Тайна Тимофея Шамрыло: про оборону Киева и золотую кассу подполья
Член Штаба обороны Киева, секретарь горкома КП(б)У и депутат Верховного Совета УССР первого созыва Тимофей Власович Шамрыло, именем которого в столице названа улица, всегда был личностью таинственной. Во всех открытых источниках сведения о нем исчерпываются тремя строчками о занимаемых должностях с коротким резюме: «пропал без вести в 1941 году». Даже в Национальном музее Великой Отечественной войны есть только его портрет, и ничего более. Однако теперь хотя бы часть этой тайны раскрыта: Тимофей Шамрыло погиб в августе 1941 г. у села Гатное Киево-Святошинского района. Его останки среди еще 124 бойцов и командиров Красной армии этим летом нашли поисковики археологического поисково-патриотического объединения «Днепр-Украина». В субботу, 5 ноября, всех солдат похоронят с отданием воинских почестей у Свято-Покровского храма в Гатном. А историческое расследование только началось.
Справка #1:
«Часть улицы Лагерной»
Улица Т. Шамрыло - это часть Лагерной, раздробленной на несколько частей. Единая Лагерная появилась в Киеве в начале XX века, имея в виду Сырецкие летние военные лагеря. Местность тут была глухая, изобиловавшая оврагами (самый известный из них - Бабий Яр), поэтому было где погонять служивых Киевского гарнизона. В 1895 г. к лагерям была даже проложена сначала конная, а затем частично электрифицированная трамвайная линия «Лагерная». Она шла от Лукьяновской площади по оси Большой Дорогожицкой (ныне - Мельникова), Осиевской и Малодорогожицкой (ныне вместе составляют ул. Герцена) и далее до Сырецких военных лагерей (угол нынешних улиц Рижской и Шамрыло). В период между Первой и Второй мировыми войнами Сырецкие лагеря оставались в ведении военных: здесь размещались бронетанковые части, располагался полигон. Единственное, что изменилось при советской власти - Дивизионную церковь перенесли на Караваевы дачи силами тамошних обитателей, в основном, железнодорожников (а вовсе не «уничтожили»). На развилке современных улиц Мельникова и Дорогожицкой действовало ремонтное хозяйство по обслуживанию этих частей, от которого сохранились отдельные корпуса и бывшие гаражи.
В 1941-42 году немцы тоже оценили хорошее место, обустроив тут тоже лагерь, только теперь концентрационный. Его территория с юга граничила с современными ул. Шамрыло и Дорогожицкой, а с запада - с ул. акад. Грекова. Улица Лагерная, которая за Лукьяновским кладбищем поворачивала направо и отсюда вела к современной ул. Ольжича, как бы отгораживала военный городок от Бабьего Яра.
По-новому обустраивать местность взялись только после войны. В докладной записке председателя Киевского горисполкома Алексея Давыдова и секретаря Киевского горкома КП(б)У Петра Мацуя «О дорожном строительстве в гор. Киеве на 1949-1950 гг.», посланной секретарю ЦК КП(б)У Никите Хрущеву 29 сентября 1948 г., указывалось, что «для соединения Брест-Литовского шоссе и ул. Мельника с Подолом, минуя центральную часть города, намечена реконструкция улиц Сырецкой и Лагерной (включая современные Дорогожицкую и Шамрыло. - ред.] на протяжении 4 км, с устройством усовершенствованных покрытий и частичным расширением проезжей части до 7 метров ...стоимость работ 2,1 млн. руб. с выполнением в 1950 г.».
Дробить Лагерную начали в 1961 году, а имя Тимофея Шамрыло присвоено отрезку от Дегтяревской до Телиги в 1975 году, решением Киевского горсовета.
Тень в мемуарах
Два месяца эксперты-криминалисты восстанавливали внешность по костям черепа и сравнивали результат с прижизненным фото. Вывод: «коэффициент корелляции составляет 0,99834». Совпали возраст, пол и результаты идентификационных исследований. После этого начался поиск родственников и хоть каких-то документов, касающихся биографии Шамрыло. Неизвестным было даже место его рождения - только год. В сорок первом ему было 36 лет.
Надо сказать, что этот человек неоднократно упоминается в мемуарах - всегда в связи с деятельностью Штаба обороны Киева. Например, про Шамрыло пишет маршал Якубовский, а маршал Баграмян вспоминал, как «секретари городского комитета Т. В. Шамрило и К. Ф. Москалец, председатель облисполкома Т. Я. Костюк и председатель горисполкома И. Е. Шевцов беседовали с руководителями отрядов ополченцев и самообороны».
А в сборнике «Київ-герой» говорится о том, что 12 сентября 1941 г. по киевскому и московскому радио транслировалась передача, посвященная обороне Киева. «По радио выступил секретарь горкома партии Т.В. Шамрыло, который рассказал о том, как киевляне рядом с частями Красной армии с оружием в руках отстаивают свой родной город», - утверждает издание, выпущенное в 1961 году.
Так или иначе, штаб (располагавшийся в одном из зданий Софийского подворья, бывшей духовной консистории на ул. Владимирской, 24) решал многие важные вопросы, согласовывая свои планы с планами командования Юго-Западного фронта. На Штаб, утвержденный ЦК КП(б)У и Военным советом КОВО, возлагалось, во-первых, строительство трех оборонительных рубежей. Траншеи, противотанковые рвы и прочие эскарпы 160 тысяч киевлян просто так рыть не вышли бы. И сооружать баррикады на улицах - тоже.
Наблюдение за ходом строительства в городе ЦК КП(б)У возложил на коллегу Шамрыло, секретаря Киевского горкома партии К. Ф. Москальца (имя найти не удалось - ред.). Затем, выполнялись задачи по формированию истребительных батальонов, батальонов народного ополчения, отрядов местной противопожарной обороны. Штаб разработал также план борьбы с врагом в случае прорыва им первой и второй полос укрепрайона. Для этого город был разделен на три сектора, и каждый из них имел свой штаб обороны.
Так что и теоретически, и практически Шамрыло мог оказаться с какой-нибудь инспекцией на передовой где-то в середине сентября (если опираться на сведения о радиопередаче). Тогда на полях у Гатного и Чабанов стрелковые части и десантники по-прежнему сдерживали попытки противника прорваться к Жулянам. Здесь он и попал под обстрел батареи 105-мм немецких орудий. Осколки от близкого разрыва попали ему в голову, и после боя на перепаханном поле погибших, скорее всего, не нашли. А в ночь на 19 сентября наши оставили Киев… На этом понятное заканчивается, и начинаются сплошные вопросы.
Золото партии
В глубоком окопе вместе с останками Шамрыло были найдены рядовой Алексей Гулевич, адъютант командира 64 стрелкового корпуса, мл. лейтенант Иван Покровский и армейский политработник. Личность последнего установить не удалось, хотя первоначально казалось, что читаемая надпись «Померанцев Ви..» на остатках удостоверения офицера - это стопроцентная идентификация. Согласно донесениям о потерях, полковой комиссар Померанцев Виктор Матвеевич, и.о. заместителя начальника отдела политпропаганды 64 ск, пропал без вести.
Однако вскоре выяснилось, что он остался жив. В 1943 году комиссар «выплыл» в Первой курской партизанской бригаде и благополучно пережил войну. Только звали его уже… Григорий. Как рассказывает поисковик Виктория Нестратенко, в донесении, составленном в 1944 г. по данным Главного политуправления РККА, в качестве родственника Виктора Померанцева указан брат-полный тезка, и номер его полевой почты. «По номеру полевой почты удалось установить, что второй Виктор Померанцев был призван из Пензы. Однако пензяки по моей просьбе перерыли все и даже обзвонили всех однофамильцев - такого человека найти не удалось. И только когда в Москве удалось разыскать личное дело, выяснилось, что никакого полкового комиссара Виктора Померанцева не существовало, был именно Григорий Матвеевич Померанцев, 1899 года рождения».
Среди мелко изорванных документов, найденных в яме, нашелся также фрагмент удостоверения Сергея Марфунина, действующего зам. командира 64 ск по политчасти, тоже полкового комиссара. Однако останки принадлежат не ему. Если эти люди в тот момент остались живы, то почему они не доложили о гибели целого народного депутата? Или, по крайней мере, Померанцев, который выжил точно? Кто и почему изорвал документы?
И, наконец, самое интересное - клочок учетной карточки члена партии с первыми буквами фамилии Шамрыло, которая никак не должна была находиться на руках. Документы такого рода хранились только в архиве. Как считает заместитель руководителя АППО «Днепр-Украина» Сергей Распашнюк, объяснение этому может быть только одно: Тимофей Шамрыло готовился остаться в подполье после оставления войсками Киева.
Стоит здесь немедленно отметить: по литературе советского периода проскакивает информация, что руководство формированием киевского подполья и созданием партизанских отрядов осуществляли лично секретари ЦК КП(б)У Никита Хрущев, Михаил Бурмистенко и Демьян Коротченко. «Для руководства этой работой была создана оперативная группа ЦК в составе пяти человек», - сообщает литература. А отметить это стоит потому, что Хрущев вместе с Шамрыло был депутатом Верховного Совета и входил, как и он, в состав Киевского горисполкома. То есть, они были давно и хорошо знакомы.
«По тем справкам, что мы сумели поднять, по сводкам периода оккупации известно, что Шамрыло до 1942 года разыскивало гестапо. Задержанные комсорги и парторги давали показания, что именно он являлся держателем кассы для организации подполья в Киеве, - говорит Распашнюк. - Что такое касса? Это ювелирные изделия, может быть, золотой песок или несколько слитков. Не очень много, никто ведь не думал, что оккупация продлится долго. Я не исключаю, что эту кассу он не успел никому передать. И либо она осталась где-то на передовой, либо ее забрал кто-то из тех, кто потом активно помогал немцам «искать Шамрыло», зная, что никого не найдут».
Справка #2:
Сыны Кавказа
64 стрелковый корпус был образован весной 1941 года, в следующем составе: 165-я сд из Осетии, 175 сд из Кабардино-Балкарии (в ее рядах было много ставропольцев), а также части корпусного подчинения - 394-й и 596-й корпусные артполки, 162-й отдельный саперный батальон и 42-й отдельный батальон связи. В марте 1941 года командиром корпуса был назначен генерал-майор Александр Демьянович Кулешов, прошедший классический путь от Первой мировой через Гражданскую и басмачей. И в 1938-м его, конечно, арестовывали, но отпустили и даже направили преподавать в Военной академии им. Фрунзе. Сразу же после начала войны дивизии пополнили призывниками до штатного расписания, то есть до численности около 14 тыс. человек. В первых числах июля 64 ск уже выгружался под Киевом, только воевать его направили не на один участок, а раздробили. Со 175-й дивизии мы начали работу на полях под Киевом - в траншеях, где теснящие немца бойцы пытались укрыться от ураганного артминометного огня оказались десятки «пропавших без вести». Расформирована на основании приказа НКО № 00131 от 27.12.41 как погибшая. 165-я сд тоже погибла в окружении, утратив знамя и штабные документы. Вместе со своими дивизиями погибло и все управление 64 ск. Из всего командного состава остался лишь командир, генерал-майор Кулешов, видимо эвакуированный или уехавший заблаговременно, поскольку уже в сентябре 1941 года он был назначен начальником тыла 38-й армии. Затем его послали на Урал на должность члена Военного Совета Уральского военного округа. Здесь ему поручили сформировать новую 175-ю дивизию, которую он возглавил в январе 1942 года, с ней вошел в бои под Харьковом, где и попал в плен. Пройдя несколько лагерей, Кулешов скончался в июле 1944 года во Флоссенбурге.
«Улица дедова брата»
Очевидным следствием того, что Тимофей Шамрыло должен был руководить подпольем, является полное отсутствие документов о нем в архивах. В послевоенной уже учетной карточке депутата ВС УССР, найденной нами в Центральном госархиве высших органов власти, коротко указано, что избран в 1938 году в Дарнице и «пропал без вести». Удалось достоверно установить только то, что Шамрыло окончил механический факультет Киевского политеха. Списки студентов 20-х годов в архиве имеются, их еще предстоит изучить.
Однако за два дня до захоронения нашлась родня Тимофея Власовича! Причем первоначально искать его начали в Беларуси, где много однофамильцев из одного района. А в Украине Виктория Нестратенко начала поиски с социальной сети «Одноклассники». И уже через несколько часов мы говорили с внучатым племянником, 50-летним Александром Шамрыло, проживающим в Чернигове.
«Мы из Безугловки, Нежинского района, там половина села с такой фамилией, - рассказал Александр. - Что он наш родственник, знаем. Помню, приезжал в Киев с отцом, обратил внимание на название улицы Шамрыло. Спросил отца, он говорит: брат твоего деда. Но это все, что нам известно». По словам тетки Александра (дочери брата Шамрыло), Веры Михайловны Литвин, живущей в Нежине, все, кто хоть что-то мог рассказать об истории семьи, уже умерли. Остается надежда только на сельсовет - голова Безугловской сельрады обещала разузнать, что получится. Но в любом случае, Тимофей Власович Шамрыло таинственной личностью быть перестал, обретя место не только в истории, но в земле.
Справка #3:
Село буйных казаков
Впервые Безугловка упоминается в казацком реестре 1649 г., жили в ней те, кто получал зарплату от поляков. С казаками соседствовали переселившиеся с Правобережья крестьяне. С 1678 г. она становится ранговым селом нежинских полковников, а в 1708 году Петр I подарил его полковнику Лукиану Жураковскому. Его потомки и ощутили в полной мере всю силу народного гнева. Обладая горячей кровью, безугловцы резко осудили реформу 1861 года и вообще, помещики им не нравились как таковые. 700 человек подняли все окрестные села, более 3,5 тысяч человек. Подавлять восстание пришлось тремя батальонами солдат, часть которых тут оставили надолго. На всякий случай. Но в 1905 солдат уже не было и потому пришлось присылать их опять на подавление очередного восстания. В Гражданскую в Безугловке были свои партизаны, однако национал-патриотическая и обычная Википедии расходятся во мнениях, с кем же они воевали. Но пятерых в 1918 году немцы в Нежине «в качестве бандитов» расстреляли. А что тут творилось в 20-е годы - лучше и не говорить, интенсивное бурление с брызгами. А когда фашистская Германия вероломно напала на Советский Союз, жители Безугловки, как и весь советский народ, встали на защиту Родины, утверждает издание «История городов и сел». В первые же дни войны десятки безугловцев ушли на фронт. Если конкретно - 397 человек, из которых две трети погибли. Остальные давали фронту сельхозпродукцию, а в промежутке, когда Черниговщиной правили посланцы цивилизованной Европы, отравляли им жизнь. В 60-80 гг. тут был громадный и богатый колхоз, в селе имелись ясли, школа и больничка. Вдохновленные решениями XXVI съезда КПСС, трудящиеся Безугловки прилагали все усилия, чтобы успешно выполнить плановые задания одиннадцатой пятилетки, внести свой вклад в построение коммунистического общества. А в настоящее время село тихо растворяется в небытии, как и большинство черниговских сел.
Михайловская церковь начала 19 века на гербе изображена иносказательно, в фигуре Св. Архистратига Михаила. Четыре звезды на гербе - символы четырех восстаний, которые сделали Безугловку известной далеко за пределами Нежинщины.