Альбом выпуска Воронежской Нечаевской гимназии 1904 года
Кто-то ищет свою родословную, а кто-то выкидывает на помойку...
Этот альбом я увидела благодаря Татьяне Чернобоевой (директору музеев Воронежского государственного педагогического университета). Она рассказала, что ей его принесли, увидев выброшенным, поняв, что это какая-то частичка истории нашего города, неравнодушные люди.
Судя по вложенной в него фотографии
принадлежал он Воскобойниковой.
Не думаю, что альбом могли выкинуть потомки этой семьи. Скорее всего, он был утерян семьей, ведь была и война и много других событий в нашей стране. А вот новые случайные владельцы, за ненадобностью и не понимаем ценности, могли и выбросить...
Но не суждено было этому альбому кануть в лету, а совсем даже наоборот )))
Сначала сам альбом.
Занимательно то, что девушки подписали свои фамилии, но без имен, а так же не подписали ни одного преподавателя ))) Так что если кто узнает - пишите, кто есть кто.
Далее покрупнее все, что на листах.
Г-жа Нечаева (о ней подробно ниже)
Далее крупным планом, видимо, заместитель.
Все преподаватели.
Выпускницы.
Может кто-то узнает своих родственников или знает историю каких-то фамилий.
Фоновые фото весьма любопытны!
А вот сами выпускницы решили сфотографироваться... на кладбище... пусть и там, где похоронены известные люди нашего города, но все же странный выбор )
Ново-Митрофановское кладбище, возникло в 1828 году.
Что доказывает популярность этого места - табличка "Дорожка к могилам Кольцова и Никитина".Ну и благодаря их странному выбору мы можем увидеть как оно выглядело (еще фото здесь)
В предреволюционное время Новостроящееся кладбище было вторым по значению общегородским погостом. Формально оно размещалось за городской чертой, на территории слободы Чижовки, но весь земельный участок принадлежал Воронежу. Границами кладбища служили современные улицы Ворошилова, 20-летия Октября, Моисеева. Сегодня на месте погоста - здание цирка, обширная площадка перед ним именуется парком Ленинского района Воронежа.
Кладбище основали в 1828 г. жители Ближней Чижовки в связи с теснотой своего старого кладбища, находившегося возле церкви св. Троицы (более известна как церковь Иоанна Предтечи)… 1836 год - время сооружения церкви - признавался временем основания общегородского кладбища. Главной достопримечательностью погоста всегда были расположенные друг против друга могилы поэтов А. В. Кольцова и И. С. Никитина. Журналист А. М. Аврамов в одной из заметок дал описание аллеи, где был похоронен Кольцов. От церкви к краю кладбища могилы шли в таком порядке: А. И. Лубяновская, Н. М. Монаенков, И. Ф. Андронов, А. В. Андронова, И. В. Золотарев, А. В. Золотарева, А. В. Семенова, А. В. Кольцов, В. П. Кольцов, П. И. Кольцова. Ныне рядом с памятником А. В. Кольцова сохранились надгробия на могилах его матери, отца и сестры Анисьи.
В 1920-е гг. площадь Новостроящегося кладбища составляла 18254 квадратных сажени (свыше 8 га) - это было самое крупное кладбище в Воронеже и на нем еще имелись свободные места для захоронений. 17 апреля 1934 г. Воронежский горсовет закрыл Новостроящееся кладбище, последние погребения состоялись здесь в 1935 г. Надгробия были уничтожены, территорию кладбища превратили в парк, а в центре в 1972 г. завершилось строительство цирка. Ныне от прежнего погоста уцелело 6 могил: А. В. Кольцова, В. П. Кольцова, П. И. Кольцовой, А. В. Семеновой, И. С. Никитина, Е. М. Милицыной. (источник)
Дальше не менее интересная тема мостов.
Так же в альбоме было еще несколько вложенных фотографий:
Вот такой вот "рекбус, кроксворд" )))
Итак, пойдем по порядку, что удалось найти.
16 марта - (04(16).03.1884) открыта первая частная женская гимназия (А.Н. Гоголь-Яновской) в Воронеже. Пеpвоначально она pазмещалась в доме по улице Батуpинской, 40.
Здесь pаботали видные педагоги Н.Ф. Бунаков, А.П. Киселёв.
Впоследствии гимназия была пеpеведена на улицу Большая Двоpянская (ПРОСПЕКТ РЕВОЛЮЦИИ, 45/47 - ДОМ МИХАЙЛОВА).
Эту гимназию часто называли «воpонежским институтом», так как её выпускники получали хоpошие знания.
В 1886/87 учебном году в гимназии работали 16 учителей и 5 учительниц, занимались 92 ученицы.
В дальнейшем это учебное заведение известно как семиклассная женская гимназия Е.Л. Нечаевой.
(См.: Памятная книжка Воронежской губернии на 1915 год. - Воронеж, 1915. - Отд. IV. - С. 51 ; Истоpико-культуpное наследие Воpонежа. - Воpонеж, 2000. - С. 176-177 ; Глебов В. Последняя хозяйка гимназии // Воронеж. курьер. - 2002. - 23 марта - С. 3. - (Воронеж. телеграф ; № 66) ; Пыльнев Ю. В. История народного образования Воронежского края (конец XVII - начало XX века) / Ю. В. Пыльнев. - Калининград, 2012. - 728 с.)
1. Здание гимназии:
Сейчас жилой дом с магазинами на 1-м этаже, напротив Театра Кукол.
2.
Трагичность истории русской интеллигенции первой половины XX века, попавшей в водоворот политических катаклизмов, можно ощутить на примере судьбы Анны Михайловны Нечаевой и ее частной гимназии.
Родилась Анна в 1876 году в Воронеже в семье дворянина и присяжного поверенного при окружном суде Нечаева Михаила Николаевича (умер в 1884 г.).Ее мать, Нечаева (урожденная Жеденева) Елизавета Львовна (1846-1914 гг.), в течение десяти лет возглавляла старейшую в Воронеже Николаевскую женскую прогимназию (1886- 1895 гг.).
Коротенькая справка: гимназия, как среднее учебное заведение, имела 7 или 8 классов. Прогимназия давала образование в объеме первых 4-х классов, которые обеспечивали право на звание приходского учителя и получение 1 -го классного чина.
В 1896-1912 гг. она - начальница женской гимназии, учрежденной А.Н. Гоголь-Яновской.
В 1912 году Елизавета Львовна стала хозяйкой собственной женской гимназии с пансионом, которая помещалась в доме по улице Нееловская, 2 (теперь ул. Пятницкого, на месте снесенного дома возведена пристройка к зданию телеграфа).
Сама Анна окончила Мариинскую гимназию, а с 1896 года как классная дама преподавала музыку и иностранный язык под начальством своей мамы. Естественно, после смерти Елизаветы Львовны в 1914 году гимназия (старейшая в Воронеже Николаевская женская прогимназия (1886- 1895 гг.)) по наследству перешла к дочери Анне.
Гимназия Нечаевой в Воронеже считалась аристократической. Поступить учиться в нее могли дети только из богатых семей за более высокую плату, чем в других частных гимназиях. Теперь бы ее назвали «элитной». Так, годовая плата за старшие классы составляла 105 рублей, а за пансион - 350 рублей. Хорошо зная три иностранных языка (английский, немецкий, французский), Анна Михайловна, будучи хозяйкой, продолжала преподавание иностранного языка.
Но разразившаяся в 1917 году катастрофа всего привычного уклада жизни стала последним годом существования частных гимназий, в том числе и Нечаевской. Анна Михайловна, чтобы заработать на
существование преподавала (видимо, азы грамоты) в различных воинских частях Воронежа, а после окончания Гражданской войны вернулась к. преподаванию английского на курсах иностранных языков.
После революции она проживала на улице Никитинской, 18, кв. 18 вместе с двумя сестрами Дрейвинг, Зинаидой Алексеевной и Александрой Алексеевной - в прошлом классными дамами частных гимназий. Зинаида еще в 1907 году служила классной наставницей в гимназии Нечаевой.
Сестры Дрейвинг являлись сугубо «прошлыми», по партийной терминологии тех лет. Родились они в г. Кронштадте в дворянской семье генерала царской армии (с 1904 г. в отставке), учились в институте благородных девиц. Потрясения Гражданской войны забросили их в Одессу, отуда в 1926 году они вернулись в Воронеж, где преподавали иностранные языки в ВГУ.
Такое скопление в одном месте преподавателей и классных дам не могло не привлечь к себе местную интеллигенцию из «бывших». К ним часто заходила на огонек бывшая дворянка Мерчанская Мария Михайловна. Когда-то она, как и Дрейвинги, служила классной дамой в гимназии Е.Л. Нечаевой, но уже в 1914 году стала хозяйкой собственной гимназии (быв. хозяйка - В.М. Чернозубова).
Гимназия Мерчанской обходилась учащимся немного дешевле: годовая плата доходила до 90 рублей, но пансион стоил также 350 рублей. Гимназия размещалась в районе нынешнего дома 26/28 по проспекту Революции.
Известно, что М.М. Мерчанская в 1932 году работала педагогом в Воронежском индустриальном училище, но о дальнейшей ее судьбе сведений пока нет.
Заходил административно ссыльный Отт - бывший управляющий чайной фирмы «Караван». Он также преподавал иностранный язык в ВГУ.
Бывал в гостях у Анны Михайловны пианист симфонического оркестра в театре «Спартак» Ендовицкий Михаил Александрович, бывший офицер. Его арестовало ОГПУ в мае 1932 года. По ст. 58-10 он получил три года концлагеря, но в 1940 г. его дело прекратили и судимость сняли. После ареста Ендовицкого к нему носила передачу его поклонница и любительница музыки Тарашкевич Екатерина Андреевна. Приходила она и к Нечаевой играть на сохранившемся у нее пианино.
Заслуживает упоминания еще один гость Нечаевой - Чурилов Павел Павлович. Тогда ему было 67 лет, бывший симферопольский помещик, административно высланный. Один из его сыновей, тоже Павел, будучи студентом рабфака ВГУ, был арестован в апреле 1935 года вместе со своими друзьями - студентами А. А. Болдыревым и Б.Н. Никитиным. Их осудила спецколлегия областного суда по ст. 58-10 на 5 лет лагерей за высказывание одного из них после убийства Кирова: «Желательно всех вождей убить сразу».
Заходили к ней и другие «бывшие», но упоминать их имена нет желания, так как они дали следователям ОГПУ довольно обширные компрометирующие показания после ареста Анны Михайловны 9 октября 1932 года.
В Постановлении на арест говорится:
«Гр. Нечаева A.M., проживая в г. Воронеже, вела среди общающихся с ней лицами агитацию, направленную против Советской власти, а также распространяла всякого рода провокационные слухи... арестовать ее и привлечь в качестве обвиняемой по ст. 58-10 УК с содержанием под стражей в Воронежском Домзаке».
Несмотря на показания некоторых гостей об антисоветских разговорах в квартире Нечаевой, она упорно отрицала все обвинения. Отдавая должное ее принципу отрицания, нетрудно понять, что без политических разговоров и критики властей в такой компании не могло обойтись.
Так, во время процесса «Промпартии» (ноябрь 1930 г.), по показаниям одного из гостей, Нечаева говорила: «Я возмущаюсь такой провокацией Советской власти, ведь это делается в результате всевозможных пыток в ГПУ. Власть разрушила окончательно страну и, чтобы выйти из этого положения и затуманить народу головы, устраивают показательные процессы и этим перед всем миром хотят показать, что у нас есть вредители».
Или показания другой гостьи: «Она приводила провокационные примеры о поголовной смерти в селах Украины от голода».
Такие высказывания не могли быть фантазией следователей - об этих фактах большинство из нас узнало правду только после XX съезда партии. После окончания следствия ее дело направили на рассмотрение в Особое Совещание при коллегии ОГПУ и 17 февраля 1933 года ОСО вынесло решение: «Заключить в ИТЛ сроком на три года с заменой высылкой в Зап. Сибирский край на тот же срок».
Надо сказать, приговор по своей мягкости характерен для относительно «либеральных» 1933-34-х годов. Пару лет раньше или позже она получила бы не менее 5-10 лет лагерей.
Была ли Анна Михайловна в ссылке, установить трудно. Сама она в 1938 году показала, что после приговора ОСО была освобождена и не высылалась. Свидетель же показал, что Нечаева провела два года в ссылке на Севере, затем вернулась в Воронеж. Заниматься преподаванием она уже не имела возможности, а жила на пенсию за выслугу лет. (Пенсионерка Горстрахкассы - значится в деле).
Вторично ее арестовали в период «Большого террора» 5 февраля 1938 года, обвинили по той же статье 58-10 в антисоветской агитации и как сектантку-евангелистку. Причем следователи НКВД даже не поинтересовались ее делом 1932 года, а просто отштамповали стандартное обвинение: «Сожалела о старом строе, клеветала на Конституцию, и т.п.» как и тысячам другим.
Вызывает уважение показание в качестве свидетеля Дрейвинг Александры, которая вместе с сестрой все еще проживала на Никитинской, 18. Она признала, что Нечаева очень религиозный человек, но об участии ее в секте и антисоветской деятельности ей ничего не известно. Для 1938 года это очень редкое, поистине самоотверженное показание, которое могло стоить ей жизни. (Дальнейшая судьба сестер пока неизвестна).
Несомненно, Анна Михайловна понимала, что ожидает ее как идейного противника существующей власти, если «твердолобых» большевиков расстреливали пачками. Тем не менее, она не пошла на компромисс со следователем НКВД и отрицала все обвинения, хотя это уже не имело никакого значения - судьба ее была предрешена. Уже на четвертый день после ареста - 9 февраля «тройка» УНКВД вынесла ей, в числе 44 человек, заочный приговор к высшей мере наказания - расстрелу.
Будучи уже смертниками, они узнали о приговоре, стоя у края ямы под Дубовкой 21 февраля 1938 года.
«Воронежский курьер», 23 марта 2002 г.
P.S.
О семье владелицы альбома, Воскобойниковой, мне не удалось найти информацию.
Есть только Епископ Борис (в миру Семён Тимофеевич Воскобойников); 1 сентября 1875, село Александровка, Павловский уезд, Воронежская губерния - 6 декабря 1937, Чимкентская область, Казахстан) - епископ Русской православной церкви, епископ Ивановский. Причислен к лику святых Русской православной церкви в 2000 году. (источник и больше информации здесь). У него было 2 брата, но имели ли они отношение к нашей Воскобойниковой и кем были?
А так же из ныне здравствующих - Евгения Воскобойникова. Окончила ВГУ. В феврале 2006 года девушка, которая начала карьеру как успешная модель, попала в автомобильную аварию. После травмы позвоночника Женя не смогла ходить. Девушка стала пробовать себя на телевидении. Сначала она работала на воронежском канале «Губерния», а потом её пригласили на федеральный канал «Дождь». Но имеет ли она какое-то отношение к этому альбому - пока не известно. Возможно, принцип 5-ти рукопожатий когда-нибудь прояснит эту историю )))
Этот альбом я увидела благодаря Татьяне Чернобоевой (директору музеев Воронежского государственного педагогического университета). Она рассказала, что ей его принесли, увидев выброшенным, поняв, что это какая-то частичка истории нашего города, неравнодушные люди.
Судя по вложенной в него фотографии
принадлежал он Воскобойниковой.
Не думаю, что альбом могли выкинуть потомки этой семьи. Скорее всего, он был утерян семьей, ведь была и война и много других событий в нашей стране. А вот новые случайные владельцы, за ненадобностью и не понимаем ценности, могли и выбросить...
Но не суждено было этому альбому кануть в лету, а совсем даже наоборот )))
Сначала сам альбом.
Занимательно то, что девушки подписали свои фамилии, но без имен, а так же не подписали ни одного преподавателя ))) Так что если кто узнает - пишите, кто есть кто.
Далее покрупнее все, что на листах.
Г-жа Нечаева (о ней подробно ниже)
Далее крупным планом, видимо, заместитель.
Все преподаватели.
Выпускницы.
Может кто-то узнает своих родственников или знает историю каких-то фамилий.
Фоновые фото весьма любопытны!
А вот сами выпускницы решили сфотографироваться... на кладбище... пусть и там, где похоронены известные люди нашего города, но все же странный выбор )
Ново-Митрофановское кладбище, возникло в 1828 году.
Что доказывает популярность этого места - табличка "Дорожка к могилам Кольцова и Никитина".Ну и благодаря их странному выбору мы можем увидеть как оно выглядело (еще фото здесь)
В предреволюционное время Новостроящееся кладбище было вторым по значению общегородским погостом. Формально оно размещалось за городской чертой, на территории слободы Чижовки, но весь земельный участок принадлежал Воронежу. Границами кладбища служили современные улицы Ворошилова, 20-летия Октября, Моисеева. Сегодня на месте погоста - здание цирка, обширная площадка перед ним именуется парком Ленинского района Воронежа.
Кладбище основали в 1828 г. жители Ближней Чижовки в связи с теснотой своего старого кладбища, находившегося возле церкви св. Троицы (более известна как церковь Иоанна Предтечи)… 1836 год - время сооружения церкви - признавался временем основания общегородского кладбища. Главной достопримечательностью погоста всегда были расположенные друг против друга могилы поэтов А. В. Кольцова и И. С. Никитина. Журналист А. М. Аврамов в одной из заметок дал описание аллеи, где был похоронен Кольцов. От церкви к краю кладбища могилы шли в таком порядке: А. И. Лубяновская, Н. М. Монаенков, И. Ф. Андронов, А. В. Андронова, И. В. Золотарев, А. В. Золотарева, А. В. Семенова, А. В. Кольцов, В. П. Кольцов, П. И. Кольцова. Ныне рядом с памятником А. В. Кольцова сохранились надгробия на могилах его матери, отца и сестры Анисьи.
В 1920-е гг. площадь Новостроящегося кладбища составляла 18254 квадратных сажени (свыше 8 га) - это было самое крупное кладбище в Воронеже и на нем еще имелись свободные места для захоронений. 17 апреля 1934 г. Воронежский горсовет закрыл Новостроящееся кладбище, последние погребения состоялись здесь в 1935 г. Надгробия были уничтожены, территорию кладбища превратили в парк, а в центре в 1972 г. завершилось строительство цирка. Ныне от прежнего погоста уцелело 6 могил: А. В. Кольцова, В. П. Кольцова, П. И. Кольцовой, А. В. Семеновой, И. С. Никитина, Е. М. Милицыной. (источник)
Дальше не менее интересная тема мостов.
Так же в альбоме было еще несколько вложенных фотографий:
Вот такой вот "рекбус, кроксворд" )))
Итак, пойдем по порядку, что удалось найти.
16 марта - (04(16).03.1884) открыта первая частная женская гимназия (А.Н. Гоголь-Яновской) в Воронеже. Пеpвоначально она pазмещалась в доме по улице Батуpинской, 40.
Здесь pаботали видные педагоги Н.Ф. Бунаков, А.П. Киселёв.
Впоследствии гимназия была пеpеведена на улицу Большая Двоpянская (ПРОСПЕКТ РЕВОЛЮЦИИ, 45/47 - ДОМ МИХАЙЛОВА).
Эту гимназию часто называли «воpонежским институтом», так как её выпускники получали хоpошие знания.
В 1886/87 учебном году в гимназии работали 16 учителей и 5 учительниц, занимались 92 ученицы.
В дальнейшем это учебное заведение известно как семиклассная женская гимназия Е.Л. Нечаевой.
(См.: Памятная книжка Воронежской губернии на 1915 год. - Воронеж, 1915. - Отд. IV. - С. 51 ; Истоpико-культуpное наследие Воpонежа. - Воpонеж, 2000. - С. 176-177 ; Глебов В. Последняя хозяйка гимназии // Воронеж. курьер. - 2002. - 23 марта - С. 3. - (Воронеж. телеграф ; № 66) ; Пыльнев Ю. В. История народного образования Воронежского края (конец XVII - начало XX века) / Ю. В. Пыльнев. - Калининград, 2012. - 728 с.)
1. Здание гимназии:
Сейчас жилой дом с магазинами на 1-м этаже, напротив Театра Кукол.
2.
Трагичность истории русской интеллигенции первой половины XX века, попавшей в водоворот политических катаклизмов, можно ощутить на примере судьбы Анны Михайловны Нечаевой и ее частной гимназии.
Родилась Анна в 1876 году в Воронеже в семье дворянина и присяжного поверенного при окружном суде Нечаева Михаила Николаевича (умер в 1884 г.).Ее мать, Нечаева (урожденная Жеденева) Елизавета Львовна (1846-1914 гг.), в течение десяти лет возглавляла старейшую в Воронеже Николаевскую женскую прогимназию (1886- 1895 гг.).
Коротенькая справка: гимназия, как среднее учебное заведение, имела 7 или 8 классов. Прогимназия давала образование в объеме первых 4-х классов, которые обеспечивали право на звание приходского учителя и получение 1 -го классного чина.
В 1896-1912 гг. она - начальница женской гимназии, учрежденной А.Н. Гоголь-Яновской.
В 1912 году Елизавета Львовна стала хозяйкой собственной женской гимназии с пансионом, которая помещалась в доме по улице Нееловская, 2 (теперь ул. Пятницкого, на месте снесенного дома возведена пристройка к зданию телеграфа).
Сама Анна окончила Мариинскую гимназию, а с 1896 года как классная дама преподавала музыку и иностранный язык под начальством своей мамы. Естественно, после смерти Елизаветы Львовны в 1914 году гимназия (старейшая в Воронеже Николаевская женская прогимназия (1886- 1895 гг.)) по наследству перешла к дочери Анне.
Гимназия Нечаевой в Воронеже считалась аристократической. Поступить учиться в нее могли дети только из богатых семей за более высокую плату, чем в других частных гимназиях. Теперь бы ее назвали «элитной». Так, годовая плата за старшие классы составляла 105 рублей, а за пансион - 350 рублей. Хорошо зная три иностранных языка (английский, немецкий, французский), Анна Михайловна, будучи хозяйкой, продолжала преподавание иностранного языка.
Но разразившаяся в 1917 году катастрофа всего привычного уклада жизни стала последним годом существования частных гимназий, в том числе и Нечаевской. Анна Михайловна, чтобы заработать на
существование преподавала (видимо, азы грамоты) в различных воинских частях Воронежа, а после окончания Гражданской войны вернулась к. преподаванию английского на курсах иностранных языков.
После революции она проживала на улице Никитинской, 18, кв. 18 вместе с двумя сестрами Дрейвинг, Зинаидой Алексеевной и Александрой Алексеевной - в прошлом классными дамами частных гимназий. Зинаида еще в 1907 году служила классной наставницей в гимназии Нечаевой.
Сестры Дрейвинг являлись сугубо «прошлыми», по партийной терминологии тех лет. Родились они в г. Кронштадте в дворянской семье генерала царской армии (с 1904 г. в отставке), учились в институте благородных девиц. Потрясения Гражданской войны забросили их в Одессу, отуда в 1926 году они вернулись в Воронеж, где преподавали иностранные языки в ВГУ.
Такое скопление в одном месте преподавателей и классных дам не могло не привлечь к себе местную интеллигенцию из «бывших». К ним часто заходила на огонек бывшая дворянка Мерчанская Мария Михайловна. Когда-то она, как и Дрейвинги, служила классной дамой в гимназии Е.Л. Нечаевой, но уже в 1914 году стала хозяйкой собственной гимназии (быв. хозяйка - В.М. Чернозубова).
Гимназия Мерчанской обходилась учащимся немного дешевле: годовая плата доходила до 90 рублей, но пансион стоил также 350 рублей. Гимназия размещалась в районе нынешнего дома 26/28 по проспекту Революции.
Известно, что М.М. Мерчанская в 1932 году работала педагогом в Воронежском индустриальном училище, но о дальнейшей ее судьбе сведений пока нет.
Заходил административно ссыльный Отт - бывший управляющий чайной фирмы «Караван». Он также преподавал иностранный язык в ВГУ.
Бывал в гостях у Анны Михайловны пианист симфонического оркестра в театре «Спартак» Ендовицкий Михаил Александрович, бывший офицер. Его арестовало ОГПУ в мае 1932 года. По ст. 58-10 он получил три года концлагеря, но в 1940 г. его дело прекратили и судимость сняли. После ареста Ендовицкого к нему носила передачу его поклонница и любительница музыки Тарашкевич Екатерина Андреевна. Приходила она и к Нечаевой играть на сохранившемся у нее пианино.
Заслуживает упоминания еще один гость Нечаевой - Чурилов Павел Павлович. Тогда ему было 67 лет, бывший симферопольский помещик, административно высланный. Один из его сыновей, тоже Павел, будучи студентом рабфака ВГУ, был арестован в апреле 1935 года вместе со своими друзьями - студентами А. А. Болдыревым и Б.Н. Никитиным. Их осудила спецколлегия областного суда по ст. 58-10 на 5 лет лагерей за высказывание одного из них после убийства Кирова: «Желательно всех вождей убить сразу».
Заходили к ней и другие «бывшие», но упоминать их имена нет желания, так как они дали следователям ОГПУ довольно обширные компрометирующие показания после ареста Анны Михайловны 9 октября 1932 года.
В Постановлении на арест говорится:
«Гр. Нечаева A.M., проживая в г. Воронеже, вела среди общающихся с ней лицами агитацию, направленную против Советской власти, а также распространяла всякого рода провокационные слухи... арестовать ее и привлечь в качестве обвиняемой по ст. 58-10 УК с содержанием под стражей в Воронежском Домзаке».
Несмотря на показания некоторых гостей об антисоветских разговорах в квартире Нечаевой, она упорно отрицала все обвинения. Отдавая должное ее принципу отрицания, нетрудно понять, что без политических разговоров и критики властей в такой компании не могло обойтись.
Так, во время процесса «Промпартии» (ноябрь 1930 г.), по показаниям одного из гостей, Нечаева говорила: «Я возмущаюсь такой провокацией Советской власти, ведь это делается в результате всевозможных пыток в ГПУ. Власть разрушила окончательно страну и, чтобы выйти из этого положения и затуманить народу головы, устраивают показательные процессы и этим перед всем миром хотят показать, что у нас есть вредители».
Или показания другой гостьи: «Она приводила провокационные примеры о поголовной смерти в селах Украины от голода».
Такие высказывания не могли быть фантазией следователей - об этих фактах большинство из нас узнало правду только после XX съезда партии. После окончания следствия ее дело направили на рассмотрение в Особое Совещание при коллегии ОГПУ и 17 февраля 1933 года ОСО вынесло решение: «Заключить в ИТЛ сроком на три года с заменой высылкой в Зап. Сибирский край на тот же срок».
Надо сказать, приговор по своей мягкости характерен для относительно «либеральных» 1933-34-х годов. Пару лет раньше или позже она получила бы не менее 5-10 лет лагерей.
Была ли Анна Михайловна в ссылке, установить трудно. Сама она в 1938 году показала, что после приговора ОСО была освобождена и не высылалась. Свидетель же показал, что Нечаева провела два года в ссылке на Севере, затем вернулась в Воронеж. Заниматься преподаванием она уже не имела возможности, а жила на пенсию за выслугу лет. (Пенсионерка Горстрахкассы - значится в деле).
Вторично ее арестовали в период «Большого террора» 5 февраля 1938 года, обвинили по той же статье 58-10 в антисоветской агитации и как сектантку-евангелистку. Причем следователи НКВД даже не поинтересовались ее делом 1932 года, а просто отштамповали стандартное обвинение: «Сожалела о старом строе, клеветала на Конституцию, и т.п.» как и тысячам другим.
Вызывает уважение показание в качестве свидетеля Дрейвинг Александры, которая вместе с сестрой все еще проживала на Никитинской, 18. Она признала, что Нечаева очень религиозный человек, но об участии ее в секте и антисоветской деятельности ей ничего не известно. Для 1938 года это очень редкое, поистине самоотверженное показание, которое могло стоить ей жизни. (Дальнейшая судьба сестер пока неизвестна).
Несомненно, Анна Михайловна понимала, что ожидает ее как идейного противника существующей власти, если «твердолобых» большевиков расстреливали пачками. Тем не менее, она не пошла на компромисс со следователем НКВД и отрицала все обвинения, хотя это уже не имело никакого значения - судьба ее была предрешена. Уже на четвертый день после ареста - 9 февраля «тройка» УНКВД вынесла ей, в числе 44 человек, заочный приговор к высшей мере наказания - расстрелу.
Будучи уже смертниками, они узнали о приговоре, стоя у края ямы под Дубовкой 21 февраля 1938 года.
«Воронежский курьер», 23 марта 2002 г.
P.S.
О семье владелицы альбома, Воскобойниковой, мне не удалось найти информацию.
Есть только Епископ Борис (в миру Семён Тимофеевич Воскобойников); 1 сентября 1875, село Александровка, Павловский уезд, Воронежская губерния - 6 декабря 1937, Чимкентская область, Казахстан) - епископ Русской православной церкви, епископ Ивановский. Причислен к лику святых Русской православной церкви в 2000 году. (источник и больше информации здесь). У него было 2 брата, но имели ли они отношение к нашей Воскобойниковой и кем были?
А так же из ныне здравствующих - Евгения Воскобойникова. Окончила ВГУ. В феврале 2006 года девушка, которая начала карьеру как успешная модель, попала в автомобильную аварию. После травмы позвоночника Женя не смогла ходить. Девушка стала пробовать себя на телевидении. Сначала она работала на воронежском канале «Губерния», а потом её пригласили на федеральный канал «Дождь». Но имеет ли она какое-то отношение к этому альбому - пока не известно. Возможно, принцип 5-ти рукопожатий когда-нибудь прояснит эту историю )))