Козьма Терентьевич Солдатенков был старообрядец по Рогожскому кладбищу, что не мешало ему жить с француженкой Клемансой Карловной Дюпюи; называл он ее Клемансой, а она его - Кузей.
Клеманса Карловна очень плохо знала по-русски, а Козьма Терентьевич кроме русского не говорил ни на каком языке. Однажды, будучи в Константинополе, Солдатенков с Клемансой Карловной отправились в гарем какого-то паши, куда, конечно, его не пустили. Клеманса Карловна, сказавши ему: "Твой сидит, мой идет", вошла в гарем, откуда прислала с евнухом оставшемуся при входе Козьме Терентьевичу кофею и розового варенья.
***
Одна женщина говорила: "Я, батюшка, всех своих детей пристроила: одного сына взяли в солдаты, другой сошел с ума, а дочь утонула".
***
Один бедный итальянец едет с обезьянкой в вагоне железной дороги. "За собаку платят", - говорит кондуктор. Итальянец показывает черепаху. "Насекомое, - говорит кондуктор, - ничего не полагается".
***
Действительный статский советник Рулье умер на улице, и тело его было доставлено в Тверскую часть. Поэтому московский цензор N, тоже генерал, стал всегда носить при себе записку следующего содержания: "Сие тело принадлежит действительному статскому советнику такому-то".
***
Танцовщица Е.И. Андреянова, жившая с Гедеоновым, будучи беременной, танцевала в "Роберте". Актер Ленский, увидавший ее в сцене, когда она лежит в гробу, сказал: "Каков наш генерал: и сущим во гробах живот даровал".
***
Жену министра Е.Ф. Канкрина, Екатерину Захаровну, пожаловали орденом св. великомученицы Екатерины, по случаю чего Канкрин сказал, что не может теперь спать со своей женой, так как она стала кавалером.
***
Пикулин шел по улице мимо будки, дверь в которую была полуоткрыта, и оттуда распространаялось сильное зловоние. "Отчего так воняет?" - спросил Пикулин будочника. "Товарищ отдыхает", - отвечал он.
П.И. Щукин. Воспоминания.