Суматра. Вдоль океана. ДТП
День 100, 28 января, 107 км
Сотый ходовой день путешествия выдался тяжелым от обилия педалежа в горку и, видимо, накопившейся усталости. С утра покинул озеро, проехав вдоль железной дороги через утренний базар и череду просыпавшихся поселков. Мест для купания не обнаружил. Озеро так же, как и предыдущее, отдано под разведение рыбы и тем самым сильно загажено. Купаться на месте ночевки было невозможно из-за водорослей, болтавшихся на поверхности воды.
Наблюдал, как в деревянных ящиках, сразу по несколько особей, везли для продажи на утреннем рынке собак. На мясо.
Спуска с озера не последовало. Вместо этого я с 44 по 69 км дневного пробега усиленно крутил в горку. Перед началом подъема здорово потратился в кафе самообслуживания. За порцию риса с какой-то ерундой вроде свиной шкурки отдал 28 тысяч рупий - больше половины дневного бюджета. Так-то.
На 69 км начался очень крутой спуск с хребта в крупный город Паданг, к побережью Индийского океана. Перепад высоты на спуске - 1000 м на 20 км пути. Тормоза едва не кончились. С трудом удавалось сбрасывать скорость, несколько раз останавливался, чтобы размять руки и дать тормозам остыть.
От Паданга я ждал чего-то большого, но чуда не случилось. Третий по величине город Суматры особого впечатления не произвел. Самое интересное из увиденного - конные упряжки, на которых перемещаются не только туристы (их я не встретил), но и местные жители. На выезде из города на юг открывается потрясающий вид на океанскую бухту.
Чтобы насладиться видом океана подольше, я решил встать на ночевку на крутом склоне с видом на океан. Пожалуй, лучшего места для ночевки не придумаешь.
День 101, 29 января, 159 км
Хороший продуктивный день. С утра был готов проехать много, и рельеф позволял это сделать. Сперва спустился в широкую бухту с пристанью для судов среднего размера. Красивое место, почти райское. Затем дорога поднялась вверх, отошла от моря и спустилась к реке. Очень красивые дикие места, цивилизацией здесь и не пахнет.
Вернулся к морю, огибая бухту за бухтой. Дорога петляет, повторяя изгибы побережья. Километров проезжаешь много, но на юг продвигаешься очень медленно. При движении из бухты в бухту обязательно следует подъем, а затем спуск. Места фантастические. Голубая вода так и манит, белоснежный песок слепит глаза, пальмы и бушующая зелень вокруг дурманят сознание. Возможно, любители пляжного отдыха и расслабона провели бы здесь неделю-другую, но я не из их числа. Я рад наблюдать эти места и завидую тем, кто счастлив видеть их из окна своего жилища. Правда, счастье это двоякое: халупы на побережье встречаются страшенные.
В 11:00 вышел к морю и искупался. Сильные волны набивают в плавки горсти песка. Удовольствие от купания - на любителя. Солнце жарит, не щадя, а непокрытую мокрую голову буквально лупит своими лучами. Быстрее под пальму, быстрее в тень!
Долго ехал вдоль воды. Дома у людей стоят возле самого берега. Дома, откровенно говоря, небогатые. На обед встал в магазине у одной очень милой бабушки. Обед у меня был с собой, женщина дала мне только кипяток для заваривания чая. А за кипятком последовали жареные бананы в сахарном сиропе и много других суматранских сладостей. Не удержалась бабушка, за что ей большое спасибо!
В магазине играла очень приятная современная индонезийская музыка, где-то внизу журчала вода, было так тепло и комфортно, что я едва не остался в том самом магазине навсегда. «Живут же люди», - подумалось вдруг, и я поспешил на выход.
Вечером качество асфальта сильно ухудшилось, упала скорость. Чтобы заночевать на берегу океана, как планировал с утра, ужинать пришлось на ходу. В придорожных лавках купил разных жареных овощных вкуснятин и уминал их из пакета, висевшего на руле.
На закате приблизился к морю.
От дороги до воды было два километра через поселок, и я решил пробиваться напрямик. Огородами, через узкие и кривые переулки выбрался к океану, поставив палатку возле самой воды.
И тут со мной снова случилась неприятность, добавившая ложку дегтя в этот прекрасный медовый день. На улице стемнело. Пока я сидел в палатке и ужинал, трое местных идиотов лет восемнадцати подкрались из-за палатки и начали хрюкать. Сначала я не мог разобрать, откуда раздается хрюканье и откуда здесь оказались свиньи. Высунув голову из палатки, я увидел одного идиота, который прильнул к земле, издавая то самое хрюканье. Что он имел в виду, что хотел сказать этим хрюканьем, я не понял, но, как только я выпрыгнул из палатки, все трое скрылись во тьму. Думаю, эти пацаны не имели ни малейшего представления о том, кто находится в палатке, отчего их поступок выглядит вдвойне идиотским.
Через какое-то время те трое вернулись. Они привели англоговорящего товарища, и я объяснил ему, что если эти идиоты сунутся к моей палатке еще раз, я вызову полицию. Нужно было видеть, как все четверо похватали свои мопеды и устремились обратно во тьму. Больше я их не видел. Да, они извинились.
В этой истории и заключается вся суть Суматры! Какой-то нелепый животный идиотизм.
Я решил обратиться за помощью в ближайший дом, который находился в ста метрах от моей палатки. Парень, что вышел из дома, оказался более чем адекватным. Он дал мне воды, угостил чаем, и мы в течение часа общались через мобильный переводчик, сидя на берегу.
День 102, 30 января, 154 км
Начну с главного. Вечером, когда на велокомпьютере было 154, и я хотел дотянуть до 160, меня сбил мотоцикл. Что называется, догнал - на полном ходу врезался сзади. Сильным ударом мотоцикл снял рюкзак с багажника и перевернул меня на асфальт. Я ободрал правое колено, бедро и плечо - тормозил всем телом. Ушиб голеностоп, рассек кожу - в целом, отделался синяками. Позже голеностопный сустав опух, стопа утратила подвижность, и мне было тяжело ходить. Водитель мотоцикла, оглянувшись и проследив мое падение, вывернул ручку газа и скрылся.
Дело было на вершине крутого пригорка, на совершенно пустой дороге.
Я рывком забрался на этот пригорок, сбросил скорость и готовился к спуску, как вдруг почувствовал, что велосипед странным образом ускоряется. В одно мгновение, не разобравшись в происходящем, я оказался на асфальте.
Предполагаю, что водитель не заметил меня из-за большой скорости. В момент столкновения я находился не на краю дороги, а посреди полосы, и у водителя, набравшего высокую скорость, не было времени на маневр. Поднявшись на верх пригорка, я не был виден мотоциклисту. Когда он тоже поднялся наверх, то сразу воткнулся в меня.
Полусидя на асфальте, я махнул ехавшим навстречу мотоциклистам в сторону виновника аварии, но те не разобрались, что к чему, и проехали мимо. А те, что остановились позже, помогли мне поднять велосипед и прийти в себя. Хозяева дома, рядом с которым произошло столкновение, согласились выделить мне комнату для ночлега.
Смазав раны йодом, улегся спать на полу.
А теперь с начала.
Утром я надолго отошел от моря и ехал по холмам.
Обратно к берегу вернулся лишь на 111 км. Искупался: высокие волны, горячий белый песок, по которому невозможно идти босиком.
В одном из городков меня в течение нескольких километров преследовали школьники лет двенадцати на мотоцикле. Ребята кричали “Fuck you” и показывали средний палец. Проделывали они это несколько раз, отсиживаясь в переулках и ожидая, когда я проеду мимо. Полнейшие мрази. В этом вся Суматра, в этом. Мне сложно поверить, что тот, кто путешествовал по острову на велосипеде в одиночку, не сталкивался с чем-то подобным. Не может мой опыт быть исключением, я в это не верю. Такое поведение местных выбивает почву из-под ног, это чистой воды расизм, но расизм по отношению к белому.
Дорога вдоль моря взбодрила. Над берегом висит туман - брызги бушующего моря.
Индийский океан красив. Местами над водой возвышаются красные обрывистые скалы, под которыми ярко-голубая гладь мешается с белой пеной прибоя. В этой дивной красоте я был сбит, был практически обездвижен, и перспективы моего путешествия стали столь же туманны, как воздух над океаном.
День 103, 31 января, 77 км
Утром хозяева дома, в котором я ночевал, пригласили ко мне англоговорящего здравомыслящего мужичка. Он поинтересовался, что случилось, и нуждаюсь ли я в медицинской помощи. Как оказалось, этот мужчина занимается поставками пальмового масла в Европу, в том числе и в Россию. «Зачем вам столько масла, у вас, что, нет своих пальм?» - спросил меня мужичок.
К полудню, покрутив и пощупав ногу, я понял, что могу продолжить путь.
Вчера вечером я был разбит физически и морально. Я был уверен, что велосипедная часть путешествия завершена, и мне следует на автобусе добраться до Бенгкулу, ближайшего крупного города, чтобы оттуда уехать в Думай и вернуться на континент. Связь с братом в очередной раз позволила мне вернуть уверенность в себе. В ноябре Костя помог мне оправиться после проблем со здоровьем и найти в себе силы для продолжения путешествия. В январе он помог мне вновь. Подниматься после таких ударов в одиночку, когда рядом нет никого, кто мог бы дать совет или поддержать, очень сложно. По крайней мере, мне. Представьте: я в заднице мира. Сбит, но, к счастью, не убит лихим мотоциклистом. В памяти свежи воспоминания о моих знакомых, погибших во время покатушек или больших велопутешествий. В руках у меня - воображаемая тонкая ниточка, представляющая собой мои планы на будущую жизнь. Вчерашним вечером эта ниточка едва не оборвалась, но сегодня я должен найти в себе силы, чтобы, держась за эту ниточку, вытянуть себя из задницы мира на континент и в то самое будущее. В повседневной жизни, когда мы ежедневно сталкиваемся с привычными обстоятельствами, бренность бытия и хрупкость человеческой жизни почти неощутима, но любое экстремальное путешествие оголяет реальность, вбивает в человека осознание того, что малейшая случайность может оборвать все. Осознав это, я должен был собраться, оценить ситуацию, взвесить все за и против и принять решение.
Решение было принято. Я возвращался на дорогу.
Прежде чем выйти из дома, воткнул в розетку ноутбук, который еще с Таиланда не подавал признаков жизни. К огромному удивлению, ноутбук включился, но крякнул и выключился вновь. «Пациент скорее жив, чем мертв», - подумал я, а затем пошел к хозяевам дома, поскольку они приглашали на чай.
Боль в ноге стала утихать, но опухоль не спадала. В 12:00 выехал, через 5 км остановился на чай в придорожном кафе. Заведение было оформлено с большим вкусом и резко выбивалось из всего того, что я наблюдал, путешествуя по острову. Владелица кафе говорила по-английски, что повергло меня в шок. Из меню кафе меня интересовал лишь кипяток - все остальное было с собой, но, увидев, что я пью чай без сахара, женщина принесла сахарницу и выразила удивление тем, что я положил в стакан так мало сахара. Суматранцы пьют очень сладкий чай.
«Кручу по холмам среди пальмовых плантаций, - записано в моем дневнике. - Нога разработалась, могу и давить на педаль, и тянуть вверх».
Рельеф был непростым, но каким-то образом к вечеру я проехал 77 км, добравшись до точки, где море совсем близко. Пробившись через населенку, заночевал на берегу. Не купался - травмированная нога не позволяет.
День 104, 134 км, 1 февраля
Последний месяц зимы начался. Два месяца назад я сидел на берегу непальской реки и размышлял о том, что впервые провожу зиму за пределами России. И вот эта зима подходит к концу.
С утра - 80 км по горкам.
Сплошная череда спусков и подъемов со средней скоростью 16 км/ч. Борюсь с задним переключателем перед каждым подъемом. Иногда цепь слетает с первой звездочки на спицы, но аркобатическим движением я каждый раз успеваю выстегнуться из педали и опереться ногой об асфальт. Сегодня поврежденная нога снова стала побаливать: резкий рывок стопы после выстегивания вызывает боль.
Двигаюсь вдоль моря, мест для купания полно: небольшие бухты, заливы со скалами, высокие каменистые обрывы рыжего цвета.
На берегу кустарным способом добывают песок. Лопатами его загружают в бортовой грузовик, затем везут на перевалочный пункт, где так же выгружают лопатами. И вновь лопаты идут в ход, когда на перевалочную базу за песком приезжает покупатель. Сегодня я обедал как раз на этой перевалочной базе и наблюдал, как жилистые загоревшие ребята на жаре кидают песок в машину. И все же это рабочие места, этот тяжелый труд позволяет людям кормить свои семьи.
С первого дня пребывания на Суматре я отметил одну деталь местной жизни, которую ранее нигде не встречал. Посреди оживленной дороги в городах и поселках стоят люди с рыболовными сачками. Что они делают посреди дороги и зачем им сачки? Минута на размышление, время пошло.
Эти люди собирают пожертвования на строительство мечетей. Любой проезжающий может бросить в сачок монеты или купюры. С сачками стоят и дети, и взрослые. Особо предприимчивые сборщики устанавливают рядом с точками сбора звукоусиливающую аппаратуру и ведут проповедь о том, каким богоугодным делом является пожертвование.
Второй день еду в яркой жилетке, дабы более явно обозначить свое присутствие на дороге. Жилетка помогает, но не всегда. На узкой перегруженной дороге не важно, в жилетке ты или с мигалкой на голове, - грузовики будут вытеснять тебя на обочину, так как им самим бывает тяжело разойтись со встречным транспортом.
Асфальт ужасен. Капитально ремонтируемые участки дороги не расширяются. В некоторых местах все расширение сводится к заливке бетонной обочины, ехать по которой невозможно. Местные водители неоднократно говорили мне, что дороги Индонезии опасны тем, что все участники дорожного движения движутся в одной полосе. Мотоциклистам и велосипедистам приходится тягаться с грузовым транспортом.
Несколько дней подряд наблюдаю, как вдоль дороги рабочие прокладывают кабель. Через каждые 50 метров они копают ямы, пробиваясь к уже лежащей под землей трубе, и заводят в нее новый кабель. Копать плотную сухую глину без воды невозможно. В яму постоянно подливается вода, рабочие, чумазые с головы до ног, рыхлят верхний слой глины и ведрами вынимают ее на поверхность. Адский труд.
Ночевка на пальмовой плантации в 20 км до Бенгкулу. Населенка.
Сотый ходовой день путешествия выдался тяжелым от обилия педалежа в горку и, видимо, накопившейся усталости. С утра покинул озеро, проехав вдоль железной дороги через утренний базар и череду просыпавшихся поселков. Мест для купания не обнаружил. Озеро так же, как и предыдущее, отдано под разведение рыбы и тем самым сильно загажено. Купаться на месте ночевки было невозможно из-за водорослей, болтавшихся на поверхности воды.
Наблюдал, как в деревянных ящиках, сразу по несколько особей, везли для продажи на утреннем рынке собак. На мясо.
Спуска с озера не последовало. Вместо этого я с 44 по 69 км дневного пробега усиленно крутил в горку. Перед началом подъема здорово потратился в кафе самообслуживания. За порцию риса с какой-то ерундой вроде свиной шкурки отдал 28 тысяч рупий - больше половины дневного бюджета. Так-то.
На 69 км начался очень крутой спуск с хребта в крупный город Паданг, к побережью Индийского океана. Перепад высоты на спуске - 1000 м на 20 км пути. Тормоза едва не кончились. С трудом удавалось сбрасывать скорость, несколько раз останавливался, чтобы размять руки и дать тормозам остыть.
От Паданга я ждал чего-то большого, но чуда не случилось. Третий по величине город Суматры особого впечатления не произвел. Самое интересное из увиденного - конные упряжки, на которых перемещаются не только туристы (их я не встретил), но и местные жители. На выезде из города на юг открывается потрясающий вид на океанскую бухту.
Чтобы насладиться видом океана подольше, я решил встать на ночевку на крутом склоне с видом на океан. Пожалуй, лучшего места для ночевки не придумаешь.
День 101, 29 января, 159 км
Хороший продуктивный день. С утра был готов проехать много, и рельеф позволял это сделать. Сперва спустился в широкую бухту с пристанью для судов среднего размера. Красивое место, почти райское. Затем дорога поднялась вверх, отошла от моря и спустилась к реке. Очень красивые дикие места, цивилизацией здесь и не пахнет.
Вернулся к морю, огибая бухту за бухтой. Дорога петляет, повторяя изгибы побережья. Километров проезжаешь много, но на юг продвигаешься очень медленно. При движении из бухты в бухту обязательно следует подъем, а затем спуск. Места фантастические. Голубая вода так и манит, белоснежный песок слепит глаза, пальмы и бушующая зелень вокруг дурманят сознание. Возможно, любители пляжного отдыха и расслабона провели бы здесь неделю-другую, но я не из их числа. Я рад наблюдать эти места и завидую тем, кто счастлив видеть их из окна своего жилища. Правда, счастье это двоякое: халупы на побережье встречаются страшенные.
В 11:00 вышел к морю и искупался. Сильные волны набивают в плавки горсти песка. Удовольствие от купания - на любителя. Солнце жарит, не щадя, а непокрытую мокрую голову буквально лупит своими лучами. Быстрее под пальму, быстрее в тень!
Долго ехал вдоль воды. Дома у людей стоят возле самого берега. Дома, откровенно говоря, небогатые. На обед встал в магазине у одной очень милой бабушки. Обед у меня был с собой, женщина дала мне только кипяток для заваривания чая. А за кипятком последовали жареные бананы в сахарном сиропе и много других суматранских сладостей. Не удержалась бабушка, за что ей большое спасибо!
В магазине играла очень приятная современная индонезийская музыка, где-то внизу журчала вода, было так тепло и комфортно, что я едва не остался в том самом магазине навсегда. «Живут же люди», - подумалось вдруг, и я поспешил на выход.
Вечером качество асфальта сильно ухудшилось, упала скорость. Чтобы заночевать на берегу океана, как планировал с утра, ужинать пришлось на ходу. В придорожных лавках купил разных жареных овощных вкуснятин и уминал их из пакета, висевшего на руле.
На закате приблизился к морю.
От дороги до воды было два километра через поселок, и я решил пробиваться напрямик. Огородами, через узкие и кривые переулки выбрался к океану, поставив палатку возле самой воды.
И тут со мной снова случилась неприятность, добавившая ложку дегтя в этот прекрасный медовый день. На улице стемнело. Пока я сидел в палатке и ужинал, трое местных идиотов лет восемнадцати подкрались из-за палатки и начали хрюкать. Сначала я не мог разобрать, откуда раздается хрюканье и откуда здесь оказались свиньи. Высунув голову из палатки, я увидел одного идиота, который прильнул к земле, издавая то самое хрюканье. Что он имел в виду, что хотел сказать этим хрюканьем, я не понял, но, как только я выпрыгнул из палатки, все трое скрылись во тьму. Думаю, эти пацаны не имели ни малейшего представления о том, кто находится в палатке, отчего их поступок выглядит вдвойне идиотским.
Через какое-то время те трое вернулись. Они привели англоговорящего товарища, и я объяснил ему, что если эти идиоты сунутся к моей палатке еще раз, я вызову полицию. Нужно было видеть, как все четверо похватали свои мопеды и устремились обратно во тьму. Больше я их не видел. Да, они извинились.
В этой истории и заключается вся суть Суматры! Какой-то нелепый животный идиотизм.
Я решил обратиться за помощью в ближайший дом, который находился в ста метрах от моей палатки. Парень, что вышел из дома, оказался более чем адекватным. Он дал мне воды, угостил чаем, и мы в течение часа общались через мобильный переводчик, сидя на берегу.
День 102, 30 января, 154 км
Начну с главного. Вечером, когда на велокомпьютере было 154, и я хотел дотянуть до 160, меня сбил мотоцикл. Что называется, догнал - на полном ходу врезался сзади. Сильным ударом мотоцикл снял рюкзак с багажника и перевернул меня на асфальт. Я ободрал правое колено, бедро и плечо - тормозил всем телом. Ушиб голеностоп, рассек кожу - в целом, отделался синяками. Позже голеностопный сустав опух, стопа утратила подвижность, и мне было тяжело ходить. Водитель мотоцикла, оглянувшись и проследив мое падение, вывернул ручку газа и скрылся.
Дело было на вершине крутого пригорка, на совершенно пустой дороге.
Я рывком забрался на этот пригорок, сбросил скорость и готовился к спуску, как вдруг почувствовал, что велосипед странным образом ускоряется. В одно мгновение, не разобравшись в происходящем, я оказался на асфальте.
Предполагаю, что водитель не заметил меня из-за большой скорости. В момент столкновения я находился не на краю дороги, а посреди полосы, и у водителя, набравшего высокую скорость, не было времени на маневр. Поднявшись на верх пригорка, я не был виден мотоциклисту. Когда он тоже поднялся наверх, то сразу воткнулся в меня.
Полусидя на асфальте, я махнул ехавшим навстречу мотоциклистам в сторону виновника аварии, но те не разобрались, что к чему, и проехали мимо. А те, что остановились позже, помогли мне поднять велосипед и прийти в себя. Хозяева дома, рядом с которым произошло столкновение, согласились выделить мне комнату для ночлега.
Смазав раны йодом, улегся спать на полу.
А теперь с начала.
Утром я надолго отошел от моря и ехал по холмам.
Обратно к берегу вернулся лишь на 111 км. Искупался: высокие волны, горячий белый песок, по которому невозможно идти босиком.
В одном из городков меня в течение нескольких километров преследовали школьники лет двенадцати на мотоцикле. Ребята кричали “Fuck you” и показывали средний палец. Проделывали они это несколько раз, отсиживаясь в переулках и ожидая, когда я проеду мимо. Полнейшие мрази. В этом вся Суматра, в этом. Мне сложно поверить, что тот, кто путешествовал по острову на велосипеде в одиночку, не сталкивался с чем-то подобным. Не может мой опыт быть исключением, я в это не верю. Такое поведение местных выбивает почву из-под ног, это чистой воды расизм, но расизм по отношению к белому.
Дорога вдоль моря взбодрила. Над берегом висит туман - брызги бушующего моря.
Индийский океан красив. Местами над водой возвышаются красные обрывистые скалы, под которыми ярко-голубая гладь мешается с белой пеной прибоя. В этой дивной красоте я был сбит, был практически обездвижен, и перспективы моего путешествия стали столь же туманны, как воздух над океаном.
День 103, 31 января, 77 км
Утром хозяева дома, в котором я ночевал, пригласили ко мне англоговорящего здравомыслящего мужичка. Он поинтересовался, что случилось, и нуждаюсь ли я в медицинской помощи. Как оказалось, этот мужчина занимается поставками пальмового масла в Европу, в том числе и в Россию. «Зачем вам столько масла, у вас, что, нет своих пальм?» - спросил меня мужичок.
К полудню, покрутив и пощупав ногу, я понял, что могу продолжить путь.
Вчера вечером я был разбит физически и морально. Я был уверен, что велосипедная часть путешествия завершена, и мне следует на автобусе добраться до Бенгкулу, ближайшего крупного города, чтобы оттуда уехать в Думай и вернуться на континент. Связь с братом в очередной раз позволила мне вернуть уверенность в себе. В ноябре Костя помог мне оправиться после проблем со здоровьем и найти в себе силы для продолжения путешествия. В январе он помог мне вновь. Подниматься после таких ударов в одиночку, когда рядом нет никого, кто мог бы дать совет или поддержать, очень сложно. По крайней мере, мне. Представьте: я в заднице мира. Сбит, но, к счастью, не убит лихим мотоциклистом. В памяти свежи воспоминания о моих знакомых, погибших во время покатушек или больших велопутешествий. В руках у меня - воображаемая тонкая ниточка, представляющая собой мои планы на будущую жизнь. Вчерашним вечером эта ниточка едва не оборвалась, но сегодня я должен найти в себе силы, чтобы, держась за эту ниточку, вытянуть себя из задницы мира на континент и в то самое будущее. В повседневной жизни, когда мы ежедневно сталкиваемся с привычными обстоятельствами, бренность бытия и хрупкость человеческой жизни почти неощутима, но любое экстремальное путешествие оголяет реальность, вбивает в человека осознание того, что малейшая случайность может оборвать все. Осознав это, я должен был собраться, оценить ситуацию, взвесить все за и против и принять решение.
Решение было принято. Я возвращался на дорогу.
Прежде чем выйти из дома, воткнул в розетку ноутбук, который еще с Таиланда не подавал признаков жизни. К огромному удивлению, ноутбук включился, но крякнул и выключился вновь. «Пациент скорее жив, чем мертв», - подумал я, а затем пошел к хозяевам дома, поскольку они приглашали на чай.
Боль в ноге стала утихать, но опухоль не спадала. В 12:00 выехал, через 5 км остановился на чай в придорожном кафе. Заведение было оформлено с большим вкусом и резко выбивалось из всего того, что я наблюдал, путешествуя по острову. Владелица кафе говорила по-английски, что повергло меня в шок. Из меню кафе меня интересовал лишь кипяток - все остальное было с собой, но, увидев, что я пью чай без сахара, женщина принесла сахарницу и выразила удивление тем, что я положил в стакан так мало сахара. Суматранцы пьют очень сладкий чай.
«Кручу по холмам среди пальмовых плантаций, - записано в моем дневнике. - Нога разработалась, могу и давить на педаль, и тянуть вверх».
Рельеф был непростым, но каким-то образом к вечеру я проехал 77 км, добравшись до точки, где море совсем близко. Пробившись через населенку, заночевал на берегу. Не купался - травмированная нога не позволяет.
День 104, 134 км, 1 февраля
Последний месяц зимы начался. Два месяца назад я сидел на берегу непальской реки и размышлял о том, что впервые провожу зиму за пределами России. И вот эта зима подходит к концу.
С утра - 80 км по горкам.
Сплошная череда спусков и подъемов со средней скоростью 16 км/ч. Борюсь с задним переключателем перед каждым подъемом. Иногда цепь слетает с первой звездочки на спицы, но аркобатическим движением я каждый раз успеваю выстегнуться из педали и опереться ногой об асфальт. Сегодня поврежденная нога снова стала побаливать: резкий рывок стопы после выстегивания вызывает боль.
Двигаюсь вдоль моря, мест для купания полно: небольшие бухты, заливы со скалами, высокие каменистые обрывы рыжего цвета.
На берегу кустарным способом добывают песок. Лопатами его загружают в бортовой грузовик, затем везут на перевалочный пункт, где так же выгружают лопатами. И вновь лопаты идут в ход, когда на перевалочную базу за песком приезжает покупатель. Сегодня я обедал как раз на этой перевалочной базе и наблюдал, как жилистые загоревшие ребята на жаре кидают песок в машину. И все же это рабочие места, этот тяжелый труд позволяет людям кормить свои семьи.
С первого дня пребывания на Суматре я отметил одну деталь местной жизни, которую ранее нигде не встречал. Посреди оживленной дороги в городах и поселках стоят люди с рыболовными сачками. Что они делают посреди дороги и зачем им сачки? Минута на размышление, время пошло.
Эти люди собирают пожертвования на строительство мечетей. Любой проезжающий может бросить в сачок монеты или купюры. С сачками стоят и дети, и взрослые. Особо предприимчивые сборщики устанавливают рядом с точками сбора звукоусиливающую аппаратуру и ведут проповедь о том, каким богоугодным делом является пожертвование.
Второй день еду в яркой жилетке, дабы более явно обозначить свое присутствие на дороге. Жилетка помогает, но не всегда. На узкой перегруженной дороге не важно, в жилетке ты или с мигалкой на голове, - грузовики будут вытеснять тебя на обочину, так как им самим бывает тяжело разойтись со встречным транспортом.
Асфальт ужасен. Капитально ремонтируемые участки дороги не расширяются. В некоторых местах все расширение сводится к заливке бетонной обочины, ехать по которой невозможно. Местные водители неоднократно говорили мне, что дороги Индонезии опасны тем, что все участники дорожного движения движутся в одной полосе. Мотоциклистам и велосипедистам приходится тягаться с грузовым транспортом.
Несколько дней подряд наблюдаю, как вдоль дороги рабочие прокладывают кабель. Через каждые 50 метров они копают ямы, пробиваясь к уже лежащей под землей трубе, и заводят в нее новый кабель. Копать плотную сухую глину без воды невозможно. В яму постоянно подливается вода, рабочие, чумазые с головы до ног, рыхлят верхний слой глины и ведрами вынимают ее на поверхность. Адский труд.
Ночевка на пальмовой плантации в 20 км до Бенгкулу. Населенка.