Сафари
Перелетев с самого юга Африки в Иоханнесбург, мы наконец ощутили африканскую жару: запихнули поглубже в чемодан свитера, куртки, шапки и с недоумением смотрели на зонты и теплые перчатки - зачем было брать с собой такую лишнюю в дороге вещь? Из Иоханнесбурга мы отправились в частный горный заповедник Бонгани. Вся поездка была замечательно интересной, но фото-охота на зверей в дикой природе - это было, как говорят на иврите, "вишенкой на взбитых сливках".
К заповеднику не подъехать на автобусе или машине, нет там таких дорог. Поэтому нас пересадили на джипы, и семь километров мы вытряхивали кишки на камнях и глотали густую пыль. А когда поднялись на гору, отплевались от пыли и огляделись, то поняли, что оказались в сказочном месте.
На маленьком горном плато стоят домики, стилизованные под хижины.
Очень уютные снаружи...
...и комфортабельные внутри. Со своими особенностями - кровать под сеткой.
На ночь сетка плотно затягивается, чтобы ни один враг не пробрался! Как сказал наш рейнджер Саймон, самые опасные существа южной Африки - это малярийные комары. Потом буйволы, бегемоты и львы.
Вид из кровати.
Впрочем, мы попали не в малярийный сезон. В Бонгани свои правила для гостей. С наступлением темноты никто самостоятельно из дома не выходит. Если нужно выйти, звонишь дежурному администратору, приходит сопровождающий и ведет тебя, куда тебе надо. Потому что снаружи настоящая тьма, ни одного фонаря, и не видно собственной руки. А, во-вторых, мы находимся в сердце заповедника, и любой хищник может ночью сюда заглянуть из любопытства. Хищников мы там не встретили, но утром бабуины сидели у нас на крыльце и заглядывали в окна.
А антилопы ньялы нахально паслись между домами, просто как курицы.
Это всё самки. Как рассказал нам тот же Саймон, детеныши ньял рождаются все одинакового коричневого цвета. Через несколько месяцев юные самцы меняют окраску на серую, отращивают рога, солидную бородку и становятся гораздо крупнее самок. Но все они сохраняют тонкие светлые полоски на шкуре.
Еще одни очаровательные антилопы - импала. Мы их видели во множестве, но, в отличие от ньял, они дико пугливы, прыгучи: при приближении джипа взлетали в воздух и растворялись среди деревьев. Мне их заснять не удалось, пришлось тащить фотографию из интернета.
У импал интересная семейная жизнь. Когда приходит брачный сезон, самцы устраивают рыцарские бои. Победитель становится хозяином всего гарема, достигающего двадцати-тридцати самок, а побежденный остается холостяком. Впрочем, обеспечив наследниками всех своих дам, самец слабеет и в следующем бою часто проигрывает более напористому противнику. Так сохраняется сильное здоровое потомство.
У антилоп есть договор с бабуинами. Дежурный бабуин сидит на высоком дереве и предупреждает антилоп криком о приближении хищника. Что с этого имеют бабуины, не знаю. Неужели, чистый альтруизм?
Увидеть зверей можно либо ранним утром, либо уже к вечеру и ночью. Днем они прячутся от жары и спят. Поэтому, встав в 4 утра(!!!), мы наскоро позавтракали, расселись по трем джипам и отправились в дикие дебри на охоту. И почти сразу же увидели носорога! Самое трудное - выполнить строгое указание рейнждеров: не вскакивать с места и не визжать от восторга. Крики и резкие движения могут напугать зверя.
Мы заинтересовались, почему у него нет рога - сломал в драке? Саймон объяснил, что уберечь носорогов от браконьеров, которые охотятся за его рогом, невозможно. Этому рогу приписывается масса чудодейственных колдовских свойств, и он стоит огромных денег. Поэтому сотрудники Бонгани выследили всех носорогов по-очереди, усыпили и отпилили им рога. Так они стали для браконьеров неинтересны. Саймон сказал, что это белый носорог, и они мирные. В отличие от агрессивных черных, но те здесь не водятся.
Каждый джип сопровождают два рейнджера, один за рулем, другой сидит на носу машины. Так им удобнее искать зверей в четыре глаза, а когда наступает темнота, сидящий на носу освещает дорогу фонарем. И им же шарит вокруг, разыскивая зверей. Когда кто-то находит зверя, он звонит другим, и они тоже подъезжают к этому месту. Вот мы и встретились!
Потом появились жирафы. Ничего грациознее, чем походка жирафа, природа, кажется, не создала.
И вообще, они удивительные. Конечно, все видели их и других зверей в зоопарке. Но на природе, у них дома - это абсолютно иное ощущение! Ты попадаешь прямиком в сказку своего детства!
Водяной козел. Красавец! Понимал это и позировал спокойно.
Зебры.
Они тут не черно-белые, а с дополнительными бежевыми полосками, страшно милые.
Я считала, что сафари - это плоская открытая равнина, на которой пасутся и бегают звери - так всегда показывают Африку. Но такое существует севернее, в других странах, а заповедники Южной Африки, что этот, что гигантский государственный заповедник Крюгера, где мы были после, совсем другие - горные, все в камнях и скалах, поросшие растительностью, так что видимость плохая, и зверя можно заметить только вблизи. Искать их и находить сродни азарту грибников, только сильнее.
Попробуй угляди тут зверя.
Мы в другом мире, тут всё иное.
И вдруг рядом прошло целое семейство слонов. Они спокойно завтракали, но взрослые явно давали понять, чтобы мы не совались к слонятам.
Нам очень повезло с рейнждером. Саймон великолепно знает этот лесной мир и весело о нем рассказывает на достаточно простом и потому понятном английском.
Когда зверей не видно, он показывает нам следы, рассказывает о растениях.
Акация. У нее нежнейшие и мягчайшие листики.
Аборигены издревле используют ее вместо туалетной бумаги. Но есть другое дерево, очень внешне похожее на акацию, но с мелкими острыми шипами. И если вы слышите дикие крики в лесу, не думайте, что кого-то ест лев, просто человек перепутал растения. У акации на одной ветке женские и мужские соцветия, чтобы насекомым было проще перенести пыльцу с цветка на цветок.
А веточки этого дерева до сих пор используют двояко: как кисть для рисования и для очистки зубов.
Саймон сорвал нам по веточке - нужно пожевать расщепленный кончик: вкус чуть сладковатый, с мятной примесью, очень приятный. Но с незнакомыми растениями стоит быть осторожнее, одна дама из нашей группы пожевала - и у нее началась сильная аллергия.
А это растение, немного похожее на менору - смертельно ядовитое. Бушмены перед сражением смазывали его соком наконечники копий и дротики. Если случайно заснуть под ним, проснешься слепым.
На сухой земле расцвел странный и нежный цветок. Африканская весна.
А здесь некогда пообедали хищники.
Рядом - наскальные росписи. Им всего-то 1500 лет.
Эта горка в два человеческих роста - термитник. Их тут полно, от крохотных, до гигантских. Я снова вспомнила "Пятнадцатилетнего капитана", там герои прятались от непогоды в опустевшем термитнике.
Саймон учил нас различать экскременты. Эти трубки - работа слонов.
А эта свежая дымящаяся куча - от носорогов.
Саймон поднял кусок, сунул туда палец и облизал.
Сказал, что по сладковатому вкусу - это была самка. Сообщил, что носорожий кал чист и полезен. Если его развести с водой и выпить - пройдут боли в животе. А если сжигать и нюхать дым, то вылечишь простуду. Но мы хором сказали, что совершенно здоровы!
Мы мечтали увидеть львов, но утром увидели только остатки их ночного пиршества.
Эта зебра и другая были съедены наполовину, а третья убита, но почти нетронута. Нам объяснили, что у львиц сейчас львята, и третья зебра - их учебное пособие, на ней они учатся охотиться.
Наши рейнжеры увидели следы львиных лап и пошли искать хищников. Выходя из джипа, они сказали, что если не вернутся, то нам надо будет выбираться самим - и махнули рукой в направлении наших домиков.
Проходили они впустую, но сказали, что вечером львицы должны вернуться к убитой добыче. Так это и произошло.
Ну и взгляд у этой львицы! Хорошо, что сыта.
А льва удалось увидеть только в заповеднике Крюгера.
После нескольких часов сафари наши рейнджеры привели джипы в одно место и устроили привал с вином и всякими орешками.
Единственный белый рейнджер - главный среди них.
А какой там был закат!
А потом наступила полная тьма. И на небе зажегся Южный Крест и Созвездие Стрельца, и все остальные ярчайшие звезды и созвездия. В городе с его освещением я уже и забыла, какое это ночное небо. И ночные джунгли вокруг ожили как-то по иному, что-то там активно шуршало в кустах, где-то загорались зеленым глаза.
Медленно прошли носороги.
В луче фонаря вдруг пробежал львенок, совсем маленький, чуть больше фокстерьера, но никто из нас не успел его снять.
А белый рейнджер продемонстрировал, какой он крутой: достал из-под камня живого скорпиона.
Не знаю, не знаю, может, у них со скорпионом договор?
Я показала тут зверей сразу из двух заповедников Бонгани и Крюгера. В Крюгере мы были перед самым отлетом, и он нам не очень понравился после Бонгани. Крюгер - огромный, больше всей территории Израиля. По нему проложены асфальтовые дороги, и джипы на большой скорости ездят только по ним, никуда не сворачивая. Если зверь вышел к дороге, ты его увидишь, нет - нет. В Бонгани мы сами искали зверей и подъезжали к ним вплотную. И отношение там не равнодушное, а очень теплое и заинтересованное.
В Крюгере со мной случилась заковыка. Джип мчался на большой скорости, сухой жаркий ветер бил в лицо. На переднем сиденьи сидела дама из нашей группы, очень милая. Тут она вспомнила, что в Крюгере могут быть малярийные комары и опрыскала себя антикомариным спреем... И всё это встречный ветер швырнул назад, мне в лицо - в нос, рот и глаза. Я очень посочувствовала малярийным комарам, но, на мое счастье, аллергическая реакция началась не сразу, а к концу поездки. Тут уже я попросила меня вынуть из джипа, поскольку сама сойти не смогла. Но в группе было несколько врачей, и мне сразу дали антигистаминную таблетку, так что всё окончилось хорошо!
Да, должна признаться, что семь фотографий тут не моих - у меня от волнения и восторга какие-то снимки смазались, и я позаимствовала их у своих замечательных спутников.
К заповеднику не подъехать на автобусе или машине, нет там таких дорог. Поэтому нас пересадили на джипы, и семь километров мы вытряхивали кишки на камнях и глотали густую пыль. А когда поднялись на гору, отплевались от пыли и огляделись, то поняли, что оказались в сказочном месте.
На маленьком горном плато стоят домики, стилизованные под хижины.
Очень уютные снаружи...
...и комфортабельные внутри. Со своими особенностями - кровать под сеткой.
На ночь сетка плотно затягивается, чтобы ни один враг не пробрался! Как сказал наш рейнджер Саймон, самые опасные существа южной Африки - это малярийные комары. Потом буйволы, бегемоты и львы.
Вид из кровати.
Впрочем, мы попали не в малярийный сезон. В Бонгани свои правила для гостей. С наступлением темноты никто самостоятельно из дома не выходит. Если нужно выйти, звонишь дежурному администратору, приходит сопровождающий и ведет тебя, куда тебе надо. Потому что снаружи настоящая тьма, ни одного фонаря, и не видно собственной руки. А, во-вторых, мы находимся в сердце заповедника, и любой хищник может ночью сюда заглянуть из любопытства. Хищников мы там не встретили, но утром бабуины сидели у нас на крыльце и заглядывали в окна.
А антилопы ньялы нахально паслись между домами, просто как курицы.
Это всё самки. Как рассказал нам тот же Саймон, детеныши ньял рождаются все одинакового коричневого цвета. Через несколько месяцев юные самцы меняют окраску на серую, отращивают рога, солидную бородку и становятся гораздо крупнее самок. Но все они сохраняют тонкие светлые полоски на шкуре.
Еще одни очаровательные антилопы - импала. Мы их видели во множестве, но, в отличие от ньял, они дико пугливы, прыгучи: при приближении джипа взлетали в воздух и растворялись среди деревьев. Мне их заснять не удалось, пришлось тащить фотографию из интернета.
У импал интересная семейная жизнь. Когда приходит брачный сезон, самцы устраивают рыцарские бои. Победитель становится хозяином всего гарема, достигающего двадцати-тридцати самок, а побежденный остается холостяком. Впрочем, обеспечив наследниками всех своих дам, самец слабеет и в следующем бою часто проигрывает более напористому противнику. Так сохраняется сильное здоровое потомство.
У антилоп есть договор с бабуинами. Дежурный бабуин сидит на высоком дереве и предупреждает антилоп криком о приближении хищника. Что с этого имеют бабуины, не знаю. Неужели, чистый альтруизм?
Увидеть зверей можно либо ранним утром, либо уже к вечеру и ночью. Днем они прячутся от жары и спят. Поэтому, встав в 4 утра(!!!), мы наскоро позавтракали, расселись по трем джипам и отправились в дикие дебри на охоту. И почти сразу же увидели носорога! Самое трудное - выполнить строгое указание рейнждеров: не вскакивать с места и не визжать от восторга. Крики и резкие движения могут напугать зверя.
Мы заинтересовались, почему у него нет рога - сломал в драке? Саймон объяснил, что уберечь носорогов от браконьеров, которые охотятся за его рогом, невозможно. Этому рогу приписывается масса чудодейственных колдовских свойств, и он стоит огромных денег. Поэтому сотрудники Бонгани выследили всех носорогов по-очереди, усыпили и отпилили им рога. Так они стали для браконьеров неинтересны. Саймон сказал, что это белый носорог, и они мирные. В отличие от агрессивных черных, но те здесь не водятся.
Каждый джип сопровождают два рейнджера, один за рулем, другой сидит на носу машины. Так им удобнее искать зверей в четыре глаза, а когда наступает темнота, сидящий на носу освещает дорогу фонарем. И им же шарит вокруг, разыскивая зверей. Когда кто-то находит зверя, он звонит другим, и они тоже подъезжают к этому месту. Вот мы и встретились!
Потом появились жирафы. Ничего грациознее, чем походка жирафа, природа, кажется, не создала.
И вообще, они удивительные. Конечно, все видели их и других зверей в зоопарке. Но на природе, у них дома - это абсолютно иное ощущение! Ты попадаешь прямиком в сказку своего детства!
Водяной козел. Красавец! Понимал это и позировал спокойно.
Зебры.
Они тут не черно-белые, а с дополнительными бежевыми полосками, страшно милые.
Я считала, что сафари - это плоская открытая равнина, на которой пасутся и бегают звери - так всегда показывают Африку. Но такое существует севернее, в других странах, а заповедники Южной Африки, что этот, что гигантский государственный заповедник Крюгера, где мы были после, совсем другие - горные, все в камнях и скалах, поросшие растительностью, так что видимость плохая, и зверя можно заметить только вблизи. Искать их и находить сродни азарту грибников, только сильнее.
Попробуй угляди тут зверя.
Мы в другом мире, тут всё иное.
И вдруг рядом прошло целое семейство слонов. Они спокойно завтракали, но взрослые явно давали понять, чтобы мы не совались к слонятам.
Нам очень повезло с рейнждером. Саймон великолепно знает этот лесной мир и весело о нем рассказывает на достаточно простом и потому понятном английском.
Когда зверей не видно, он показывает нам следы, рассказывает о растениях.
Акация. У нее нежнейшие и мягчайшие листики.
Аборигены издревле используют ее вместо туалетной бумаги. Но есть другое дерево, очень внешне похожее на акацию, но с мелкими острыми шипами. И если вы слышите дикие крики в лесу, не думайте, что кого-то ест лев, просто человек перепутал растения. У акации на одной ветке женские и мужские соцветия, чтобы насекомым было проще перенести пыльцу с цветка на цветок.
А веточки этого дерева до сих пор используют двояко: как кисть для рисования и для очистки зубов.
Саймон сорвал нам по веточке - нужно пожевать расщепленный кончик: вкус чуть сладковатый, с мятной примесью, очень приятный. Но с незнакомыми растениями стоит быть осторожнее, одна дама из нашей группы пожевала - и у нее началась сильная аллергия.
А это растение, немного похожее на менору - смертельно ядовитое. Бушмены перед сражением смазывали его соком наконечники копий и дротики. Если случайно заснуть под ним, проснешься слепым.
На сухой земле расцвел странный и нежный цветок. Африканская весна.
А здесь некогда пообедали хищники.
Рядом - наскальные росписи. Им всего-то 1500 лет.
Эта горка в два человеческих роста - термитник. Их тут полно, от крохотных, до гигантских. Я снова вспомнила "Пятнадцатилетнего капитана", там герои прятались от непогоды в опустевшем термитнике.
Саймон учил нас различать экскременты. Эти трубки - работа слонов.
А эта свежая дымящаяся куча - от носорогов.
Саймон поднял кусок, сунул туда палец и облизал.
Сказал, что по сладковатому вкусу - это была самка. Сообщил, что носорожий кал чист и полезен. Если его развести с водой и выпить - пройдут боли в животе. А если сжигать и нюхать дым, то вылечишь простуду. Но мы хором сказали, что совершенно здоровы!
Мы мечтали увидеть львов, но утром увидели только остатки их ночного пиршества.
Эта зебра и другая были съедены наполовину, а третья убита, но почти нетронута. Нам объяснили, что у львиц сейчас львята, и третья зебра - их учебное пособие, на ней они учатся охотиться.
Наши рейнжеры увидели следы львиных лап и пошли искать хищников. Выходя из джипа, они сказали, что если не вернутся, то нам надо будет выбираться самим - и махнули рукой в направлении наших домиков.
Проходили они впустую, но сказали, что вечером львицы должны вернуться к убитой добыче. Так это и произошло.
Ну и взгляд у этой львицы! Хорошо, что сыта.
А льва удалось увидеть только в заповеднике Крюгера.
После нескольких часов сафари наши рейнджеры привели джипы в одно место и устроили привал с вином и всякими орешками.
Единственный белый рейнджер - главный среди них.
А какой там был закат!
А потом наступила полная тьма. И на небе зажегся Южный Крест и Созвездие Стрельца, и все остальные ярчайшие звезды и созвездия. В городе с его освещением я уже и забыла, какое это ночное небо. И ночные джунгли вокруг ожили как-то по иному, что-то там активно шуршало в кустах, где-то загорались зеленым глаза.
Медленно прошли носороги.
В луче фонаря вдруг пробежал львенок, совсем маленький, чуть больше фокстерьера, но никто из нас не успел его снять.
А белый рейнджер продемонстрировал, какой он крутой: достал из-под камня живого скорпиона.
Не знаю, не знаю, может, у них со скорпионом договор?
Я показала тут зверей сразу из двух заповедников Бонгани и Крюгера. В Крюгере мы были перед самым отлетом, и он нам не очень понравился после Бонгани. Крюгер - огромный, больше всей территории Израиля. По нему проложены асфальтовые дороги, и джипы на большой скорости ездят только по ним, никуда не сворачивая. Если зверь вышел к дороге, ты его увидишь, нет - нет. В Бонгани мы сами искали зверей и подъезжали к ним вплотную. И отношение там не равнодушное, а очень теплое и заинтересованное.
В Крюгере со мной случилась заковыка. Джип мчался на большой скорости, сухой жаркий ветер бил в лицо. На переднем сиденьи сидела дама из нашей группы, очень милая. Тут она вспомнила, что в Крюгере могут быть малярийные комары и опрыскала себя антикомариным спреем... И всё это встречный ветер швырнул назад, мне в лицо - в нос, рот и глаза. Я очень посочувствовала малярийным комарам, но, на мое счастье, аллергическая реакция началась не сразу, а к концу поездки. Тут уже я попросила меня вынуть из джипа, поскольку сама сойти не смогла. Но в группе было несколько врачей, и мне сразу дали антигистаминную таблетку, так что всё окончилось хорошо!
Да, должна признаться, что семь фотографий тут не моих - у меня от волнения и восторга какие-то снимки смазались, и я позаимствовала их у своих замечательных спутников.