Shingeki no Fandom: Hangeki.
Психологический кружок, который теперь был вынужден скрываться от Ливая-хэйтё, шифровался, как только мог. Поэтому Эрен был весьма удивлён, когда в один прекрасный день услышал знакомые "заклинания психологов". Причём в момент, когда Эрен их услышал, он находился на втором этаже замка, а источник звука обнаружился на первом.
Он сначала скрылся за приоткрытой дверью, но вскоре перестал прятаться - в этом не было смысла. Две представительницы психологического кружка были слишком увлечены спором, чтобы замечать кого-то постороннего.
- А я тебе говорю - Есенин!
- Нет, Робеспьер!
- Нет, Есенин!
- По тесту Вайсбанда - Робеспьер!
- А по тесту Рейнина - Есенин!
- Какие основания?!
- К чёрту основания!!!
Спорящие стороны вцепились друг другу в волосы. Интеллектуальное противостояние переросло в жестокую драку.
Эрен ещё только думал, вмешаться или нет, а драка уже перешла в партер, миг - и...
Крики и звуки борьбы стихли.
В коридоре никого не было.
- Сработало, - резюмировал Армин, который, как оказалось, тоже наблюдал за дракой, только прятался в нише за гобеленом на стене.
- Что ты сделал? - тихо спросил Эрен, всё ещё ошеломлённый зрелищем. Он раньше никогда не видел, как исчезают фанаты.
- Ну... - Армин чуть замялся. - Я изучил их адскую науку, подтасовал результаты тестов... в общем, они получили объективные сведения, из-за которых не на шутку рассорились.
Эрен всё ещё стоял, потерянно глядя на место, где только что дрались фанатки.
- Что с тобой?
Эрен едва заметно покачал головой.
- Просто я... никогда не думал, что нам придётся сражаться с людьми.
- Мы защищаемся, - неожиданно жёстко сказал Армин. - Как можем. Тем более, что мы не убиваем их. Мы просто защищаем наш мир. Как и всегда.
***
Сегодня утром Ливая разбудили вопли в коридоре. По всей видимости, там собралась группа фанаток, затеявшая очередной спор. Шум стоял дикий, невозможно было даже разобрать отдельные слова. Казалось, что время каких бы то ни было аргументов закончилось, и теперь девицы просто верещали.
Подавать признаки жизни было опасно. Вероятно, точно так же решили и все остальные, кого они могли разбудить, потому что вопли не просто не стихали, но и становились всё более агрессивными.
Невероятным усилием воли капрал заставил себя принять решение - кто-то должен был с этим разобраться. В конце концов, они слишком громко вопят, чтобы обращать внимание на посторонних. Если их там слишком много, можно и вовсе не связываться.
Когда Ливай уже стоял у двери, его взгляд упал на рукоять пистолета, торчавшую из-под подушки.
Нет. Нельзя. Слишком велико искушение кого-нибудь из них застрелить.
Высунувшись в коридор, Ливай быстро окинул взглядом шумевших фанаток. Отлично, не так уж много, человек двадцать.
Он вышел и от души грохнул дверью.
Звук получился даже, пожалуй, громче, чем мог бы быть от выстрела. Во всяком случае, функцию свою он выполнил безупречно - все девицы подскочили на месте, развернулись в сторону капрала. Но, что самое главное, - заткнулись.
- Всем молчать, - приказал Ливай, подходя ближе. - Кто издаст хоть один звук - полетит со стены Мария раньше, чем скажет слово "додзинси". Правила таковы. Сейчас я выбираю любую из вас...
"Неудачно сказано", - подумал Ливай, видя, как лица фанаток принимают мечтательное выражение.
- У неё будет ровно двадцать секунд, чтобы объяснить ситуацию.
Невероятное воодушевление и жажда действия на лицах фанаток.
- Цена выступления - уборка в лаборатории Ханджи-бунтайтё. И не дай редактор, вы что-нибудь там испортите.
Невероятное воодушевление сменилось полным унынием.
- Каждая лишняя секунда вашего ответа будет прибавлять по четыре квадратных метра к пространству вашей уборки. Итак, говорить будешь... - Он, не глядя, ткнул пальцем в одну из девиц. - Ты. Время пошло.
Девушка, отсалютовав, зачастила:
- Ливай-хэйтё, у нас спор из-за того, что мы тут все - последние азиатки, и вот теперь мы никак не можем решить - кто же из нас самая последняя?
- Только и всего? - поднял бровь Ливай. - Дети малые, честное слово. Это же так просто.
Теперь на лицах фанаток читалось недоумение и любопытство. Тяжело вздохнув, Ливай пояснил:
- Узнайте это в честном бою. Последняя азиатка должна быть надеждой своей расы, так что ею достойна стать только сильнейшая. А поскольку только она и выживет, логично, что именно она будет последней азиаткой.
Девицы запереглядывались, вероятно, прикидывая шансы.
- К сражению можете приступить сразу же, как только Хонда Юй...
- Я Умари Мэгуми! - обиженно поправила девушка.
- Я так и сказал. Так вот, ваш бой может начаться сразу же, как только она закончит с уборкой. А теперь ещё немного о тебе, маленькая самоубийца. - Он повернулся к Умари. - Ты меня перебила. За это ты должна будешь навести идеальную чистоту в коридоре на первом этаже. - И продолжил гораздо мягче: - Говоришь, я неправильно произнёс твоё имя?
Умари, всхлипнув, неуверенно кивнула.
- Как меня зовут? - ещё мягче поинтересовался Ливай.
- К-капрал Райвель! - пискнула Умари, близкая к обмороку.
Ливай прикрыл глаза.
- Неверно. Думаю, ты это не со зла, а от неожиданности. Тебе нужно ещё немного времени на размышления. Я спрошу тебя снова, когда ты закончишь со вторым этажом.
- Вы хотели сказать - с первым? - робко переспросила Умари.
- Нет. Я сказал то, что хотел сказать.
В гробовой тишине, прерываемой лишь всхлипываниями Умари, Ливай развернулся и пошёл обратно, к своей комнате. Когда он отошёл на несколько метров, фанатки тихонько заперешёптывались.
- Ах, да. - Ливай остановился, взглянул на фанаток через плечо. - Думаю, справедливо будет, если Аккерман тоже примет участие в борьбе за почётное звание.
Отданная в подчинению капралу десятка постепенно меняла свою линию поведения. Ливай по-прежнему старался не поворачиваться к ним спиной, но они хотя бы уже не пытались сцапать его и затискать. Отчаялись, видимо.
Некоторая польза от них всё же была. По крайней мере, они теперь ревностно следили, чтобы никто другой не сцапал их командира. Правда, они не могли уберечь его от фикрайтеров, которые после инцидента с зеленовласой девой ходили за капралом по пятам, умоляя откорректировать их творения. Вот и сейчас одна из них неотступно следовала за Ливаем, не прекращая нудеть что-то о своём тексте. На небольшом расстоянии тихо дрейфовали ещё пятеро, объединившиеся в стайку.
В какой-то момент Ливай, до этого просто игнорировавший своё сопровождение, развернулся. Так резко, что фикрайтерша подскочила от неожиданности.
- Я думаю, твой текст небезнадёжен, - сообщил капрал. - Ты можешь его улучшить без моей помощи.
- Как? - с надеждой спросила девушка.
- Сжечь.
У фикрайтерши задрожали губы, а на глаза навернулись слёзы.
- Отставить рыдать.
- Так точно, капрал Реви! - отсалютовала девушка. Слёзы у неё и вправду высохли, как по волшебству.
- Не "Реви", - устало поморщился Ливай.
- Так я уже не реву... - недоумённо возразила девушка.
Ливай посмотрел на неё долгим проникновенным взглядом. Не поворачивая головы, вытянул руку в сторону стайки девиц:
- Фломастер.
Девицы засуетились, зашушукались, зашуршали содержимым карманов. Общими усилиями фломастер был найден и торжественно вручен Ливаю. Капрал быстро шагнул к ойкнувшей девице, точным движением схватил за макушку.
- Меня. Зовут. Ливай, - отчётливо проговорил он, старательно выводя буквы на лбу попискивающей девушки. - В крайнем случае - Ривай. Учись. Читать. Катакану.
Закончив писать, Ливай отпустил свою жертву, бросил фломастер стайке девиц - те метнулись за ним, словно за букетом невесты, - отступил на шаг, критически осматривая своё творение.
- Ты запомнила? Другим расскажешь? Больше ничего не перепутаешь? Ну-ка, руки по швам... - Это девушка потянулась пощупать лоб. - Размажешь - пошлю отмываться, потом напишу заново. Но уже что-нибудь непристойное.
Девушка несколько раз быстро кивнула.
- Свободна.
Фикрайтерша умчалась делиться с подругами впечатлениями. Ливай понаблюдал немного за оставшимися пятью, всё ещё дравшимися за фломастер, убедился, что сейчас всё их внимание приковано к фломастеру, и тихо исчез.
Тем временем, на третьем этаже тоже шла борьба. Некоторая часть оставшихся не у дел фикрайтеров решила провести конкурс на самую смешную шутку. Они разбились на команды и занялись мозговым штурмом. Иногда это были анекдоты, но чаще всего - короткие фразы, неизменно вызывавшие бурную реакцию остальных.
- Марко предложил Жану быть его второй половинкой!
Фанатки залились весёлым смехом.
- Зайдёшь к капралу ночью в комнату, а он там под одеялом, в темноте, пока никто не видит - улыбается!
- Жана так часто путают с лошадью, что теперь он идёт на свист!
Снова взрыв хохота.
- Мало кто знает, что Эрен до сих пор не знает, что его нижнее бельё носит Микаса, причём иногда - на голове!
Всеобщее веселье.
- Я твой мамка жрал!
Хохот был прерван редкими хлопками, раздавшимися за их спинами. Девушки обернулись...
- Ха-ха, - сказала Микаса, продолжая аплодировать. - Ахаха. Ахахаха. А вы чего замолчали? Такие смешные шутки. Ничего смешнее никогда не слышала. Я вот тоже тут одну шуточку придумала. - Её ладони, сомкнувшись в очередной раз, замерли. - Ах, как славно мы с вами посмеёмся.
Но фанатки, пробыв неделю с разведчиками, уже знали многое. Знали они, например, что Армин по своей натуре коварен и подл, и стравить своих врагов между собой ему - как нефиг делать. Знали, что Микаса - не хрупкая трепетная дева (а попробуйте быть хрупкой трепетной девой при росте в 170 сантиметров и весе в 68 килограмм!), и никаких сомнений, если она решила кому-то врезать, у неё не возникает. Знали они, что Эрен в формации титана - действительно огромен и ужасен. Знали, что Ливай-хэйтё - далеко не такая няша, каким его принято рисовать на фанартах, и что его брезгливость - повод скорее для слёз и зубовного скрежета, чем для смеха. И вот теперь они смогли приблизительно догадаться, какую шуточку придумала Микаса.
А ещё они научились быстро и долго бегать. Так быстро и так долго, что, пожалуй, теперь они могли скрыться даже от Микасы на приводе. По крайней мере, они выяснили это, выбежав во двор. Микаса неслась за ними, приговоривая: "Сейчас я вас настигну, и тогда-то мы похохочем!"
Когда фанатки начали падать от усталости, самая находчивая из них крикнула:
- Эрен без присмотра!
Только это и спасло их от более суровой кары. Микаса, подумав, решила, что с фанаток на сегодня хватит, а Эрен и в самом деле без присмотра. Приземлившись, она гордо повернулась к фанаткам спиной - ни у кого и мысли не возникло напасть - и удалилась.
Очередной раунд был выигран.
Он сначала скрылся за приоткрытой дверью, но вскоре перестал прятаться - в этом не было смысла. Две представительницы психологического кружка были слишком увлечены спором, чтобы замечать кого-то постороннего.
- А я тебе говорю - Есенин!
- Нет, Робеспьер!
- Нет, Есенин!
- По тесту Вайсбанда - Робеспьер!
- А по тесту Рейнина - Есенин!
- Какие основания?!
- К чёрту основания!!!
Спорящие стороны вцепились друг другу в волосы. Интеллектуальное противостояние переросло в жестокую драку.
Эрен ещё только думал, вмешаться или нет, а драка уже перешла в партер, миг - и...
Крики и звуки борьбы стихли.
В коридоре никого не было.
- Сработало, - резюмировал Армин, который, как оказалось, тоже наблюдал за дракой, только прятался в нише за гобеленом на стене.
- Что ты сделал? - тихо спросил Эрен, всё ещё ошеломлённый зрелищем. Он раньше никогда не видел, как исчезают фанаты.
- Ну... - Армин чуть замялся. - Я изучил их адскую науку, подтасовал результаты тестов... в общем, они получили объективные сведения, из-за которых не на шутку рассорились.
Эрен всё ещё стоял, потерянно глядя на место, где только что дрались фанатки.
- Что с тобой?
Эрен едва заметно покачал головой.
- Просто я... никогда не думал, что нам придётся сражаться с людьми.
- Мы защищаемся, - неожиданно жёстко сказал Армин. - Как можем. Тем более, что мы не убиваем их. Мы просто защищаем наш мир. Как и всегда.
***
Сегодня утром Ливая разбудили вопли в коридоре. По всей видимости, там собралась группа фанаток, затеявшая очередной спор. Шум стоял дикий, невозможно было даже разобрать отдельные слова. Казалось, что время каких бы то ни было аргументов закончилось, и теперь девицы просто верещали.
Подавать признаки жизни было опасно. Вероятно, точно так же решили и все остальные, кого они могли разбудить, потому что вопли не просто не стихали, но и становились всё более агрессивными.
Невероятным усилием воли капрал заставил себя принять решение - кто-то должен был с этим разобраться. В конце концов, они слишком громко вопят, чтобы обращать внимание на посторонних. Если их там слишком много, можно и вовсе не связываться.
Когда Ливай уже стоял у двери, его взгляд упал на рукоять пистолета, торчавшую из-под подушки.
Нет. Нельзя. Слишком велико искушение кого-нибудь из них застрелить.
Высунувшись в коридор, Ливай быстро окинул взглядом шумевших фанаток. Отлично, не так уж много, человек двадцать.
Он вышел и от души грохнул дверью.
Звук получился даже, пожалуй, громче, чем мог бы быть от выстрела. Во всяком случае, функцию свою он выполнил безупречно - все девицы подскочили на месте, развернулись в сторону капрала. Но, что самое главное, - заткнулись.
- Всем молчать, - приказал Ливай, подходя ближе. - Кто издаст хоть один звук - полетит со стены Мария раньше, чем скажет слово "додзинси". Правила таковы. Сейчас я выбираю любую из вас...
"Неудачно сказано", - подумал Ливай, видя, как лица фанаток принимают мечтательное выражение.
- У неё будет ровно двадцать секунд, чтобы объяснить ситуацию.
Невероятное воодушевление и жажда действия на лицах фанаток.
- Цена выступления - уборка в лаборатории Ханджи-бунтайтё. И не дай редактор, вы что-нибудь там испортите.
Невероятное воодушевление сменилось полным унынием.
- Каждая лишняя секунда вашего ответа будет прибавлять по четыре квадратных метра к пространству вашей уборки. Итак, говорить будешь... - Он, не глядя, ткнул пальцем в одну из девиц. - Ты. Время пошло.
Девушка, отсалютовав, зачастила:
- Ливай-хэйтё, у нас спор из-за того, что мы тут все - последние азиатки, и вот теперь мы никак не можем решить - кто же из нас самая последняя?
- Только и всего? - поднял бровь Ливай. - Дети малые, честное слово. Это же так просто.
Теперь на лицах фанаток читалось недоумение и любопытство. Тяжело вздохнув, Ливай пояснил:
- Узнайте это в честном бою. Последняя азиатка должна быть надеждой своей расы, так что ею достойна стать только сильнейшая. А поскольку только она и выживет, логично, что именно она будет последней азиаткой.
Девицы запереглядывались, вероятно, прикидывая шансы.
- К сражению можете приступить сразу же, как только Хонда Юй...
- Я Умари Мэгуми! - обиженно поправила девушка.
- Я так и сказал. Так вот, ваш бой может начаться сразу же, как только она закончит с уборкой. А теперь ещё немного о тебе, маленькая самоубийца. - Он повернулся к Умари. - Ты меня перебила. За это ты должна будешь навести идеальную чистоту в коридоре на первом этаже. - И продолжил гораздо мягче: - Говоришь, я неправильно произнёс твоё имя?
Умари, всхлипнув, неуверенно кивнула.
- Как меня зовут? - ещё мягче поинтересовался Ливай.
- К-капрал Райвель! - пискнула Умари, близкая к обмороку.
Ливай прикрыл глаза.
- Неверно. Думаю, ты это не со зла, а от неожиданности. Тебе нужно ещё немного времени на размышления. Я спрошу тебя снова, когда ты закончишь со вторым этажом.
- Вы хотели сказать - с первым? - робко переспросила Умари.
- Нет. Я сказал то, что хотел сказать.
В гробовой тишине, прерываемой лишь всхлипываниями Умари, Ливай развернулся и пошёл обратно, к своей комнате. Когда он отошёл на несколько метров, фанатки тихонько заперешёптывались.
- Ах, да. - Ливай остановился, взглянул на фанаток через плечо. - Думаю, справедливо будет, если Аккерман тоже примет участие в борьбе за почётное звание.
Отданная в подчинению капралу десятка постепенно меняла свою линию поведения. Ливай по-прежнему старался не поворачиваться к ним спиной, но они хотя бы уже не пытались сцапать его и затискать. Отчаялись, видимо.
Некоторая польза от них всё же была. По крайней мере, они теперь ревностно следили, чтобы никто другой не сцапал их командира. Правда, они не могли уберечь его от фикрайтеров, которые после инцидента с зеленовласой девой ходили за капралом по пятам, умоляя откорректировать их творения. Вот и сейчас одна из них неотступно следовала за Ливаем, не прекращая нудеть что-то о своём тексте. На небольшом расстоянии тихо дрейфовали ещё пятеро, объединившиеся в стайку.
В какой-то момент Ливай, до этого просто игнорировавший своё сопровождение, развернулся. Так резко, что фикрайтерша подскочила от неожиданности.
- Я думаю, твой текст небезнадёжен, - сообщил капрал. - Ты можешь его улучшить без моей помощи.
- Как? - с надеждой спросила девушка.
- Сжечь.
У фикрайтерши задрожали губы, а на глаза навернулись слёзы.
- Отставить рыдать.
- Так точно, капрал Реви! - отсалютовала девушка. Слёзы у неё и вправду высохли, как по волшебству.
- Не "Реви", - устало поморщился Ливай.
- Так я уже не реву... - недоумённо возразила девушка.
Ливай посмотрел на неё долгим проникновенным взглядом. Не поворачивая головы, вытянул руку в сторону стайки девиц:
- Фломастер.
Девицы засуетились, зашушукались, зашуршали содержимым карманов. Общими усилиями фломастер был найден и торжественно вручен Ливаю. Капрал быстро шагнул к ойкнувшей девице, точным движением схватил за макушку.
- Меня. Зовут. Ливай, - отчётливо проговорил он, старательно выводя буквы на лбу попискивающей девушки. - В крайнем случае - Ривай. Учись. Читать. Катакану.
Закончив писать, Ливай отпустил свою жертву, бросил фломастер стайке девиц - те метнулись за ним, словно за букетом невесты, - отступил на шаг, критически осматривая своё творение.
- Ты запомнила? Другим расскажешь? Больше ничего не перепутаешь? Ну-ка, руки по швам... - Это девушка потянулась пощупать лоб. - Размажешь - пошлю отмываться, потом напишу заново. Но уже что-нибудь непристойное.
Девушка несколько раз быстро кивнула.
- Свободна.
Фикрайтерша умчалась делиться с подругами впечатлениями. Ливай понаблюдал немного за оставшимися пятью, всё ещё дравшимися за фломастер, убедился, что сейчас всё их внимание приковано к фломастеру, и тихо исчез.
Тем временем, на третьем этаже тоже шла борьба. Некоторая часть оставшихся не у дел фикрайтеров решила провести конкурс на самую смешную шутку. Они разбились на команды и занялись мозговым штурмом. Иногда это были анекдоты, но чаще всего - короткие фразы, неизменно вызывавшие бурную реакцию остальных.
- Марко предложил Жану быть его второй половинкой!
Фанатки залились весёлым смехом.
- Зайдёшь к капралу ночью в комнату, а он там под одеялом, в темноте, пока никто не видит - улыбается!
- Жана так часто путают с лошадью, что теперь он идёт на свист!
Снова взрыв хохота.
- Мало кто знает, что Эрен до сих пор не знает, что его нижнее бельё носит Микаса, причём иногда - на голове!
Всеобщее веселье.
- Я твой мамка жрал!
Хохот был прерван редкими хлопками, раздавшимися за их спинами. Девушки обернулись...
- Ха-ха, - сказала Микаса, продолжая аплодировать. - Ахаха. Ахахаха. А вы чего замолчали? Такие смешные шутки. Ничего смешнее никогда не слышала. Я вот тоже тут одну шуточку придумала. - Её ладони, сомкнувшись в очередной раз, замерли. - Ах, как славно мы с вами посмеёмся.
Но фанатки, пробыв неделю с разведчиками, уже знали многое. Знали они, например, что Армин по своей натуре коварен и подл, и стравить своих врагов между собой ему - как нефиг делать. Знали, что Микаса - не хрупкая трепетная дева (а попробуйте быть хрупкой трепетной девой при росте в 170 сантиметров и весе в 68 килограмм!), и никаких сомнений, если она решила кому-то врезать, у неё не возникает. Знали они, что Эрен в формации титана - действительно огромен и ужасен. Знали, что Ливай-хэйтё - далеко не такая няша, каким его принято рисовать на фанартах, и что его брезгливость - повод скорее для слёз и зубовного скрежета, чем для смеха. И вот теперь они смогли приблизительно догадаться, какую шуточку придумала Микаса.
А ещё они научились быстро и долго бегать. Так быстро и так долго, что, пожалуй, теперь они могли скрыться даже от Микасы на приводе. По крайней мере, они выяснили это, выбежав во двор. Микаса неслась за ними, приговоривая: "Сейчас я вас настигну, и тогда-то мы похохочем!"
Когда фанатки начали падать от усталости, самая находчивая из них крикнула:
- Эрен без присмотра!
Только это и спасло их от более суровой кары. Микаса, подумав, решила, что с фанаток на сегодня хватит, а Эрен и в самом деле без присмотра. Приземлившись, она гордо повернулась к фанаткам спиной - ни у кого и мысли не возникло напасть - и удалилась.
Очередной раунд был выигран.