Исабель Альенде "Дом духов"
Да, формальное отношение романа к жанру магического реализма отрицать нельзя. На лицо ряд признаков. Перед нами мир, где чудесное растворено в реальности: девушки с зелеными волосами, ясновидящие и разговоры с духами, проклятье, заставляющее героя со временем уменьшаться. Первые несколько глав этот мир, кажется, интересен автору.
Но дальше ветер не меняется, заставляя сменить и направление: ставший уже классическим маркесовский магический реализм отходит на второй план. Неожиданно для себя самой я увидела гораздо больше сходства русскоязычными эпопеями-семейными сагами, особенно двадцативечными, в большей степени отчего-то с «Хождением по мукам».
Если те же «Сто лет одиночества» можно рассматривать как метафору всей истории человечества, то здесь типично толстовская (двух, а то и трех особенно известных, но больше все же выполненная в стиле Алексея Николаевича) проблематика человек и история, человек и система, такая близкая и понятная и не раз поднимаемая родной литературой. Сказывается что ли схожесть исторической судьбы.
Удел женщины - магия, религия и кухня - полагает сенатор Труэба. Это, но никак не политика. И словно опровергая это утверждение своего героя, Альенде говорит в первую очередь о политике: детально описывает ситуацию в стране при каждом режиме, не называет имен, но дает очень много конкретных фактов. Подобно одной из героинь не вылезает из «брюк эмансипации» (вот она расстановка приоритетов: на то, что героиня носит брюки наше внимание обращается гораздо чаще и с большим упорством, чем на то, что у нее зеленые волосы).
Фантастические элементы введены, кажется, в основном, как дань моде, из желания следовать сложившемуся канону или же соблюсти правила литературного хорошего тона. Нет, они не мешают, но без них роман не очень бы изменился. Как яркая, привлекающая внимания обертка, не всегда соответствующая тому, что за ней скрывается.
Но дальше ветер не меняется, заставляя сменить и направление: ставший уже классическим маркесовский магический реализм отходит на второй план. Неожиданно для себя самой я увидела гораздо больше сходства русскоязычными эпопеями-семейными сагами, особенно двадцативечными, в большей степени отчего-то с «Хождением по мукам».
Если те же «Сто лет одиночества» можно рассматривать как метафору всей истории человечества, то здесь типично толстовская (двух, а то и трех особенно известных, но больше все же выполненная в стиле Алексея Николаевича) проблематика человек и история, человек и система, такая близкая и понятная и не раз поднимаемая родной литературой. Сказывается что ли схожесть исторической судьбы.
Удел женщины - магия, религия и кухня - полагает сенатор Труэба. Это, но никак не политика. И словно опровергая это утверждение своего героя, Альенде говорит в первую очередь о политике: детально описывает ситуацию в стране при каждом режиме, не называет имен, но дает очень много конкретных фактов. Подобно одной из героинь не вылезает из «брюк эмансипации» (вот она расстановка приоритетов: на то, что героиня носит брюки наше внимание обращается гораздо чаще и с большим упорством, чем на то, что у нее зеленые волосы).
Фантастические элементы введены, кажется, в основном, как дань моде, из желания следовать сложившемуся канону или же соблюсти правила литературного хорошего тона. Нет, они не мешают, но без них роман не очень бы изменился. Как яркая, привлекающая внимания обертка, не всегда соответствующая тому, что за ней скрывается.