Оборона
Холодным, туманным утром мы прогреваем моторы. Солдаты, запахнув шинели, проверяют винтовки и огневой припас, тихо всхрапывают лошади, недовольные предстоящей работой.
Защита - это не в блиндаж закопаться, не каску поглубже натянуть, и не в тылу спрятаться.
Единственный надёжный способ - бить метко, бить первым, смелым решительным натиском повергать буржуазную нечисть, вытаскивать на белый свет недогнивших кадавров старого мира, как говорит комиссар.
Ничего.
Повергнем.
Вытащим.
Проверяю пулемётную ленту в боеукладке: каждый десятый патрон - трассирующий, каждая третья пуля посеребрена. Гореть буржуям на солнце синим пламенем.
Защита - это вам не агрессия, не злое вторжение. Защита - дело святое. Тогда, в двадцатом, мы боронили землю свою от страшного врага, от кровопийц трудового народа, под знаменем белого хищного орла дошедших до самого Киева. И наша «железная пехота, лихая конница, грозная артиллерия», как тогда говорил комиссар, а по-простому, колонны работяг в обмотках, красные кавалеристы на худых клячах, и артиллерийские расчёты, толкающие свои орудия руками, тогда, действительно, смяли панов, и начали контрнаступление, «на Львов, Вильно, Варшаву».
Помогли ли обереги на будённовках?
Или огонь в наших глазах?
В живых глазах?
По разорённой Великой войной земле мы гнали кровососов, мы видели, как восставшее местное население расправлялось с теми, кого удавалось изловить, нам казалось, что вот-вот, и пожар революции вспыхнет повсюду, по всему миру восстанут живые, казалось, достаточно одной искры...
Но под Варшавой удача исчерпала себя. Может, затмившие небо тучи давили нас? Или, действительно, не подошли подкрепления в должном числе? Или адепты магистра Пилсудского провели необходимые ритуалы? Удар был сокрушительным. Фланговая атака польских войск опрокинула наши наступающие части, оторванные от всего: от линий снабжения, и даже от фронтового командования.
Победа обернулась поражением.
Было окружение во тьме.
Был разгром.
Сто тридцать тысяч красноармейцев оказались захвачены в плен, и большая часть впоследствии погибла в лагерях или была обращена. Правительство было вынуждено подписать мирное соглашение. Позорный Рижский договор, отдававший в лапы нечисти половину Белоруссии и Украины.
Вот к чему приводят непродуманные вопросы защиты. Отданные врагу земли. Опасно близкие к большим городам границы. И, что хуже всего, утраченная людьми инициатива. В борьбе не побеждают, спрятавшись в окопе, укрывшись за толстыми стенами, отказавшись от войны - не остаться в живых.
Вытащат.
Выпьют досуха.
Война обязательно будет, недоигранная Великая война. Ведь немцы, с их культом мёртвых предков, ритуалами воскрешения, человеческими жертвоприношениями и обрядами призыва, не потерпят существования рабоче-крестьянской республики. Если так подумать, неизвестно ещё, кто хуже: буржуи-кровососы, или этот чёрный культ, распространяющийся по Европе, как пожар.
Но сегодня - сегодня немец нам не враг, пока не враг. Их танковые клинья охватывают Варшаву и Лодзь. Люфтваффе вскрывает защитные сооружения, открывает потаённые склепы солнечному свету. Настал наш час - время мести, время припомнить все многовековые обиды. Под защитой Звезды мы вернём отторгнутые земли, и нас встретят радостно те, кто там остался в живых.
Мы даём газ, и лёгкие танки трогаются с места. Бойцы строятся неровной походной колонной, разные, тощие, крепкие, чумазые работяги, штыки серебрятся в утреннем свете, лошади тянут орудия.
Мы отодвинем границы на безопасное расстояние в эти дни. Это старый, проверенный метод обороны живых - с помощью пространства.
Если что - сама земля защитит нас.
Корни травы.
Звери лесов.
И единство живых.
Защита - это не в блиндаж закопаться, не каску поглубже натянуть, и не в тылу спрятаться.
Единственный надёжный способ - бить метко, бить первым, смелым решительным натиском повергать буржуазную нечисть, вытаскивать на белый свет недогнивших кадавров старого мира, как говорит комиссар.
Ничего.
Повергнем.
Вытащим.
Проверяю пулемётную ленту в боеукладке: каждый десятый патрон - трассирующий, каждая третья пуля посеребрена. Гореть буржуям на солнце синим пламенем.
Защита - это вам не агрессия, не злое вторжение. Защита - дело святое. Тогда, в двадцатом, мы боронили землю свою от страшного врага, от кровопийц трудового народа, под знаменем белого хищного орла дошедших до самого Киева. И наша «железная пехота, лихая конница, грозная артиллерия», как тогда говорил комиссар, а по-простому, колонны работяг в обмотках, красные кавалеристы на худых клячах, и артиллерийские расчёты, толкающие свои орудия руками, тогда, действительно, смяли панов, и начали контрнаступление, «на Львов, Вильно, Варшаву».
Помогли ли обереги на будённовках?
Или огонь в наших глазах?
В живых глазах?
По разорённой Великой войной земле мы гнали кровососов, мы видели, как восставшее местное население расправлялось с теми, кого удавалось изловить, нам казалось, что вот-вот, и пожар революции вспыхнет повсюду, по всему миру восстанут живые, казалось, достаточно одной искры...
Но под Варшавой удача исчерпала себя. Может, затмившие небо тучи давили нас? Или, действительно, не подошли подкрепления в должном числе? Или адепты магистра Пилсудского провели необходимые ритуалы? Удар был сокрушительным. Фланговая атака польских войск опрокинула наши наступающие части, оторванные от всего: от линий снабжения, и даже от фронтового командования.
Победа обернулась поражением.
Было окружение во тьме.
Был разгром.
Сто тридцать тысяч красноармейцев оказались захвачены в плен, и большая часть впоследствии погибла в лагерях или была обращена. Правительство было вынуждено подписать мирное соглашение. Позорный Рижский договор, отдававший в лапы нечисти половину Белоруссии и Украины.
Вот к чему приводят непродуманные вопросы защиты. Отданные врагу земли. Опасно близкие к большим городам границы. И, что хуже всего, утраченная людьми инициатива. В борьбе не побеждают, спрятавшись в окопе, укрывшись за толстыми стенами, отказавшись от войны - не остаться в живых.
Вытащат.
Выпьют досуха.
Война обязательно будет, недоигранная Великая война. Ведь немцы, с их культом мёртвых предков, ритуалами воскрешения, человеческими жертвоприношениями и обрядами призыва, не потерпят существования рабоче-крестьянской республики. Если так подумать, неизвестно ещё, кто хуже: буржуи-кровососы, или этот чёрный культ, распространяющийся по Европе, как пожар.
Но сегодня - сегодня немец нам не враг, пока не враг. Их танковые клинья охватывают Варшаву и Лодзь. Люфтваффе вскрывает защитные сооружения, открывает потаённые склепы солнечному свету. Настал наш час - время мести, время припомнить все многовековые обиды. Под защитой Звезды мы вернём отторгнутые земли, и нас встретят радостно те, кто там остался в живых.
Мы даём газ, и лёгкие танки трогаются с места. Бойцы строятся неровной походной колонной, разные, тощие, крепкие, чумазые работяги, штыки серебрятся в утреннем свете, лошади тянут орудия.
Мы отодвинем границы на безопасное расстояние в эти дни. Это старый, проверенный метод обороны живых - с помощью пространства.
Если что - сама земля защитит нас.
Корни травы.
Звери лесов.
И единство живых.