Paris, Paris...
...Мне удалось, хотя и не без труда, встать по будильнику в девять утра. Сборы, правда, снова затянулись, и я вышла из дома лишь в половине одиннадцатого. Погода уже совсем весенняя, такая, какая у нас бывает разве что в апреле.
..Решила доехать на RER до Люксембургского сада, а там пойти пешком и наконец-то зайти на улицу Шампольона, где расположены знаменитые небольшие кинотеатры Латинскокго квартала.
...Я шла и поймала себя на мысли, что я очень люблю слушать этот город. Вот гулко шлепают по мостовой мои видавшие виды башмаки, а вот стучат позади каблуки незнакомки. Остановилась перед светофором. Мимо с тренькающим звуком промелькнул велосипед, которым управляла барышня с сосредоточенным лицом. А вот устремились куда-то автомобили, и прорычал мотоциклист.
Бульвар Сен-Жермен остался за моей спиной. Пересекла улицу Сен-Жак, на углу которой расположилась лавка с морепродуктами: пахнет морской рыбой, и аппетитно желтеют лимоны поверх витрины. Под моими ногами звякнула крышка канализационного люка. Вот я разминулась с группой "самокатчиков". А там уже мост через Сену и Нотр-Дам, на башнях которого видны яркие куртки туристов. Очередь, чтобы подняться наверх велика, и я прохожу мимо. Иду, то и дело оборачиваясь, чтобы взглянуть еще и еще раз на этот вечный символ города, на его светло-зеленых святых, которые словно спускаются с неба к людям, на нестрашных в двадцать первом веке чудовищ. Мне улыбается незнакомая женщина-туристка, потому что невозможно не улыбаться у подножия собора, когда солнце повсюду, и до тебя долетают неразборчивые звуки людской разноголосицы, и расходятся в разные стороны улицы, и Сена сверкает рядом, такая нарядная сегодня в ожерелье бликов, несмотря на неизменно мутный зеленый цвет ее "нестареющих" вод.
Вот музыканты на мосту, перекинувшемуся к правому берегу: малыш с разрешения седовласого барда и под присмотром матери дергает струны лежащей на асфальте гитары. Вот внук и бабушка достали из бумажного свертка багет, чтобы кормить парижских чаек. Вот прошла по мосту дама с кучерявой белой собакой, покорно семенящей за хозяйкой. И снова улицы, кафе, люди. И почему-то пахнет свежесрезанными цветами.
...Вот дворник сметает метлой сор, увлекаемый проточной водой в канализационные отверстия. Вот хозяйка магазина повернула ключ и скрылась за дверью. Вот пожилой мужчина завтракает в кафе под названием "Философы", а неподалеку что-то живо обсуждают за чашкой кофе двое молодых людей.
...Меня обгоняет на миниатюрном самокате шестилетний сорванец. Он ловко отталкивается ногой и мчится вдоль по улице, едва озираясь на родителей. Ему на встречу идут люди: у пожилых грустнеет лицо, люди среднего возраста улыбаются. А родители, как это заведено, твердят ему у перехода через пустынную улочку, что нужно посмотреть сначала направо, потом налево. Ребенок бунтарски выкрикивает, что никаких машин нет, но родители в ответ замечают, что все равно нужно смотреть и быть осторожным. А мальчуган вновь рванулся вперед, свободный и еще беззаботный, и счастливо не понимающий, что это лучшее время в его жизни.
..Решила доехать на RER до Люксембургского сада, а там пойти пешком и наконец-то зайти на улицу Шампольона, где расположены знаменитые небольшие кинотеатры Латинскокго квартала.
...Я шла и поймала себя на мысли, что я очень люблю слушать этот город. Вот гулко шлепают по мостовой мои видавшие виды башмаки, а вот стучат позади каблуки незнакомки. Остановилась перед светофором. Мимо с тренькающим звуком промелькнул велосипед, которым управляла барышня с сосредоточенным лицом. А вот устремились куда-то автомобили, и прорычал мотоциклист.
Бульвар Сен-Жермен остался за моей спиной. Пересекла улицу Сен-Жак, на углу которой расположилась лавка с морепродуктами: пахнет морской рыбой, и аппетитно желтеют лимоны поверх витрины. Под моими ногами звякнула крышка канализационного люка. Вот я разминулась с группой "самокатчиков". А там уже мост через Сену и Нотр-Дам, на башнях которого видны яркие куртки туристов. Очередь, чтобы подняться наверх велика, и я прохожу мимо. Иду, то и дело оборачиваясь, чтобы взглянуть еще и еще раз на этот вечный символ города, на его светло-зеленых святых, которые словно спускаются с неба к людям, на нестрашных в двадцать первом веке чудовищ. Мне улыбается незнакомая женщина-туристка, потому что невозможно не улыбаться у подножия собора, когда солнце повсюду, и до тебя долетают неразборчивые звуки людской разноголосицы, и расходятся в разные стороны улицы, и Сена сверкает рядом, такая нарядная сегодня в ожерелье бликов, несмотря на неизменно мутный зеленый цвет ее "нестареющих" вод.
Вот музыканты на мосту, перекинувшемуся к правому берегу: малыш с разрешения седовласого барда и под присмотром матери дергает струны лежащей на асфальте гитары. Вот внук и бабушка достали из бумажного свертка багет, чтобы кормить парижских чаек. Вот прошла по мосту дама с кучерявой белой собакой, покорно семенящей за хозяйкой. И снова улицы, кафе, люди. И почему-то пахнет свежесрезанными цветами.
...Вот дворник сметает метлой сор, увлекаемый проточной водой в канализационные отверстия. Вот хозяйка магазина повернула ключ и скрылась за дверью. Вот пожилой мужчина завтракает в кафе под названием "Философы", а неподалеку что-то живо обсуждают за чашкой кофе двое молодых людей.
...Меня обгоняет на миниатюрном самокате шестилетний сорванец. Он ловко отталкивается ногой и мчится вдоль по улице, едва озираясь на родителей. Ему на встречу идут люди: у пожилых грустнеет лицо, люди среднего возраста улыбаются. А родители, как это заведено, твердят ему у перехода через пустынную улочку, что нужно посмотреть сначала направо, потом налево. Ребенок бунтарски выкрикивает, что никаких машин нет, но родители в ответ замечают, что все равно нужно смотреть и быть осторожным. А мальчуган вновь рванулся вперед, свободный и еще беззаботный, и счастливо не понимающий, что это лучшее время в его жизни.