Главная тайна Римской Республики 8 - Сципион и его друзья (6/6)
(предыдущая часть)
Публий Корнелий Сципион
Скажу сразу: нет, у меня нет ТАКОГО факта или мысли, что вот я их предъявлю - и вы согласитесь, что Сципион - египтянин, птолемеевский принц. Я и сам, кстати, далеко не на 100% уверен в этом предположении. Но давайте примем это как гипотезу и посмотрим, какие известные факты можно в неё уложить, а какие нет.
Во-первых, конечно, был такой Публий Корнелий Сципион, сын Публия, консула 218, родившийся в 235, которого когда-то ночью, до 218 года, разъяренный отец вывел от «девчонки» в одних трусах одной тунике.
Во-вторых, потом он превратился в блаженненького Сципиона образца 213 года, с которым говорят боги, спящего на Капитолии, итд., о котором уже есть более-менее сплошная информация, «нашего» Сципиона.
В промежутке между 218 и 213 годами в жизни Сципиона есть, собственно, всего два известных из источников эпизода. Первый рассказывает Полибий (считается, что со слов Лелия, который был свидетелем) и повторяет Ливий, поэтому он считается более достоверным - это героическое спасение юным 17-летним Сципионом раненого отца в сражении при Тицине в 218г. Ливий, однако, приводит другую версию - что консула спас раб-лигуриец, со ссылкой на Целия Антипатра, который следует версии Фабия Пиктора, писавшего историю «за Фабиев». С другой стороны, Полибий и Лелий, конечно, «за Сципиона», так что и их показания сомнительны.
Бобровникова считает, что есть способ подтвердить версию Лелия. Вот что она пишет. «Публий во время сражения увидел, что на отца его напали два или три неприятельских всадника; первым решением его было послать свой отряд на помощь отцу; но, устрашенные многочисленностью неприятеля, воины его некоторое время медлили, и он... один с изумительной отвагой понесся на врагов, окруживших его отца. Тогда должны были броситься в битву и прочие воины; неприятели в ужасе бежали, а чудесно спасенный Публий (имеется в виду консул. - Т. Б.) тут же в присутствии всех назвал сына своим спасителем» (Polyb., X, 3, 4-6). То были не просто горячие слова благодарности и восхищения. За ними крылось обещание необычайных почестей.
Тот, кто на поле боя спас гражданина, удостаивался самой большой чести, о которой только мог мечтать римлянин. Его увенчивали дубовым венком, высшей наградой воина. Где бы ни появился человек в таком венке, перед ним почтительно вставали знатнейшие сенаторы. Ему предоставлены были первые места на всех зрелищах. Он свободен был от общественных повинностей, и его окружало всеобщее благоговейное уважение (Plin. N. Н., XVI, 1-14). А «спасенный всю жизнь чтит своего спасителя, как отца, и обязан угождать ему во всем, как родителю» (Polyb., VI, 39, 6). Многие стремились к подобной чести, но немногие ее получали; ибо тут бесполезно было привлекать свидетелей. Нужно было только одно: чтобы спасенный объявил тебя своим спасителем (Plin., ibid.). Между тем консул Сципион во всеуслышание назвал сына своим спасителем и посулил ему венок «двойной славы, ибо дал ему его император и вместе отец, которого он вырвал у самой смерти» (Val. Max., V, 4, 2). И тут Публий совершил один из тех странных, необъяснимых поступков, которые так поражали его современников - «он не захотел принять венок от отца» (Plin. N. Н., XVI, 14). Многие разумные люди не захотели верить подобной нелепости: чтобы человек добровольно отказался от награды. Если консулу угрожала смертельная опасность, говорили они, и если нашелся герой, который кинулся в самый ад и избавил его от гибели, то это конечно же был какой-нибудь раб, а его, естественно, никак не могли наградить дубовым венком. До Сципиона несомненно доходили подобные слухи, но он, по-видимому, считал ниже своего достоинства что-нибудь отрицать и доказывать».
Это всё здорово, но, мне кажется, история об отказе Сципиона от венка подтверждает ровно обратное - что не было ни подвига, ни награды. Друзья, ну ведь невозможно, нельзя отказаться от высшей награды! Это уже не личное дело человека, высшая почесть - дело государственное, общее, часть той самой res publica, и не юнцу решать, соизволит он её принять или нет. Да ещё отказаться от полученной от отца, и где, в Риме, где pietas, почитание и послушание старшим, особенно отцу, было одним из главных правил жизни - тысячу раз нельзя. Есть и в Риме, конечно, примеры отказа от наград, юный Катон-младший отказался от наград во время позорной войны со Спартаком («и уже с той поры прослыл чудаком», добавляет вежливый Плутарх), но и Катон бы не посмел отказаться от высшей награды от собственного отца! Это, я не знаю, как комсомольцу публично отказаться от звезды Героя Советского Союза, которую товарищ Сталин вручает! Да ты сто раз можешь считать, что недостоин и скромничать, но отказаться просто, ну, нельзя, немыслимо, такой человек будет восприниматься или как безумец, или как чужой - ничего такого за Сципионом вроде как не тянется. То есть мне кажется сама история об отказе от венка, которой нет у Полибия, как раз и придумана сильно потом чтобы объяснить логический провал в легенде о подвиге - спас отца - должен был получить венок, но у Сципиона, как известно, венка не было - но должен был быть! - ну, значит, пишем, отказался.
Это, конечно, ничего не доказывает насчет «египтянина», так как Тицин был тоже заведомо раньше «подмены», я эту историю отчасти привел чтобы вас развлечь, а отчасти чтобы пожаловаться, что вот и все, считайте, сведения о молодом Сципионе такие - двусмысленные, чудные, то ли было, то ли не было (да вы и сами, я думаю, уже это заметили).
Хотя, может быть, насчет «египтянина» я и поспешил. Характер юноши в этом эпизоде, если всё-таки предположить, что это был он, как на ладони - отважный, решительный, пожалуй, даже безрассудный. А вот у Полибия Сципион образца 209 года, во время штурма Нового Карфагена: «Публий сам принимал участие в битвах, по возможности, однако, уклоняясь от опасности. Так, при нем находились три щитоносца, которые ставили свои щиты в ряд и прикрывали Публия со стороны городской стены, защищая его от опасности». Что-то поменялось, правда? Одни полководцы, как Пирр, Марцелл или Антиох, всю жизнь во главе конницы скачут, и погибают в бою, другие, как Фабий, всегда трюхают себе на лошадке позади солдат, а бывают, оказывается, такие, которые то в опасность бросаются, то от опасности. И вот Сципиона мы после 218 в бою не увидим (достаточно двусмысленно получилось?).
Второй эпизод, даже два эпизода, - 216 год, после Канн. У Полибия об участии Сципиона в каннской битве подозрительно ничего нет (поэтому некоторые учёные вообще сомневаются, что Сципион там был), зато есть у Ливия. Сначала Ливий рассказывает, что уцелевшие после битвы и собравшиеся в Канузии воины из четырех бывших там военных трибунов выбрали командующими двоих - самого старшего, Аппия Клавдия, и самого юного, Публий Сципиона. Вот как хотите, а мне эта история напоминает «Малую Землю», в которой полковник Брежнев, как выясняется, практически командовал освобождением Новороссийска поверх генералов. С чего вообще, скажите мне, воины выбирают ДВУХ командующих, это как? В похожей ситуации после гибели Сципионов в Испании в 212 командующим логично избрали, вы помните, одного трибуна, Марция Септима. Это, ну, армия, здесь типа принято, чтобы кто-то один командовал. Вы, конечно, можете сказать, что ну римляне уже привыкли за 217-216, что то Фабий с Минуцием вдвоем командуют, то Павел с Варроном, но это, друзья, как шутка только принимается. Если серьёзно, я вот уверен, что Сципион попал в командующие сильно пост-фактум.
Теперь второй эпизод - знатные юноши во главе с Марком Метеллом сговариваются «покинуть Италию и убежать к какому-нибудь царю», на совещании трибунов об этом становится известно, хотят созвать совет, но юноша Сципион (старший командующий Аппий в этот момент куда-то в изложении Ливия пропадает) заявляет, что некогда, в сопровождении нескольких человек мчится к заговорщикам, врывается с мечом и «размахивая мечом над головами совещавшихся, Сципион воскликнул: «По велению души моей я клянусь, что не брошу в беде государство народа римского и не потерплю, чтобы бросил его другой римский гражданин. Если я умышленно лгу, пусть Юпитер Всеблагой Величайший погубит злой гибелью меня, мой дом, мое семейство, мое состояние. Я требую, Марк Цецилий, чтобы ты и все, кто присутствует здесь, поклялись этой же клятвой; на того, кто не поклянется, подъят мой меч». Все, перепуганные не меньше, чем если бы видели перед собой победоносного Ганнибала, поклялись и сами себя отдали под стражу Сципиону».
Была ли эта история? - Да, несомненно, была. Шоу вокруг Марка Метелла и других, неназванных источниками участников «заговора» после этого продолжалось ещё долгих 6 лет. Метелл в 214 г. занимал должность квестора; получил порицание цензоров за подготовку заговора с целью покинуть Италию, его и других «заговорщиков» осудили, лишили государственных коней и перевели в эрарии (Liv. XXIV 18; Val. Max. II 9, 8). В 213 г. Метелл был избран плебейским трибуном и намеревался привлечь цензоров к суду народа, но этому воспрепятствовали его коллеги (Liv. XXIV 43). В 209 г., опять за то же самое, исключен цензорами (один из которых Цетег) из списка сенаторов (Liv. XXVII 11, 12). В 208 г. занимал должность плебейского эдила, после этого его, наконец, перестают «наказывать», в 206 г, в год прихода к власти группы Сципиона он станет главным, городским претором, в 205 - отправится как посол за Черным Камнем.
Участвовал ли в ней Сципион? - да, похоже, уж очень необычный эпизод, связанный лично с ним, это не во вторые командующие выбирать. Но вот как именно? Если бы всё было так, как описано у Ливия, это должно было бы стать началом смертельной семейной вражды между поколениями и поколениями Метеллов и Сципионов, к которой потом должен подключиться на стороне Сципиона Цетег, но ничего подобного, даже с обвинённым братом Марком Сципион и Цетег совершенно явно союзничают в 206 и в 205, Сципион не участвует в 214 в суде против Метелла, а Метелл его ни в чем не обвиняет. Короче, ЧТО-ТО там было, и достаточно серьёзное, но нас с вами от настоящего состава его участников и содержания «договоренностей», кажется, деятельно отвлекают.
Я бы на что тут обратил внимание: происходит встреча и сговор юных аристократов, с участием Метелла, к которой потом присоединяется Сципион. О встрече знает донесший трибунам Фурий Фил. Все эти трое принадлежат к семьям, входящим в группу Корнелиев-Эмилиев, ни Клавдия из капуанской группы, ни тем более Фабия туда не зовут, а вот 22-24 летних в то время Цетега, Красса и Квинта Метелла представить там очень легко. Молодежь сговаривается поехать «к царю», а после присоединения Сципиона заканчивает дело клятвой не бросать римское государство (прямого запрета съездить из Италии «к царю» на поучиться, замечу, не содержащей даже в убер-патриотичной версии Ливия).
Мне кажется, вот это событие - прекрасно подходящий момент для возникновения группы Сципиона. Старшие Корнелии-Эмилии - Эмилий Павл, Минуций, Сервилий, повели молодежь в страшную каннскую мясорубку, наобещав, конечно, славы, побед и ещё невесть чего, и сами в ней сгинули, а вскоре и в Риме старшие К-Э потеряли власть. Вот и отличный момент для того, чтобы недовольные (это мягко выражаясь), особенно те, чьи семьи не замешаны в шахер-махере с Варроном и капуанцами, и кому теперь совсем ничего из должностей не светило (они ещё ведь не знали, что Варрона и уцелевших офицеров Фабии не будут судить за поражение, накажут ссылкой на Сицилию только рядовых, а были, наверное., уверены, что через несколько дней пойдут под суд и в изгнание за косяки своих «стариков»), могли решить порвать со старшими, создать свой союз и пойти своим путем. Может быть, действительно сначала они собирались сбежать, чтобы не быть осужденными, но очень легко представить, что как только стало ясно, что репрессировать всерьёз их не будут, но от любых серьёзных полномочий будут держать за километр, они решат сами найти свои способы и средства получить власть и победить Ганнибала. Можно делать разные предположения о том, что там на самом деле произошло, в спектре от самого невинного (когда сговор случайно раскрылся, пришлось отправлять Фила за Сципионом, который рванул «останавливать» заговорщиков, клятву сымпровизировали, а засвеченного Метелла назначили старшим «заговорщиком» для прикрытия других участников, пообещав ему за это поддержку от всех «братьев») до совсем уж жесткача (свои мечи у юношей, конечно, тоже имелись, и «настоящий» Сципион, опять, как при Тицине безрассудно рванувший всего с несколькими людьми в центр заговора мог там «от меча и погибнуть», тогда тем более понятно, почему тему «заговора» демонстративно раздували в Риме ещё долго - чтобы скрыть гораздо более серьёзные преступления).
Давайте теперь поставим себя на минуту на место Птолемея и его министров - с 221 по 205 в Египте правит не очень деятельный царь Птолемей IV, дела за него ведут его министры-фавориты Сосибий и Агафокл, кстати, правнук Агафокла, знаменитого царя Сиракуз. Так вот, зачем Птолемей, точнее, Сосибий и Агафокл, вообще стали помогать Риму начиная с 215, с какой (предполагаем, что разумной и вполне эгоистичной) целью? В 218, даже если у Птолемея в Риме была своя партия в лице К-Э, помощи в войне против Антиоха Египет не получил, потому что К-Э внезапно дали капуанцам себя ввязать в войну с Ганнибалом и легко забыли про восточные дела ради западных. А Птолемею Рим был нужен как надёжный союзник, который точно придёт на помощь, когда будет нужно. Как этого добиться от республики, в которой даже твои вроде бы партнеры могут брать от тебя деньги, хлеб и солдат, но не сдержать слово (не говоря уже о том, что и власть потерять), а пока вообще приходится помогать Фабию, который наверняка никаких конкретных обязательств не принимает? Только заполучив в Риме СВОЮ партию, такую, которая будет лично связана с царем Птолемеем и кровно заинтересована в поддержании союза, желательно также, чтобы на неё была возможность повлиять. Но мы не будем с вами предполагать, что у Птолемея такие возможности, что он способен создать её в Риме с нуля. Наоборот, всё что мы знаем о подобных действиях Птолемеев в Греции - поддержка Арата, потом Клеомена, говорит о том, что Птолемеи создавали партии своих союзников на основе проявивших инициативу представителей местных элит, скажем, Арат в 251 году сам поплыл (на попутном римском корабле, между прочим) в Александрию к Птолемею за поддержкой, и, получив её, вернулся и стал главой проегипетской партии в Ахейском союзе.
Мы с вами знаем, что Деций Магий, капуанский противник Калавиев-Клавдиев и предполагаемый союзник Корнелиев, в 216 году проделал такое же путешествие в Александрию. Теперь мы видим, что в Риме в 216 появился союз знатных юношей, тоже желавших отправиться «к царю».
А теперь вернёмся к истории юности Сципиона. Хотя возвращаться нам, собственно, некуда, что он делал с того эпизода после Канн и до 213 - неизвестно. Для исторического деятеля такого ранга, считайте, «главного» римлянина своего века таки пробелы в биографии вообще-то выглядят очень странно - скажем, о том, что делал, точнее, где воевал в то же время его гораздо менее знатный почти ровесник (он был на год младше) Катон Старший, известно практически по годам. Учитывая, что подробнейшее погодное описание войны Ливием сохранилось, можно почти уверенно сказать, что после Канн и до Испании Сципион не воевал ни в чьей армии (сомнения есть только насчет 212 года, да и то сведения о том, что Сципион был в армии Клавдия только из поэмы имперского времени). Ничего не известно и о том, что делали с 216 по 213 Цетег, Красс Див и Квинт Метелл (а вот его, кажется, младший брат Марк побывал в это время и квестором, и подсудимым, и народным трибуном... отсвечивал за всех, в общем).
Ну вы видите, к чему я веду. Промежуток с 216 по 213 - отличное время для того, чтобы Деций Магий нашёл в Риме «группу Сципиона», пригласил её, по поручению царя (точнее, наверное, не царя, об этом чуть дальше) в Александрию поучиться. Не исключаю, что они приехали в составе римского посольства, ездившего в это время к Птолемею «за хлебом», то есть с ведома и согласия Фабия, которому любая помощь была ОЧЕНЬ нужна, в любом случае безальтернативное избрание Сципиона в 211 проконсулом в Испанию ЯВНО происходит с прямого согласия группы Фабиев, до этого ещё и не отправивших в Испанию Марцелла, как бы не придерживая её для избранника богов - Сципиона. Похоже, Фабиям, которые как раз в 212-211 годах насмерть сцепились с капуанской группой (напомню, закончилось дело жестоким взаимоистреблением, со стороны Фабиев погибли минимум три консуляра - Семпроний Гракх, Марцелл и Криспин, со стороны капуанцев - оба лидера группы, Клавдий и Ветурий Филон-старший), показалось более безопасным поставить в 211 на ключевые командования в провинциях (Сципиона и Силана в Испании, Цетега на Сицилии) мальчишек, которых подготовил царь, чем почти не скрывавшихся уже союзников Ганнибала.
Там они и стали ораторами и полководцами, и деньги оттуда получили.
Помните, я говорил ещё, что Птолемеи желательно хотели бы такую «свою» партию-группу в Риме, на которую можно было бы повлиять? Вот тут я бы предположил, что членов группы Сципиона в Египте соединили ещё и посвятив в тайные мистерии, дав им как минимум членство в тайном мистическом братстве, главой которого был, скорее всего, «Гай» «Лелий», а может, ещё и повязав какими-нибудь вовсе неприятными тайнами/компроматом - скажем, братство основали, принеся в жертву и съев первого, настоящего Сципиона, хе-хе. Не расходовать же его смерть просто так. Я, конечно, шучу, но только отчасти. Кружку Сципиона-старшего, как известно, наследовал возникший в 160-х кружок Сципиона Эмилиана, в который входили Лелий-младший и Полибий, судя аж по братьям Гракхам, фантастическим ораторам, внукам Сципиона-старшего через дочь Корнелию (ту самую, за которую Птолемей сватался), даже через дочерей традиции в семье активно детям передавали. Вот про этот кружок дошли от современников кое-какие нехорошие слухи, в частности о том, что драматург Теренций (то ли реальный человек, отпущенник Сципиона, входивший в кружок, то ли псевдоним Эмилиана и Лелия) был, хм, развращен сразу несколькими участниками кружка, по кругу его там пускали, в общем. Если, при большой закрытости кружка, такие обстоятельства просочились, что ж они там всерьёз прятали... может, оно и хорошо, что последние книги Полибия до нас не дошли, от греха подальше-то?
В общем, возвращаясь к самому началу, я бы так прочитал неправдивую историю Полибия и Лелия про выборы в эдилы - конечно, и Полибий, и Лелий под старшим братом Сципиона имели в виду не Луция Сципиона, а Корнелия Цетега. Но скорее всего тут намёк, что Сципион и Цетег были братьями (хотя Полибий использует именно слово «адельфы», кровные братья, а не слова, которыми назывались члены мистических братств, но и у слова «адельфы» в птолемеевском Египте было религиозное значение, там был культ «богов-Адельфов», Птолемея II и его сестры-жены Арсинои) по тайному, мистическому союзу. Есть и другой вариант - не только "Сципион-2" был Птолемеем, но и Цетег тоже, тогда они действительно кровные братья-адельфы.
Кстати, если предположить (я и предполагаю) что поражение и гибель старших Сципионов в Испании были совершенно неожиданными, то, я думаю, вообще быстрый выход на первый план Сципиона с его пророчествами был вынужденной импровизацией группы Сципиона, чтобы перехватить Испанию - выступление Сципиона на выборах с само-пророчеством выглядит как-то очень скомкано и поспешно, такие вещи не должны сразу в лоб говориться самим героем, должны пойти слухи, появиться предсказатель, и так далее, а уж в конце к подготовленному народу выходит сам спаситель Рима под какие-нибудь фокусы и скромно-торжественно подтверждает, что да, приснилось вот... Мне кажется более вероятным, что первым должен был выходить на сцену «старший брат», Цетег, который бы в паре с Гаем Лелием одержал победу на Сицилии, а уж потом, используя ее ресурсы, обеспечил Сципиону волшебно быструю победу. А так Сципион на два года засел за Ибером, потом выпустил в Италию Гасдрубала...
Ну и ещё несколько заключительных слов про Сципиона. Я сам не уверен на 100% в предположении, что Сципион с 213 (а может, уже и с 216) года - заменивший пропавшего римлянина египетский эллин из Птолемеев. По большому счету мне кажется здесь самым важным мой «большой» вывод, о тесной и многосторонней связи группы Сципиона с Птолемеевским Египтом, предположения об иностранном происхождения Лелия мне тут достаточно, пусть бы Сципион и был римлянин. Хотя, конечно, вы удивитесь (а может, и нет) пример инфильтрации самозванца через маму, которая должна была его признать, причем, опять, же, потомка Сципиона через маму - Семпонию, дочь всё той же Корнелии в римской истории есть - это Луций Эквиций, он же Луций (или Тиберий?) Семпроний Гракх.
Там, собственно, не хватило одного - чтобы мама согласилась и признала. Так, может, в нашем случае мама согласилась?
Но и всё-таки на 90% я уверен, что не мог римлянин за год, максимум два в Египте, стать ТАКИМ.
Я не буду здесь подробно описывать общеизвестные «греческие» черты Сципиона, то, что как только уезжал из Рима, он сразу отпускал волосы а-ля Птолемей, на Сицилии больше общался с греками, чем о своими, ходил в палестру (!, нет, !!! это как товарищ Громыко во время сессии ГА ООН в Нью-Йорке в гей-бар бы ходил), завел моду на восточного стиля золотые перстни с геммами итд., не буду подробно говорить о том, что известные взгляды Сципиона почти на всё были шокирующе неримскими, вспомнить хотя бы его знаменитое «я никогда не бываю так занят, как когда я ничем не занят, и никогда не бываю менее один, чем когда я один» - достойные занятия общественными делами, значит, не для него, а республиканское общение с согражданами делает его одиноким.
Остановлюсь только на одном моменте. Вот смотрите, Сципион - главный римский эллинофил. Книги греческие читает, вообще всё греческое обожает. Но. Мы не знаем ни одного грека в его окружении! Вообще о греках рядом с ним, в его свите практически не слышим. Как он без них обходился? Между прочим, даже про Катона, главного ненавистника греков, мы знаем, что у него был учитель философии в Таренте, грек-гостеприимец, пифагореец Неарх. Вообще с какого-то момента каждый римский нобиль обзаводился личным греческим философом-советником, тот же Полибий у Сципиона Эмилиана таким был, у его приемного отца Эмилия Павла был полный дом греков, и как в Риме нашему Сципиону без такого образованного грека? Вот тут, я думаю, наш Штрилиц и прокололся, заигрался, изображая римлянина. Дело в том, что тому чёрт не нужен, у кого чёрт рядом (в лице Лелия), да к тому же если он сам чёрт (ну вы поняли).
Осталось последнее - я теперь готов уточнить гипотезу о происхождении Сципиона. Группу Сципиона создали и поддерживали, очевидно, тогдашние фактические правители Египта, Сосибий и Агафокл. Полибий их страшно ругает, но я, честно говоря, не вижу, что они такого уже плохого сделали, во всяком случае, от Антиоха в 217 году именно они отбились, а что потом при них началось восстание египтян, так неизвестно, можно ли было бы его избежать при любой политике. К 205 году Сосибий, кажется, умер, и самым влиятельным придворным, фактически правителем царства, остался Агафокл. Его сестра Агафоклея стала любовницей Птолемея IV, а к 205 они, судя по всему, вообще решили потихоньку перехватить власть у Птолемев - Птолемея IV убили «при пожаре» и по его завещанию, наверное, подделанному ими же, Агафокл стал опекуном малолетнего Птолемея V, последнего представителя династии. Можно себе представить, что будь у них ещё побольше времени, эти расторопные и готовые на всё деятели женили бы Птолемея на Агафоклее или ещё какой-нибудь своей родственнице, а там бы попытались уже и его уморить, передав власть их ребёнку. Однако в уже в 204 или 203 Агафокла и его клику свергли, и всю их семью растерзали восставшие александрийцы.
Так вот, Агафокл был правнук царя Сицилии Агафокла и Феоксены, родственницы Птолемея I. После смерти Агафокла Феоксена с детьми сбежала обратно в Александрию, и там появилась семья птолемеевских придворных аристократов-Агафоклидов, дальних родственников царей. Они сильно размножились (краткую генеалогию я вам тут набросал),
так что у Агафоклеи - фаворитки Птолемея IV Полибий называет несколько высокопоставленных родственников, в том числе флотоводца и полководца, даже непонятно уже по какой линии. И я, в общем, теперь думаю, что Агафокл, постепенно забиравший в 210-х власть в свои руки, мог скорее отправить «Сципионом» в Рим своего подходящего по возрасту и умениям молодого родственника, чем бастарда Птолемея, ему нужен был лично преданный человек на этом месте. Сципион таким и был, пока не потерял когда-то в 205-203 своих покровителей и контакты в Египте и не ушёл в самостоятельное плавание (но это уже совсем другая история...). При этом предложенное в 1 части объяснение сватовства Птолемея за Корнелию тем, что она из Птолемеев, сохраняет силу - египетские Агафоклиды же были потомками Феоксены, не то дочери, не то племянницы Птолемея I.
Почем я так думаю? А Сципион, мне кажется, тут проговорился, может быть, даже специально, а Полибий нам этот его намёк передал.
«Рассказывают, что Публий Сципион, первый победитель карфагенян, в ответ на вопрос чей-то, кого из людей он считает искуснейшим в государственных делах и соединяющим в себе величайшую отвагу с рассудительностью, назвал сицилийцев Агафокла и Дионисия». Дедушку Агафокла, ага.
Ну вот, друзья, на сём кончаю этот цикл. Я совсем не собирался так много писать, и вообще когда писал первый пост имел только общие и отчасти смутные идеи и представления обо всем об этом, разбираться пришлось уже по ходу дела, так что если читать посты сначала, с первого, вы увидите, что некоторые вещи я в более поздних постах излагаю по-другому, но менять я уже ничего не буду, тех, кто читает сначала, приглашаю вместе проследить ход рассуждений, со всеми тупиками и ошибками.
Если вам было интересно, прошу вас написать в комменты (если не читали, почитайте, кстати, комменты ко всем постам, вы там часто интереснее и глубже меня анализируете), а если считаете возможным - отдельно прошу дать у себя ссылку на весь цикл, тоже с вашим комментарием, буду очень вам благодарен, оглавление вот. Ваши комментарии и ссылки - единственное вознаграждение, которое я за эти тексты хотел бы получить (кроме удовольствия от работы над ними, конечно :) ).
Кому хотелось бы продолжения прямо сейчас, рекомендую книгу Н.Н.Трухиной «Политика и политики «Золотого века» Римской республики», там великолепно описан и проанализирован собственно «режим» Сципиона во время власти его группы, с 200 по 187.
Спасибо вам большое за комментарии и интерес, надеюсь, встретимся с вами ещё в этом ЖЖ в комментах под моими следующими постами и циклами, мне ещё есть что вам рассказать такого, чего никто не рассказывал, про тайны Цезаря, Суллы, дальнейших отношений Рима и Египта, Спартака и ещё про разные римские дела.
Vale
Публий Корнелий Сципион
Скажу сразу: нет, у меня нет ТАКОГО факта или мысли, что вот я их предъявлю - и вы согласитесь, что Сципион - египтянин, птолемеевский принц. Я и сам, кстати, далеко не на 100% уверен в этом предположении. Но давайте примем это как гипотезу и посмотрим, какие известные факты можно в неё уложить, а какие нет.
Во-первых, конечно, был такой Публий Корнелий Сципион, сын Публия, консула 218, родившийся в 235, которого когда-то ночью, до 218 года, разъяренный отец вывел от «девчонки» в одних трусах одной тунике.
Во-вторых, потом он превратился в блаженненького Сципиона образца 213 года, с которым говорят боги, спящего на Капитолии, итд., о котором уже есть более-менее сплошная информация, «нашего» Сципиона.
В промежутке между 218 и 213 годами в жизни Сципиона есть, собственно, всего два известных из источников эпизода. Первый рассказывает Полибий (считается, что со слов Лелия, который был свидетелем) и повторяет Ливий, поэтому он считается более достоверным - это героическое спасение юным 17-летним Сципионом раненого отца в сражении при Тицине в 218г. Ливий, однако, приводит другую версию - что консула спас раб-лигуриец, со ссылкой на Целия Антипатра, который следует версии Фабия Пиктора, писавшего историю «за Фабиев». С другой стороны, Полибий и Лелий, конечно, «за Сципиона», так что и их показания сомнительны.
Бобровникова считает, что есть способ подтвердить версию Лелия. Вот что она пишет. «Публий во время сражения увидел, что на отца его напали два или три неприятельских всадника; первым решением его было послать свой отряд на помощь отцу; но, устрашенные многочисленностью неприятеля, воины его некоторое время медлили, и он... один с изумительной отвагой понесся на врагов, окруживших его отца. Тогда должны были броситься в битву и прочие воины; неприятели в ужасе бежали, а чудесно спасенный Публий (имеется в виду консул. - Т. Б.) тут же в присутствии всех назвал сына своим спасителем» (Polyb., X, 3, 4-6). То были не просто горячие слова благодарности и восхищения. За ними крылось обещание необычайных почестей.
Тот, кто на поле боя спас гражданина, удостаивался самой большой чести, о которой только мог мечтать римлянин. Его увенчивали дубовым венком, высшей наградой воина. Где бы ни появился человек в таком венке, перед ним почтительно вставали знатнейшие сенаторы. Ему предоставлены были первые места на всех зрелищах. Он свободен был от общественных повинностей, и его окружало всеобщее благоговейное уважение (Plin. N. Н., XVI, 1-14). А «спасенный всю жизнь чтит своего спасителя, как отца, и обязан угождать ему во всем, как родителю» (Polyb., VI, 39, 6). Многие стремились к подобной чести, но немногие ее получали; ибо тут бесполезно было привлекать свидетелей. Нужно было только одно: чтобы спасенный объявил тебя своим спасителем (Plin., ibid.). Между тем консул Сципион во всеуслышание назвал сына своим спасителем и посулил ему венок «двойной славы, ибо дал ему его император и вместе отец, которого он вырвал у самой смерти» (Val. Max., V, 4, 2). И тут Публий совершил один из тех странных, необъяснимых поступков, которые так поражали его современников - «он не захотел принять венок от отца» (Plin. N. Н., XVI, 14). Многие разумные люди не захотели верить подобной нелепости: чтобы человек добровольно отказался от награды. Если консулу угрожала смертельная опасность, говорили они, и если нашелся герой, который кинулся в самый ад и избавил его от гибели, то это конечно же был какой-нибудь раб, а его, естественно, никак не могли наградить дубовым венком. До Сципиона несомненно доходили подобные слухи, но он, по-видимому, считал ниже своего достоинства что-нибудь отрицать и доказывать».
Это всё здорово, но, мне кажется, история об отказе Сципиона от венка подтверждает ровно обратное - что не было ни подвига, ни награды. Друзья, ну ведь невозможно, нельзя отказаться от высшей награды! Это уже не личное дело человека, высшая почесть - дело государственное, общее, часть той самой res publica, и не юнцу решать, соизволит он её принять или нет. Да ещё отказаться от полученной от отца, и где, в Риме, где pietas, почитание и послушание старшим, особенно отцу, было одним из главных правил жизни - тысячу раз нельзя. Есть и в Риме, конечно, примеры отказа от наград, юный Катон-младший отказался от наград во время позорной войны со Спартаком («и уже с той поры прослыл чудаком», добавляет вежливый Плутарх), но и Катон бы не посмел отказаться от высшей награды от собственного отца! Это, я не знаю, как комсомольцу публично отказаться от звезды Героя Советского Союза, которую товарищ Сталин вручает! Да ты сто раз можешь считать, что недостоин и скромничать, но отказаться просто, ну, нельзя, немыслимо, такой человек будет восприниматься или как безумец, или как чужой - ничего такого за Сципионом вроде как не тянется. То есть мне кажется сама история об отказе от венка, которой нет у Полибия, как раз и придумана сильно потом чтобы объяснить логический провал в легенде о подвиге - спас отца - должен был получить венок, но у Сципиона, как известно, венка не было - но должен был быть! - ну, значит, пишем, отказался.
Это, конечно, ничего не доказывает насчет «египтянина», так как Тицин был тоже заведомо раньше «подмены», я эту историю отчасти привел чтобы вас развлечь, а отчасти чтобы пожаловаться, что вот и все, считайте, сведения о молодом Сципионе такие - двусмысленные, чудные, то ли было, то ли не было (да вы и сами, я думаю, уже это заметили).
Хотя, может быть, насчет «египтянина» я и поспешил. Характер юноши в этом эпизоде, если всё-таки предположить, что это был он, как на ладони - отважный, решительный, пожалуй, даже безрассудный. А вот у Полибия Сципион образца 209 года, во время штурма Нового Карфагена: «Публий сам принимал участие в битвах, по возможности, однако, уклоняясь от опасности. Так, при нем находились три щитоносца, которые ставили свои щиты в ряд и прикрывали Публия со стороны городской стены, защищая его от опасности». Что-то поменялось, правда? Одни полководцы, как Пирр, Марцелл или Антиох, всю жизнь во главе конницы скачут, и погибают в бою, другие, как Фабий, всегда трюхают себе на лошадке позади солдат, а бывают, оказывается, такие, которые то в опасность бросаются, то от опасности. И вот Сципиона мы после 218 в бою не увидим (достаточно двусмысленно получилось?).
Второй эпизод, даже два эпизода, - 216 год, после Канн. У Полибия об участии Сципиона в каннской битве подозрительно ничего нет (поэтому некоторые учёные вообще сомневаются, что Сципион там был), зато есть у Ливия. Сначала Ливий рассказывает, что уцелевшие после битвы и собравшиеся в Канузии воины из четырех бывших там военных трибунов выбрали командующими двоих - самого старшего, Аппия Клавдия, и самого юного, Публий Сципиона. Вот как хотите, а мне эта история напоминает «Малую Землю», в которой полковник Брежнев, как выясняется, практически командовал освобождением Новороссийска поверх генералов. С чего вообще, скажите мне, воины выбирают ДВУХ командующих, это как? В похожей ситуации после гибели Сципионов в Испании в 212 командующим логично избрали, вы помните, одного трибуна, Марция Септима. Это, ну, армия, здесь типа принято, чтобы кто-то один командовал. Вы, конечно, можете сказать, что ну римляне уже привыкли за 217-216, что то Фабий с Минуцием вдвоем командуют, то Павел с Варроном, но это, друзья, как шутка только принимается. Если серьёзно, я вот уверен, что Сципион попал в командующие сильно пост-фактум.
Теперь второй эпизод - знатные юноши во главе с Марком Метеллом сговариваются «покинуть Италию и убежать к какому-нибудь царю», на совещании трибунов об этом становится известно, хотят созвать совет, но юноша Сципион (старший командующий Аппий в этот момент куда-то в изложении Ливия пропадает) заявляет, что некогда, в сопровождении нескольких человек мчится к заговорщикам, врывается с мечом и «размахивая мечом над головами совещавшихся, Сципион воскликнул: «По велению души моей я клянусь, что не брошу в беде государство народа римского и не потерплю, чтобы бросил его другой римский гражданин. Если я умышленно лгу, пусть Юпитер Всеблагой Величайший погубит злой гибелью меня, мой дом, мое семейство, мое состояние. Я требую, Марк Цецилий, чтобы ты и все, кто присутствует здесь, поклялись этой же клятвой; на того, кто не поклянется, подъят мой меч». Все, перепуганные не меньше, чем если бы видели перед собой победоносного Ганнибала, поклялись и сами себя отдали под стражу Сципиону».
Была ли эта история? - Да, несомненно, была. Шоу вокруг Марка Метелла и других, неназванных источниками участников «заговора» после этого продолжалось ещё долгих 6 лет. Метелл в 214 г. занимал должность квестора; получил порицание цензоров за подготовку заговора с целью покинуть Италию, его и других «заговорщиков» осудили, лишили государственных коней и перевели в эрарии (Liv. XXIV 18; Val. Max. II 9, 8). В 213 г. Метелл был избран плебейским трибуном и намеревался привлечь цензоров к суду народа, но этому воспрепятствовали его коллеги (Liv. XXIV 43). В 209 г., опять за то же самое, исключен цензорами (один из которых Цетег) из списка сенаторов (Liv. XXVII 11, 12). В 208 г. занимал должность плебейского эдила, после этого его, наконец, перестают «наказывать», в 206 г, в год прихода к власти группы Сципиона он станет главным, городским претором, в 205 - отправится как посол за Черным Камнем.
Участвовал ли в ней Сципион? - да, похоже, уж очень необычный эпизод, связанный лично с ним, это не во вторые командующие выбирать. Но вот как именно? Если бы всё было так, как описано у Ливия, это должно было бы стать началом смертельной семейной вражды между поколениями и поколениями Метеллов и Сципионов, к которой потом должен подключиться на стороне Сципиона Цетег, но ничего подобного, даже с обвинённым братом Марком Сципион и Цетег совершенно явно союзничают в 206 и в 205, Сципион не участвует в 214 в суде против Метелла, а Метелл его ни в чем не обвиняет. Короче, ЧТО-ТО там было, и достаточно серьёзное, но нас с вами от настоящего состава его участников и содержания «договоренностей», кажется, деятельно отвлекают.
Я бы на что тут обратил внимание: происходит встреча и сговор юных аристократов, с участием Метелла, к которой потом присоединяется Сципион. О встрече знает донесший трибунам Фурий Фил. Все эти трое принадлежат к семьям, входящим в группу Корнелиев-Эмилиев, ни Клавдия из капуанской группы, ни тем более Фабия туда не зовут, а вот 22-24 летних в то время Цетега, Красса и Квинта Метелла представить там очень легко. Молодежь сговаривается поехать «к царю», а после присоединения Сципиона заканчивает дело клятвой не бросать римское государство (прямого запрета съездить из Италии «к царю» на поучиться, замечу, не содержащей даже в убер-патриотичной версии Ливия).
Мне кажется, вот это событие - прекрасно подходящий момент для возникновения группы Сципиона. Старшие Корнелии-Эмилии - Эмилий Павл, Минуций, Сервилий, повели молодежь в страшную каннскую мясорубку, наобещав, конечно, славы, побед и ещё невесть чего, и сами в ней сгинули, а вскоре и в Риме старшие К-Э потеряли власть. Вот и отличный момент для того, чтобы недовольные (это мягко выражаясь), особенно те, чьи семьи не замешаны в шахер-махере с Варроном и капуанцами, и кому теперь совсем ничего из должностей не светило (они ещё ведь не знали, что Варрона и уцелевших офицеров Фабии не будут судить за поражение, накажут ссылкой на Сицилию только рядовых, а были, наверное., уверены, что через несколько дней пойдут под суд и в изгнание за косяки своих «стариков»), могли решить порвать со старшими, создать свой союз и пойти своим путем. Может быть, действительно сначала они собирались сбежать, чтобы не быть осужденными, но очень легко представить, что как только стало ясно, что репрессировать всерьёз их не будут, но от любых серьёзных полномочий будут держать за километр, они решат сами найти свои способы и средства получить власть и победить Ганнибала. Можно делать разные предположения о том, что там на самом деле произошло, в спектре от самого невинного (когда сговор случайно раскрылся, пришлось отправлять Фила за Сципионом, который рванул «останавливать» заговорщиков, клятву сымпровизировали, а засвеченного Метелла назначили старшим «заговорщиком» для прикрытия других участников, пообещав ему за это поддержку от всех «братьев») до совсем уж жесткача (свои мечи у юношей, конечно, тоже имелись, и «настоящий» Сципион, опять, как при Тицине безрассудно рванувший всего с несколькими людьми в центр заговора мог там «от меча и погибнуть», тогда тем более понятно, почему тему «заговора» демонстративно раздували в Риме ещё долго - чтобы скрыть гораздо более серьёзные преступления).
Давайте теперь поставим себя на минуту на место Птолемея и его министров - с 221 по 205 в Египте правит не очень деятельный царь Птолемей IV, дела за него ведут его министры-фавориты Сосибий и Агафокл, кстати, правнук Агафокла, знаменитого царя Сиракуз. Так вот, зачем Птолемей, точнее, Сосибий и Агафокл, вообще стали помогать Риму начиная с 215, с какой (предполагаем, что разумной и вполне эгоистичной) целью? В 218, даже если у Птолемея в Риме была своя партия в лице К-Э, помощи в войне против Антиоха Египет не получил, потому что К-Э внезапно дали капуанцам себя ввязать в войну с Ганнибалом и легко забыли про восточные дела ради западных. А Птолемею Рим был нужен как надёжный союзник, который точно придёт на помощь, когда будет нужно. Как этого добиться от республики, в которой даже твои вроде бы партнеры могут брать от тебя деньги, хлеб и солдат, но не сдержать слово (не говоря уже о том, что и власть потерять), а пока вообще приходится помогать Фабию, который наверняка никаких конкретных обязательств не принимает? Только заполучив в Риме СВОЮ партию, такую, которая будет лично связана с царем Птолемеем и кровно заинтересована в поддержании союза, желательно также, чтобы на неё была возможность повлиять. Но мы не будем с вами предполагать, что у Птолемея такие возможности, что он способен создать её в Риме с нуля. Наоборот, всё что мы знаем о подобных действиях Птолемеев в Греции - поддержка Арата, потом Клеомена, говорит о том, что Птолемеи создавали партии своих союзников на основе проявивших инициативу представителей местных элит, скажем, Арат в 251 году сам поплыл (на попутном римском корабле, между прочим) в Александрию к Птолемею за поддержкой, и, получив её, вернулся и стал главой проегипетской партии в Ахейском союзе.
Мы с вами знаем, что Деций Магий, капуанский противник Калавиев-Клавдиев и предполагаемый союзник Корнелиев, в 216 году проделал такое же путешествие в Александрию. Теперь мы видим, что в Риме в 216 появился союз знатных юношей, тоже желавших отправиться «к царю».
А теперь вернёмся к истории юности Сципиона. Хотя возвращаться нам, собственно, некуда, что он делал с того эпизода после Канн и до 213 - неизвестно. Для исторического деятеля такого ранга, считайте, «главного» римлянина своего века таки пробелы в биографии вообще-то выглядят очень странно - скажем, о том, что делал, точнее, где воевал в то же время его гораздо менее знатный почти ровесник (он был на год младше) Катон Старший, известно практически по годам. Учитывая, что подробнейшее погодное описание войны Ливием сохранилось, можно почти уверенно сказать, что после Канн и до Испании Сципион не воевал ни в чьей армии (сомнения есть только насчет 212 года, да и то сведения о том, что Сципион был в армии Клавдия только из поэмы имперского времени). Ничего не известно и о том, что делали с 216 по 213 Цетег, Красс Див и Квинт Метелл (а вот его, кажется, младший брат Марк побывал в это время и квестором, и подсудимым, и народным трибуном... отсвечивал за всех, в общем).
Ну вы видите, к чему я веду. Промежуток с 216 по 213 - отличное время для того, чтобы Деций Магий нашёл в Риме «группу Сципиона», пригласил её, по поручению царя (точнее, наверное, не царя, об этом чуть дальше) в Александрию поучиться. Не исключаю, что они приехали в составе римского посольства, ездившего в это время к Птолемею «за хлебом», то есть с ведома и согласия Фабия, которому любая помощь была ОЧЕНЬ нужна, в любом случае безальтернативное избрание Сципиона в 211 проконсулом в Испанию ЯВНО происходит с прямого согласия группы Фабиев, до этого ещё и не отправивших в Испанию Марцелла, как бы не придерживая её для избранника богов - Сципиона. Похоже, Фабиям, которые как раз в 212-211 годах насмерть сцепились с капуанской группой (напомню, закончилось дело жестоким взаимоистреблением, со стороны Фабиев погибли минимум три консуляра - Семпроний Гракх, Марцелл и Криспин, со стороны капуанцев - оба лидера группы, Клавдий и Ветурий Филон-старший), показалось более безопасным поставить в 211 на ключевые командования в провинциях (Сципиона и Силана в Испании, Цетега на Сицилии) мальчишек, которых подготовил царь, чем почти не скрывавшихся уже союзников Ганнибала.
Там они и стали ораторами и полководцами, и деньги оттуда получили.
Помните, я говорил ещё, что Птолемеи желательно хотели бы такую «свою» партию-группу в Риме, на которую можно было бы повлиять? Вот тут я бы предположил, что членов группы Сципиона в Египте соединили ещё и посвятив в тайные мистерии, дав им как минимум членство в тайном мистическом братстве, главой которого был, скорее всего, «Гай» «Лелий», а может, ещё и повязав какими-нибудь вовсе неприятными тайнами/компроматом - скажем, братство основали, принеся в жертву и съев первого, настоящего Сципиона, хе-хе. Не расходовать же его смерть просто так. Я, конечно, шучу, но только отчасти. Кружку Сципиона-старшего, как известно, наследовал возникший в 160-х кружок Сципиона Эмилиана, в который входили Лелий-младший и Полибий, судя аж по братьям Гракхам, фантастическим ораторам, внукам Сципиона-старшего через дочь Корнелию (ту самую, за которую Птолемей сватался), даже через дочерей традиции в семье активно детям передавали. Вот про этот кружок дошли от современников кое-какие нехорошие слухи, в частности о том, что драматург Теренций (то ли реальный человек, отпущенник Сципиона, входивший в кружок, то ли псевдоним Эмилиана и Лелия) был, хм, развращен сразу несколькими участниками кружка, по кругу его там пускали, в общем. Если, при большой закрытости кружка, такие обстоятельства просочились, что ж они там всерьёз прятали... может, оно и хорошо, что последние книги Полибия до нас не дошли, от греха подальше-то?
В общем, возвращаясь к самому началу, я бы так прочитал неправдивую историю Полибия и Лелия про выборы в эдилы - конечно, и Полибий, и Лелий под старшим братом Сципиона имели в виду не Луция Сципиона, а Корнелия Цетега. Но скорее всего тут намёк, что Сципион и Цетег были братьями (хотя Полибий использует именно слово «адельфы», кровные братья, а не слова, которыми назывались члены мистических братств, но и у слова «адельфы» в птолемеевском Египте было религиозное значение, там был культ «богов-Адельфов», Птолемея II и его сестры-жены Арсинои) по тайному, мистическому союзу. Есть и другой вариант - не только "Сципион-2" был Птолемеем, но и Цетег тоже, тогда они действительно кровные братья-адельфы.
Кстати, если предположить (я и предполагаю) что поражение и гибель старших Сципионов в Испании были совершенно неожиданными, то, я думаю, вообще быстрый выход на первый план Сципиона с его пророчествами был вынужденной импровизацией группы Сципиона, чтобы перехватить Испанию - выступление Сципиона на выборах с само-пророчеством выглядит как-то очень скомкано и поспешно, такие вещи не должны сразу в лоб говориться самим героем, должны пойти слухи, появиться предсказатель, и так далее, а уж в конце к подготовленному народу выходит сам спаситель Рима под какие-нибудь фокусы и скромно-торжественно подтверждает, что да, приснилось вот... Мне кажется более вероятным, что первым должен был выходить на сцену «старший брат», Цетег, который бы в паре с Гаем Лелием одержал победу на Сицилии, а уж потом, используя ее ресурсы, обеспечил Сципиону волшебно быструю победу. А так Сципион на два года засел за Ибером, потом выпустил в Италию Гасдрубала...
Ну и ещё несколько заключительных слов про Сципиона. Я сам не уверен на 100% в предположении, что Сципион с 213 (а может, уже и с 216) года - заменивший пропавшего римлянина египетский эллин из Птолемеев. По большому счету мне кажется здесь самым важным мой «большой» вывод, о тесной и многосторонней связи группы Сципиона с Птолемеевским Египтом, предположения об иностранном происхождения Лелия мне тут достаточно, пусть бы Сципион и был римлянин. Хотя, конечно, вы удивитесь (а может, и нет) пример инфильтрации самозванца через маму, которая должна была его признать, причем, опять, же, потомка Сципиона через маму - Семпонию, дочь всё той же Корнелии в римской истории есть - это Луций Эквиций, он же Луций (или Тиберий?) Семпроний Гракх.
Там, собственно, не хватило одного - чтобы мама согласилась и признала. Так, может, в нашем случае мама согласилась?
Но и всё-таки на 90% я уверен, что не мог римлянин за год, максимум два в Египте, стать ТАКИМ.
Я не буду здесь подробно описывать общеизвестные «греческие» черты Сципиона, то, что как только уезжал из Рима, он сразу отпускал волосы а-ля Птолемей, на Сицилии больше общался с греками, чем о своими, ходил в палестру (!, нет, !!! это как товарищ Громыко во время сессии ГА ООН в Нью-Йорке в гей-бар бы ходил), завел моду на восточного стиля золотые перстни с геммами итд., не буду подробно говорить о том, что известные взгляды Сципиона почти на всё были шокирующе неримскими, вспомнить хотя бы его знаменитое «я никогда не бываю так занят, как когда я ничем не занят, и никогда не бываю менее один, чем когда я один» - достойные занятия общественными делами, значит, не для него, а республиканское общение с согражданами делает его одиноким.
Остановлюсь только на одном моменте. Вот смотрите, Сципион - главный римский эллинофил. Книги греческие читает, вообще всё греческое обожает. Но. Мы не знаем ни одного грека в его окружении! Вообще о греках рядом с ним, в его свите практически не слышим. Как он без них обходился? Между прочим, даже про Катона, главного ненавистника греков, мы знаем, что у него был учитель философии в Таренте, грек-гостеприимец, пифагореец Неарх. Вообще с какого-то момента каждый римский нобиль обзаводился личным греческим философом-советником, тот же Полибий у Сципиона Эмилиана таким был, у его приемного отца Эмилия Павла был полный дом греков, и как в Риме нашему Сципиону без такого образованного грека? Вот тут, я думаю, наш Штрилиц и прокололся, заигрался, изображая римлянина. Дело в том, что тому чёрт не нужен, у кого чёрт рядом (в лице Лелия), да к тому же если он сам чёрт (ну вы поняли).
Осталось последнее - я теперь готов уточнить гипотезу о происхождении Сципиона. Группу Сципиона создали и поддерживали, очевидно, тогдашние фактические правители Египта, Сосибий и Агафокл. Полибий их страшно ругает, но я, честно говоря, не вижу, что они такого уже плохого сделали, во всяком случае, от Антиоха в 217 году именно они отбились, а что потом при них началось восстание египтян, так неизвестно, можно ли было бы его избежать при любой политике. К 205 году Сосибий, кажется, умер, и самым влиятельным придворным, фактически правителем царства, остался Агафокл. Его сестра Агафоклея стала любовницей Птолемея IV, а к 205 они, судя по всему, вообще решили потихоньку перехватить власть у Птолемев - Птолемея IV убили «при пожаре» и по его завещанию, наверное, подделанному ими же, Агафокл стал опекуном малолетнего Птолемея V, последнего представителя династии. Можно себе представить, что будь у них ещё побольше времени, эти расторопные и готовые на всё деятели женили бы Птолемея на Агафоклее или ещё какой-нибудь своей родственнице, а там бы попытались уже и его уморить, передав власть их ребёнку. Однако в уже в 204 или 203 Агафокла и его клику свергли, и всю их семью растерзали восставшие александрийцы.
Так вот, Агафокл был правнук царя Сицилии Агафокла и Феоксены, родственницы Птолемея I. После смерти Агафокла Феоксена с детьми сбежала обратно в Александрию, и там появилась семья птолемеевских придворных аристократов-Агафоклидов, дальних родственников царей. Они сильно размножились (краткую генеалогию я вам тут набросал),
так что у Агафоклеи - фаворитки Птолемея IV Полибий называет несколько высокопоставленных родственников, в том числе флотоводца и полководца, даже непонятно уже по какой линии. И я, в общем, теперь думаю, что Агафокл, постепенно забиравший в 210-х власть в свои руки, мог скорее отправить «Сципионом» в Рим своего подходящего по возрасту и умениям молодого родственника, чем бастарда Птолемея, ему нужен был лично преданный человек на этом месте. Сципион таким и был, пока не потерял когда-то в 205-203 своих покровителей и контакты в Египте и не ушёл в самостоятельное плавание (но это уже совсем другая история...). При этом предложенное в 1 части объяснение сватовства Птолемея за Корнелию тем, что она из Птолемеев, сохраняет силу - египетские Агафоклиды же были потомками Феоксены, не то дочери, не то племянницы Птолемея I.
Почем я так думаю? А Сципион, мне кажется, тут проговорился, может быть, даже специально, а Полибий нам этот его намёк передал.
«Рассказывают, что Публий Сципион, первый победитель карфагенян, в ответ на вопрос чей-то, кого из людей он считает искуснейшим в государственных делах и соединяющим в себе величайшую отвагу с рассудительностью, назвал сицилийцев Агафокла и Дионисия». Дедушку Агафокла, ага.
Ну вот, друзья, на сём кончаю этот цикл. Я совсем не собирался так много писать, и вообще когда писал первый пост имел только общие и отчасти смутные идеи и представления обо всем об этом, разбираться пришлось уже по ходу дела, так что если читать посты сначала, с первого, вы увидите, что некоторые вещи я в более поздних постах излагаю по-другому, но менять я уже ничего не буду, тех, кто читает сначала, приглашаю вместе проследить ход рассуждений, со всеми тупиками и ошибками.
Если вам было интересно, прошу вас написать в комменты (если не читали, почитайте, кстати, комменты ко всем постам, вы там часто интереснее и глубже меня анализируете), а если считаете возможным - отдельно прошу дать у себя ссылку на весь цикл, тоже с вашим комментарием, буду очень вам благодарен, оглавление вот. Ваши комментарии и ссылки - единственное вознаграждение, которое я за эти тексты хотел бы получить (кроме удовольствия от работы над ними, конечно :) ).
Кому хотелось бы продолжения прямо сейчас, рекомендую книгу Н.Н.Трухиной «Политика и политики «Золотого века» Римской республики», там великолепно описан и проанализирован собственно «режим» Сципиона во время власти его группы, с 200 по 187.
Спасибо вам большое за комментарии и интерес, надеюсь, встретимся с вами ещё в этом ЖЖ в комментах под моими следующими постами и циклами, мне ещё есть что вам рассказать такого, чего никто не рассказывал, про тайны Цезаря, Суллы, дальнейших отношений Рима и Египта, Спартака и ещё про разные римские дела.
Vale