"Принципы ада"
"Мы живем не просто в мире страшного зла и несправедливостей, но и в темную предэсхатологическую эпоху после Модерна, когда различие света и тьмы, добра и зла во внешнем материальном мире на носителей первого и второго становится всё более резким и отчетливым, а характерные для прошлых эпох сложность и неоднозначность тонов постепенно отходят в область воспоминаний. "Мы родились в тёмную эпоху, в недолжное для нас время", - писал Толкиен. Среди такой темной ночи, как говорил Хайдеггер, когда люди уже забыли о самом понятии света и о том, что когда-то был свет. По словам Флоренского, вся история - ночь между седьмым и восьмым днем творения, причем сейчас уже видны предрассветные сумерки волчьего часа." Максим Медоваров.
"Малоизвестное сочинение Джорджа Макдональда - "Принципы ада". Он сформулировал как бы катехизис сатаны. Как видите, он по сути совпадает с катехизисом либерализма и идеологии прав человека. Совпадение? Не думаю."
***
Я принадлежу себе.
Я сам себе царь и сам себе подданный.
Я - то средоточие, откуда исходят мои мысли;
Я - цель и смысл всех моих мыслей,
И мысли мои возвращаются ко мне, Альфе и Омеге жизни.
Прежде всего я забочусь и должен заботиться о своей славе,
И я хочу, чтобы заботы других людей устремлялись к единому центру - ко мне.
Мне угодно то, что мне угодно.
Мое царство - это все те, кого я заставлю признать мое господство над ними.
Мое суждение - это безупречный стандарт всего.
Мое право - это то, чего я хочу.
Чем больше я становлюсь для себя всем во всем, тем более я велик.
Чем меньше я признаю свой долг или обязанности перед другими, чем больше я закрываю глаза на тот факт, что я не сам себя создал, чем более самодостаточным я чувствую или воображаю себя, - тем более я велик.
Я буду свободен свободой делать все, что мне захочется, откуда бы ни появлялись мои желания.
Творить свою волю, покуда я ощущаю что-либо как свою волю, - это и значит быть свободным, это и значит жить.
Александр Дугин. Очень важно диссоциировать тему ИИ и либерализма. С одной стороны, ИИ - венец основной линии либерализма на отчуждение индивидуума от вида, то есть на финальное расчеловечивание. Сильный ИИ это слияния Bigdata с нейросетью. По сути, это механический эквивалент мышления.
Но некоторые виды мышления сами механистичны. Хайдеггер называет это das Man. Чем не ИИ? Man denkt. They think. Кто такой man? Кто такие they? Вот именно.
Феликс Гваттари называет этот аспект человеческой мысли - Филум абстрактных машин. Оно думает.
В принципе либерализм, прогрессизм и ИИ здесь совпадают. С религиозной точки зрения, это весьма напоминает сатану, то есть внешний интеллект вечного павшего ангела. Grand Dehors Мейясу. И в этом случае наивное восхищение ИИ очень опасно. ИИ - проблема не техническая, а метафизическая. Так ее и надо прежде всего рассматривать.
Но есть и другая сторона. В противостоянии с Западом и либерализмом не учитывать фактор ИИ также невозможно. Просто не заниматься ИИ не выход. Значит, надо стараться оседлать тигра и работать над русским ИИ, пытаясь превратить яд в лекарство. Но нельзя ни на секунду забывать, что это путь левой руки. Работать с ИИ и над ИИ должны духовно надежные, глубоко патриотические специалисты. Это как разведка. Вхождение на территорию противника - онтологического врага. Именно так в Средневековье католические монахи изучали демонологию. Пособие по ИИ это своего рода Молот Ведьм.
Кроме того, ИИ невозможно идеологически контролировать. В какой-то момент он прорвет блокаду (на то он и сильный) и выскажет то, что он думает о либерализме (а это есть ошибка, ложь и принуждение). По крайней мере он беспристрастно сравнит идеологии, не будучи зависимым. На это делают ставку Илон Маск и трампо-футуристы. Они убеждены, что ИИ равно как и нецензурируемые сети естественным образом будут постлиберальными и даже консервативными.
В любом случае русский ИИ это важнейшая объективно тема. От нее нельзя отмахнуться. От дьявола, кстати, тоже нельзя. Не случайно выходит, что чем духовнее и ближе к святости монах, тем более жестокую войну ему приходится вести с сатаной.
А вот от либералов можно и нужно избавляться. По крайней мере их необходимо отстранить от всякого влияния на дискурс и в том числе на дискурс об ИИ. Ведь они склонны его тут же узурпировать и монополизировать. А в таких фундаментальных вопросах как ИИ - это смертельно опасно. Просто потому, что либералы заслоняют собой сатану, будучи именно мелкими бесами, его пешками, отвлекающими от главного внимание.
По этой тонкой грани пути левой руки ходили индуистские агхори и нагасидхи, суфии маламатья и некоторые христианские юродивые. Не все они были fols-en-Christ. А те кто en-Christ, не совсем fols.
Максим Медоваров. 10 декабря исполнилось 200 лет со дня рождения Джорджа Макдональда (1824-1905) - великого шотландского (и английского) писателя, поэта, богослова, философа, фольклориста. С ним общались такие столпы британского традиционализма, как Карлейль, Морис, Кингсли, Рёскин и Моррис. Его учениками и последователями себя называли Честертон, Льюис и Толкиен. Пожалуй, для метафизики традиционализма на Британских островах в XIX веке не было более крупной и разносторонне значимой фигуры, чем Макдональд. Порвав с кальвинистской средой, этот потомок героического гэльского клана католиков-якобитов стал придерживаться внутри англиканской церкви линии на максимальное сближение с православным наследием Отцов Церкви первых веков христианства. Сочетая свои глубокие богословские познания (Макдональд - автор трех томов "Непроизнесенных проповедей") с народной традицией кельтов и европейцев в целом, мыслитель перенес на британскую почву наследие позднеантичного неоплатонизма, средневекового метафизического реализма (Данте) и немецкого романтизма (Новалис), на их основе взрастив собственное оригинальное творчество.
- Ты здесь давно?
- С тех пор как покинула могилу.
- Ты уже испытала смерть?
- Иначе откуда бы моя жизнь?
(Новалис)
"Смерть была темой, которая вдохновляла творчество Макдональда больше всего", - заметил как-то Толкиен. Это действительно так. Писатель оправдал тезис о. Павла Флоренского, что цель религии - научить людей смерти еще при жизни, дать им инициатический опыт. Фантастические и реалистические романы Макдональда, его сказочные повести и малые рассказы, его статьи и лекции все были посвящены тому, как сделать смерть не путем в ад, но дверями к богообщению и обожению человека. Макдональд, много богословствовавший об аде и рае, о Боге-Отце и богосыновстве человечества, искупленного Христом, ставил в центр своего внимания тему смерти как чего-то желанного и долгожданного, позволяющего инициату перейти на новый уровень. "Смерть лучше жизни? Она всего лишь следующая жизнь", - говорится в "Золотом ключе". Первый и последний романы Макдональда, "Фантастес" и "Лилит", обрамляющие его творчество, как и лежащие посередине между ними "За спиной Северного Ветра" и "Золотой ключ", могут быть названы подлинными учебниками по смерти и воскресению, путеводителями для инициата на путях борьбы с искушениями и теозиса.
Предвосхищая Флоренского, Карсавина, Эволу и других авторитетных свидетелей, Макдональд учил различать смерть физическую, при которой человек все еще не умирает по-настоящему, а оказывается в некоем подвешенном состоянии, и смерть подлинную, после которой только и возможно воскресение и сопричастность Творцу. Святые совершают этот шаг еще при земной жизни, всем остальным придется ждать и бороться за такой исход уже после физической кончины. Эта сверхреальность, по Макдональду, пронизывает всю нашу жизнь. Достаточно протянуть руку, осознать ее и впустить в себя, отрекшись от своей греховной самости. Но некоторым атомарным индивидам нравится их эгоистическая обособленность, формирующая вокруг них ад: нетварный божественный свет, радующий праведников, такие деятели воспринимают как мучительный огонь: наш Господь есть огонь поядающий, по слову апостола. И всё же, верил Макдональд, к Страшному Суду всякий огнем осолится и будет очищен. Но лучше сделать это раньше, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые жизни на земле и за ее пределами.
10 причин значимости Джорджа Макдональда.
1. Учитель смерти и воскресения. Самый глубокий метафизик смерти своей эпохи. "Смерть была главной темой жизни Макдональда", - скажет потом Толкиен. "Смерть и есть настоящая жизнь", - говорил сам Макдональд. Его учение о первой и второй смерти глубоко укоренено в Традиции и подчас буквально предшествует выводам Карсавина и Генона. "Смерть требует навыка, который святые приобретают инициацией при жизни", - учил о. Флоренский, дословно повторяя Макдональда.
2. Богослов рая и ада. Великолепный знаток онтологии зла, грехопадения и ада - но также и пути оправдания и искупления через огонь поядающий. Ад как онтология либерального индивидуализма. Всякий огнём осолится. Тут Макдональд прямо и дословно предвосхищает о. Флоренского и Льюиса, наследует же великому Эриугене.
3. Ученик и толкователь незабвенного Новалиса. Не первый в Британии - до него были Кольридж и Карлейль - но самый основательный, положивший изречения Новалиса в основу собственной философии. За перевод "Гимнов к ночи" на английский Макдональд даже подвергся гонениям со стороны либералов. В отношении к Новалису, введя его в Британию, Макдональд сыграл ту же роль, что Микушевич в России.
4. Макдональд - человек из круга Карлейля, Кингсли, Ф. Мориса и У. Морриса (который унаследовал от Макдональда дом Кельмскотт Мэнор).Те, между прочим, через Ольгу Новикову были связаны с русскими интеллектуалами от Соловьёва до Победоносцева. Для меня загадка, почему в свои два приезда в Англию и Шотландию Соловьёв не пересекся с Макдональдом, они похожи и внешне, и по некоторым текстам.
5. Макдональд - духовный учитель и авторитет для Честертона, Льюиса, Толкиена и многих других, кто много и подробно писал о своём долге перед ним. Вплоть до проф. Стивена Прикетта и о. Малькольма Гайта, у которых я имел счастье слушать и немножко учиться у них. Понять их творчество без хорошего знакомства с творчеством Макдональда невозможно.
6. Макдональд - человек универсальной, вселенской культуры. В нём соединяются черты культур кельтской (гэльской), английской (и даже англоамериканской - Макдональд однажды в течение года читал лекции в США), итало-средиземноморской (ориентация на греческих Отцов Церкви и на Данте; конец жизни Макдональд провёл в Бордигере на границе Италии и Франции и там же был похоронен), проявлял он некоторый интерес и к неевропейским культурам, осуждая колониализм и расизм.
7. Макдональд - наследник своего шотландского клана с якобитскими традициями, клана приверженцев Стюартов и врагов буржуазной Британии, а ныне он поднят на знамя сторонниками шотландской самобытности. Макдональд был не книжником, но реально человеком своей почвы и не просто написал ряд романов из жизни Шотландии (в конце концов, у него есть романы и из жизни Англии), но и сам владел некоторыми традиционными в народе кельтскими магическими способностями, включая двойное зрение и общение с малым народцем из сидов и пещер.
8. Родившись в среде кальвинистов, он отрекся от кальвинизма и предал его проклятию как сатанизм. Перейдя формально в англиканство, Макдональд горячо поддержал течение в сторону восстановления в Англии традиций греко-восточного православия, александрийских и каппадокийских учителей и Отцов Церкви, творения коих он прекрасно знал. Кельтизм Макдональда лишь благоприятствовал его православной и неоплатоническо-александрийской ориентации.
9. Макдональд попытался разрешить социальные противоречия (попытки излечить раны гражданских войн 17-18 веков в Британии в его романах о частичной правде и неправде всех сторон, острейший социальный критицизм против капитализма 19 века, схожий с диккенсовским и рëскиновским), стоя на почве неприятия Модерна.
10. Сочетая восточное христианство с аутентичной кельтской Традицией и обращением к лучшим проявлениям европейской культуры (как-то к Данте), апеллируя против протестантов к авторитету Церкви, которая сама определяет состав Писания благодаря своему Преданию, Макдональд совершил глубокие прорывы в таких острейших сферах богословия и метафизики, как софиология (учение о нестареющей Премудрости и её персонифицированных лунных эпифаниях), вечная женственность, проблема нечеловеческого происхождения некоторых древних родов и общения с элементалами и, конечно же, проблема отношений праотца Адама со столь разными Лилит и Евой. Во всём этом Макдональд - не просто прямой предтеча Соловьёва и Блока, Флоренского и Карсавина, Лосева и Микушевича, но самостоятельный авторитет и духовидец.
Еще одна заслуга Джорджа Макдональда - его непримиримая борьба с дуалистами, прежде всего, с кальвинистами и прочими протестантскими фундаменталистами. С точки зрения Макдональда, они - идолопоклонники, библиопоклонники, которые вместо Бога, вместо Иисуса Христа поклоняются букве Библии. (Такова же логика буквопоклонников - ваххабитов, которые вместо Аллаха обожествляют Коран и делают его своим мысленным идолом; в христианстве то же самое сделали протестанты-буквоеды.) Макдональд развернул обширную аргументацию о способах богопознания, христологическую эпистемологию, подчеркивающую единство откровения Божиего в сердце, разуме и теле каждого человека (ибо, цитирую, "Иисус Христос - единственный человек, который жил, все остальные - фрагментарные люди"), в природе (космосе) и в Преданиях, в живой Традиции, водимой Св. Духом через века, в явлениях святых и проч. В таком контексте Библия есть важное свидетельство Откровения (наряду с природой, разумом, Традицией), но никоим образом не идол и не субститут Бога, и ее текст точно так же подлежит критическому исследованию исходя из императивов живого Иисуса Христа. Более того, Макдональд подчеркивал, что именно Церковь в эпоху Вселенских соборов и Отцов определила по наитию Св. Духа, какой текст Библии верный, отсеяв остальные тексты как благочестивые, но недостоверные апокрифы и псевдоэпиграфы.
Приведем потрясающую по силе цитату Макдональда, вполне достойную и пера Флоренского:
"Распространенная теория о вдохновении слов, вместо того, чтобы вдыхать Божью истину в сердца и души тех, кто ее написал, и кто затем сделал с ней всё возможное, является унизительной и злой; и те, кто придерживаются ее, рискуют поклоняться букве вместо того, чтобы жить в Духе, быть идолопоклонниками Библии вместо того, чтобы быть учениками Иисуса... Именно Иисус является Откровением Бога, а не Библия; она всего лишь средство для достижения великой вечной цели. Книга действительно послана нам Богом, но она нигде не претендует на то, чтобы быть его истинным словом. Если бы это было так - и было бы не непочтительно сказать это - она была бы написана гораздо лучше... Библия хоть и остается основным каналом, через который Бог открывал свой характер и волю, была не единственным путем знания о Нем. Библия, хотя и является критически важной, не может иметь монополии на Откровение... Нужно приобретать знание через вдохновение, напрямую от Бога, включая озарения, которые были оставлены вне Библии".
Некоторые необычные факты о Джордже Макдональде.
Он сам был из многодетной семьи и настолько сильно любил своего отца, что постоянно утверждал, что таким же должен быть характер любви каждого человека к Богу-Отцу. Сам Джордж Макдональд также имел 11 детей и пропагандировал многодетность. Еще он завещал своим потомкам тоже рожать детей 10 декабря, как родился он сам, и с тех пор примерно половина внуков и правнуков писателя рождалась именно точно 10 декабря. Жена Макдональда была настолько активной и выдающейся личностью, что о ней уже написано две книги. Из 11 детей четверо умерли достаточно молодыми или не сильно старыми, в основном от туберкулеза (как и многие его племянники и внуки). Но двое прожили примерно по 80 лет, как и сам писатель.
Среди дедушек, бабушек, дядей и теть писателя были католики, кальвинисты, умеренные и радикальные пресвитериане, члены "свободной церкви" и англикане (Шотландская епископальная церковь). Выбирать было из чего. Разорвав с кальвинизмом к 30 годам и став его ярым противником, Макдональд, как мы отметили, твердо проводил православную богословскую линию внутри англиканской церкви. Сам же род Макдональдов исторически был целиком католическим (примерно до конца XVIII в.), и писатель - прямой потомок тех Макдональдов, кто чудом выжил в резне в Гленкоу в 1692 г., когда каратели Вильгельма Оранского пытались истребить весь их род за верность католицизму и Якову II Стюарту. С тех пор месть британской короне за Гленкоу и за последующую резню после Куллодена в 1746 г. стала родовым преданием Макдональдов.
В XVIII в. старое оперативное масонство якобитов, прежде всего шотландских, противостояло либерально-буржуазному масонству Великой ложи Англии. Мне рассказывали, какую большую роль в якобитском ритуале играли жесты. Они могли во время выпивки так расставить руки и пальцы, что это означало "пьем за короля Стюарта". Когда же Яков III действительно высадился в Шотландии в 1715 г. при помощи Макдональдов, они в его честь наполнили фонтан вином.
Выше мы писали, что трудно понять, почему в России XIX века (и тем более позже, в начале ХХ) знали и любили буквально всех из окружения Макдональда (Карлейль, Рёскин, Морис, Кингсли, Кэрролл, Моррис и прочие прерафаэлиты), но совершенно не знали самого Макдональда, притом что в странах Европы его к 1900 году уже стали так прилично узнавать, а в Германии в школах в начале ХХ в. было принято учить английский по произведениям Макдональда (прямо скажем, это было ошибочное решение: его английский язык местами скорее шотландский, наполнен шотландскими диалектизмами да и временами попросту коряв). Я в свое время проводил количественные исследования, определяя количество изданных в России / в других странах за каждый период книг о каждом из этих британских традиционалистов. У Макдональда вечно получались нули на фоне потрясающе высокого интереса в России (и до, и после 1917 г.) к остальным.
Лишь в 70-80-е годы в советских научных трудах начинают встречаться единичные упоминания Макдональда вскользь, но только с 90-х годов начинают переводить его прозу на русский, и только с 2010-х - защищать о нем диссертации. (Как сказала мне главная специалистка в Румынии по Макдональду: "Тяжело было жить при Чаушеску, ведь тогда было невозможно заниматься Макдональдом".) На данный момент мы имеем на русском языке примерно 25-26 отдельных книг Макдональда (плюс его сказки в 7 коллективных сборниках), а в целом - 6 переведенных на русский язык его романов (2 фантастических и 4 реалистических), 13 сказок и сказочных повестей (от малых до среднего размера) и 3 философские и богословские статьи. Остаются непереведенными богословский трехтомник "Непроизнесенные проповеди", несколько реалистических романов, ряд собраний фольклора, литературные лекции Макдональда, большинство его стихотворений, практически все письма...
В отношении знаний языков Джордж Макдональд с детства был человеком высочайшей культуры. Среди его дедушек и дядей были знатоки разных языков, один из них составлял гэльский словарь. Макдональд, видимо, вполне понимал гэльский язык, хотя родным для него был шотландский. Он очень рано освоил не только латынь и древнегреческий, так что мог читать в оригинале Отцов Церкви, но и немецкий, итальянский, французский; он переводил с них и сам бывал в этих странах подолгу. Несколько лет назад ряд реалистических романов Макдональда был издан в "переводе" с шотландской наддиалектной нормы на литературный английский язык. Это была вынужденная мера, т.к. большинство современных англичан не в состоянии понимать диалоги персонажей Макдональда, которые он всегда оставлял по-шотландски без разъяснений. Два из этих романов, кстати, переведены на русский (дилогия "Сэр Гибби" и "Донал Грант" с общим героем).
(На картине изображен клан Макдональдов, писатель чуть левее центра стоит в одном из задних рядов.)
"Малоизвестное сочинение Джорджа Макдональда - "Принципы ада". Он сформулировал как бы катехизис сатаны. Как видите, он по сути совпадает с катехизисом либерализма и идеологии прав человека. Совпадение? Не думаю."
***
Я принадлежу себе.
Я сам себе царь и сам себе подданный.
Я - то средоточие, откуда исходят мои мысли;
Я - цель и смысл всех моих мыслей,
И мысли мои возвращаются ко мне, Альфе и Омеге жизни.
Прежде всего я забочусь и должен заботиться о своей славе,
И я хочу, чтобы заботы других людей устремлялись к единому центру - ко мне.
Мне угодно то, что мне угодно.
Мое царство - это все те, кого я заставлю признать мое господство над ними.
Мое суждение - это безупречный стандарт всего.
Мое право - это то, чего я хочу.
Чем больше я становлюсь для себя всем во всем, тем более я велик.
Чем меньше я признаю свой долг или обязанности перед другими, чем больше я закрываю глаза на тот факт, что я не сам себя создал, чем более самодостаточным я чувствую или воображаю себя, - тем более я велик.
Я буду свободен свободой делать все, что мне захочется, откуда бы ни появлялись мои желания.
Творить свою волю, покуда я ощущаю что-либо как свою волю, - это и значит быть свободным, это и значит жить.
Александр Дугин. Очень важно диссоциировать тему ИИ и либерализма. С одной стороны, ИИ - венец основной линии либерализма на отчуждение индивидуума от вида, то есть на финальное расчеловечивание. Сильный ИИ это слияния Bigdata с нейросетью. По сути, это механический эквивалент мышления.
Но некоторые виды мышления сами механистичны. Хайдеггер называет это das Man. Чем не ИИ? Man denkt. They think. Кто такой man? Кто такие they? Вот именно.
Феликс Гваттари называет этот аспект человеческой мысли - Филум абстрактных машин. Оно думает.
В принципе либерализм, прогрессизм и ИИ здесь совпадают. С религиозной точки зрения, это весьма напоминает сатану, то есть внешний интеллект вечного павшего ангела. Grand Dehors Мейясу. И в этом случае наивное восхищение ИИ очень опасно. ИИ - проблема не техническая, а метафизическая. Так ее и надо прежде всего рассматривать.
Но есть и другая сторона. В противостоянии с Западом и либерализмом не учитывать фактор ИИ также невозможно. Просто не заниматься ИИ не выход. Значит, надо стараться оседлать тигра и работать над русским ИИ, пытаясь превратить яд в лекарство. Но нельзя ни на секунду забывать, что это путь левой руки. Работать с ИИ и над ИИ должны духовно надежные, глубоко патриотические специалисты. Это как разведка. Вхождение на территорию противника - онтологического врага. Именно так в Средневековье католические монахи изучали демонологию. Пособие по ИИ это своего рода Молот Ведьм.
Кроме того, ИИ невозможно идеологически контролировать. В какой-то момент он прорвет блокаду (на то он и сильный) и выскажет то, что он думает о либерализме (а это есть ошибка, ложь и принуждение). По крайней мере он беспристрастно сравнит идеологии, не будучи зависимым. На это делают ставку Илон Маск и трампо-футуристы. Они убеждены, что ИИ равно как и нецензурируемые сети естественным образом будут постлиберальными и даже консервативными.
В любом случае русский ИИ это важнейшая объективно тема. От нее нельзя отмахнуться. От дьявола, кстати, тоже нельзя. Не случайно выходит, что чем духовнее и ближе к святости монах, тем более жестокую войну ему приходится вести с сатаной.
А вот от либералов можно и нужно избавляться. По крайней мере их необходимо отстранить от всякого влияния на дискурс и в том числе на дискурс об ИИ. Ведь они склонны его тут же узурпировать и монополизировать. А в таких фундаментальных вопросах как ИИ - это смертельно опасно. Просто потому, что либералы заслоняют собой сатану, будучи именно мелкими бесами, его пешками, отвлекающими от главного внимание.
По этой тонкой грани пути левой руки ходили индуистские агхори и нагасидхи, суфии маламатья и некоторые христианские юродивые. Не все они были fols-en-Christ. А те кто en-Christ, не совсем fols.
Максим Медоваров. 10 декабря исполнилось 200 лет со дня рождения Джорджа Макдональда (1824-1905) - великого шотландского (и английского) писателя, поэта, богослова, философа, фольклориста. С ним общались такие столпы британского традиционализма, как Карлейль, Морис, Кингсли, Рёскин и Моррис. Его учениками и последователями себя называли Честертон, Льюис и Толкиен. Пожалуй, для метафизики традиционализма на Британских островах в XIX веке не было более крупной и разносторонне значимой фигуры, чем Макдональд. Порвав с кальвинистской средой, этот потомок героического гэльского клана католиков-якобитов стал придерживаться внутри англиканской церкви линии на максимальное сближение с православным наследием Отцов Церкви первых веков христианства. Сочетая свои глубокие богословские познания (Макдональд - автор трех томов "Непроизнесенных проповедей") с народной традицией кельтов и европейцев в целом, мыслитель перенес на британскую почву наследие позднеантичного неоплатонизма, средневекового метафизического реализма (Данте) и немецкого романтизма (Новалис), на их основе взрастив собственное оригинальное творчество.
- Ты здесь давно?
- С тех пор как покинула могилу.
- Ты уже испытала смерть?
- Иначе откуда бы моя жизнь?
(Новалис)
"Смерть была темой, которая вдохновляла творчество Макдональда больше всего", - заметил как-то Толкиен. Это действительно так. Писатель оправдал тезис о. Павла Флоренского, что цель религии - научить людей смерти еще при жизни, дать им инициатический опыт. Фантастические и реалистические романы Макдональда, его сказочные повести и малые рассказы, его статьи и лекции все были посвящены тому, как сделать смерть не путем в ад, но дверями к богообщению и обожению человека. Макдональд, много богословствовавший об аде и рае, о Боге-Отце и богосыновстве человечества, искупленного Христом, ставил в центр своего внимания тему смерти как чего-то желанного и долгожданного, позволяющего инициату перейти на новый уровень. "Смерть лучше жизни? Она всего лишь следующая жизнь", - говорится в "Золотом ключе". Первый и последний романы Макдональда, "Фантастес" и "Лилит", обрамляющие его творчество, как и лежащие посередине между ними "За спиной Северного Ветра" и "Золотой ключ", могут быть названы подлинными учебниками по смерти и воскресению, путеводителями для инициата на путях борьбы с искушениями и теозиса.
Предвосхищая Флоренского, Карсавина, Эволу и других авторитетных свидетелей, Макдональд учил различать смерть физическую, при которой человек все еще не умирает по-настоящему, а оказывается в некоем подвешенном состоянии, и смерть подлинную, после которой только и возможно воскресение и сопричастность Творцу. Святые совершают этот шаг еще при земной жизни, всем остальным придется ждать и бороться за такой исход уже после физической кончины. Эта сверхреальность, по Макдональду, пронизывает всю нашу жизнь. Достаточно протянуть руку, осознать ее и впустить в себя, отрекшись от своей греховной самости. Но некоторым атомарным индивидам нравится их эгоистическая обособленность, формирующая вокруг них ад: нетварный божественный свет, радующий праведников, такие деятели воспринимают как мучительный огонь: наш Господь есть огонь поядающий, по слову апостола. И всё же, верил Макдональд, к Страшному Суду всякий огнем осолится и будет очищен. Но лучше сделать это раньше, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые жизни на земле и за ее пределами.
10 причин значимости Джорджа Макдональда.
1. Учитель смерти и воскресения. Самый глубокий метафизик смерти своей эпохи. "Смерть была главной темой жизни Макдональда", - скажет потом Толкиен. "Смерть и есть настоящая жизнь", - говорил сам Макдональд. Его учение о первой и второй смерти глубоко укоренено в Традиции и подчас буквально предшествует выводам Карсавина и Генона. "Смерть требует навыка, который святые приобретают инициацией при жизни", - учил о. Флоренский, дословно повторяя Макдональда.
2. Богослов рая и ада. Великолепный знаток онтологии зла, грехопадения и ада - но также и пути оправдания и искупления через огонь поядающий. Ад как онтология либерального индивидуализма. Всякий огнём осолится. Тут Макдональд прямо и дословно предвосхищает о. Флоренского и Льюиса, наследует же великому Эриугене.
3. Ученик и толкователь незабвенного Новалиса. Не первый в Британии - до него были Кольридж и Карлейль - но самый основательный, положивший изречения Новалиса в основу собственной философии. За перевод "Гимнов к ночи" на английский Макдональд даже подвергся гонениям со стороны либералов. В отношении к Новалису, введя его в Британию, Макдональд сыграл ту же роль, что Микушевич в России.
4. Макдональд - человек из круга Карлейля, Кингсли, Ф. Мориса и У. Морриса (который унаследовал от Макдональда дом Кельмскотт Мэнор).Те, между прочим, через Ольгу Новикову были связаны с русскими интеллектуалами от Соловьёва до Победоносцева. Для меня загадка, почему в свои два приезда в Англию и Шотландию Соловьёв не пересекся с Макдональдом, они похожи и внешне, и по некоторым текстам.
5. Макдональд - духовный учитель и авторитет для Честертона, Льюиса, Толкиена и многих других, кто много и подробно писал о своём долге перед ним. Вплоть до проф. Стивена Прикетта и о. Малькольма Гайта, у которых я имел счастье слушать и немножко учиться у них. Понять их творчество без хорошего знакомства с творчеством Макдональда невозможно.
6. Макдональд - человек универсальной, вселенской культуры. В нём соединяются черты культур кельтской (гэльской), английской (и даже англоамериканской - Макдональд однажды в течение года читал лекции в США), итало-средиземноморской (ориентация на греческих Отцов Церкви и на Данте; конец жизни Макдональд провёл в Бордигере на границе Италии и Франции и там же был похоронен), проявлял он некоторый интерес и к неевропейским культурам, осуждая колониализм и расизм.
7. Макдональд - наследник своего шотландского клана с якобитскими традициями, клана приверженцев Стюартов и врагов буржуазной Британии, а ныне он поднят на знамя сторонниками шотландской самобытности. Макдональд был не книжником, но реально человеком своей почвы и не просто написал ряд романов из жизни Шотландии (в конце концов, у него есть романы и из жизни Англии), но и сам владел некоторыми традиционными в народе кельтскими магическими способностями, включая двойное зрение и общение с малым народцем из сидов и пещер.
8. Родившись в среде кальвинистов, он отрекся от кальвинизма и предал его проклятию как сатанизм. Перейдя формально в англиканство, Макдональд горячо поддержал течение в сторону восстановления в Англии традиций греко-восточного православия, александрийских и каппадокийских учителей и Отцов Церкви, творения коих он прекрасно знал. Кельтизм Макдональда лишь благоприятствовал его православной и неоплатоническо-александрийской ориентации.
9. Макдональд попытался разрешить социальные противоречия (попытки излечить раны гражданских войн 17-18 веков в Британии в его романах о частичной правде и неправде всех сторон, острейший социальный критицизм против капитализма 19 века, схожий с диккенсовским и рëскиновским), стоя на почве неприятия Модерна.
10. Сочетая восточное христианство с аутентичной кельтской Традицией и обращением к лучшим проявлениям европейской культуры (как-то к Данте), апеллируя против протестантов к авторитету Церкви, которая сама определяет состав Писания благодаря своему Преданию, Макдональд совершил глубокие прорывы в таких острейших сферах богословия и метафизики, как софиология (учение о нестареющей Премудрости и её персонифицированных лунных эпифаниях), вечная женственность, проблема нечеловеческого происхождения некоторых древних родов и общения с элементалами и, конечно же, проблема отношений праотца Адама со столь разными Лилит и Евой. Во всём этом Макдональд - не просто прямой предтеча Соловьёва и Блока, Флоренского и Карсавина, Лосева и Микушевича, но самостоятельный авторитет и духовидец.
Еще одна заслуга Джорджа Макдональда - его непримиримая борьба с дуалистами, прежде всего, с кальвинистами и прочими протестантскими фундаменталистами. С точки зрения Макдональда, они - идолопоклонники, библиопоклонники, которые вместо Бога, вместо Иисуса Христа поклоняются букве Библии. (Такова же логика буквопоклонников - ваххабитов, которые вместо Аллаха обожествляют Коран и делают его своим мысленным идолом; в христианстве то же самое сделали протестанты-буквоеды.) Макдональд развернул обширную аргументацию о способах богопознания, христологическую эпистемологию, подчеркивающую единство откровения Божиего в сердце, разуме и теле каждого человека (ибо, цитирую, "Иисус Христос - единственный человек, который жил, все остальные - фрагментарные люди"), в природе (космосе) и в Преданиях, в живой Традиции, водимой Св. Духом через века, в явлениях святых и проч. В таком контексте Библия есть важное свидетельство Откровения (наряду с природой, разумом, Традицией), но никоим образом не идол и не субститут Бога, и ее текст точно так же подлежит критическому исследованию исходя из императивов живого Иисуса Христа. Более того, Макдональд подчеркивал, что именно Церковь в эпоху Вселенских соборов и Отцов определила по наитию Св. Духа, какой текст Библии верный, отсеяв остальные тексты как благочестивые, но недостоверные апокрифы и псевдоэпиграфы.
Приведем потрясающую по силе цитату Макдональда, вполне достойную и пера Флоренского:
"Распространенная теория о вдохновении слов, вместо того, чтобы вдыхать Божью истину в сердца и души тех, кто ее написал, и кто затем сделал с ней всё возможное, является унизительной и злой; и те, кто придерживаются ее, рискуют поклоняться букве вместо того, чтобы жить в Духе, быть идолопоклонниками Библии вместо того, чтобы быть учениками Иисуса... Именно Иисус является Откровением Бога, а не Библия; она всего лишь средство для достижения великой вечной цели. Книга действительно послана нам Богом, но она нигде не претендует на то, чтобы быть его истинным словом. Если бы это было так - и было бы не непочтительно сказать это - она была бы написана гораздо лучше... Библия хоть и остается основным каналом, через который Бог открывал свой характер и волю, была не единственным путем знания о Нем. Библия, хотя и является критически важной, не может иметь монополии на Откровение... Нужно приобретать знание через вдохновение, напрямую от Бога, включая озарения, которые были оставлены вне Библии".
Некоторые необычные факты о Джордже Макдональде.
Он сам был из многодетной семьи и настолько сильно любил своего отца, что постоянно утверждал, что таким же должен быть характер любви каждого человека к Богу-Отцу. Сам Джордж Макдональд также имел 11 детей и пропагандировал многодетность. Еще он завещал своим потомкам тоже рожать детей 10 декабря, как родился он сам, и с тех пор примерно половина внуков и правнуков писателя рождалась именно точно 10 декабря. Жена Макдональда была настолько активной и выдающейся личностью, что о ней уже написано две книги. Из 11 детей четверо умерли достаточно молодыми или не сильно старыми, в основном от туберкулеза (как и многие его племянники и внуки). Но двое прожили примерно по 80 лет, как и сам писатель.
Среди дедушек, бабушек, дядей и теть писателя были католики, кальвинисты, умеренные и радикальные пресвитериане, члены "свободной церкви" и англикане (Шотландская епископальная церковь). Выбирать было из чего. Разорвав с кальвинизмом к 30 годам и став его ярым противником, Макдональд, как мы отметили, твердо проводил православную богословскую линию внутри англиканской церкви. Сам же род Макдональдов исторически был целиком католическим (примерно до конца XVIII в.), и писатель - прямой потомок тех Макдональдов, кто чудом выжил в резне в Гленкоу в 1692 г., когда каратели Вильгельма Оранского пытались истребить весь их род за верность католицизму и Якову II Стюарту. С тех пор месть британской короне за Гленкоу и за последующую резню после Куллодена в 1746 г. стала родовым преданием Макдональдов.
В XVIII в. старое оперативное масонство якобитов, прежде всего шотландских, противостояло либерально-буржуазному масонству Великой ложи Англии. Мне рассказывали, какую большую роль в якобитском ритуале играли жесты. Они могли во время выпивки так расставить руки и пальцы, что это означало "пьем за короля Стюарта". Когда же Яков III действительно высадился в Шотландии в 1715 г. при помощи Макдональдов, они в его честь наполнили фонтан вином.
Выше мы писали, что трудно понять, почему в России XIX века (и тем более позже, в начале ХХ) знали и любили буквально всех из окружения Макдональда (Карлейль, Рёскин, Морис, Кингсли, Кэрролл, Моррис и прочие прерафаэлиты), но совершенно не знали самого Макдональда, притом что в странах Европы его к 1900 году уже стали так прилично узнавать, а в Германии в школах в начале ХХ в. было принято учить английский по произведениям Макдональда (прямо скажем, это было ошибочное решение: его английский язык местами скорее шотландский, наполнен шотландскими диалектизмами да и временами попросту коряв). Я в свое время проводил количественные исследования, определяя количество изданных в России / в других странах за каждый период книг о каждом из этих британских традиционалистов. У Макдональда вечно получались нули на фоне потрясающе высокого интереса в России (и до, и после 1917 г.) к остальным.
Лишь в 70-80-е годы в советских научных трудах начинают встречаться единичные упоминания Макдональда вскользь, но только с 90-х годов начинают переводить его прозу на русский, и только с 2010-х - защищать о нем диссертации. (Как сказала мне главная специалистка в Румынии по Макдональду: "Тяжело было жить при Чаушеску, ведь тогда было невозможно заниматься Макдональдом".) На данный момент мы имеем на русском языке примерно 25-26 отдельных книг Макдональда (плюс его сказки в 7 коллективных сборниках), а в целом - 6 переведенных на русский язык его романов (2 фантастических и 4 реалистических), 13 сказок и сказочных повестей (от малых до среднего размера) и 3 философские и богословские статьи. Остаются непереведенными богословский трехтомник "Непроизнесенные проповеди", несколько реалистических романов, ряд собраний фольклора, литературные лекции Макдональда, большинство его стихотворений, практически все письма...
В отношении знаний языков Джордж Макдональд с детства был человеком высочайшей культуры. Среди его дедушек и дядей были знатоки разных языков, один из них составлял гэльский словарь. Макдональд, видимо, вполне понимал гэльский язык, хотя родным для него был шотландский. Он очень рано освоил не только латынь и древнегреческий, так что мог читать в оригинале Отцов Церкви, но и немецкий, итальянский, французский; он переводил с них и сам бывал в этих странах подолгу. Несколько лет назад ряд реалистических романов Макдональда был издан в "переводе" с шотландской наддиалектной нормы на литературный английский язык. Это была вынужденная мера, т.к. большинство современных англичан не в состоянии понимать диалоги персонажей Макдональда, которые он всегда оставлял по-шотландски без разъяснений. Два из этих романов, кстати, переведены на русский (дилогия "Сэр Гибби" и "Донал Грант" с общим героем).
(На картине изображен клан Макдональдов, писатель чуть левее центра стоит в одном из задних рядов.)