Байкал. Дороги, дорожки, тропинки и бездорожье
С 15 по 24 августа мы шли по побережью самого глубокого на планете озера, периодически забредая в тайгу. В одном посте я не смогу передать той массы впечатлений, которую нажила за эти 10 дней, поэтому буду писать порционно. Для начала, например, напишу, как и где мы шли.
Нас было восемь штук:
Дима -умудренный опытом деспот, тиран и сатрап
Виталик, в чьем необъятном и неподъемном рюкзаке всегда были читсые и сухие вещи для всех желающих
Маша, также известная, как выдра в дредах (это я не обзываюсь, это она сама себя так называет)
Вовка, который заваривал вкуснейшие чаи из всего, что под руку подвернется (даже чай с участием пижмы был чудо как хорош), а в перерывах между этим вытаскивал нас из трудновытаскиваемых мест.
Сережа и Аня - молодожены. Они окольцевались за пару недель до похода.
Юра - мой самый любимый муж, чья неистребимая жизнерадостность в походе меня периодически пугала.
В 6.30 15 августа мы с Юрой (и еще примерно сотней человек, включая пилотов и стюардесс) приземлились в Иркутске. В 9:30 примерно (отправление было задержано, потому что кто-то из пассажиров не успевал добраться из аэропорта) мы погрузились в теплоход "Баргузин" и отправились к бухте Песчаной, где была стартовая точка нашего маршрута. Мы немного порезвились на месте, полазили по скалам, перекусили и двинулись к месту первой ночевки - Бакланьему камню.
From Байкал
Второй день похода (16 августа) запомнился мне как самый сложный. Утром мы вышли в путь. Ничто не предвещало. Солнышко, птички поют, ёлками пахнет.
Перед одним из склонов мнения разделились. Молодожены пошли берегом, остальная группа полезла наверх. Верхом мы прошли до речки Шумихи. Маленькой, но буйной. По ней спустились к берегу и устроили небольшой привал. Некоторое время мы шли по берегу без приключений. Перед первым на нашем пути прижимом (место, где скала вдается в воду) мы увидели на горизонте молодоженов, но они не слышали наших призывов и не оборачивались. Поэтому обеденный привал мы устроили без них. Переобулись в шлепки, кто-то переоделся в шорты, чтобы не мочить штаны на прижимах (оптимисты!) и полезли в воду.
Первые несколько прижимов были мелкими - по колено примерно. Потом мы выбирались на берег, шли, и снова забирались в воду - все глубже и глубже. По пояс, по грудь, по шею. Рюкзаки мокли и тяжелели. Волны бились о камни, возвращались и грозились сбить нас с ног. На берегу ветер прибивал к телу мокрую одежду и становилось совсем уж неприятно. В одном месте мужчины натягивали веревку, чтобы мы могли по ней пройти (проплыть, честно говоря), в другом Вовка вытаскивал нас палкой (держась за нее я тоже плыла). Плавать с рюкзаком на спине в ледяной воде - занятие, конечно, забавное, но малоприятное и для здоровья неполезное. Поэтому Вовка и Маша весь оставшийся поход кашляли и опрыскивали горло какой-то гадостью.
В некоторых местах было настолько глубоко, что приходилось карабкаться на скалы, чтобы как-то пройти вперед. Перед вторым спуском я испытала чувство оголтелого ужаса. Маша забравшись на верх спрашивала у Димы "А можно я немного поплачу?" и заявляла, что больше боится не умереть, а выжить, потому что тогда ее, покалеченную, придется тащить куда-то и вообще спасать. Когда я забралась на ту же точку, с которой было видно спуск, мне тоже захотелось немного поплакать. Потому что спуск был крутой. Нет, не так. Спуск был ОЧЕНЬ КРУТОЙ. Сперва спустился Вовка. Потом к нему присоединилась Маша, которая, видимо, устала бояться. Дальше вниз по веревке поехали рюкзаки. Дима пополз в обход. Сверху казалось, что он решил покончить жизнь самоубийством. На практике же оказалось, что это был относительно удобный путь. От середины склона нужно было не идти, а сползать по глинистому почти отвесному склону. Кое-как все спустились. Отдышались. Пошли дальше.
Перед последним подъемом (куда первопроходцы залазили каким-то чудом, а рюкзаки и остальных человеков поднимали веревкой) народ грыз сухари, нервно курил и дрожал всем телом. А наверху обнаружилась широкая и ровная тропа. По которой мы дошли до мыса Верхние Хомуты, где решили разбить лагерь. Отколовшихся утром молодоженов мы так и не нашли. Решили, что они ушли дальше по маршруту и ждут нас в Средних Хомутах.
Зато как прекрасно оказалось вечером сидеть у костра, завернувшись в сухой спальник, пить чай и смотреть на лунную дорожку, которая на поверхности воды изображала не то танец живота, не то изящные балетные пируэты!
From Байкал
На следующий день (17 августа) переход был коротким и легким. Мы собрали сырые еще вещи и отправились по тропе, уходящей в гору к мысу Средние Хомуты. Подъем был длинным и достаточно крутым, но зато по тенистому склону и без обырвов, уходящих в озеро. В Средних Хомутах мы нашли Сережу с Аней. А еще жилые строения, стадо коз, отдельно стоящий туалет и баню. Мы поставили палатки, развесили досушиваться вещи. Девчонки принесли бутылку козьего молока и соленого омуля. Козы проявляли излишнее дружелюбие (видимо, после того, как их накормили сушеными яблоками) - пытались грызть развешенное на ветках белье, палатки и ботинки. А одна особо наглая особа съела кусок нашей карты. Вечером была баня (я первый раз была в подобном завдении!) и чтение вслух байкальских легенд.
На четвертый день (18 августа) мы быстро и как-то незаметно дошагали до зимовья лесника - около 20 километров. По дороге отъедались лесными ягодами: брусника, костяника, черника, малина, черная смородина... Этакий пир для неискушенного дикими витаминами горожанина. Примерно на полпути нам встретилось бревно с надписью "Байкал", которое для Димы, Маши и Сережи было знаковым - в прошлый приезд на Байкал они повернули от него не туда.
Лесника не обнаружилось ни на зимовье, ни на берегу, где его искали Дима с Сережей. Вокруг его пустого дома мы разбили лагерь. Искупались в ледяной речке Еловке. Я героически постирала в ней какие-то мелочи. А вечером мы готовили желе. И застывало оно в этой самй реке. На ночь снова читали байкальские сказки. А когда пришла пора идти спать, мне стало страшно. Тайга кругом, темень, медведи злые кругом ходят, так и наровят съесть туриста. Поэтому засыпали мы с ножом в тамбуре палатки.
From Байкал
Пятый день (19 августа) тоже случился спокойным. Мы спустились к берегу Байкала, остановились на обеденный привал. Повалялись на травке, пофотографировали воду, отсыпали соли одинокому туристу. Дальше мы какое-то время шли берегом, возле турбазы поднялись в горы. В какой-то момент аккуратная натоптанная тропа оборвалась, и ребята разбежались ее искать. Тропу не нашли, поэтому пошли вперед по азимуту. Почти сразу вышли на широкую дорогу, ехать по которой можно только на чем-нибудь очень сильном и очень гусеничном. Долгий-долгий мучительный (для меня) подъем по бурелому дороги и короткий спуск вывел нас к вполне укатанной грунтовке. По ней мы вышли к огромному лугу, в конце которого неопределенно маячило село Большое Голоустное. В начале этого луга мы и заночевали. Вечером мы с Юрой ходили к селу в поисках связи, но так ее и не нашли. А уже почти ночью к нам в лагерь забрели непрошенные гости. У них были большие рога, а у некоторых даже вымя. Они неторопливо шли мимо, но мы испугались, что они снесут нам палатку и стали их прогонять. В итоге, мы, конечно, выиграли бой, и коровы ушли.
From Байкал
День шестой (20 августа) дался нам нелегко. Начать с того, что ночью на нас напали. Те самые рогатые. Они пинали палатку и вообще вели себя неприлично. А потом мы долго преодолевали Большое Голоустное, да и после него шли едва волоча ноги. Еще бы - там же несколько магазинов, пекарня и даже небольшое кафе! Мы ели всякие вкусности и пили всякие непотребства. А на закуску купили еще по немножку бурятских позов - это такие огромные пельмени с вкуснейшим соком внутри. Я о них грезила всю оставшуюся дорогу.
From Байкал
Берег Байкала за Голоустным усыпан отдыхающими. Машины, шашлыки, музыка - все признаки цивилизации на лицо. Отдельно надо сказать, что даже малыши спокойно и без визгов плескались в ледяном озере. Вот что значит воспитание!
Мы остановились, как только ушли достаточно далеко от скоплений народа и преодолели все турбазы. Весь оставшийся день можно было валяться на пляже, загорать, перебирать камешки, плескаться на мелководье (там поблизостье от берега везде оказалось мелководье), собирать костянику и всякими прочими способами наслаждаться жизнью.
На следующий день (21 августа) мы дошли до Малой Кадильной пади. Расставили палатки. Небо начало хмуриться, на горизонте уже было видно, что идет дождь. Мы пообедали, оставили лагерь и пошли осматривать пещеры. К первой нужно было лезть по голой скале. Было страшно, но любопытно. Правда, оказалось, что пещера совсем маленькая и заканчивается тупиковым ходом. Зато там все фотографировались. Дима умудрился снимать даже без вспышки, только под светом фонариков и со штативом. Получилась этакая фото-студия на выезде.
From Байкал
В другой пещере мы нашли маленький алтарь, на котором лежали монеты, сигареты, бусы. Потом мы полезли еще выше и нашли третью пещеру. Из нее свисала длинная веревка. Первой, кажется, полезла Маша. И тут же раздались ругательства. Веревка оказалась "динамикой", то есть при попытке ухватиться за нее начинала тянуться. Мы с Юркой на верх не полезли, потому как народ сказал, что в пещере "все зелененькое", а больше ничего интересного. Мы удобно устроились на небольшом уступчике чуть пониже пещеры и стали смотреть на горы и на Байкал. Я все пыталась получше передать открывшуюся нам красоту фотографией.Тут-то и выяснилось страшное. У меня сел аккумулятор. А запасной, на который я расчитывала, отказался включаться (дома я выяснила, что заряжаться он тоже отказывается - видимо, не вынес купания). Впрочем, даже это не испортило удовольствия. Все давно ушли в лагерь, а мы все сидели, смотрели на потрясающей красоты пейзаж и разговаривали о жизни, о путешествиях и вообще.
День восьмой (22 августа) тоже ознаменовался ночными приключениями - когда мы легли спать, разразилась гроза. Бушевал ветер, гремел гром, с неба лило. Я несколько раз обрадовалась, что Юра поставил штормовые оттяжки и нас не унесло в Байкал. В какой-то момент мы решили затащить в палатку рюкзаки, чтобы они не промокли снизу. Чем, оказывается, перебудили весь лагерь. На утро костер разжигали под дождем. Под дождем же готовили завтрак и собирались. И шли первое время тоже под дождем. Через некоторое время дождь прекратился и идти стало удивительно приятно. С гор стекал густой туман, озеро было угрюмо-серым, зато упоительно пахло дождем и травами: чабрецом, полынью и чем-то еще. Чтобы не задерживать ребят, я собирала чабрец быстро наклоняясь и хватая, что под руку подвернется. Когда мы прошли склон, обросший чабрецом, и я приготовилась идти в полную силу, оказалось, что мы уже останавливаемся на ночевку. Место, что и говорить, прекрасное. Круглая полянка, кострище, кругом очень симпатичный лес и озеро рядом. Мы поставили палатки, повесили сушиться промокшие вещи и отправились дальше собирать чабрец. Вечером мы, завернувшись в теплое или устроившись у костра, читали Байкальские сказки, а когда они закончились - рассказы Зощенко.
From Байкал
Потом к нам внезапно пришел инспектор, сказал ата-та за стоянку в неположенном месте и потребовал денег за проход, костер и палатки. А так как был конец похода, денег у всех оставалось весьма немного. Путем дипломатических переговоров был достигнут комппромисс: он взял с нас деньги за проход, но в остальном сжалился.
День девятый (23 августа). Дождливый. Снова мы шли под дождем. Он шел сильно и непрерывно. Мы карабкались вверх и шли по берегу, теряли и находили тропу, поднимались прямо в тучу и снова спускались. И мерзли, мерзли, мерзли. Мы все возлагали большие надежды на село с умильным названием Большие Коты (говорят, ударение на первый слог, но мне больше нравится, когда на второй). Надеялись найти там горячие пирожки, свежий хлеб, теплую кафешку с позами. Но не тут то было. Поселение оказалось весьма унылым. Особенно в дождь. Все пирожки и весь хлеб уже разобрали, кафешек не предвиделось, а из торговых точек - только киоск. В котором, судя по надписи на окне, продается лук, яйца и что-то там еще. И уже не продается колбаса. Закончилась, видимо. А в остальном стандартный асортимент. Мы повздыхали тяжко, купили кто чего и там же, под небольшим навесом, стали это употреблять. Я с наслаждением, не смотря на дождь и холод, выпила почти целую пачку холодного молока. Его так не хватало в походе!
Так и не обогретые, сырые и замерзшие, мы двинулись дальше. Дальше была хорошая широкая дорога. По которой мы дошли до пади Черной. Там стали искать место для ночевки. Были отличные кострища с нарубленными дровами, заботливо укрытыми полиэтиленом. Но мы боялись, что снова повториться вчерашняя ситуация с инспектором. Потом вернулся с разведки Дима. Он вел с собой какого-то незнакомого мужика. Алексея, как потом выяснилось. Он работал на базе отдыха. И нам предлагали там и остановиться. Мы не долго думая двинулись туда.
На базе отдыха нам предложили отдать в распоряжение кухню, если мы помоем посуду. В горячей (нагретой на плите) воде! Я в первый раз в жизни с таким энтузиазмом мыла посуду! А потом ко всеобщей радости нас (за весьма скромные деньги) разместили в уютных домиках с печками.
Какое же это счастье - войти в сухой домик, где муж уже затопил печь, скинуть мокрую одежду, завернуться в спальник и наконец перестать дрожать!
Вечером снова была баня. Денег было совсем мало, поэтому мылись мы по полчаса. Полчаса девочки, полчаса мальчики. А на кухне Игорь (еще один работник базы отдыха) поил нас каким-то специальным чаем, травы для которого ему "из Бишкека присылали" и рассказывал про иностранцев, которые "ели мухоморы и смотрели ковер". Где-то под конец вечера Игорь произнес фразу, которая многое мне про наш поход объяснила: "Тайга есть тайга". Произнесено это было с такой интонацией, что сразу стало ВСЕ ясно.
Спалось после тяжелого дня в теплом домике на мягкой кровати ой, как сладко!
From Байкал
День последний (24 августа). Утром мы собирались, теряли и находили Фунтика - Димину разделочную доску в форме розового поросенка, собирали бруснику и прощались с ребятами с базы отдыха. А потом несколько часов шли по дороге в Листвянку. Мы пошли не берегом, а через тайгу. Сильным отвлекающим фактором стали ягоды, в изобилии растущие вдоль дороги. Аня находила даже голубику. А я по дороге насобирала трав и ягод для чая. Теперь буду поить гостей байкальским чаем на травах. А если очень повезет, то и на байкальской воде. Мы ее заныкали бутылку.
Как и все хорошее, поход закончился. Мы вошли в Листвянку. Замелькали гостиницы, базы отдыха, машины, дороги, люди... Я наконец смогла позвонить маме. У меня появилась связь. Даже в роуминге не удержалась, рассказала про ягоды и баню, красоту, козье молоко, тайгу и землянку, которую мы видели в первый день.