Выставка "Пешеходы времени" в Музее-заповеднике "Абрамцево". С18 мая по 22 июня 2013 года.
Пешеходов надо любить. Пешеходы составляют
большую часть человечества. Мало того ―
лучшую его часть. Пешеходы создали мир…
И. Ильф. Е. Петров
«Пешеходы времени» ― первая выставка музейного проекта
«Современный художник. Испытание традиции. Испытание традицией.
О традициях говорили многие и много. «Сегодня не существует монополии единой изобразительной системы. Мы видим диаметрально противоположные, зачастую несовместимые идейные и изобразительные принципы разных художников, определённые множеством направлений современного искусства» (В. Звягинцев). При всей пестроте исканий как-то становится ясным, что определяющим в пластической системе того или иного художника является отношение к прошлому: принимать или не принимать. Однако «традиции - вещь живая… Не мы их выбираем, а традиции нас находят, обнаруживают, начинают владеть нашими умами и чувствами, прорастать в творчестве»
(Н. Андронов).
У современного искусства размыты границы качественности произведения, и по-настоящему может быть оценена только идея, которая лежит в основе и которая буквально «сквозит». Рискнём предположить: качество художественности сохраняется там, где больше традиционных ценностей искусства, и его меньше, где они отрицаются. И вот почему. Между традицией и нетрадицией лежит возможность тиражности. Репродуцирование лишает вещь магической ауры. А каждая индивидуальная стратегия творчества стремится к чистоте, потому как «художественный опыт есть в самой своей глубине опыт религиозный…» (В. Вейдле). Современные художники интуитивно ищут утраченный сакральный исток или фундамент для своего творчества. И выбирают время в качестве ориентира поисков.
«Цель людей и цель планет ― к Богу тайная дорога./ Но какая цель у Бога? Неужели цели нет?..» (Д. Самойлов). Иммануил Кант определял время как форму априорную, в которой мы воспринимаем бытие. Время, по Канту, не «в объектах», но только в субъекте, который «воображает объекты». Так, пространство представляется «внешним» опытом, а время «внутренним», что уже, впрочем, подозревал и Платон, рассматривая духовную жизнь как длящуюся во времени. О времени, постоянном или относительном, думал Аристотель, о «нетварной» вечности, противоположной хрупкой земной юдоли, размышляли средневековые теологи.
Что же современные художники? Хотят ли они угадать тайну времени, изображая человека и его воспоминания, его размышления на фоне повседневности или вневременных душевных скитаний? Ведь это время человека, каков он есть на самом деле. И разве память ― это не форма времени? Память всегда с человеком, его прошлое всегда с ним. И его мысли - это как бы одно существо. «Жизнь везде жизнь. Жизнь в нас самих, а не во внешнем» (Ф.М. Достоевский). Самое сложное - это угадать пути художественного мышления, ибо живопись - способ мышления.
Художники обращаются к символам определённого понимания времени. Реальность на полотнах Е. Бурыкиной лишается логики житейской, но обретает иную логику - логику искусства. Поэтому пространство в композиции может быть сдвинуто, изображение приобретает наивно-инфернальный оттенок. Оксюморон, или сочетание несочетаемого. Грустный ангел. Совсем по-земному: кто грустен, тот искренен.
Жизнь наступает на человека, она обрушивает на него множество трудностей, и он теряет чистоту и лаконичность своего детского восприятия. Но если человек художник по призванию, он пытается трудностям противостоять. С помощью прохождения изобразительной дисциплины и изучения прошлого в искусстве вновь возвращает себе чистоту и непосредственность восприятия, но уже обогащенную духовным опытом.
Т. Малюкова наделена драматическим мироощущением. Космические бездны и выворачивающееся пространство, летающие и растворяющиеся формы, раскрывающиеся перед ней в пейзаже, натюрморте, в интерьере и даже в лице человека, появляются как впечатления бытия. Она умеет работать от частного к общему и действует острой формой. Она не умеет «красивничать» и стремится в картинах к адекватному замыслу цветовому выводу, который не всегда утешителен для зрительского глаза.
Картины В. Звягинцева настраивают на память о движении звёзд, воды, света, человеческого тела, различных механизмов и о текучести ощущений и сознания. Художник мифологического склада мышления, тяготеющий к образам сверхприродного и сверъестественного, он фиксирует чудесное, необъяснимое, таинственное, включая страх. В связи с творчеством Звягинцева можно говорить о времени в изобразительном искусстве, в частности, о «скрытой временности»: художник всегда пишет своё внутреннее состояние, выбирая стилистику «примитивов». Внутреннее состояние никогда не бывает застывшим, а всё время меняется, следовательно, и на картине всё ежесекундно изменяется - при внешней статике образов. Снова оксюморон.
Сочетание несочетаемого и в работах Е. Лебедевой: предметность её живописи наделена беспредметными свойствами. Сюжетность и литературный смысл не мешают выражению пластического чувства формы или цвета. Художница чувствует беспредметность, владеет ею бессознательно, не нарушая законов пластики, ритма и красоты форм. Она признаётся: «Для меня одинаково важны и интересны беспредметная и предметная живопись, длительная работа над картиной и быстрый этюд на пленэре».
В картинно-временном пространстве Р. Усачёва натурный мотив является пластическим выражением внутреннего состояния художника. Любой элемент, появляющийся в этом пространстве, будь то условный портретный образ, фрагмент окна с говорящими деталями пейзажа или геометрия интерьера, - работает на ощущение действительности. Может быть, нужно что-то сдерживать, утаивать? Зачем это людям, жизнь и так невесела. Но ведь Учасёв - художник, и он предпочитает работать так, как чувствует, думает, переживает. Он смотрит на всё собственными глазами. Для зрителя - это не увлекательное путешествие, а нечто иное, восприятие чего требует неравнодушия, по крайней мере.
Талантливые люди тем и отличаются от бездарных, что они с самого начала умеют учиться. Что это значит? Это значит, что они не тупо воспринимают советы учителя, а живо и творчески относятся к ним. В этом случае, если учитель не просто талантливый педагог, умеющий передать свои знания в искусстве и ремесле, а крупный художник, обладающий большой силой личного образа и высокой духовностью, ученики неизбежно попадают под влияние форм учителя и их начинают упрекать в эпигонстве. Но это ошибочное и преждевременное заключение. «Как тяжкий млат, дробя стекло, кует булат», - сказал А.С. Пушкин.
Пластические принципы, по которым строятся живописные произведения Н. Смиронова и И. Филатовой, сформированы в мастерской Ю. Шишкова (МГАХИ им. В.И. Сурикова). В частности, решение пейзажа. Раскрывая типическую красоту природы русского пейзажа, художники ищут её духовный аспект: вечное предстояние, выключенность из малого времени и причастность большому. В портретной характеристике явно стремление к обобщенности и имперсональности образа. Спящий малыш как символ мироздания. Вселенная во вселенной.
Метафорическая притчевость изобразительного языка Е. СУАВ (Сусловой-Аверьяновой) обусловлена мироощущением художницы: «Живопись - энергетический шар тотального взаимопроникновения всех времён, эпох и вех. Живопись - игра по воссоединению с миром идей, цвета и линий художника, его воображений и фантазий. Это увлекательное приключение-движение не вслед за художником, а вместе с ним. Приключение только начинается…».
Для М. Харлова любой фрагмент реальности, любой фрагмент материального мира может стать материалом искусства. В создании объектов он использует доски, фрагменты мебели, жесть, различные металлические детали, керамику. В его художественной концепции полностью стирается различие между благородными, художественными и низкими материалами. Он смотрит на мир глазами средневекового мастера, ремесленника. Источником его выдумки становится большая память человеческого духа.
С. Волкова, куратор выставки.
Фото Сергея Смирнова и Виктора Луганского.
Ничего не подписываю, приезжайте на выставку, всё посмотрите сами.
большую часть человечества. Мало того ―
лучшую его часть. Пешеходы создали мир…
И. Ильф. Е. Петров
«Пешеходы времени» ― первая выставка музейного проекта
«Современный художник. Испытание традиции. Испытание традицией.
О традициях говорили многие и много. «Сегодня не существует монополии единой изобразительной системы. Мы видим диаметрально противоположные, зачастую несовместимые идейные и изобразительные принципы разных художников, определённые множеством направлений современного искусства» (В. Звягинцев). При всей пестроте исканий как-то становится ясным, что определяющим в пластической системе того или иного художника является отношение к прошлому: принимать или не принимать. Однако «традиции - вещь живая… Не мы их выбираем, а традиции нас находят, обнаруживают, начинают владеть нашими умами и чувствами, прорастать в творчестве»
(Н. Андронов).
У современного искусства размыты границы качественности произведения, и по-настоящему может быть оценена только идея, которая лежит в основе и которая буквально «сквозит». Рискнём предположить: качество художественности сохраняется там, где больше традиционных ценностей искусства, и его меньше, где они отрицаются. И вот почему. Между традицией и нетрадицией лежит возможность тиражности. Репродуцирование лишает вещь магической ауры. А каждая индивидуальная стратегия творчества стремится к чистоте, потому как «художественный опыт есть в самой своей глубине опыт религиозный…» (В. Вейдле). Современные художники интуитивно ищут утраченный сакральный исток или фундамент для своего творчества. И выбирают время в качестве ориентира поисков.
«Цель людей и цель планет ― к Богу тайная дорога./ Но какая цель у Бога? Неужели цели нет?..» (Д. Самойлов). Иммануил Кант определял время как форму априорную, в которой мы воспринимаем бытие. Время, по Канту, не «в объектах», но только в субъекте, который «воображает объекты». Так, пространство представляется «внешним» опытом, а время «внутренним», что уже, впрочем, подозревал и Платон, рассматривая духовную жизнь как длящуюся во времени. О времени, постоянном или относительном, думал Аристотель, о «нетварной» вечности, противоположной хрупкой земной юдоли, размышляли средневековые теологи.
Что же современные художники? Хотят ли они угадать тайну времени, изображая человека и его воспоминания, его размышления на фоне повседневности или вневременных душевных скитаний? Ведь это время человека, каков он есть на самом деле. И разве память ― это не форма времени? Память всегда с человеком, его прошлое всегда с ним. И его мысли - это как бы одно существо. «Жизнь везде жизнь. Жизнь в нас самих, а не во внешнем» (Ф.М. Достоевский). Самое сложное - это угадать пути художественного мышления, ибо живопись - способ мышления.
Художники обращаются к символам определённого понимания времени. Реальность на полотнах Е. Бурыкиной лишается логики житейской, но обретает иную логику - логику искусства. Поэтому пространство в композиции может быть сдвинуто, изображение приобретает наивно-инфернальный оттенок. Оксюморон, или сочетание несочетаемого. Грустный ангел. Совсем по-земному: кто грустен, тот искренен.
Жизнь наступает на человека, она обрушивает на него множество трудностей, и он теряет чистоту и лаконичность своего детского восприятия. Но если человек художник по призванию, он пытается трудностям противостоять. С помощью прохождения изобразительной дисциплины и изучения прошлого в искусстве вновь возвращает себе чистоту и непосредственность восприятия, но уже обогащенную духовным опытом.
Т. Малюкова наделена драматическим мироощущением. Космические бездны и выворачивающееся пространство, летающие и растворяющиеся формы, раскрывающиеся перед ней в пейзаже, натюрморте, в интерьере и даже в лице человека, появляются как впечатления бытия. Она умеет работать от частного к общему и действует острой формой. Она не умеет «красивничать» и стремится в картинах к адекватному замыслу цветовому выводу, который не всегда утешителен для зрительского глаза.
Картины В. Звягинцева настраивают на память о движении звёзд, воды, света, человеческого тела, различных механизмов и о текучести ощущений и сознания. Художник мифологического склада мышления, тяготеющий к образам сверхприродного и сверъестественного, он фиксирует чудесное, необъяснимое, таинственное, включая страх. В связи с творчеством Звягинцева можно говорить о времени в изобразительном искусстве, в частности, о «скрытой временности»: художник всегда пишет своё внутреннее состояние, выбирая стилистику «примитивов». Внутреннее состояние никогда не бывает застывшим, а всё время меняется, следовательно, и на картине всё ежесекундно изменяется - при внешней статике образов. Снова оксюморон.
Сочетание несочетаемого и в работах Е. Лебедевой: предметность её живописи наделена беспредметными свойствами. Сюжетность и литературный смысл не мешают выражению пластического чувства формы или цвета. Художница чувствует беспредметность, владеет ею бессознательно, не нарушая законов пластики, ритма и красоты форм. Она признаётся: «Для меня одинаково важны и интересны беспредметная и предметная живопись, длительная работа над картиной и быстрый этюд на пленэре».
В картинно-временном пространстве Р. Усачёва натурный мотив является пластическим выражением внутреннего состояния художника. Любой элемент, появляющийся в этом пространстве, будь то условный портретный образ, фрагмент окна с говорящими деталями пейзажа или геометрия интерьера, - работает на ощущение действительности. Может быть, нужно что-то сдерживать, утаивать? Зачем это людям, жизнь и так невесела. Но ведь Учасёв - художник, и он предпочитает работать так, как чувствует, думает, переживает. Он смотрит на всё собственными глазами. Для зрителя - это не увлекательное путешествие, а нечто иное, восприятие чего требует неравнодушия, по крайней мере.
Талантливые люди тем и отличаются от бездарных, что они с самого начала умеют учиться. Что это значит? Это значит, что они не тупо воспринимают советы учителя, а живо и творчески относятся к ним. В этом случае, если учитель не просто талантливый педагог, умеющий передать свои знания в искусстве и ремесле, а крупный художник, обладающий большой силой личного образа и высокой духовностью, ученики неизбежно попадают под влияние форм учителя и их начинают упрекать в эпигонстве. Но это ошибочное и преждевременное заключение. «Как тяжкий млат, дробя стекло, кует булат», - сказал А.С. Пушкин.
Пластические принципы, по которым строятся живописные произведения Н. Смиронова и И. Филатовой, сформированы в мастерской Ю. Шишкова (МГАХИ им. В.И. Сурикова). В частности, решение пейзажа. Раскрывая типическую красоту природы русского пейзажа, художники ищут её духовный аспект: вечное предстояние, выключенность из малого времени и причастность большому. В портретной характеристике явно стремление к обобщенности и имперсональности образа. Спящий малыш как символ мироздания. Вселенная во вселенной.
Метафорическая притчевость изобразительного языка Е. СУАВ (Сусловой-Аверьяновой) обусловлена мироощущением художницы: «Живопись - энергетический шар тотального взаимопроникновения всех времён, эпох и вех. Живопись - игра по воссоединению с миром идей, цвета и линий художника, его воображений и фантазий. Это увлекательное приключение-движение не вслед за художником, а вместе с ним. Приключение только начинается…».
Для М. Харлова любой фрагмент реальности, любой фрагмент материального мира может стать материалом искусства. В создании объектов он использует доски, фрагменты мебели, жесть, различные металлические детали, керамику. В его художественной концепции полностью стирается различие между благородными, художественными и низкими материалами. Он смотрит на мир глазами средневекового мастера, ремесленника. Источником его выдумки становится большая память человеческого духа.
С. Волкова, куратор выставки.
Фото Сергея Смирнова и Виктора Луганского.
Ничего не подписываю, приезжайте на выставку, всё посмотрите сами.