Юлия Латынина. 200км танков. Продолжение

Dec 02, 2008 08:02


РЕВАНШИЗМ

В этом сверкающем, с иголочки, здании грузинской государственности была одна деталь, отличающая его от Европы: махровый реваншизм. Если в том, что касается экономики и полиции, Грузия была Европой, то в том, что касается территориальных претензий - это был махровый Кавказ, классический, где все помнят, кто и где в XI веке жил, и каждый помнит в свою пользу.

В грузинском МВД на стенах висело побережье Абхазии - как земля обетованная; на суперсовременных дорожных развязках аккуратно обновлялись расстояния до Сухуми и Цхинвали, и самые высокопоставленные лица спокойно объясняли мне, что Абхазию они потеряли в 1992 году потому, что против них сражались русские. С таким же успехом можно объяснять, что в 1997 году Россия проиграла в Чечне американцам.

Любая страна теряет право на регион, в который вводит танки. Она получает это право обратно, когда танки одерживают победу. Грузия в 1992 году ввела в Абхазию танки и проиграла; 80 тыс. абхазов не виноваты в том, что выгнали 200 тыс. грузин. Основное требование Тбилиси - верните в Абхазию 200 тыс. беженцев и проводите референдум о независимости - имеет ровно столько же оснований, как если бы Германия потребовала от России вернуть в Калининград 15 млн немецких беженцев и обсудить потом на референдуме его судьбу.

Зажатая между Россией и Грузией с ее быстрорастущей армией, Абхазия должна была выбирать, и она естественно выбрала Россию, уже потому, что между абхазами и русскими не было резни. В конце концов, в 1944 году эстонцы при виде наступающей Красной Армии вступали в СС.

Еще опасней для Грузии события развивались в Южной Осетии.

ЮЖНАЯ ОСЕТИЯ

Когда режим Гамсахурдия в 1991 году упразднил автономию Южной Осетии, там не было войны, по одной простой, но уважительной причине: у Грузии тогда не было армии. Там была полицейская операция: грузины, пожалуй, были единственной в мире оккупационной армией, вооруженной собаками. Резня с обеих сторон была омерзительной, но минимальной, и грузинские и осетинские села в Южной Осетии остались на своих местах, в шахматно-шашечном порядке.

До августа этого года Цхинвали был весь окружен грузинскими селами, и 9 крупных сел располагались на главной дороге республики, Транскавказской мигистрали, в ущелье Большое Лиахве. Для понимания природы этой войны и характера военных задач надо четко представлять следующее: девять грузинских сел отрезали Цхинвали от остальной Южной Осетии, а сами, в свою очередь, были отрезаны Цхинвали от Грузии. При этом и осетинская Джава, и грузинское Тамарашени, и осетинский Цхинвал, как бусы на нитку, нанизаны на единственную дорогу, по которой танки могут дойти до равнин Грузии: на Транскам.

Бардак в Южной Осетии был не хуже, чем в Чечне в 1997 году. Полевые командиры делали что хотели, и количество жертв во время некоторых их разборок сопоставимо с количеством жертв российско-грузинской войны. Так, в 1992 году в селе Прис омоновцы, мстя за своего убитого командира Газзаева, расстреляли 36 бойцов полевого командира по кличке Парпат.

Сам Парпат был тоже человек специфический: брат его прославился тем, что изнасиловал немку, привезшую в Южную Осетию гуманитарную помощь. Среди других бурных эпизодов становления южноосетинской государственности можно отметить кражу сына премьера Южной Осетии Олега Тезиева (похитители претендовали на свою долю от фальшивых авизовок) и санкционированный государством расстрел целого ряда командиров, после того как Россия отказалась посадить их в свои тюрьмы.

- Ты пойми, - объяснил мне как-то Алан Чочиев, зампредседателя Верховного Совета республики в 1992 году, - у вас просто неправильное представление, что если есть Парпат, то он всем своим батальоном командует. У него в батальоне 400 человек, а командует он, может, 60-ю.

Из-за хронических неурядиц регион пустел; население уезжало в Россию, из 70 тыс. осетин, зарегистрированных переписью 1989 года, в республике вряд ли осталась хотя бы половина. Режим жил контрабандой, и когда президент Саакашвили решил восстановить территориальную целостность Грузии, он первым делом перекрыл границу, надеясь поставить сепаратистов на колени экономически. В результате вместо контрабанды единственным источником денег стала российская помощь; Южная Осетия превратилась в совместное предприятие по освоению денег на борьбу с Грузией.

Незадолго до этой блокады в республике произошла смена власти: на выборах к власти вместо прежнего президента Людвига Чебирова пришел Эдуард Кокойты. Кокойты поддерживала южноосетинская оппозиция в лице братьев Тедеевых. Злые языки утверждают, что в Южной Осетии оппозиция отличалась от власти тем, что власть сама занималась контрабандой, а оппозиция приходила с автоматами на таможню и забирала свое.

В Южной Осетии популярна история о том, как вскоре после выборов Эдуард Кокойты вернулся с Лубянки и сказал братьям Тедеевым, что он отныне будет работать прямо с Москвой, а им, если что, возместят расходы на выборы. Джамбулат Тедеев, единственный из братьев, оставшийся в живых (он главный тренер сборной России по вольной борьбе), подтверждает, что такой разговор имел место. Уже тогда будто бы Эдуард Кокойты заявил, что республике нужно две тысячи трупов, чтобы получить независимость.

Так или иначе, новый президент Эдуард Кокойты быстро укрепил личную власть. Братья Тедеевы были вскоре сняты со всех постов, а младшего, Ибрагима, и вовсе потом расстреляли во Владикавказе. Все потенциальные противники президента Кокойты так или иначе исчезали со сцены. Дмитрий Санакоев, участник войны 1991 и 2004 годов, бежал в Грузию, где стал альтернативным главой администрации Южной Осетии по грузинской версии. Бывший глава МВД Алан Парастаев оказался в тюрьме и после пыток признался по телевизору в подготовке покушения на дорогого и любимого вождя.

Популярным в Южной Осетии фигурам тоже приходилось плохо: в 2006-м, незадолго до перевыборов Кокойты, был взорван секретарь Совбеза республики Марк Алборов, тогда же произошло покушение на одного из самых достойных полевых командиров ЮО - Бала Бестауты. Очень возможно, что эти покушения действительно устраивались грузинским МВД или в ходе криминальных разборок, однако по крайней мере один раз списать убийство на грузин не получилось: в декабре 2007 года депутат парламента Южной Осетии Батыр Пухаев, критиковавший Кокойты, был похищен прямо со свадьбы, избит и брошен умирать на грузинской территории. Однако Пухаев выжил и заявил, что похитила его личная охрана Кокойты.

Москва перечисляла республике миллиарды рублей, однако в Цхинвали не могли даже отремонтировать водопровод, а народу рассказывали, что всю воду выпили грузины. Основой идеологии нового режима стала борьба с «грузинским фашизмом». Ополчение стало единственной работой для взрослого безработного населения.

Наиболее энергичные люди уезжали из региона. Те, кто оставался, были совершенно убеждены ежедневной пропагандой в том, что их бедность и нищета - плод козней Саакашвили и Запада, точно так же, как сторонники ХАМАСа и «Хезболлы» не сомневаются в том, что их бедность и нищета - результат агрессии Израиля; как и в случае Израиля, на обстрелы со стороны Осетии грузинское МВД отвечало огнем.

«Надо понимать, что такое Южная Осетия, - пишет Ахра Смыр, абхазский журналист. - Очень маленькая (даже по сравнению с Абхазией) страна, которая к тому же похожа на лоскутное одеяло. Осетинские ­деревни перемежаются грузинскими… Сравнили с тем, что происходит у нас, спустя 15 лет после войны. Тут - лето, отдых, туристы и море. Вооружённых людей на улицах нет. Страна отстраивается, кладут дороги и реставрируют здания. Там - мужики после работы надевают на себя камуфляж, разгрузку, обвешиваются оружием и идут на «смену».

Некоторое представление о целях и методах южноосетинской пропаганды может дать небольшой материал, опубликованный на сайте osradio.ru в марте 2008 года и посвященный выдворению из города грузинских торговок.

«Один из ветеранов войны, стоявший с автором этих строк, удивленно и не веря собственным глазам, произнес: «Никак военнопленных ведут!» Поняв, в чем дело, он с ухмылкой махнул рукой, не скрывая положительных эмоций...

Сопроводив колонну до поста в селе Тамарашен, сотрудники правоохранительных органов выпроводили торговок за пределы города… Эти меры также актуальны в условиях террористической угрозы со стороны Грузии. И уже несколько дней тишина утреннего Цхинвала не нарушается пронзительными криками. Горожане говорят: «Проживем без их молока и яблок. Зачем нам поддерживать экономику государства, которое нас терроризирует?»

Насилия хватало с обеих сторон. Два года назад, в Цхинвали, я была свидетелем дикой картины: на посту в Кехви грузинские полицейские избили осетина так, что его увезли в больницу. На следующий день, беседуя с замглавы МВД Грузии Мамука Кудава, я упомянула этот случай. «Это возмутительно, я разберусь», - сказал г-н Кудава, хотя было ясно, что разбираться никто не будет. Грузинские полицейские имели приказ применять насилие в ответ на насилие.

Вернувшись в Осетию, я спросила главу комитета по печати и информации Южной Осетии Ирину Гаглоеву о случае, предшествовавшем избиению на посту. А именно - за день до этого грузинский крестьянин, собирая в лесу хворост, подорвался на мине. Г-жа Гаглоева в ответ без тени сомнения заявила, что мину подложили сами грузины.

Перестрелки на границе стали постоянными; и каждый, кто смотрел южноосетинское ТВ, мог убедиться, что от тотального геноцида осетин спасает только мудрый и любимый вождь Кокойты. Интересно, однако, что фашистский режим почему-то не порывался резать осетин нигде, кроме тех мест, где их защищал Кокойты. (Только в Тбилиси, к примеру, живет 33 тыс. осетин.) Более того, что совсем уже невероятно - почему-то не было хронических перестрелок между Абхазией и Грузией, отношения которых далеки от идеальных.

Закрыв границу, вместо контрабандистского анклава, неразрывно сплетенного с экономикой Грузии, Саакашвили получил «Хезболлу» прямо в центре страны, в 80 км от столицы и в 20-ти - от связывающей всю Грузию стратегической магистрали. Пытаясь выдернуть гвоздь, он засадил его по самую шляпку.

При этом самой парадоксальной вещью было следующее. Поставив своей целью вернуть контроль над сепаратистскими анклавами, создавая самую мощную в регионе армию, и толкая этой армией обе сепаратистские территории в объятия Москвы, которая стратегически и неторопливо готовилась к войне, Тбилиси совершенно не готовился к войне собственно против России. «Мы не собирались воевать с Россией, - сказал мне тогдашний министр обороны Грузии Тимур Кезерашвили, - это невозможно. Ваша авиация, если что, может нас не то что бомбами, а мисками закидать».

Это совершенно верное наблюдение (и, признаться, точность падения наших бомб мало отличалась от точности падения мисок), но стратегически подобное решение необъяснимо. Возможно, мощная система ПВО могла решить исход этой войны в пользу Грузии. Возможно, в такой ситуации лучше было вовсе не иметь армии, само наличие которой толкало сепаратистские регионы в объятия Москвы и создавала Москве повод для ответного удара, чем иметь армию, которая была рассчитана на локальный конфликт и заведомо не была приспособлена к той войне, которую пришлось вести: войне, в которой российские артиллерия и авиация били по площадям, не особо разбирая, кто и что на них находится.

О МИННЫХ ПОЛЯХ И СЕЛЬСКИХ КИНОТЕАТРАХ

Перед войной грузинское правительство выстроило в грузинском анклаве между Джавой и Цхинвали около 20 объектов: рестораны, гостиницу, кинотеатр. «Я дивлюсь на грузинские села, - пишет Дмитрий Стешин из проправительственной «Комсомолки» накануне конфликта, - Здание из стали и тонированного стекла - кинотеатр с танцзалом. Нарядная красно-белая заправка известной российской фирмы. («Лукойла» - прим. Ю.Л.). Аптека-дворец, гостиница. Спортплощадка с пластиковым покрытием. Бассейн...»

В отличие от остальной Грузии, переживавшей бурный экономический рост, объекты в селе Курта были, конечно, потемкинскими деревнями. Если ополченец, который сидел в окопах у Кокойты, получал пять тысяч рублей, а расписывался при этом за девять, перебегал к Санакоеву, он получал двухкомнатную квартиру в новом доме и 500 дол. оклада за работу в администрации. Но суть в том, что эта потемкинская деревня оказывала самые настоящие услуги. Когда в селе Курта выстроили больницу, жители Цхинвали впервые за 15 лет получили возможность пройти медицинское обследование. После этого Кокойты перекрыл границу.

Кроме этих социальных объектов, грузинский анклав вдоль Транскама был превращен в укрепрайон. Там были вкопаны танки. Там были сделаны доты. Даже при сильнейшей поддержке артиллерии и полном господстве в воздухе наши танки не могли пройти Транскам два дня. Российские военные говорят об укрепрайоне только в частных беседах, возможно, даже преувеличивая размах укреплений, а грузинские категорически отрицают, ибо по соглашениям не имели права вкапывать там тяжелую технику. Наличие этого укрепрайона, как мы увидим - ключевой вопрос для понимания того, что случилось в ночь на 8-ое августа.

Вместе с тем, если вы взглянете на фотографии Цхинвали, вас поразит не только степень разрушений в городе, но и полное отсутствие вывесок, не говоря уже о супермаркетах и пр. Куда девались деньги, выделенные Москвой - неизвестно. Впрочем, Эдуард Кокойты накануне войны провел несколько пресс-конференций, на которых заявил, что обеспечил уровень жизни в Цхинвали «выше, чем на Западе».

Я хочу подчеркнуть, что режим, который возводит в селах объекты «из стали и тонированного стекла», очевидно, строит свою текущую политику не на агрессии, а на полной дискредитации соседней крошечной квазитоталитарной территории. А режим, который не строит ни бомбоубежищ, ни водопроводов, ни супермаркетов, но постоянно рассказывает о зверствах грузинских фашистов, не просто так готовится к войне - у него нет другого выхода. Рано или поздно режим должен был ответить осетинскому народу на вопрос, почему в Цхинвали, на который Россия выделяет миллионы, нет ни воды, ни работы, ни супермаркетов, а рядом, в километре, за перекрытой границей, начинаются «здания из стекла и стали»?

МАЙ. КОДОРИ

Пару лет назад я проезжала по Кодорскому ущелью в компании импортного убыха, приехавшего в Абхазию воевать против грузин и попавшего, как и все иностранные добровольцы, в отряд Шамиля Басаева. Убых только что ушел с поста главы батальона, который стоял в Кодори, разделяя абхазов и грузин, и объяснял мне причины своего решения.

«Вот видишь горка? - говорил мне по-русски убых с непередаваемым чеченским акцентом, - там я вижу человек. Он не сван, не грузин, не абхаз. Кто он? Он стрелять - я отвечать».

Субтропическая, раскинувшаяся у моря Абхазия - перспективный курортный край, вдобавок примыкающий к Сочи - действительно считалась приоритетной сферой интересов Кремля. «Абхазию решено не отдавать», - сообщили будто бы президенту Саакашвили в Кремле.

Для того чтобы «не отдавать» Абхазию, для начала нужно ее подчинить. Ведь Абхазия хотя бы формально независима, а президент Багапш и вовсе пришел к власти против воли Кремля. В Абхазии достаточно популярен рассказ, как после выборов Багапша вызвали на Лубянку, к Патрушеву, и предложили уйти. И как в ответ Сергей Васильевич Багапш будто бы послал Патрушева на три буквы. Когда я спросила Сергея Багапша, правда ли это, он ответил, что на три буквы никого не посылал, но разговор такой имел место.

И вот в апреле в Абхазии резко начинает возрастать напряжение. Грузинские беспилотники, летающие над республикой, засекают появление на базе в Очамчире российских десантников. В Ткварчели появляются гаубицы Д-30. Грузинский беспилотник засекает РЛС «Каста-2Е2». Сбивает его российский МиГ, поднявшийся с базы в Гудауте. На основании данных, полученных беспилотниками, Грузия обвиняет Россию в подготовке вторжения в Верхнее Кодори. На это указывает сам характер сосредоточения войск: гаубица из Ткварчели как раз бьет по Кодори. Телеканал «Звезда» заявляет, что Грузия вторгнется в Абхазию в ночь с 8 на 9 мая.

Парадокс состоит в том, что Верхнее Кодори - это последнее, что нужно абхазам. С точки зрения международного права, Верхнее Кодори, как и сама Абхазия - это часть Грузии. Там живут «по понятиям» сваны. Сваны - это сваны. Сваны - это не абхазы и не грузины. Сваны - это гигантский горный склон, на котором стоит крошечный домик (думаешь, да как он туда забрался и как он там живет?). И лучше всего психологию сванов иллюстрирует история одной семьи, жившей в таком домике, над которым проходила высоковольтная ЛЭП. Время от времени, когда семье не хватало денег, мужчины выходили и стреляли по проводам, а грузинский президент Шеварднадзе после этого издавал указ: «Выдать семье такой-то денег, чтобы не стреляли по проводам».

Нападение на Верхнее Кодори, навязываемое Россией, означает для Абхазии, что она окончательно потеряет и без того небольшие шансы на международное признание и окончательно подпадет под власть Кремля, который и без того рассматривает ее как колонию.

Грузины превосходно осведомлены обо всем, что происходит в Абхазии. В мае на встрече со мной глава МВД Грузии Вано Мерабишвили зачитывает мне с листа полный список того, что этим вечером пришло в военном эшелоне в Абхазию. У меня такое впечатление, что он знает даже количество туалетной бумаги, которую завезли в Очамчиру.

На следующий день в разговоре со мной замминистра обороны Бату Кутелия заявляет, что в случае удара по Верхнему Кодори грузинские войска перейдут Ингури и ударят по Сухуми. «Война - это наихудшее решение», - возражаю я. «Мы можем оказаться в такой ситуации, что это будет наихудшее решение, не считая всех прочих», - отвечает Кутелия.

Признаться, в тот момент Бату Кутелия показался мне треплом; я не могла понять, зачем так широко оповещать российских журналистов о грузинских военных планах. На самом деле и слова г-на Кутелия, и список, зачитанный г-ном Мерабишвили, преследовали одну конкретную цель: показать абхазам, что России не удастся использовать Абхазию безнаказанно для самих абхазов.

В самом деле, представьте себе ситуацию, при которой грузинские войска заходят в Сухуми (как они потом зашли в Цхинвали), а Черноморский флот гвоздит с моря по этим войскам, а также по всем, кто подвернется под снаряды. Жалеть снарядов при этом незачем: все равно все абхазы, которые убиты в ходе освободительной операции, будут списаны как жертвы грузинской агрессии.

Абхазское руководство, судя по всему, очень хорошо представляло себе, как наши доблестные армия и флот будут сражаться на абхазской земле против Грузии вплоть до последнего абхаза. И к началу июня ситуация в Абхазии, благодаря поднятому Грузией шуму и посредничеству Запада, начинает успокаиваться.

И тут, 15 июня, в половине первого ночи комитет по информации и печати Южной Осетии заявляет «Интерфаксу» о четырех жителях Цхинвали, раненых в результате обстрела со стороны грузинского села Эргнети. Согласно комитету, Цхинвали обстреляли из гранатометов и минометов, и обстрел начался в 23.35.

Это было удивительное сообщение. Представьте себе, Грузия только что приложила максимум усилий для предотвращения российско-грузинской войны, которая последовала бы за высадкой российского десанта в Верхнем Кодори. Грузия ходила в ООН и ОБСЕ, Саакашвили звонил Путину, Буш - Медведеву, в Абхазию зачастили самые высокопоставленные международные чиновники, включая Хавьера Солану - и войну отсрочили. Напряжение спало. Саакашвили встретился с Медведевым.

И тут эти гады грузины вдруг взяли и обстреляли Цхинвали. (Правда, утром командующий миротворческими операциями минобороны Грузии заявил, что интенсивному обстрелу подверглись сначала грузинские села Мамисаантубани, Царгви и Эргнети).

А на следующий день случилась еще более удивительная вещь. В 11.10 утра на сайте президента Абхазии появилось сообщение о встрече в Сухуми президента Кокойты и президента Багапша.

Что тут удивительного, спросите вы?

А вот что.

По карте от Цхинвали до Сухуми, конечно, недалеко. Но надо полагать, что Кокойты ехал не по территории Грузии. А если ехать по России, пересекая Главный Кавказский хребет, то это больше тысячи километров, и половина - горными дорогами. Мне не раз приходилось ездить по этой трассе. Помню однажды мы ехали из Сухуми в Нальчик. Ехали всю ночь, трасса чудовищно сложная, после Сочи - горный серпантин. Но то Нальчик - а там еще Владикавказ, а там еще до Рокского тоннеля, и от тоннеля - опять же горами, по ущелью Большой Лиахвы, а потом по Зарской дороге, которая больше всего похожа на ввинчивающийся в облака штопор, проложенный так, чтобы миновать грузинские села.

То есть прикинем. В 23.35 минометы бьют по Цхинвали. Пресс-служба президента Кокойты с фантастической оперативностью выдает информацию в эфир, а президент Кокойты прыгает в машину и едет в Абхазию. Тысячу километров. По горным дорогам. Не жалея сил.

Вы скажете мне, что, возможно, президент Кокойты не ехал на машине. Возможно, он летел на вертолете. Но, опять же, он летел не через территорию Грузии. По какой-то причине российские военные или спецслужбы сочли нужным тут же организовать для президента Кокойты срочный перелет. В тяжелых горных условиях. С промежуточными посадками.

Вы скажете мне, что президент Кокойты, возможно, в момент обстрела был на территории России. Тогда еще удивительней! Почему президент республики, которую обстреляли из минометов и гранатометов, рванул не в Цхинвали, к раненым и убитым, а в Сухуми?

Очевидный ответ заключается в том, что планируемая Россией война Абхазии не нужна. Военное вторжение в Верхнее Кодори означает для Абхазии потерю независимости в пользу российских «освободителей» и Лубянки, которая вряд ли простит абхазам выборы, на которых победил неугодный России Сергей Багапш.

А вот ОАО «Южная Осетия», занимающемуся освоением денег на борьбу с Грузией, эта война необходима. И сразу после перестрелки президент Кокойты едет туда, где в тот момент сидят генералы, разрабатывающие планы отражения грузинской агрессии: вы хотели отражать ее в Абхазии? А вы знаете, ее можно отразить в Южной Осетии!




ЮЖНАЯ ОСЕТИЯ: ИЮНЬ-АВГУСТ

«Это для вас война началась восьмого, а для нас она была всегда, - сказала Тисана Таташвили, беженка из села Тамарашени, - наши дети настолько привыкли к обстрелам, что они ходили под ними в школу».

Начиная с 15-го июня, перестрелки в Южной Осетии начинают нарастать.

Одновременно интенсификация перестрелок сопровождается несколькими громкими попытками политических убийств. 3 июля возле села Сарабуки подрывают кортеж Дмитрия Санакоева, главы Южной Осетии по грузинской версии. А 1-го августа во Владикавказе домой к Алану Чочиеву, бывшему зампреду Верховного Совета Южной Осетии и политическому врагу Кокойты, приходят киллеры.

Алан заранее уехал из дома, и поэтому киллеры в масках, походив по дому, выходят и караулят несколько дней в машине под домом. Г-н Чочиев утверждает, что это были люди из личной охраны президента Кокойты. В минуту национального кризиса, когда подлые грузины вот-вот нападут, логичней было б послать свою охрану на передовую, но она почему-то дежурит у дома оппозиционера.

С 1 августа возрастает калибр перестрелок: сначала до 120, а потом до 122 мм. Комитет по печати и информации республики Южная Осетия шлет панические сообщения: грузинские снайперы уничтожают мирных жителей! К информации прилагается фото: на перевязочном столе лежит молодой парень в камуфляже.

6 августа «Интерфакс» передает, что осетинские ополченцы подбили два грузинских БТРа и вытеснили грузин с высоты над селом Нули. «Происходит молчаливая аннексия территории Южной Осетии», - так комментирует эти события президент Кокойты.

3-4 августа президент Кокойты начинает эвакуацию республики. «Вчера последняя колонна с женщинами и детьми покинула села Южной Осетии», - сообщает 6-го августа «Комсомолка». Заметим, что грузины не объявляли эвакуации. Беженцы из Никози, Эргнети, Каролети, с которыми я беседовала, покидали села только после интенсивных российских бомбежек, начавшихся утром 8-го числа.

Президент Эдуард Кокойты заявляет: его мирный народ вот-вот подвергнется агрессии. В этих условиях логично было бы взывать к ООН, ОБСЕ; логично было б спешно копать бомбоубежища. Расставлять минные поля. Делать в городе запасы воды, еды и медикаментов, вкапывать танки, раздавать ополченцам гранатометы и ПТУРы - ведь у Кокойты все взрослое мужское население сидит в окопах. Если поверить заявлениям Кокойты, что в Южной Осетии живет 70 тыс. человек, то количество этих ополченцев превышает всю грузинскую армию! Это храбрый народ, это прирожденные воины, они способны устроить грузинам Грозный! Но минных полей нет. Бомбоубежищ нет. Запасов воды и питья в городе нет.

На мирную маленькую Осетию вот-вот нападут, однако Эдуард Кокойты отказывается от всех переговоров и не готовится к обороне. Он заявляет, что нанесет ответный удар.

Вам это ничего не напоминает: государство, которое заявляет, что на него вот-вот нападут, и которое в ответ готово сокрушить врага малой кровью на его собственной земле? К какой же войне готовится Кокойты, если к оборонительной войне он не готовится?

«У НАС ЕСТЬ ЧЕМ ИХ ДОСТАТЬ»

«Мы оставляем за собой право ударить по грузинским городам, у нас есть чем их достать», - заявляет Эдуард Кокойты «Интерфаксу» 1-го августа. Но чем именно? И в интернете начинают появляться данные о вооружении осетинской армии. Согласно этим данным, на вооружении армии ЮО состоят 87 танков 80 ед. БМП-1 и БМП-2; 90 ед. БТР-70 и БТР-80; 23 ед. РСЗО БМ-21 «Град»; свыше 200 ПЗРК «Игла», свыше 200 ПТУР и т.д.

Если верить этим данным, степень военизации Южной Осетии превосходит степень военизации Северной Кореи. Однако никаких следов этих «Градов», танков и «Фаготов» в руках осетинских ополченцев во время боев не наблюдается. «У нас были только автоматы», - говорят участники боев за Цхинвали. «Многие бросали автоматы и переодевались в гражданское, потому что нам нечем было сопротивляться».

Кто же должен был сыграть роль «осетинской армии», которая «нанесет ответный удар по грузинским городам»?

Может быть, добровольцы?

И действительно, в начале того же августа со всех сторон России в Южную Осетию на помощь осетинам стекаются добровольцы. Туда будто бы едут из Дагестана и Ставрополя, туда едут ростовские и иркутские казаки, президент Кокойты сообщает «Интерфаксу» о приезде 50 представителей «федерации ветеранов афганской войны».

Удивительно, но факт: Россия, панически боящаяся вооружать свой народ, пропускает через свои пограничные посты вооруженных и никем не контролируемых людей, большая часть которых мало обучена, не дисциплинирована и годна больше на то, чтобы грабить, нежели воевать против регулярной армии.

Но самое удивительно не это! А то, что вышеупомянутой «федерации» не существует в природе. И что свидетельства жителей Цхинвали, собранные официальной проправительственной группой по документированию геноцида, не упоминают ни одного случая, когда в Цхинвали сражались незнакомые им добровольцы.

Кто же те добровольцы? Где же те «Грады»? Чьи же те танки и БТРы?

58-АЯ АРМИЯ

Ответ на это легко дать, если знать, что в Джаве уже стояли передовые части 135-го и 693-го полков.

12-августа «Комсомолка» публикует статью о 23-летнем лейтенанте Александре Попове, раненом под Цхинвали. «Он же мне еще примерно за неделю до начала военных действий говорил: «Я вижу, как они стреляют по Цхинвали, - рассказывает мать лейтенанта. - Они где-то в горах на учениях были, и Цхинвали, по словам сына, оттуда видно прекрасно».

Учения, на которых был лейтенант Попов, как раз и отрабатывали отражение грузинской агрессии на территории Южной Осетии. На учениях военным даже раздали отпечатанные типографским способом листовки. «Воин! Знай вероятного противника!». Вероятным противником была именно Грузия: солдаты знали, что эти вашингтонские прихвостни вот-вот нападут и готовились бить врага малой кровью на чужой земле.

«Слухи о том, что, скоро будет война, стали ходить в полку в начале августа, - рассказывает «Комсомолке» солдат 693-го полка Александр Плотников, - Никто официально об этом не говорил. Но мы все поняли, когда две роты нашего полка переправили в горы, недалеко от Цхинвала. А 8 августа в три часа утра подъем по тревоге».

В том же самом 693-м полку служит уроженец Перми, интервью у матери которого берут 15-го августа «Пермские новости». «Мы там с 7 августа, - говорит солдат матери, - Ну, вся наша 58-я армия». Того же 7-го числа, по свидетельству газеты «Вечерний Саранск», в Джаве оказывается уроженец Саранска Юнир Биккиняев из 135-го полка. И солдат Виталий из Вятского края. «Позвонил лишь 6-го августа. Сказал: «Отправляемся...». А 7-го подтвердил: «Едем в горы».

13-го августа «Известия» публикуют статью об уроженце Казани Евгении Парфенове, служившем в 22-й отдельной бригаде спецназначения ГРУ и погибшем под Цхинвали. «За несколько дней до смерти Евгений предупредил родителей, что до него будет трудно дозвониться», - сообщает статья.

Но самое удивительное не это, а то, что 135-й полк имел в своем составе большое количество уроженцев Цхинвали. «Залим сообщил нам, что едет в Цхинвали, еще до начала войны», - говорит мать старлея Залима Геграева, замкомроты по воспитательной работе в 135-м полку, «Газете Юга» 28 августа 2008 г. А сам Залим добавляет: «Мы целый месяц до этого были на ученьях в тех краях. Они закончились, но нас почему-то не выводили».

В том же 135-м полку служит контрактник Леван Хубаев, чей жизненный путь описан «Красной Звездой» в материале «Осетинское сердце русского солдата». В той же статье упоминаются «земляки Левана, его боевые товарищи - Вячеслав Балатаев, Ирбек Валиев и др.».

«Все знали, что в Джаве стоят наши, которые служат в 58-й армии», - так говорят сами осетины.

И вот в ночь на 7-ое грузины наносят удар по Цхинвали. И тут происходит информационное чудо. Всю предыдущую неделю мы слышали о том, что Кокойты нанесет «ответный удар». Что в Южную Осетию стекаются добровольцы. Про «87 танков», про «23 установки «Град», про то, как осетинские ополченцы взяли высоту над грузинским селением Нули. А 8-го мы услышали про то, что грузины нанесли неожиданный удар по мирному и беззащитному Цхинвали.

Это уже не Булгаков. Это Оруэлл. Та сцена, в которой главный герой наблюдает за изъявлениями народной радости по случаю увеличения нормы выдачи шоколада до 20 грамм в неделю. «Странно, - думает он, - ведь еще вчера норма была 30 грамм».

«Мы думали, что Кокойты знает что-то, что мы не знаем», - говорит мне человек, который в начале августа, бросив все, приехал из Москвы защищать Цхинвали (он осетин, а не иркутский казак).

Что же знал Кокойты? Чем он собирался «наносить ответный удар»? Куда делись фантомные танки и ПТУРы? Очевидный ответ заключается в том, что роль «партизан, наносящих ответный удар», должна была сыграть 58-ая армия, передовые части которой уже находились в Джаве.

Previous post Next post
Up