Бабушкин сундук. История девятая.
Уже и забыла как записи сюда добавлять. Но у меня появилась еще одна история, заслуживающая места в моем "Бабушкином сундуке".
Итак, назовем его "До и После "А".
Часть первая "До".
В конце сентября я приболела и из-за отсутствия "ежемесечных" начала что-то подозревать. Тест показал две полоски. Геры не было дома и меня разрывало на тысячу кусочков, так сильно хотелось рассказать ему об этом.
Позвонила в скайп прямо на работу, включила видео и показала две полоски. Гера как настоящий программист решил перепроверить работает тест или нет. И мы взяли еще две штуки - один для меня и один для него)))
Мой снова показал две полоски, а его - одну. Тест работает.
И началось. Переживания, перестройка гормонов, врачи, узи, нервы, гадание на ромашке "мальчик" или "девочка".
В конце декабря первое узи. Нам показали зарождающегося человечка, который судя по всему должен был развиться в девочку.
Беременность протекала то очень быстро, то ползла медленнее черепахи. От анализа до анализа. Я переживала за каждый результат. А Герман называл меня не иначе, как самым ответственным Агата-хранилищем.
Имя Агата появилось почти сразу, когда еще гадали кто будет. Гера называл человечка - Агата или Воланд. Я была против обеих имен, но об этом позже.
Осень сменила зима, зиму - весна, срок предпологаемых родов ставили на 25 мая. И началось ожидание. Особенно после того, как одна за другой, у еще не родившейся Агаты, родились две двоюродные сестрички с маминой и папиной стороны.
Май наступил как-то неожиданно, прошел мой день рождения. А меня еще с февраля пугали тем, что могут наступить преждевременные роды. И я как сумасшедшая читала каждую неделю "Календарь беременности" с описаниями развития малыша, отмечая в календарике свои недели и просчитывая ее шансы на выживание в случае если вдруг все произойдет раньше срока.
Кстати, в календарике так и остались отмеченными 38 недель и не дочитана последняя статья о 39 недельке.
Часть вторая "После "А".
С 11 мая у нас шел ремонт и я почти всю неделю провела под маминым крылом. В субботу 16 мая, я вернулась домой, чтобы навести порядок перед второй частью ремонта. Но Агатка все придумала намного круче.
Где-то к ночи, часов с 11 вечера со мной начали происходить странности. Подтекала жидкость, вгоняя в легкую панику "АААА, как, нет, не может быть, я еще не готова". Герман на всякий случай начал читать статьи о родах в домашних условиях и в машине, пока я носилась по квартире и дособирала заранее подготовленные сумки в роддом.
Помчались на другой конец города в роддом, чтобы врач подтвердила или опровергла начало. Время как-то плавно перетекло за полночь и я все спрашивала Геру: как тебе дата 17 мая? Пойдет? На что он отвечал: Ты что сегодня собралась рожать?
Врач осмотрела и сказала, что раскрытие еще совсем маленькое и что это не околоплодные воды, а просто выделения, тело готовится к родам.
Возвращаемся домой, по дороге меня начинают беспокоить новые ощущения. Но я молчу, не хочу раньше времени наводить панику.
Так и знала, что у мамы и папы совы будет не иначе, как совенок. Среди ночи боли начали усиливаться и тут я вспомнила слова сестренки: Ты поймешь что это схватки и ни с чем не спутаешь.
И я поняла. Действительно началось. Постаралась включить свою отменную память и вспомнить все, что прочла в книге по родам.
Только вот поспать все не удавалось, боли усиливались, но надо было терпеть, это только цветочки, ягодки были дааалеко впереди.
Четыре часа утра, Герман все-таки просыпается от моих хождений туда-сюда. И я его встречаю радостной новостью - "началось".
Снова сборы. Едем к маме, где тянем время до обеда, а я снова пытаюсь отдохнуть и поспать. Но Морфей как-то забыл обо мне в тот день.
И снова около 12, но уже дня мы в роддоме. Меня осматривает один врач, но никак не может нащупать раскрытие. Зовет на подмогу другого врача, которая опытной рукой сразу все нашла и определила. Заодно определила меня в дородовую палату.
Я как любительница всяких тайных знаков начинаю искать хорошее предзнаменование во всем от номера дородовой палаты "№7" до имени врача "Аида" (люблю имена на букву "А").
И тут начались ягодки. У меня почему-то начала подниматься температура, поддекать воды, а схватки были не такими сильными и не достаточно быстро раскрывали Агатке путь на волю. Врач то и дело заходила посмотреть, как я. И периодически назначала разные лекарства, чтобы помочь мне быстрее разродиться.
К вечеру в палату на свою беду пришла мама и вынуждена была помогать мне переносить усилившееся от окситоцина схватки. Я была готова, что будет больно, но чтобы настолько. Когда начиналась очедная схватка, я громко считала вслух (мне всегда помогает счет про себя или вслух когда больно или неприятно, или нужно просто успокоиться), а мама в это время училась делать массаж поясницы.
Время тянулось невыносимо медленно. И только к семи вечера раскрытие путей удовлетворило врача и она перевела меня в родовую палату "№2".
Дабы не травмировать маму и не приводить ее в чувство, я отправила ее ждать вниз, а сама приняв героический вид стала "работать". Приходилось одновременно терпеть боль, учиться тужиться, беречь силы и оставаться в твердом уме и не поддаваться панике.
Время тянулось, сливалось в один большой больной комок. Три часа - это много и мало, это целая жизнь и один миг. Это схватки, боль, переживание, истощение сил.
Дальнейшая цепь событий сплелись для меня в сплошной миг. В палате стало больше персонала, все ходили вокруг меня, кто-то держал капельницу, кто-то помогал разродиться, появилась еще одна акушерка. Взрослая женщина - Диля Тухтаевна и врач мне сказала слушать только ее, что она говорит то и делать.
Это теперь я понимаю, что эту золотую женщину с руками волшебницы нам послал Ангел-Хранитель, который у нас с Герой один на двоих, теперь он, бедолага, один на троих.
Это теперь я осознаю, что если бы не эта опытная акушерка, то... я не хочу даже думать о том, что случилось бы тогда.
А мозг работал в каком-то странном режиме, на заднем фоне я очень хорошо и трезво соображала, думая про себя: ага, именно это было описано в книге, значит еще чуть-чуть, давай девочка - тужься, ты сможешь!
А вслух я отвечала на вопросы мед. персонала, который старался поддержать меня разными способами и звала Агату, чтобы она мне помогла.
В какой-то момент мне дали потрогать головку ребенка, которая уже прорезалась и только от меня зависело все остальное, чтобы она как можно скорее появилась на свет. Это придало сил и я поверила, что осталось совсем чуть-чуть и надо очень сильно постараться.
Появилась головка, я заметила, как акушерка быстро что-то снимает с шеи (как оказалось, у нее было двойное обвитие пуповиной, которое тянуло назад), в следующую секунду я почувствовала как из меня на свет появилась девочка, ее сразу положили на живот - мокрую, маленькую, беззащитную и молчаливую...
Паника. Вместо эйфории, крика ребенка и прочих радостей разрешения от родов мной начала овладевать паника.
- Почему она не кричит, почему она не плачет?
И так я задавала эти вопросы много-много раз.
А врачи уже забрали дочку с меня и обступили ее около стола. Я не могла думать ни о чем другом, я видела мало, но видела, что врачи усиленно пытаются сделать так, чтобы она дышала.
Вокруг меня ходил анестезиолог (замечательный парень, который не раз помог шуткой, советом) и успокаивал: Кристина, все хорошо. Вон она дышит, она красная, я же вижу. Она наверно в папу, он тоже же сильный и не плачет.
И плакала я, точнее слезы струились по щекам и я молилась и просила нашу девочку дышать, все время повторяя ее имя.
Ее унесли в реанимацию, где учили заново дышать и она смогла. Потому что вся в маму - упертая и сильная! А утром мы с ней встретились и начали наше новое и долгое знакомство!
Итак, она звалась Агатой. Потому что папа выбрал ей это имя и я за девять месяцев к нему приросла. А еще это очень сильное имя и как никакое другое подходит нашей девочке-теленку (тельцы не ищут легких путей, но они уперто идут к своей цели).
Агата родилась ровно в 22:00, почти через сутки, как она постучалась и попросилась на волю.
Это было сложно, но это было тем самым переломным, которое в очередной раз разделило мою жизнь на "До" и "После".
Итак, назовем его "До и После "А".
Часть первая "До".
В конце сентября я приболела и из-за отсутствия "ежемесечных" начала что-то подозревать. Тест показал две полоски. Геры не было дома и меня разрывало на тысячу кусочков, так сильно хотелось рассказать ему об этом.
Позвонила в скайп прямо на работу, включила видео и показала две полоски. Гера как настоящий программист решил перепроверить работает тест или нет. И мы взяли еще две штуки - один для меня и один для него)))
Мой снова показал две полоски, а его - одну. Тест работает.
И началось. Переживания, перестройка гормонов, врачи, узи, нервы, гадание на ромашке "мальчик" или "девочка".
В конце декабря первое узи. Нам показали зарождающегося человечка, который судя по всему должен был развиться в девочку.
Беременность протекала то очень быстро, то ползла медленнее черепахи. От анализа до анализа. Я переживала за каждый результат. А Герман называл меня не иначе, как самым ответственным Агата-хранилищем.
Имя Агата появилось почти сразу, когда еще гадали кто будет. Гера называл человечка - Агата или Воланд. Я была против обеих имен, но об этом позже.
Осень сменила зима, зиму - весна, срок предпологаемых родов ставили на 25 мая. И началось ожидание. Особенно после того, как одна за другой, у еще не родившейся Агаты, родились две двоюродные сестрички с маминой и папиной стороны.
Май наступил как-то неожиданно, прошел мой день рождения. А меня еще с февраля пугали тем, что могут наступить преждевременные роды. И я как сумасшедшая читала каждую неделю "Календарь беременности" с описаниями развития малыша, отмечая в календарике свои недели и просчитывая ее шансы на выживание в случае если вдруг все произойдет раньше срока.
Кстати, в календарике так и остались отмеченными 38 недель и не дочитана последняя статья о 39 недельке.
Часть вторая "После "А".
С 11 мая у нас шел ремонт и я почти всю неделю провела под маминым крылом. В субботу 16 мая, я вернулась домой, чтобы навести порядок перед второй частью ремонта. Но Агатка все придумала намного круче.
Где-то к ночи, часов с 11 вечера со мной начали происходить странности. Подтекала жидкость, вгоняя в легкую панику "АААА, как, нет, не может быть, я еще не готова". Герман на всякий случай начал читать статьи о родах в домашних условиях и в машине, пока я носилась по квартире и дособирала заранее подготовленные сумки в роддом.
Помчались на другой конец города в роддом, чтобы врач подтвердила или опровергла начало. Время как-то плавно перетекло за полночь и я все спрашивала Геру: как тебе дата 17 мая? Пойдет? На что он отвечал: Ты что сегодня собралась рожать?
Врач осмотрела и сказала, что раскрытие еще совсем маленькое и что это не околоплодные воды, а просто выделения, тело готовится к родам.
Возвращаемся домой, по дороге меня начинают беспокоить новые ощущения. Но я молчу, не хочу раньше времени наводить панику.
Так и знала, что у мамы и папы совы будет не иначе, как совенок. Среди ночи боли начали усиливаться и тут я вспомнила слова сестренки: Ты поймешь что это схватки и ни с чем не спутаешь.
И я поняла. Действительно началось. Постаралась включить свою отменную память и вспомнить все, что прочла в книге по родам.
Только вот поспать все не удавалось, боли усиливались, но надо было терпеть, это только цветочки, ягодки были дааалеко впереди.
Четыре часа утра, Герман все-таки просыпается от моих хождений туда-сюда. И я его встречаю радостной новостью - "началось".
Снова сборы. Едем к маме, где тянем время до обеда, а я снова пытаюсь отдохнуть и поспать. Но Морфей как-то забыл обо мне в тот день.
И снова около 12, но уже дня мы в роддоме. Меня осматривает один врач, но никак не может нащупать раскрытие. Зовет на подмогу другого врача, которая опытной рукой сразу все нашла и определила. Заодно определила меня в дородовую палату.
Я как любительница всяких тайных знаков начинаю искать хорошее предзнаменование во всем от номера дородовой палаты "№7" до имени врача "Аида" (люблю имена на букву "А").
И тут начались ягодки. У меня почему-то начала подниматься температура, поддекать воды, а схватки были не такими сильными и не достаточно быстро раскрывали Агатке путь на волю. Врач то и дело заходила посмотреть, как я. И периодически назначала разные лекарства, чтобы помочь мне быстрее разродиться.
К вечеру в палату на свою беду пришла мама и вынуждена была помогать мне переносить усилившееся от окситоцина схватки. Я была готова, что будет больно, но чтобы настолько. Когда начиналась очедная схватка, я громко считала вслух (мне всегда помогает счет про себя или вслух когда больно или неприятно, или нужно просто успокоиться), а мама в это время училась делать массаж поясницы.
Время тянулось невыносимо медленно. И только к семи вечера раскрытие путей удовлетворило врача и она перевела меня в родовую палату "№2".
Дабы не травмировать маму и не приводить ее в чувство, я отправила ее ждать вниз, а сама приняв героический вид стала "работать". Приходилось одновременно терпеть боль, учиться тужиться, беречь силы и оставаться в твердом уме и не поддаваться панике.
Время тянулось, сливалось в один большой больной комок. Три часа - это много и мало, это целая жизнь и один миг. Это схватки, боль, переживание, истощение сил.
Дальнейшая цепь событий сплелись для меня в сплошной миг. В палате стало больше персонала, все ходили вокруг меня, кто-то держал капельницу, кто-то помогал разродиться, появилась еще одна акушерка. Взрослая женщина - Диля Тухтаевна и врач мне сказала слушать только ее, что она говорит то и делать.
Это теперь я понимаю, что эту золотую женщину с руками волшебницы нам послал Ангел-Хранитель, который у нас с Герой один на двоих, теперь он, бедолага, один на троих.
Это теперь я осознаю, что если бы не эта опытная акушерка, то... я не хочу даже думать о том, что случилось бы тогда.
А мозг работал в каком-то странном режиме, на заднем фоне я очень хорошо и трезво соображала, думая про себя: ага, именно это было описано в книге, значит еще чуть-чуть, давай девочка - тужься, ты сможешь!
А вслух я отвечала на вопросы мед. персонала, который старался поддержать меня разными способами и звала Агату, чтобы она мне помогла.
В какой-то момент мне дали потрогать головку ребенка, которая уже прорезалась и только от меня зависело все остальное, чтобы она как можно скорее появилась на свет. Это придало сил и я поверила, что осталось совсем чуть-чуть и надо очень сильно постараться.
Появилась головка, я заметила, как акушерка быстро что-то снимает с шеи (как оказалось, у нее было двойное обвитие пуповиной, которое тянуло назад), в следующую секунду я почувствовала как из меня на свет появилась девочка, ее сразу положили на живот - мокрую, маленькую, беззащитную и молчаливую...
Паника. Вместо эйфории, крика ребенка и прочих радостей разрешения от родов мной начала овладевать паника.
- Почему она не кричит, почему она не плачет?
И так я задавала эти вопросы много-много раз.
А врачи уже забрали дочку с меня и обступили ее около стола. Я не могла думать ни о чем другом, я видела мало, но видела, что врачи усиленно пытаются сделать так, чтобы она дышала.
Вокруг меня ходил анестезиолог (замечательный парень, который не раз помог шуткой, советом) и успокаивал: Кристина, все хорошо. Вон она дышит, она красная, я же вижу. Она наверно в папу, он тоже же сильный и не плачет.
И плакала я, точнее слезы струились по щекам и я молилась и просила нашу девочку дышать, все время повторяя ее имя.
Ее унесли в реанимацию, где учили заново дышать и она смогла. Потому что вся в маму - упертая и сильная! А утром мы с ней встретились и начали наше новое и долгое знакомство!
Итак, она звалась Агатой. Потому что папа выбрал ей это имя и я за девять месяцев к нему приросла. А еще это очень сильное имя и как никакое другое подходит нашей девочке-теленку (тельцы не ищут легких путей, но они уперто идут к своей цели).
Агата родилась ровно в 22:00, почти через сутки, как она постучалась и попросилась на волю.
Это было сложно, но это было тем самым переломным, которое в очередной раз разделило мою жизнь на "До" и "После".