Only cheap seats

[tackom]

Штурм Opera Garnier был легким: я пришел в кассу и спросил, есть ли сегодня спектакль.

- Балет.

- Какой?

- “La Fille mal gardee”. Frederic Ashton.

Ну ладно, думаю. Пойду на шагаловский потолок погляжу.

- Билеты есть?

- Только самые дешевые. 7 евро.

- На какие места?

- Вот здесь, - показывает на плане.

Всю силу и мощь этого «здесь» мне пришлось оценить позже. Начало спектакля в 19:30. Я пришел к 19:15. В дверях стояли мужчины в смокингах и кричали, как глашатаи: «Мадам, мадемуазель, месье! Пожалуйте на спектакль!».

- Как мне пройти к своему месту? - спросил я одного.

- Вам следует подняться на лифте на пятый этаж, месье.

Я подошел к лифту. Им управлял еще один человек в черном смокинге.

- Вам трудно ходить пешком? - он с сочувствием заглянул мне в глаза.

- Пока еще нет. Но ваш коллега сказал, что я должен воспользоваться лифтом.

- Лифт только для официальных делегаций.

- Ваш коллега ни слова не сказал об этом.

- Простите. Я пошутил. Вот пятый этаж. Вам направо, потом налево.

Сначала я даже обрадовался, обнаружив, что мое “Place 2” - нечто совершенно отдельное, просторное и даже снабженное дверью. Но потом выяснилось, что я не вижу ничего, кроме левого края сцены и оркестровой ямы. Я поднял голову, но никакого шагаловского потолка не было. Вместо него был потолок “ Place 2”. Погас свет, раздвинулся занавес. Заиграл оркестр. Если учесть, что мне не было видно дирижера даже из положения «стоя», то я мог насладиться не более чем тридцатью процентами  “La Fille mal gardee”. Впрочем, этого было вполне достаточно. Молодая крестьянка любит молодого крестьянина, молодой крестьянин любит молодую крестьянку, ее мать против, кордебалет переодет курицами, мать запрещает влюбленным видеться, потом к девушке сватается богатый старый пердун, а потом добро побеждает зло, а любовь побеждает смерть старость. Оркестр играет слаженно, как ему и положено, но музыка только что не народная - хуже даже Адана. Я высидел тридцать минут и пошел вон. Лифтом решил во второй раз не пользоваться - спустился пешком. Когда я сходил по самой роскошной и самой мраморной лестнице, меня заметил человек в черном смокинге, пересекавший совершенно пустое фойе, и выпучил глаза:

- C'est l'entracte?..