О поколениях, о кино и не только. Разговор с читателем.
Дорогие френды, 4 года наш ЖЖ выходил регулярно, 2 раза в неделю. Мне этого было мало, но я была рада и этому. Теперь ситуация ухудшилась и, как видите, мы через пень-колоду выходим один раз в неделю. Возможно, к концу октября, когда все выйдут из отпусков, положение изменится к лучшему, а, возможно, и нет. Сейчас наш разговор напоминает игру в шахматы по переписке. Когда не было компьютера и интернета, так играли вполне уважаемые шахматисты. Между ходами промежуток был несколько недель. Но с шахматами всё проще, ходы записываются и всем всё ясно. У нас такой ясности нет. К тому же, текст, который я собиралась сегодня поставить, содержавший ответы на комментарии, каким-то образом не сохранился. Тем не менее, мы продолжим разговор.
Уважаемый suphix. Относительно того, что все поколения одинаковы, я с вами не согласна. Есть китайская поговорка: «Сын похож на свое время больше, чем на отца и мать», и это правда. Время - это люди, и, если мы видим, что времена разные, значит и люди в чем-то разные. Есть нечто, отличающее каждое поколение от предыдущих и последующих. Не то чтобы это нечто было свойственно всем, но оно определяет поколение. Например, нигилисты шестидесятых годов 19 века (главный представитель Писарев, а в литературе альтерэго Писарева - Базаров из романа Тургенева) - ничего подобного не было ни до них, ни после. Или Серебряный век - поэты символисты и мистики, разве они на кого-то похожи?
У людей моего поколения и теперешних тридцати-сорокалетних была разная жизнь. У нас разный жизненный опыт, а он формирует и характер и жизненную позицию. Мы пережили сталинские репрессии, несколько лет войны, еще большее количество лет голода, жизни на грани физического выживания. У вас этого не было. Мы пережили крушение веры. Шестидесятников кто-то назвал «кухонные интеллектуалы». Это значит, что то, что мы думали, если, конечно, это не касалось физики и математики, мы могли сказать, обсудить только в узком кругу друзей. Думать, когда это разрешается и поощряется, и думать, когда это запрещено (во времена инквизиции или жестких тоталитарных режимов) - это разные ситуации, разные условия интеллектуальной жизни. Жить за железным занавесом, пытаться получить информацию ночью от «вражеских голосов», которые глушат, это то, чего вы не знаете. Читать украдкой самиздат и тамиздат, пряча книги от соседей, - это было только с нами. Мы смотрели на соседей, сослуживцев и даже друзей, и думали - кто из них стукач. Вы - первое свободное поколение, и, конечно же, вы другие.
В наше время сексуальная революция провела черту между поколениями. Сексуальные табу сформировали культуру, искусство, литературу крестьянской эпохи. Даже люди неверующие принимали эти табу, что, конечно, не означает, что они не нарушались, как вссякие правила. Так было до последней четверти 20 века. Исчезновение этих табу изменило очень многое. Социальные и культурные последствия сексуальной революции не возможно переоценить. И даже наметившийся некоторый откат уже не может изменить ситуацию. Тут читательница написала, что замечает некое всеобщее измельчание. Я с ней согласна, но не могу согласиться с тем, что процесс «измельчания» идет непрерывно от времен античности. Она пишет: кто такой Солженицын в сравнении с Толстым, и Толстой в сравнении с Гомером. Я считаю, что Толстой сравнение с Гомером вполне выдерживает. Они писали в разное время и о разном. Во времена Гомера личность еще не очень выделилась из народа, не было того, что мы называем индивидуальностью, человека рефректирующего. У Толстого такой человек есть. И читать Толстого мне несравненно интереснее, чем Гомера. А вот то, что в последнее время в литературе и искусстве нет великого, мне кажется очевидным, и, я думаю, сексуальная революция здесь сыграла свою роль. Оказалось, что старик Фрейд был прав. При отсутствии сексуальных табу человек может всю данную ему энергию истратить по прямому назначению, сублимации не происходит, и потребность в творчестве не возникает. Если моя догадка верна, великого больше не будет.
И с тем, что отношение талантливого или гениального в искусстве ко всему сделанному во все времена - величина постоянная, я тоже не могу согласиться. Одновременно жили и творили Леонардо, Микельанджело, Тициан, Рафаэль и тогда - же Караваджо и Эль Греко - ничего подобного в другие эпохи не было. Или русская литература второй половины 19 века - не стану называть имена, вы все их знаете. Но русская литература - великая литература, и русское общество - литературоцентрическое. А вот Америку не считают страной великой литературы, и общество литературоцентрическим не назовешь. Однако, было время, когда в Америке одновременно писали Хемингуэй, Фолкнер, Скотт Фицджеральд, Дос Пасос и два великих драматурга - Теннеси Уильямс и Юджин О Нил (а ведь считается, что в Америке нет театра, если нет театра, то откуда же могут взяться великие драматурги?). И тогда же писали Роберт Пенн Уоррен и Торнтон Уайлдер, о которых мы узнали много позже. Каждый из них сделал бы честь любой литературе. Так что бывают времена урожайные на гениев, а бывают и другие времена.
Что касается кинематографа, уважаемый suphix, конечно, Звягинцев - художник и «Возвращение» - произведение искусства. Это одно из самых сильных моих эстетических впечатлений последних лет. Жанр этого фильма определен как притча. Но зритель, когда смотрит, не думает о жанре. Он видит фильм из осовремененной жизни и воспринимает его как фильм о мучительности человеческих отношений, о невозможности понимания даже между кровно близкими людьми, и о трагических последствиях этого непонимания. Кроме «Возвращения» и «Елены» у Звягинцева есть фильм «Изгнание», о котором ни Вы, ни я и словом не упомянули. А, между тем, в этом фильме получило развитие то, что было сказано в «Врзвращении». Я склона фильмы Звягинцева объединить в трилогию. Я не считаю эти фильмы «антигуманистическими», но взгляд на человека здесь довольно безнадежный, и это взгляд со стороны. Впрочем, истинное произведение искусства бездонно, сколько ни черпай, все его смыслы не вычерпаешь, к тому же, как говорил Лотман, «произведения искусства генерируют информацию», так что, возможно, потомки увидят в нем что-нибудь, чего не видим мы.
Попогребский - это, конечно, здорово. Но вы можете объяснить, зачем мальчику в «Коктебеле» даны паранормальные способности? Все время ждешь, что они сыграют какую-то роль в сюжете фильма, но это не происходит. Я ни с чем подобным не встречалась. Это все равно, как если бы Анна Каренина обладала способностью телекинеза. Она бы разговаривала с Карениным и в то же время взглядом двигала бы стакан по столу. Вряд ли бы нас тогда интересовал разговор с Карениным, мы бы следили за движением стакана. Такие вещи можно делать тогда, когда они оправданы сюжетом и психологией героев, когда в них есть смысл. В фильме «Сталкер» девочка, дочь сталкера, обладает способностью телекинеза. Мы видим, как она взглядом двигает стакан, и удерживает его на самом краю стола, и мы в это верим, потому что чего-то подобного мы ждали. Это очень важный штрих . Мы понимаем, что эти способности у нее от того, что ее отец до ее рождения ходил в Зону. Это таинственное воздействие Зоны и от этого страшно. А к чему это в «Коктебеле»? Если Вы понимаете, объясните, пожалуйста.
Что касается Костомарова и Расторгуева, то покаюсь, я их фильмов не видела. Я изложила не свое мнение, а мнение моего друга Алеши Л. Он принадлежит к поколению тридцати- сорокалетних, и он мой эксперт в области кинематографа. Про кино он знает и понимает все. Он все видел и все прочел. Нас с ним объединяет общая любовь к кинематографу. Мы с ним много лет вместе ходили в кино, на всяческие фестивали и прочие киномероприятия. Когда мое мнение не совпадало с его, я, оставаясь при своем мнении, тем не менее, была убеждена, что прав Алеша. И если я думаю иначе, значит, я чего-то не поняла. Но, естественно, в разговоре с Вами, уважаемый suphix, отстаивать его точку зрения, не видевши фильма и, следовательно, не имея аргументов, я не могу.
Теперь о поэзии.
Продолжение следует.
Уважаемый suphix. Относительно того, что все поколения одинаковы, я с вами не согласна. Есть китайская поговорка: «Сын похож на свое время больше, чем на отца и мать», и это правда. Время - это люди, и, если мы видим, что времена разные, значит и люди в чем-то разные. Есть нечто, отличающее каждое поколение от предыдущих и последующих. Не то чтобы это нечто было свойственно всем, но оно определяет поколение. Например, нигилисты шестидесятых годов 19 века (главный представитель Писарев, а в литературе альтерэго Писарева - Базаров из романа Тургенева) - ничего подобного не было ни до них, ни после. Или Серебряный век - поэты символисты и мистики, разве они на кого-то похожи?
У людей моего поколения и теперешних тридцати-сорокалетних была разная жизнь. У нас разный жизненный опыт, а он формирует и характер и жизненную позицию. Мы пережили сталинские репрессии, несколько лет войны, еще большее количество лет голода, жизни на грани физического выживания. У вас этого не было. Мы пережили крушение веры. Шестидесятников кто-то назвал «кухонные интеллектуалы». Это значит, что то, что мы думали, если, конечно, это не касалось физики и математики, мы могли сказать, обсудить только в узком кругу друзей. Думать, когда это разрешается и поощряется, и думать, когда это запрещено (во времена инквизиции или жестких тоталитарных режимов) - это разные ситуации, разные условия интеллектуальной жизни. Жить за железным занавесом, пытаться получить информацию ночью от «вражеских голосов», которые глушат, это то, чего вы не знаете. Читать украдкой самиздат и тамиздат, пряча книги от соседей, - это было только с нами. Мы смотрели на соседей, сослуживцев и даже друзей, и думали - кто из них стукач. Вы - первое свободное поколение, и, конечно же, вы другие.
В наше время сексуальная революция провела черту между поколениями. Сексуальные табу сформировали культуру, искусство, литературу крестьянской эпохи. Даже люди неверующие принимали эти табу, что, конечно, не означает, что они не нарушались, как вссякие правила. Так было до последней четверти 20 века. Исчезновение этих табу изменило очень многое. Социальные и культурные последствия сексуальной революции не возможно переоценить. И даже наметившийся некоторый откат уже не может изменить ситуацию. Тут читательница написала, что замечает некое всеобщее измельчание. Я с ней согласна, но не могу согласиться с тем, что процесс «измельчания» идет непрерывно от времен античности. Она пишет: кто такой Солженицын в сравнении с Толстым, и Толстой в сравнении с Гомером. Я считаю, что Толстой сравнение с Гомером вполне выдерживает. Они писали в разное время и о разном. Во времена Гомера личность еще не очень выделилась из народа, не было того, что мы называем индивидуальностью, человека рефректирующего. У Толстого такой человек есть. И читать Толстого мне несравненно интереснее, чем Гомера. А вот то, что в последнее время в литературе и искусстве нет великого, мне кажется очевидным, и, я думаю, сексуальная революция здесь сыграла свою роль. Оказалось, что старик Фрейд был прав. При отсутствии сексуальных табу человек может всю данную ему энергию истратить по прямому назначению, сублимации не происходит, и потребность в творчестве не возникает. Если моя догадка верна, великого больше не будет.
И с тем, что отношение талантливого или гениального в искусстве ко всему сделанному во все времена - величина постоянная, я тоже не могу согласиться. Одновременно жили и творили Леонардо, Микельанджело, Тициан, Рафаэль и тогда - же Караваджо и Эль Греко - ничего подобного в другие эпохи не было. Или русская литература второй половины 19 века - не стану называть имена, вы все их знаете. Но русская литература - великая литература, и русское общество - литературоцентрическое. А вот Америку не считают страной великой литературы, и общество литературоцентрическим не назовешь. Однако, было время, когда в Америке одновременно писали Хемингуэй, Фолкнер, Скотт Фицджеральд, Дос Пасос и два великих драматурга - Теннеси Уильямс и Юджин О Нил (а ведь считается, что в Америке нет театра, если нет театра, то откуда же могут взяться великие драматурги?). И тогда же писали Роберт Пенн Уоррен и Торнтон Уайлдер, о которых мы узнали много позже. Каждый из них сделал бы честь любой литературе. Так что бывают времена урожайные на гениев, а бывают и другие времена.
Что касается кинематографа, уважаемый suphix, конечно, Звягинцев - художник и «Возвращение» - произведение искусства. Это одно из самых сильных моих эстетических впечатлений последних лет. Жанр этого фильма определен как притча. Но зритель, когда смотрит, не думает о жанре. Он видит фильм из осовремененной жизни и воспринимает его как фильм о мучительности человеческих отношений, о невозможности понимания даже между кровно близкими людьми, и о трагических последствиях этого непонимания. Кроме «Возвращения» и «Елены» у Звягинцева есть фильм «Изгнание», о котором ни Вы, ни я и словом не упомянули. А, между тем, в этом фильме получило развитие то, что было сказано в «Врзвращении». Я склона фильмы Звягинцева объединить в трилогию. Я не считаю эти фильмы «антигуманистическими», но взгляд на человека здесь довольно безнадежный, и это взгляд со стороны. Впрочем, истинное произведение искусства бездонно, сколько ни черпай, все его смыслы не вычерпаешь, к тому же, как говорил Лотман, «произведения искусства генерируют информацию», так что, возможно, потомки увидят в нем что-нибудь, чего не видим мы.
Попогребский - это, конечно, здорово. Но вы можете объяснить, зачем мальчику в «Коктебеле» даны паранормальные способности? Все время ждешь, что они сыграют какую-то роль в сюжете фильма, но это не происходит. Я ни с чем подобным не встречалась. Это все равно, как если бы Анна Каренина обладала способностью телекинеза. Она бы разговаривала с Карениным и в то же время взглядом двигала бы стакан по столу. Вряд ли бы нас тогда интересовал разговор с Карениным, мы бы следили за движением стакана. Такие вещи можно делать тогда, когда они оправданы сюжетом и психологией героев, когда в них есть смысл. В фильме «Сталкер» девочка, дочь сталкера, обладает способностью телекинеза. Мы видим, как она взглядом двигает стакан, и удерживает его на самом краю стола, и мы в это верим, потому что чего-то подобного мы ждали. Это очень важный штрих . Мы понимаем, что эти способности у нее от того, что ее отец до ее рождения ходил в Зону. Это таинственное воздействие Зоны и от этого страшно. А к чему это в «Коктебеле»? Если Вы понимаете, объясните, пожалуйста.
Что касается Костомарова и Расторгуева, то покаюсь, я их фильмов не видела. Я изложила не свое мнение, а мнение моего друга Алеши Л. Он принадлежит к поколению тридцати- сорокалетних, и он мой эксперт в области кинематографа. Про кино он знает и понимает все. Он все видел и все прочел. Нас с ним объединяет общая любовь к кинематографу. Мы с ним много лет вместе ходили в кино, на всяческие фестивали и прочие киномероприятия. Когда мое мнение не совпадало с его, я, оставаясь при своем мнении, тем не менее, была убеждена, что прав Алеша. И если я думаю иначе, значит, я чего-то не поняла. Но, естественно, в разговоре с Вами, уважаемый suphix, отстаивать его точку зрения, не видевши фильма и, следовательно, не имея аргументов, я не могу.
Теперь о поэзии.
Продолжение следует.