"Солнечный удар"
В связи с фильмом "Солнечный удар", который иначе, чем умно и красочно сделанной мощной провокацией, направленной на разделение и стравливание современного общества, не расценить, - скользнула мысль: "Белые любили не Россию, но себя в ней. Таких красивых, благородных. Но, блин, совершенно слепых и глухих! Нищий обдуренный народ - сам по себе, самоуверенные богатые баре - сами по себе. Но кто является сутью страны и нации: народ или господа? Риторический вопрос". И почему-то сегодня не принято экранизировать того же Некрасова или великого русского драматурга Островского, э?
Михалков, как это и бывает во всяком неблагородном деле, перегнул палку. Есть кадры настолько нарочитые своей высосанностью из пальца и, якобы, претендующие на оригинальность, што просто тошно смотреть. Например, сцена на корабле с движущимися шестеренками и болваном, чуть ли не сигающим через перила на них, в порыве страсти. А сцена с голой самкой совершенно омерзительна и невольно показывает всю, на поверку, дешевую конъюнктурность этого ехидного, злого и нехорошего фильма.
Ога, тут же высовывает рыло другая самка, в витрине фотоателье наматывающая газовый шарф, оставленный хитрой постоялицей на "долгую память" офицеру, на свою "быдляцкую" (именно это подразумеваецца здесь) головешку. И еще невольно царапнуло от "благородных кровей" героини, покидающей любовное ложе: "А потом... А потом - суп с котом!" - и пошлая усмешечка пустой кокотки... И много чего несуразного по всему фильму.
Фильм лукаво позиционируецца, как любовный, ведь название подразумевает шальную страсть мужчины и женщины. Бунин, вообще, был навсегда ранен в сердце сексуальными комплексами, потому и жил погано. Но здесь главный акцент сделан на совсем-совсем другом...
Лента и так перенасыщена эмоциями, а потому не стану заострять. Единственное, вынуждена отметить, что пожар гражданской войны разжигается именно таким идеологическим оружием. Чего добивался мэтр, плеснув бензином в опасно тлеющие уголья? При этом, называющий себя "бесогоном" и призывающий "не раскачивайте!"...
Ну, а про Адабашьяна, играющего фотографа, и откровенно-презрительно издевающегося над всеми - и киношниками, и зрителями - и трюком с длинным членом в гусарских рейтузах даже говорить тошно..
Рас-с-с-с-стрелять!
Михалков, как это и бывает во всяком неблагородном деле, перегнул палку. Есть кадры настолько нарочитые своей высосанностью из пальца и, якобы, претендующие на оригинальность, што просто тошно смотреть. Например, сцена на корабле с движущимися шестеренками и болваном, чуть ли не сигающим через перила на них, в порыве страсти. А сцена с голой самкой совершенно омерзительна и невольно показывает всю, на поверку, дешевую конъюнктурность этого ехидного, злого и нехорошего фильма.
Ога, тут же высовывает рыло другая самка, в витрине фотоателье наматывающая газовый шарф, оставленный хитрой постоялицей на "долгую память" офицеру, на свою "быдляцкую" (именно это подразумеваецца здесь) головешку. И еще невольно царапнуло от "благородных кровей" героини, покидающей любовное ложе: "А потом... А потом - суп с котом!" - и пошлая усмешечка пустой кокотки... И много чего несуразного по всему фильму.
Фильм лукаво позиционируецца, как любовный, ведь название подразумевает шальную страсть мужчины и женщины. Бунин, вообще, был навсегда ранен в сердце сексуальными комплексами, потому и жил погано. Но здесь главный акцент сделан на совсем-совсем другом...
Лента и так перенасыщена эмоциями, а потому не стану заострять. Единственное, вынуждена отметить, что пожар гражданской войны разжигается именно таким идеологическим оружием. Чего добивался мэтр, плеснув бензином в опасно тлеющие уголья? При этом, называющий себя "бесогоном" и призывающий "не раскачивайте!"...
Ну, а про Адабашьяна, играющего фотографа, и откровенно-презрительно издевающегося над всеми - и киношниками, и зрителями - и трюком с длинным членом в гусарских рейтузах даже говорить тошно..
Рас-с-с-с-стрелять!