Джон Рёскин "Избранные мысли"
Книга пятьсот двадцать первая
Джон Рёскин "Избранные мысли"
Выпуск первый: М: Типография Вильде, 1902 г., 32 стр.
Выпуск второй: М: Типография Вильде, 1912 г., 48 стр.
Переиздание (три выпуска в одном томе): М: Рипол Классик, 2017 г., 220 стр.
https://www.twirpx.com/file/2463081/
Джон Рёскин был очень популярен в XIX веке, популярен в двух взаимопроникающих ипостасях - как эстетик и как моралист. "Крестный отец" прерафаэлитов, теоретически оформивший их воззрения на искусство, автор теории "полезного искусства" (польза эта подчинена этике, морали), в ответ на которую полвека спустя Ортега-и-Гассет, развивавший теорию "искусства для искусства", язвительно заметит: "если я хочу выпить воды, дайте мне чистый стакан, мне не нужен красивый стакан". В России Рёскин стал популярен на рубеже XIX-XX веков, немало для его популяризации сделал Лев Толстой, их взгляды в сфере нравственности во многом схожи. В 1900-х годах были переведены многие книги Рёскина.
В советское время Рёскин не издавался, разве что в сборниках о книгах и книголюбстве (кажется, в "Кораблях мысли") был опубликован отрывок из книги "Сезам и Лилии". Ну и в сборнике английских сказок была напечатана его сказка "Король Золотой реки". Не печатали не потому, что был запрещен, просто был забыт.
Если зайти в книжные магазины сегодня, то там найдется с полдюжины его книг. Не думаю, впрочем, что он так уж популярен - скорее дело объясняется тем, что издают старые дореволюционные переводы, иногда это просто репринтное издание (самый дешевый способ, не надо тратиться ни на верстку, ни на редактуру, ни на комментирование). И если книги по искусству (а их часто сопровождают хорошими репродукциями картин) вполне современны (эстетические теории вообще не умирают, разве что ходят кругами - от популярности к частичному забвению и вновь обретению интереса к ним), то его сочинения морального плана сейчас выглядят старомодно. Не потому, что сейчас верить в то, во что верил он, не современно - с моей точки зрения это совершенно нестоящий аргумент; но вот как проповедь своих воззрений его сочинения устарели - изменился, говоря по-английски, common sense. Обычно это выражение переводят как "здравый смысл", но тут важнее буквальный перевод: "общее чувство". Вот это общее чувство изменилось - если Рёскин в XIX веке обращался к людям, которые считали себя христианами (и они были ими по крайней мере в плане культуры, т.е. христианство и его содержание не были для них пустым звуком), то современное общество в своем "общем чувстве" скорее атеистично. Любая проповедь обращена к "общему чувству", к здравому смыслу, пусть даже споря с ним, но если оно изменилось, то проповедь бьет мимо. Она устарела как проповедь, как средство убеждения.
"Избранные мысли" Рёскина представляют сборник афоризмов. Собственно, именно афоризмов как формы Рёскин не писал, это цитаты из его произведений. Тем самым они двойного авторства - самого Рёскина и составителя и переводчика, Л.П. Никифорова. Издранные цитаты разрушают логику текста и представляют собой самые яркие аргументы - и как раз эта яркость сильно зависит от фона, от того common sense, из которого призваны высекать искры. Но даже с учетом этого нашлось несколько отрывков, которые интересны и сейчас.
(нумерация из сборников, сначала первый выпуск, потом второй)
35.
Всецело уловить замысел великого мыслителя, может быть, и трудно, и мы постоянно можем более или менее ошибаться, но глубоко, безгранично и непростительно ошибается только глупец, утверждающей, что тут не было никакого замысла.
Все великое нелегко.
43.
Мы не посланы в мир совершать какое бы то ни было дело, в которое мы не можем вложить нашей души. Нам нужно работать, чтоб добывать свой хлеб, и эту работу мы должны исполнять горячо. Затем у нас есть работа ради наслаждения нашей души, и ее мы должны выполнять сердечно; и та и другая работа должна быть сделана не кое-как, урывками и наполовину, а с полною охотой. Ту же работу, которая не заслуживает такого отношения, лучше совсем не делать.
Относительно этого замечу, что не могу представить, чтобы заполнял с охотой налоговую декларацию.
45.
Я думаю, что самые благородные формы нашей фантазии не могут быть управляемы и обладают отчасти свойствами снов; так что вдохновения являются непрошенными и не подчиняются тем, на кого они нисходят, я подчиняют их себе, заставляя их быть, подобно пророкам, невластными в своих словах и мыслях. Но если человек правильно воспитан и ум его спокоен, устойчив и мощен, то вдохновение видно, как в безукоризненном зеркале, ясно и верно; если же разум его неправильно развит и несовершенен, то вдохновение является как в разбитом зеркале со странными искажениями и безобразиями, и все страсти души своим дыханием покрывают его искривленными морщинами, так что не остается почти ни одной правильной черты.
46.
Всякая истинно человеческая песнь есть законченное художественное выражение радости или горя благородной души в правом деле. И вполне соответственно правоте дела и чистоте побуждений и возможно изящное искусство. Девушка может воспевать свою потерянную любовь, но скряга не может воспевать своих потерянных денег.
Наверное, самый известный афоризм Рёскина. Емнип, эти девушка/скряга цитируются у Толстого в "Круге чтения".
47.
Из всех добродетелей надежда есть по преимуществу христианская добродетель (и не могла, без сомнения, войти окончательно ни в одну языческую схему). Из всех добродетелей она, мне кажется, может служить лучшим мерилом того, христиане ли мы или нет: многие обладают милосердием, то есть общей добротой сердца или даже известной долей веры, но нет у них постоянной надежды, постоянного влечения к небу.
62.
Величайшее из всех чувств есть чувство полнейшего забвения себя.
74.
Нельзя достигнуть истинного искусства, не восторгаясь им; затем я также положительно утверждаю, что нет возможности достигнуть истинного искусства, если мы не сдерживаем нашего восторга. И так мы должны сперва полюбить искусство, а затем сдерживать нашу любовь к нему.
Искусство тогда только на надлежащем своем месте, когда оно подчинено пользе. Его задача поучать, но поучать любовно; и оно является постыдным, а не возвышенным, когда только приятно, не помогая людям открывать истину.
95.
Истинный художник тот, который, безусловно подчинившись законам искусства, обладает полной свободой фантазии.
106.
Есть только один путь человеку помочь Богу - это не мешать Богу помочь ему; и никогда имя Его не приемлется более всуе, чем в тех случаях, когда мы считаем исполнение дела Божья за нарушение своего.
108.
Говорить правду то же, что красиво писать, и является только благодаря практике; это дело не столько воли, сколько привычки, и я не думаю, чтобы можно было считать бесполезным всякий случай, помогающий проявлению или образованию этой привычки.
117.
Каждое слово имеет только то значение, в каком может воспринять его слушатель. Вы не уясните значение чести человеку бесчестному или любви тому, кто чужд ей. Стараясь низвести значение этих слов до их понимания, вы дойдете только до того, что у вас не будет больше слов для выражения чести и любви.
133.
Соперничество не создает ничего прекрасного, а гордость - ничего благородного.
Этот афоризм интересен тем, что встречается в разных переводах и в первом, и во втором выпуске. Похоже, эта мысль произвела впечатление на переводчика.
Для меня важна первая часть этого афоризма, а именно про соперничество, что оно не создает ничего достойного. Дело в том, что я терпеть не могу соперничать с кем-то - я не понимаю радости победы. Хотя мне очень близка радость достижения, т.е. сделать что-то сложное, решить трудную задачу, достичь чего-то - это да, это радость. Обойду ли я при этом кого-то, кто стремится к тому же - обычно мне без разницы, а само соревнование скорее в минус.
Обдумывая этот афоризм, внезапно понял, почему именно не люблю спортивные соревнования. Дело в устройстве правил: они ориентированы не на то, чтобы выявить лучшего, а на то, чтобы определить победителя. Т.е. они ориентированы не на поиск объективной истины, а на однозначную интерпретацию результата. Вопросы, которые мы задаем реальности в поисках истины, могут оставаться без ответа - "данный эксперимент не дает однозначного ответа на вопрос". Спортивные правила построены иначе - для них норма, когда практически в любой ситуации победитель определен. Ориентация на соревнование, а не на истину.
75.
Чтение, как пища для ума, должно подчиняться тем же нравственным законам, как и еда, служащая для питания тела. Другими словами: как вы не должны есть ради удовольствия, доставляемого едой, так не должны и читать только для того, чтоб наслаждаться чтением. Только при правильном пользовании вы вполне насладитесь и книгой, и обедом. Жадность или неумеренность в чтении гораздо худший порок, чем обжорство. Скверное же, грязное чтение гораздо отвратительнее грязной еды.
Нда, это он еще телевизора не видел. Или интернета - вот где невоздержанность-то.
84.
Не повиноваться Богу, поддаваясь искушению, есть грех человеческий, а не повиноваться из-за любви к неповиновению есть грех дьявольский. Повиноваться Ему из-за благ жизни есть человеческая добродетель, повиноваться же из-за любви к повиновению есть ангельская добродетель.
88.
Всякое воспитание должно быть сначала нравственным, а затем умственным. Умственное прежде нравственного, а тем более без него не может быть совершенно, а несовершенное воспитание есть зло, а не благо.
Нравственное воспитание состоит в том, чтобы содействовать развитию способностей восторга, надежды, любви.
Это достигается изучением прекрасной природы, жизни благородных людей и благородных предметов деятельности.
89.
Собственность человека состоит из:
A) полезных вещей;
Б) честно добытых;
B) и умело употребляемых.
Такова должна быть азбука собственности, и потому собственность и называется добром.
Сначала прочитал и прифигел. Потом понял, что в этом перечислении члены соединены логическим "и", а не логическим "или".
Такие вот цитаты-афоризмы. Перечитывать эту книгу я не буду и потому на днях она отправится в буккроссинг. А вот другие книги Рёскина, собственно эстетические, обязательно прочту. Парочка стоит на полках, еще пару-тройку как-ньть распечатаю - те, что про Флоренцию и Венецию.
Джон Рёскин "Избранные мысли"
Выпуск первый: М: Типография Вильде, 1902 г., 32 стр.
Выпуск второй: М: Типография Вильде, 1912 г., 48 стр.
Переиздание (три выпуска в одном томе): М: Рипол Классик, 2017 г., 220 стр.
https://www.twirpx.com/file/2463081/
Джон Рёскин был очень популярен в XIX веке, популярен в двух взаимопроникающих ипостасях - как эстетик и как моралист. "Крестный отец" прерафаэлитов, теоретически оформивший их воззрения на искусство, автор теории "полезного искусства" (польза эта подчинена этике, морали), в ответ на которую полвека спустя Ортега-и-Гассет, развивавший теорию "искусства для искусства", язвительно заметит: "если я хочу выпить воды, дайте мне чистый стакан, мне не нужен красивый стакан". В России Рёскин стал популярен на рубеже XIX-XX веков, немало для его популяризации сделал Лев Толстой, их взгляды в сфере нравственности во многом схожи. В 1900-х годах были переведены многие книги Рёскина.
В советское время Рёскин не издавался, разве что в сборниках о книгах и книголюбстве (кажется, в "Кораблях мысли") был опубликован отрывок из книги "Сезам и Лилии". Ну и в сборнике английских сказок была напечатана его сказка "Король Золотой реки". Не печатали не потому, что был запрещен, просто был забыт.
Если зайти в книжные магазины сегодня, то там найдется с полдюжины его книг. Не думаю, впрочем, что он так уж популярен - скорее дело объясняется тем, что издают старые дореволюционные переводы, иногда это просто репринтное издание (самый дешевый способ, не надо тратиться ни на верстку, ни на редактуру, ни на комментирование). И если книги по искусству (а их часто сопровождают хорошими репродукциями картин) вполне современны (эстетические теории вообще не умирают, разве что ходят кругами - от популярности к частичному забвению и вновь обретению интереса к ним), то его сочинения морального плана сейчас выглядят старомодно. Не потому, что сейчас верить в то, во что верил он, не современно - с моей точки зрения это совершенно нестоящий аргумент; но вот как проповедь своих воззрений его сочинения устарели - изменился, говоря по-английски, common sense. Обычно это выражение переводят как "здравый смысл", но тут важнее буквальный перевод: "общее чувство". Вот это общее чувство изменилось - если Рёскин в XIX веке обращался к людям, которые считали себя христианами (и они были ими по крайней мере в плане культуры, т.е. христианство и его содержание не были для них пустым звуком), то современное общество в своем "общем чувстве" скорее атеистично. Любая проповедь обращена к "общему чувству", к здравому смыслу, пусть даже споря с ним, но если оно изменилось, то проповедь бьет мимо. Она устарела как проповедь, как средство убеждения.
"Избранные мысли" Рёскина представляют сборник афоризмов. Собственно, именно афоризмов как формы Рёскин не писал, это цитаты из его произведений. Тем самым они двойного авторства - самого Рёскина и составителя и переводчика, Л.П. Никифорова. Издранные цитаты разрушают логику текста и представляют собой самые яркие аргументы - и как раз эта яркость сильно зависит от фона, от того common sense, из которого призваны высекать искры. Но даже с учетом этого нашлось несколько отрывков, которые интересны и сейчас.
(нумерация из сборников, сначала первый выпуск, потом второй)
35.
Всецело уловить замысел великого мыслителя, может быть, и трудно, и мы постоянно можем более или менее ошибаться, но глубоко, безгранично и непростительно ошибается только глупец, утверждающей, что тут не было никакого замысла.
Все великое нелегко.
43.
Мы не посланы в мир совершать какое бы то ни было дело, в которое мы не можем вложить нашей души. Нам нужно работать, чтоб добывать свой хлеб, и эту работу мы должны исполнять горячо. Затем у нас есть работа ради наслаждения нашей души, и ее мы должны выполнять сердечно; и та и другая работа должна быть сделана не кое-как, урывками и наполовину, а с полною охотой. Ту же работу, которая не заслуживает такого отношения, лучше совсем не делать.
Относительно этого замечу, что не могу представить, чтобы заполнял с охотой налоговую декларацию.
45.
Я думаю, что самые благородные формы нашей фантазии не могут быть управляемы и обладают отчасти свойствами снов; так что вдохновения являются непрошенными и не подчиняются тем, на кого они нисходят, я подчиняют их себе, заставляя их быть, подобно пророкам, невластными в своих словах и мыслях. Но если человек правильно воспитан и ум его спокоен, устойчив и мощен, то вдохновение видно, как в безукоризненном зеркале, ясно и верно; если же разум его неправильно развит и несовершенен, то вдохновение является как в разбитом зеркале со странными искажениями и безобразиями, и все страсти души своим дыханием покрывают его искривленными морщинами, так что не остается почти ни одной правильной черты.
46.
Всякая истинно человеческая песнь есть законченное художественное выражение радости или горя благородной души в правом деле. И вполне соответственно правоте дела и чистоте побуждений и возможно изящное искусство. Девушка может воспевать свою потерянную любовь, но скряга не может воспевать своих потерянных денег.
Наверное, самый известный афоризм Рёскина. Емнип, эти девушка/скряга цитируются у Толстого в "Круге чтения".
47.
Из всех добродетелей надежда есть по преимуществу христианская добродетель (и не могла, без сомнения, войти окончательно ни в одну языческую схему). Из всех добродетелей она, мне кажется, может служить лучшим мерилом того, христиане ли мы или нет: многие обладают милосердием, то есть общей добротой сердца или даже известной долей веры, но нет у них постоянной надежды, постоянного влечения к небу.
62.
Величайшее из всех чувств есть чувство полнейшего забвения себя.
74.
Нельзя достигнуть истинного искусства, не восторгаясь им; затем я также положительно утверждаю, что нет возможности достигнуть истинного искусства, если мы не сдерживаем нашего восторга. И так мы должны сперва полюбить искусство, а затем сдерживать нашу любовь к нему.
Искусство тогда только на надлежащем своем месте, когда оно подчинено пользе. Его задача поучать, но поучать любовно; и оно является постыдным, а не возвышенным, когда только приятно, не помогая людям открывать истину.
95.
Истинный художник тот, который, безусловно подчинившись законам искусства, обладает полной свободой фантазии.
106.
Есть только один путь человеку помочь Богу - это не мешать Богу помочь ему; и никогда имя Его не приемлется более всуе, чем в тех случаях, когда мы считаем исполнение дела Божья за нарушение своего.
108.
Говорить правду то же, что красиво писать, и является только благодаря практике; это дело не столько воли, сколько привычки, и я не думаю, чтобы можно было считать бесполезным всякий случай, помогающий проявлению или образованию этой привычки.
117.
Каждое слово имеет только то значение, в каком может воспринять его слушатель. Вы не уясните значение чести человеку бесчестному или любви тому, кто чужд ей. Стараясь низвести значение этих слов до их понимания, вы дойдете только до того, что у вас не будет больше слов для выражения чести и любви.
133.
Соперничество не создает ничего прекрасного, а гордость - ничего благородного.
Этот афоризм интересен тем, что встречается в разных переводах и в первом, и во втором выпуске. Похоже, эта мысль произвела впечатление на переводчика.
Для меня важна первая часть этого афоризма, а именно про соперничество, что оно не создает ничего достойного. Дело в том, что я терпеть не могу соперничать с кем-то - я не понимаю радости победы. Хотя мне очень близка радость достижения, т.е. сделать что-то сложное, решить трудную задачу, достичь чего-то - это да, это радость. Обойду ли я при этом кого-то, кто стремится к тому же - обычно мне без разницы, а само соревнование скорее в минус.
Обдумывая этот афоризм, внезапно понял, почему именно не люблю спортивные соревнования. Дело в устройстве правил: они ориентированы не на то, чтобы выявить лучшего, а на то, чтобы определить победителя. Т.е. они ориентированы не на поиск объективной истины, а на однозначную интерпретацию результата. Вопросы, которые мы задаем реальности в поисках истины, могут оставаться без ответа - "данный эксперимент не дает однозначного ответа на вопрос". Спортивные правила построены иначе - для них норма, когда практически в любой ситуации победитель определен. Ориентация на соревнование, а не на истину.
75.
Чтение, как пища для ума, должно подчиняться тем же нравственным законам, как и еда, служащая для питания тела. Другими словами: как вы не должны есть ради удовольствия, доставляемого едой, так не должны и читать только для того, чтоб наслаждаться чтением. Только при правильном пользовании вы вполне насладитесь и книгой, и обедом. Жадность или неумеренность в чтении гораздо худший порок, чем обжорство. Скверное же, грязное чтение гораздо отвратительнее грязной еды.
Нда, это он еще телевизора не видел. Или интернета - вот где невоздержанность-то.
84.
Не повиноваться Богу, поддаваясь искушению, есть грех человеческий, а не повиноваться из-за любви к неповиновению есть грех дьявольский. Повиноваться Ему из-за благ жизни есть человеческая добродетель, повиноваться же из-за любви к повиновению есть ангельская добродетель.
88.
Всякое воспитание должно быть сначала нравственным, а затем умственным. Умственное прежде нравственного, а тем более без него не может быть совершенно, а несовершенное воспитание есть зло, а не благо.
Нравственное воспитание состоит в том, чтобы содействовать развитию способностей восторга, надежды, любви.
Это достигается изучением прекрасной природы, жизни благородных людей и благородных предметов деятельности.
89.
Собственность человека состоит из:
A) полезных вещей;
Б) честно добытых;
B) и умело употребляемых.
Такова должна быть азбука собственности, и потому собственность и называется добром.
Сначала прочитал и прифигел. Потом понял, что в этом перечислении члены соединены логическим "и", а не логическим "или".
Такие вот цитаты-афоризмы. Перечитывать эту книгу я не буду и потому на днях она отправится в буккроссинг. А вот другие книги Рёскина, собственно эстетические, обязательно прочту. Парочка стоит на полках, еще пару-тройку как-ньть распечатаю - те, что про Флоренцию и Венецию.