День 7-8.
Утром мы изменили мотоциклу и пересели на метро. Пошли осваивать Берлин накануне 9 мая.
В честь чего-то в центре города проводились военные марши.
Мы присоединились к бесплатной экскурсии от людей в красном (не помню как их зовут) и получили себе бодрого быстроговорящего английского мальчика в качестве экскурсовода. Я честно понимала одно слово из четырех и потому составили весьма своеобразное мнение о Берлине, додумывая остальные три слова самостоятельно. Хотя мальчика мы быстро потеряли (совсем не потому, что я очень много ем).
Берлин большой и очень квадратный. Все эти огромные угловатые здания навевают мысль, что немцев еще и не отпустило и они как и раньше готовы встать и воевать. Прямо вот этого очередного милитаристичного здания. И каждый встреченный немецкий бомж говорит по русски, наглым образом выдавая свое происхождение. Продолжая уже традиционную тему нелюбви к русским, Германия тоже нашла повод. Русские солдаты совершенно несправедливо вторглись, все сломали, как водится и обесчестили местных женщин. Не, женщин-то за что, правда. В общем, и тут Россия не угодила. К четвертой стране нашего путешествия я окончательно свыклась с мыслью, что русских все не любят, а евреев жалеют. Хотя, вскоре это изменится, потому что мы пересечем границу с Данией, а там не любят свинок. Тем временем мы выяснили, что совершенно не приспособлены к немецкому языку. Я всегда была уверенно, что достаточно сделать лицо пострашнее и даже немецкий акцент появится сам собой, а обнаружила, что я совершенно не могу воспроизвести это неудобоваримый набор согласных. Но мы боролись с этим и собирали вещи, направляясь в сторону Гамбурга. Фази рассказал про уютное местечко для нашего дикого кемпинга близ исторической стены и мы отправились его искать. Где-то уже в темноте мы свернули с трассы, я предвкушала живописные развалины и горячий ужин, а Гари таинственным образом при помощи фотоаппарата и неработающего навигатора вез меня туда. После 25 поворота мимо немецких огородов и загородных домиков, я уже отчаянно сожалела о тех трех дополнительных слоях одежды, которые я не одела, а вокруг не было видно ничего, мы наконец-то подъезжали к невообразимому захолустью, обещающему нам безлюдную поляну. И видим две машины, три человека и полсобаки. Все мои мечты рушатся. Спать хочется. После безысходного блуждания мы осознали, что спать все равно где - ибо не видно. Поэтому мы свернули к очередному огороду и поставили палатку на дороге. Пока Гари засыпая, боялся немецких гопников или лесников, меня обуревали менее адекватные страхи. За палткой что-то шуршало, шумело и толпы европейской нечести атаковали нас. Я с надеждой ждала рассвета. Ближе к рассвету раздалась сирена. Тут я уже не выдержала и начала подпинывать спящее рядом тело, тело зевнуло, меланхолично сказало "А, это стреляют" и уснуло. Я рассчитала в какую канаву лучше скатываться, когда нечисть с автоматами к нам подберется и мужественно ждала рассвета.
Утром я обнаружила папоротник и птичек с немузыкальными голосами. А также палатку посреди то ли дороги, то ли грядки.
Мокрое холодное утро как бы намекало, что мы движемся обратно на север. Гамбург встретил нас каким-то гетто районом и улицей с магазинчиками порно-фильмов и кабинками для любителей их посмотреть. Мы посомневались и увезли Ларри в более приличное место присоседив его к парочке огромных мотоциклов. В честь дождя Гарри не стал игнорировать в очередной раз мое стремление съесть вооон ту вкусную булку и я заполучила человеческий завтрак.
Следующей булкой (которая, кстати составляла половину нашего дневного бюджета) я щедро заделилась с гуся, лебедями и неведомой черной птичкой неудачницей. У меня был просто праздник какой-то, я выплеснула всю свою не вымещенную в Питере любовь к гусям и даже гусятам.
И меня увезли в Данию.
Едва въехав в Данию я поняла, что в Питере ветра нет. Даже на Васильевском острове не ветер, а легкий бриз. Уже на первом и самом маленьком мосте по дороге в Оденсе я мысленно видела маленький мужественный мотоцикл сдутый коварным датским ветром в пролив. Нас не сдуло. Зато ветром, видимо, унесло всех людей из городка - родины Андерсена. Начитавшись в детстве его сказок, я ожидала увидеть пряничный городок с домами - башенками. Не знаю, как он здесь вырос, но город вполне подходит для родины Стивена Кинга, а уж вдохновения для того, чтобы придумать Лангольеров - хоть отбавляй.
Широкие улицы без единого прохожего, где ветер гоняет мусор по дорогам. Мы из упрямства осмотрели полупустой центр.
На девочке, писающей в старом городе на пешеходной улице у Мака мы сдались и уехали в кемпинг. В Дании процветаю кемпинги принципе. И бесплатные кемпинги для нищебродов. Куда мы и поехали.
Вообще это не кемпинг, а территория огромного замка с кучей исторических достопримечательностей, у ограды которого можно ставить палатку на пару дней. Там мы тоже не обнаружили не единой живой души и уж тем более палатки. Хотя спать это нам не помешало. К уже знакомым немецким птицам - сиренам, прибавилась загадочная новая - издававшая громкое "МИИАААУУУ!". Но они были не способны убить вечернюю романтику и не менее романтичный ужин из гречки.
В честь чего-то в центре города проводились военные марши.
Мы присоединились к бесплатной экскурсии от людей в красном (не помню как их зовут) и получили себе бодрого быстроговорящего английского мальчика в качестве экскурсовода. Я честно понимала одно слово из четырех и потому составили весьма своеобразное мнение о Берлине, додумывая остальные три слова самостоятельно. Хотя мальчика мы быстро потеряли (совсем не потому, что я очень много ем).
Берлин большой и очень квадратный. Все эти огромные угловатые здания навевают мысль, что немцев еще и не отпустило и они как и раньше готовы встать и воевать. Прямо вот этого очередного милитаристичного здания. И каждый встреченный немецкий бомж говорит по русски, наглым образом выдавая свое происхождение. Продолжая уже традиционную тему нелюбви к русским, Германия тоже нашла повод. Русские солдаты совершенно несправедливо вторглись, все сломали, как водится и обесчестили местных женщин. Не, женщин-то за что, правда. В общем, и тут Россия не угодила. К четвертой стране нашего путешествия я окончательно свыклась с мыслью, что русских все не любят, а евреев жалеют. Хотя, вскоре это изменится, потому что мы пересечем границу с Данией, а там не любят свинок. Тем временем мы выяснили, что совершенно не приспособлены к немецкому языку. Я всегда была уверенно, что достаточно сделать лицо пострашнее и даже немецкий акцент появится сам собой, а обнаружила, что я совершенно не могу воспроизвести это неудобоваримый набор согласных. Но мы боролись с этим и собирали вещи, направляясь в сторону Гамбурга. Фази рассказал про уютное местечко для нашего дикого кемпинга близ исторической стены и мы отправились его искать. Где-то уже в темноте мы свернули с трассы, я предвкушала живописные развалины и горячий ужин, а Гари таинственным образом при помощи фотоаппарата и неработающего навигатора вез меня туда. После 25 поворота мимо немецких огородов и загородных домиков, я уже отчаянно сожалела о тех трех дополнительных слоях одежды, которые я не одела, а вокруг не было видно ничего, мы наконец-то подъезжали к невообразимому захолустью, обещающему нам безлюдную поляну. И видим две машины, три человека и полсобаки. Все мои мечты рушатся. Спать хочется. После безысходного блуждания мы осознали, что спать все равно где - ибо не видно. Поэтому мы свернули к очередному огороду и поставили палатку на дороге. Пока Гари засыпая, боялся немецких гопников или лесников, меня обуревали менее адекватные страхи. За палткой что-то шуршало, шумело и толпы европейской нечести атаковали нас. Я с надеждой ждала рассвета. Ближе к рассвету раздалась сирена. Тут я уже не выдержала и начала подпинывать спящее рядом тело, тело зевнуло, меланхолично сказало "А, это стреляют" и уснуло. Я рассчитала в какую канаву лучше скатываться, когда нечисть с автоматами к нам подберется и мужественно ждала рассвета.
Утром я обнаружила папоротник и птичек с немузыкальными голосами. А также палатку посреди то ли дороги, то ли грядки.
Мокрое холодное утро как бы намекало, что мы движемся обратно на север. Гамбург встретил нас каким-то гетто районом и улицей с магазинчиками порно-фильмов и кабинками для любителей их посмотреть. Мы посомневались и увезли Ларри в более приличное место присоседив его к парочке огромных мотоциклов. В честь дождя Гарри не стал игнорировать в очередной раз мое стремление съесть вооон ту вкусную булку и я заполучила человеческий завтрак.
Следующей булкой (которая, кстати составляла половину нашего дневного бюджета) я щедро заделилась с гуся, лебедями и неведомой черной птичкой неудачницей. У меня был просто праздник какой-то, я выплеснула всю свою не вымещенную в Питере любовь к гусям и даже гусятам.
И меня увезли в Данию.
Едва въехав в Данию я поняла, что в Питере ветра нет. Даже на Васильевском острове не ветер, а легкий бриз. Уже на первом и самом маленьком мосте по дороге в Оденсе я мысленно видела маленький мужественный мотоцикл сдутый коварным датским ветром в пролив. Нас не сдуло. Зато ветром, видимо, унесло всех людей из городка - родины Андерсена. Начитавшись в детстве его сказок, я ожидала увидеть пряничный городок с домами - башенками. Не знаю, как он здесь вырос, но город вполне подходит для родины Стивена Кинга, а уж вдохновения для того, чтобы придумать Лангольеров - хоть отбавляй.
Широкие улицы без единого прохожего, где ветер гоняет мусор по дорогам. Мы из упрямства осмотрели полупустой центр.
На девочке, писающей в старом городе на пешеходной улице у Мака мы сдались и уехали в кемпинг. В Дании процветаю кемпинги принципе. И бесплатные кемпинги для нищебродов. Куда мы и поехали.
Вообще это не кемпинг, а территория огромного замка с кучей исторических достопримечательностей, у ограды которого можно ставить палатку на пару дней. Там мы тоже не обнаружили не единой живой души и уж тем более палатки. Хотя спать это нам не помешало. К уже знакомым немецким птицам - сиренам, прибавилась загадочная новая - издававшая громкое "МИИАААУУУ!". Но они были не способны убить вечернюю романтику и не менее романтичный ужин из гречки.