста, из которых можно составить себе представление о постепенном развитии города Москвы, причём не от состояния города, а от состояния святилища, которое именовалось Маскова Яра Мира Храмовия. Данное светилище представляло из себя комплекс храмов, где хранилось множество масок (сакральных портретов, в том числе и скульптурных) богов. Сокращённо Храмовия называлась Масковия Яра, а на плане Москвы 1575 года - Храмы Яра, что, по сути, одно и то же, ибо Храмовия есть совокупность храмов, святилище. Со временем название города было сокращено до слова Маскова и оставалось таковым вплоть до первых Романовых, пока в результате фонетического развития не приобрело современное имя Москва.
Принято считать, что исторический центр русской столицы сформировался на основе кольцевидного принципа. Это верно лишь отчасти, да и то, если смотреть сверху. В других же проекциях, например, если смотреть сбоку, кольцеобразные структуры становятся куполообразными. На вершине самого большого из них, к тому же находящегося в центре, построена главная русская святыня - Кремль со всеми его храмами, дворцами, стенами и башнями. И это отнюдь не случайно. Дело в том, что слабовогнутая московская котловина является естественной антенной не только для телурического и геофизического излучения, но и для приёма ноосферной информации. Аналогичную роль, по-видимому, играла слабовогнутая степная котловина, в центре которой был построен знаменитый спиралеобразный город-крепость Аркаим.
Кроме того, специалисты давно обратили внимание на резкие перепады гравитационного поля в Москве, связанного, по их мнению, с её центральным положением. В фундаменте Русской плиты, как раз под Москвой, имеется узкая и глубокая (до 25 тысяч метров) впадина. Геофизик Михаил Лоджевский считает, что именно её очертания и направленность вектора влияют на изменение силы тяжести в столице, что собственно и учитывали строители храмов в старой Москве. Опираясь на проведённую недавно высокоточную гравитационную и сейсмическую разведку столичных недр, геолог Сергей Белов, отмечает, что положение Москвы уникально, ибо она располагается в пределах ярко выраженного гравитационного минимума, причём территория Кремля находится в области наибольших перепадов силы тяжести, и наивысший из них сконцентрирован как раз там, где взметнулась ввысь колокольня «Иван Великий». Хотя многие древнерусские города - Новгород, Рязань, Смоленск, Калуга, Вологда, Белозерск и другие - тоже располагаются в пределах аномальных участков, - измеренные перепады изменений гравитационного поля там несравненно ниже. Таким образом, по геологическим и геофизическим данным Москва объективно занимает первое место среди всех городов Древней и Средневековой Руси.
Известный исследователь и популяризатор науки Евгений Лазарев увидел в компьютерных расчётах Кочемасова и математических расчётах других учёных глубокий сакральный смысл: если слегка упростить контуры всех описанных разломов в кристаллической платформе Русской равнины, а также кольцевых структур, окружающих нашу столицу, то получим число «семь». Москва как бы располагается за семью незримыми стенами или на вершине символической семиступенчатой горы - невольно вспоминается вселенская мифическая гора Меру - священный символ древних яриев (более известных как "арии") и других народов земли.
Современные учёные (С.Н. Смирнов и др.) пошли ещё дальше, отметив повышенный уровень телурического («земного») излучения в Московском регионе. Это связано в первую очередь с тем, что именно здесь проходят два трансконтинентальных разлома: один из них ориентирован с юго-запада на северо-восток, другой - с северо-запада на юго-восток; оба пересекаются на северо-западе столицы. Усилению телурического излучения способствует и холмистый рельеф местности (знаменитые семь холмов и другие возвышенности в черте Москвы), а также реки и связанные с ними подземные воды. Особая энергетика Москвы подпитывает и её жителей, определяя их облик и поведение. Последнее бросается в глаза и сегодня. Московский ритм жизни разительно отличается от любого другого. Даже субъективно: любому приезжему жизнь в столичном мегаполисе представляется, как на ускоренной киноленте. Напротив, коренному москвичу, приехавшему в любой другой российский город, тамошний темп жизни кажется замедленным.
Все вышеперечисленные аномалии связаны с тем, что регион Москвы на структурно-энерго-информационно-волновом уровне представляет собой сердце Земли, в прямом смысле этого слова. Так называемые сакральные геомагнитные «точки» нашей столицы и прилегающие к ней области были известны с незапамятных времён и долгое время использовались ведическими священниками. В эпоху «Древней Руси» на территории Кремля располагался единый комплекс храмов, являющийся весьма крупным для своего времени святилищем. Произведённый же Рюриком в 861 году перевод тогдашней Масковии Яра в ранг города с возведением жилых построек, торговых рядов, пристаней и мостов был своеобразной секуляризацией данного ведического святилища и болезненно воспринимался ведическим духовенством. А приход купцов, которые скупали окрестные Красные сёла, или князей, которые рассматривали святилище как военную крепость, вообще стало приговором данному святилищу, которое после этого в данном качестве перестало существовать, хотя и обладало рядом храмов и изображений ведических богов. Но это были уже городские, а не монастырские храмы, храмы общедоступные, а не жреческие. Тем не менее, ведические постройки сохранялись в Москве до середины XVII века.
Стоит отметить, что система планировки разрастающейся Москвы не была радиально-кольцевой. Она была сложнее. Учитывая веерную структуру всё далее отстоящих от центра основных градообразований: Китай-города, Занеглименья, Замоскворечья, соединённых вместе постепенным спиралевидным развитием города (системой укреплений, системой трёхтипных концентрических улиц, системой торговищ), - её можно назвать «спирально-веерной». Точно такую же систему планировки имело более трети древнерусских городов, возникших в развилке двух рек, - так называемые города персейского типа ("перси" от др.-рус. "грудь"; в древнем Пскове прозвище "Перси" ещё с XI столетия носила приступная стена Крома - "грудь города"). Все эти города развивались сначала в одну сторону в пределах сектора междуречья, сохраняя при этом даже при нескольких расширениях свою «грудь», или, иначе, «приступ». Лишь затем, при ещё большем увеличении, эти города начинали окружать в том же порядке, как и Москву, выраставшие посады в заречьях (спиральная фаза развития: застенье - ближнее заречье - дальнее заречье: 2-й, 3-й, 4-й этапы). Однако среди городов персейского типа только одна Москва прошла в своём развитии все 4 этапа эволюции. Такая планировка древнерусских городов не встречается ни в средневековых городах Запада, ни в городах Востока. Это одно из крупнейших и ярких проявлений градостроительного искусства Древней Руси. В нём Москва занимала особое место, венчая собой грандиозную пирамиду эволюции всех городов персейского типа.
Многие думают, что облик Москвы до пожара 1812 года, был примерно таким же, что и после него, в середине XIX века. Но это далеко не так. Вот, к примеру, воспоминание одного из участников наполеоновского нашествия: «Мы были поражены чудным видом Москвы… Дома, выкрашенные разными красками, купола, покрытые железом, серебром и золотом… Памятники и особенно колокольни давали нам в общем картину одного из тех знаменитых городов Азии, которые до тех пор мы считали существовавшими только в воображении арабских поэтов». «Москва, - вторит ему мадам Фюзи, - имела какую-то особую прелесть, которую уже невозможно воротить после пожара; может быть, она будет опять хорошим городом, но городом похожим на другие, тогда как прежде она напоминала не то Испагань, не то Пекин - вполне азиатский город…». Иными словами, Москва до пожара 1812 года, была застроена в ведическом стиле, ошибочно воспринятом французами как азиатский.
Более того, вопреки устойчивому мнению наша столица в момент прихода Наполеона не была сплошь деревянной. Согласно историческим документам, одним из главных направлений законодательной политики Петра I в отношении порядка застройки столицы с конца XVII в. являлось последовательное внедрение в центр Москвы кирпича как основного строительного материала, который должен был помочь кардинально решить проблему пожаров. Это касалось, главным образом, частных застройщиков, поскольку административные здания, а также монастыри и городские храмы были к этому времени выстроены по преимуществу из камня. В 1681 г. погорельцам, у которых дворы «по большим улицам к городовой стене к Китаю и к Белому Городу», выдавали для строительства каменных палат в долг кирпич по полтора рубля за тысячу с рассрочкой выплаты на 10 лет. С начала XVIII в. указы стали предписывать на погорелых местах в Москве и на загородных дворах строить исключительно из кирпича, хотя бы «в полтора и в один кирпич», допускались, правда, и мазанки. Эти требования касались не только жилья, но и построек хозяйственного назначения, конюшен, амбаров и т.п. Указ от 28 января 1704 г. обязывал строить «всяких чинов людям», проживающим на территории Кремля и Китай-города, палаты, подсобные помещения и лавки из кирпича, использовать дерево категорически запрещалось.
В свете вышесказанного довольно странным выглядит тот факт, что после Московского пожара 1812 года вся каменная часть Москвы за редким исключением превратилась в руины. Если же к этому добавить ещё и свидетельства очевидцев о необычных ослепительных вспышках, а также огромные для пожара потери в рядах французов (около 30 000 человек) и повышенный уровень фоновой радиации в центре Москвы (как раз в той области, где, якобы, Наполеон неистово разрушал каменные торговые ряды), то возникает закономерный вопрос: «что же на самом деле произошло в Москве в 1812 году?» Не исключено, что кем-то было применено неизвестное нам, и уж тем более людям того времени, оружие массового поражения. Причём применялось оно неоднократно, поскольку пожар, будучи потушенным в одном районе, возникал снова в другом. Взрывы, по-видимому, были разновысотными с отсутствием ударной волны, но мощным излучением, вызывающим пожары и болезни. Опознать их достоверно, именно как взрывы, людям 19 века было бы практически невозможно, а потому очевидцам только и оставалось рассказывать об огненных шарах, да самопроизвольно возникающих пожарах.
Поскольку две трети московских зданий во время пожара 1812 года были безвозвратно утеряны, город решили отстроить заново по всем правилам тогдашнего градостроительства. С этой целью была создана Комиссия для строений в Москве, где ведущую роль играл талантливый архитектор Бове. Стены Белого города успели снести ещё до войны с Наполеоном, теперь на их месте появились бульвары и площади. На месте Земляного вала решили создать кольцевую дорогу - Садовое кольцо. Оно получило такое название, потому что на дорогу выходили деревянные дома с палисадниками. Новые дома строили в одном архитектурном стиле. Фасады украшались гипсовыми орнаментами. И таким образом в годы работы Комиссии Москва превратилась в единое архитектурное целое - великолепный зелёный город. Высотные точки культовых зданий создавали очень динамичный и живописный образ города, слитый с пейзажем, рельефом и водными поверхностями. Правда, в середине XIX века город снова начали застраивать безо всякого плана, и Москва в значительной мере утратила этот облик.
Продолжение следует…