Прогноз оказался верным
Помнится, незадолго до выборов я написал, что 4-5 марта станет ясно, верен ли был мой прогноз. Так вот, теперь могу сказать с определенностью - я был прав. И в том, что Путин будет воспринят страной как единственно возможный президент, и в том, что к этому в немалой степени приложили руку сами «болотники».
За Путина отдали голоса 64% избирателей при явке 65%. Или 45 миллионов человек. Почти половина всего населения страны (из числа имеющих право голоса). Это очень много. Что не менее важно, данные выборы были отмечены рекордным количеством наблюдателей. И именно эти наблюдатели, не выявившие серьезных нарушений, полностью легитимизировали власть Путина на ближайшие 6 лет.
Казалось бы, это несколько диссонирует с волной протестных настроений минувшей зимы. Но на самом деле никакого противоречия нет. «Болото» разбудило остальную Россию, сторонников Путина и самого Путина. Ведь это только так кажется, что на Болотной и Сахарова было очень много людей. Я уже как-то писал, что даже в относительно протестно настроенной Москве (сравнительно с остальной Россией) людей с белыми ленточками на улицах не видно. Большая их часть просто в определенный момент времени оказывалась локализована в одном месте и создавала иллюзию своей многочисленности. Экстраполировать настроения Болотной даже на всю Москву (не говоря уж обо всей России) неправильно.
Для начала, Болотную сгубило то, что она так и не смогла определиться, чего же именно она требует - честных выборов или отставки Путина. Несмотря на уверения в первом, часто возникало ощущение, что речь идет о втором. И это вызывало недопонимание даже у части контингента самой Болотной. Чему ж удивляться, что после такого сплотились те, кто вовсе не жаждет отправить Путина в отставку. Болотная сама своей поспешностью, горячностью, излишне резкими резолюциями, сформировала себе противодействие, которое оказалось гораздо более мощным и многочисленным.
Впечатления от Болотной испортили лозунги типа «мы здесь власть». Ораторы, кричащие подобные лозунги, поставили свой контингент в очень неудобное положение. Протестующие составляли мизерный процент от всего населения России. Соответственно, они не могли говорить от лица народа (народ им такого права не давал). Такие речи производили впечатление попытки узурпации власти, или, по меньшей мере, претензии на доминирование в политическом пространстве. Естественно, это вызывало отторжение у тех, кто в контингент Болотной не входил и не готов был их поддерживать целиком и полностью. А раздражение привело к формированию противовеса и объединению вокруг самой сильной фигуры, противостоящей «болоту».
Ситуация осложнялась истеричным, одиозным и зачастую откровенно хамским поведением в сетевом пространстве ряда наиболее активных представителей Болотной. Нередко у них возникало желание (подчас переходящее в душевную потребность) видеть везде и всюду своих врагов, составлять «расстрельные списки» и т.д. Это вызывало страх. Но это не тот страх, который заставляет прислушаться (видимо, на этот эффект рассчитывали хомячки). Скорее, это опасение от явно неадекватного и неуравновешенного человека, которого лучше вовремя изолировать, пока он не натворил бед. В результате, получился ровно противоположный от ожидаемого хомячками эффект. Вместо того, чтобы их стали воспринимать всерьез, они начали вызывать раздражение, неприязнь, желание сплотиться вокруг их противника.
Не добавляла очков Болотной и неясная ситуация с их лидерами. Слишком разными были ораторы. Не было ни одного, которого бы безусловно признавала сама Болотная, не было даже того, кого бы хоть кто-то не освистывал. Можно сколько угодно говорить, что люди вышли не за кого-то, а за самих себя. Но это только «для внутреннего употребления». Со стороны казалось, что именно эти Рыжковы, Немцовы и Ксюши являются их лидерами. А это, скажем прямо, не самые популярные люди в нашей стране (они не слишком-то популярны даже на самой Болотной). Как следствие, отношение к ним экстраполировалось на все «болото». Возникал простор для мыслей «лучше уж Путин, чем Немцов». И не важно, что Немцова в списке кандидатов не было. Он как бы «подразумевался» (допускаю, что Болотная этого вовсе не хотела, но так уж получилось, всему виной как раз неясность с лидерами). Болотная его снова «актуализировала», а вместе с ним вспомнились и 90-е. Это тоже привело к тому, что народ потянулся к более приемлемой кандидатуре - Путину.
Наконец, Болотная пробудила самого Путина. Он провел предвыборную кампанию на очень высоком уровне, выпустил ряд статей, дистанцировался от «Единой России». Его программа не только оказалась самой проработанной и обсуждаемой, у нее было два решающих преимущества. Первое - она была достаточно «новая» по кругу затронутых в ней вопросов (Зюганов, Жириновский и Миронов так и не предложили ничего даже формально нового). У Прохорова как нового лица в политике тоже была новая программа, но она была ориентирована лишь на людей с определенным идеологическим уклоном и мировоззрением. Путин же (и это второе преимущество) не замыкался на какой-то одной идеологии. В его программе нашли отражение и желание стабильности, и требования перемен (причем как умеренно-левых, так и умеренно-правых), и патриотическая направленность.
Прохоров со своими узкими программными установками вполне мог конкурировать с Зюгановым, Жириновским и Мироновым. Но не с Путиным. Электорат последнего составили три группы:
1) Те, кого все более-менее устраивает, те, кто жаждет стабильности.
2) Те, кто доверяют лично Владимиру Владимировичу и связывают перемены именно с его личностью.
3) «Противники Болотной». А эта группа, учитывая сказанное выше, была немалой. На мой взгляд, Болотная добавила к рейтингу Путина 10-15% (и это не считая того, что она активизировала 1-ю и 2-ю группы).
Таким образом, итоги выборов закономерны. Болотная сыграла свою роль, прежде всего в том, что объединила страну вокруг Владимира Путина. А наблюдатели, порожденные Болотной, легитимизировали его чистую победу. «Мавр сделал свое дело - мавр может уходить». Теперь инициатива у Путина, он должен сохранить этот объединяющий страну импульс, который привел его к очередной победе. Он должен выполнить свои предвыборные обещания.
Игра сделана, господа!
За Путина отдали голоса 64% избирателей при явке 65%. Или 45 миллионов человек. Почти половина всего населения страны (из числа имеющих право голоса). Это очень много. Что не менее важно, данные выборы были отмечены рекордным количеством наблюдателей. И именно эти наблюдатели, не выявившие серьезных нарушений, полностью легитимизировали власть Путина на ближайшие 6 лет.
Казалось бы, это несколько диссонирует с волной протестных настроений минувшей зимы. Но на самом деле никакого противоречия нет. «Болото» разбудило остальную Россию, сторонников Путина и самого Путина. Ведь это только так кажется, что на Болотной и Сахарова было очень много людей. Я уже как-то писал, что даже в относительно протестно настроенной Москве (сравнительно с остальной Россией) людей с белыми ленточками на улицах не видно. Большая их часть просто в определенный момент времени оказывалась локализована в одном месте и создавала иллюзию своей многочисленности. Экстраполировать настроения Болотной даже на всю Москву (не говоря уж обо всей России) неправильно.
Для начала, Болотную сгубило то, что она так и не смогла определиться, чего же именно она требует - честных выборов или отставки Путина. Несмотря на уверения в первом, часто возникало ощущение, что речь идет о втором. И это вызывало недопонимание даже у части контингента самой Болотной. Чему ж удивляться, что после такого сплотились те, кто вовсе не жаждет отправить Путина в отставку. Болотная сама своей поспешностью, горячностью, излишне резкими резолюциями, сформировала себе противодействие, которое оказалось гораздо более мощным и многочисленным.
Впечатления от Болотной испортили лозунги типа «мы здесь власть». Ораторы, кричащие подобные лозунги, поставили свой контингент в очень неудобное положение. Протестующие составляли мизерный процент от всего населения России. Соответственно, они не могли говорить от лица народа (народ им такого права не давал). Такие речи производили впечатление попытки узурпации власти, или, по меньшей мере, претензии на доминирование в политическом пространстве. Естественно, это вызывало отторжение у тех, кто в контингент Болотной не входил и не готов был их поддерживать целиком и полностью. А раздражение привело к формированию противовеса и объединению вокруг самой сильной фигуры, противостоящей «болоту».
Ситуация осложнялась истеричным, одиозным и зачастую откровенно хамским поведением в сетевом пространстве ряда наиболее активных представителей Болотной. Нередко у них возникало желание (подчас переходящее в душевную потребность) видеть везде и всюду своих врагов, составлять «расстрельные списки» и т.д. Это вызывало страх. Но это не тот страх, который заставляет прислушаться (видимо, на этот эффект рассчитывали хомячки). Скорее, это опасение от явно неадекватного и неуравновешенного человека, которого лучше вовремя изолировать, пока он не натворил бед. В результате, получился ровно противоположный от ожидаемого хомячками эффект. Вместо того, чтобы их стали воспринимать всерьез, они начали вызывать раздражение, неприязнь, желание сплотиться вокруг их противника.
Не добавляла очков Болотной и неясная ситуация с их лидерами. Слишком разными были ораторы. Не было ни одного, которого бы безусловно признавала сама Болотная, не было даже того, кого бы хоть кто-то не освистывал. Можно сколько угодно говорить, что люди вышли не за кого-то, а за самих себя. Но это только «для внутреннего употребления». Со стороны казалось, что именно эти Рыжковы, Немцовы и Ксюши являются их лидерами. А это, скажем прямо, не самые популярные люди в нашей стране (они не слишком-то популярны даже на самой Болотной). Как следствие, отношение к ним экстраполировалось на все «болото». Возникал простор для мыслей «лучше уж Путин, чем Немцов». И не важно, что Немцова в списке кандидатов не было. Он как бы «подразумевался» (допускаю, что Болотная этого вовсе не хотела, но так уж получилось, всему виной как раз неясность с лидерами). Болотная его снова «актуализировала», а вместе с ним вспомнились и 90-е. Это тоже привело к тому, что народ потянулся к более приемлемой кандидатуре - Путину.
Наконец, Болотная пробудила самого Путина. Он провел предвыборную кампанию на очень высоком уровне, выпустил ряд статей, дистанцировался от «Единой России». Его программа не только оказалась самой проработанной и обсуждаемой, у нее было два решающих преимущества. Первое - она была достаточно «новая» по кругу затронутых в ней вопросов (Зюганов, Жириновский и Миронов так и не предложили ничего даже формально нового). У Прохорова как нового лица в политике тоже была новая программа, но она была ориентирована лишь на людей с определенным идеологическим уклоном и мировоззрением. Путин же (и это второе преимущество) не замыкался на какой-то одной идеологии. В его программе нашли отражение и желание стабильности, и требования перемен (причем как умеренно-левых, так и умеренно-правых), и патриотическая направленность.
Прохоров со своими узкими программными установками вполне мог конкурировать с Зюгановым, Жириновским и Мироновым. Но не с Путиным. Электорат последнего составили три группы:
1) Те, кого все более-менее устраивает, те, кто жаждет стабильности.
2) Те, кто доверяют лично Владимиру Владимировичу и связывают перемены именно с его личностью.
3) «Противники Болотной». А эта группа, учитывая сказанное выше, была немалой. На мой взгляд, Болотная добавила к рейтингу Путина 10-15% (и это не считая того, что она активизировала 1-ю и 2-ю группы).
Таким образом, итоги выборов закономерны. Болотная сыграла свою роль, прежде всего в том, что объединила страну вокруг Владимира Путина. А наблюдатели, порожденные Болотной, легитимизировали его чистую победу. «Мавр сделал свое дело - мавр может уходить». Теперь инициатива у Путина, он должен сохранить этот объединяющий страну импульс, который привел его к очередной победе. Он должен выполнить свои предвыборные обещания.
Игра сделана, господа!