Памяти Аугусто Пиночета
"Каждому свое"
Досье:
Аугусто Пиночет Угарте
Родился: 25 ноября 1915 г. в г.Вальпараисо
Религия: католик
Образование: Военная стрелковая школа в Сантьяго, чилийская военная академия
Научные работы: "География Чили, Аргентины, Боливии и Перу" (1954 г.),
"География Чили" (1955 г.), "Геополитика" (1968 г.) и др.
После переворота 11 сентября 1973 г. - глава правительства, верховный
главнокомандующий, руководитель совета Национальной безопасности
С 1981 г. - президент Республики Чили
В 1990 г. - ушел с поста президента, получив титул пожизненного сенатора
В 1998 г. - ушел с поста верховного главнокомандующего
Семейное положение: женат на Лусии Ириарт Родригес, имет двух сыновей и трех
дочерей
Хобби: садоводство, игра в покер и на скачках, спорт
Сложно найти зарубежного политического лидера, отношение к которому так резко
изменилось бы у нас за последние пятнадцать-двадцать лет. Ведь еще недавно
каждый второй был готов, приведись возможность, лично отомстить жестокому
генералу за смерть "большого друга Советского Союза" Сальвадора Альенде и
легендарного Виктора Хары. Но после перестройки взгляды на Пиночета и
проводимую им политику несколько изменились. Во-первых, выяснилось, что
бравый генерал со своими расправами на стадионах "отдыхает" в сравнении с
нашими расстрелами и ГУЛАГами, а его пресловутая тайная полиция "ДИНА" может
только "учиться, учиться и учиться" у советских КГБ и НКВД. Кроме того, стало
известно, что многократно обруганная экономическая программа Пиночета
оказалась куда состоятельнее, чем наш хваленый "развитой социализм". В
результате, мы ударились в другую крайность и стали превозносить того, кого еще
вчера считали "тираном и ретроградом". И опять перегнули палку. Аугусто Пиночет
никогда не был ни "злобным монстром, тянущим Чили в прошлое", ни - тем более -
экономическим гением. Он был и остается человеком, который навел в Чили почти
военный порядок. Порядок, суть которого вполне укладывается в известную
библейскую формулу: "Каждому свое".
Формулу эту юный Аугусто, мальчик из хорошей католической семьи, помнил с
детства. По ней, собственно, в Чили жили уже давно - с тех времен, когда
окончился великий передел "жизненного пространства" страны - земель, денег и
прочих благ. Поучаствовать в этом переделе сумел и один из предков Пиночета.
Приехав в Латинскую Америку нищим бретонцем, он умер, оставив наследникам
весьма приличное состояние. Его потомки оказались не в пример спокойнее: они
обосновались с Вальпараисо и занялись мелкой торговлей в порту. Отец будущего
диктатора, тоже Аугусто Пиночет, был простым и скромным человеком, не раз
объяснявшим сыну принцип устройства мира: "Наше дело - торговать, за это мы
получаем деньги. Дело портного - шить, он живет этим. Дело карабинера - нас
защищать, ему платят за это. Каждому свое". Принцип юный Аугусто усвоил, а вот
место, которое он вскоре должен был занять, его никак не устраивало. Роль
карабинера - в красивой форме и с оружием в руках - прельщала его больше.
Узнав о мечтах сына, отец пожал плечами: в семье еще пятеро детей, есть кому
унаследовать дело. А ты, если хочешь, поступай в военную стрелковую школу.
Стрелковая школа в Сантьяго стала первой ступенькой в карьере будущего
генерала. Юноша был талантлив, упорен, честолюбив, и все преподаватели
рекомендовали ему учиться дальше - поступать в военную Академию. Но Пиночет
решил "вкусить" жизни простого офицерика - и несколько лет служил в разных
гарнизонах. По его мнению, эта "практика" дала ему не меньше, чем учеба. Ведь
чилийская армия, реформированная в конце ХІХ века по прусскому образцу, лучше,
чем что-либо, приучала к порядку и идеальной дисциплине. "Я избавился от кучи
присущих мне в молодости недостатков: перестал курить, стал еще собраннее,
научился "жить по минутам". А также основательно подготовился к поступлению."
В Академии, по окончании которой Аугусто получил специальности "офицер
генерального штаба" и "преподаватель военной логики и географии",
многообещающему военому предложили заняться преподавательской
деятельностью. Учителем географии и геополитики Пиночет оказался хорошим, но
вот на "научное светило" не тянул - для этого написанные им учебники были
слишком конкретными и простыми. "У меня всегда было плохо с демагогией и
абстрактными формулировками. И я никогда не понимал, зачем объяснять тремя
томами то, что уместится в три страницы..."
Так или иначе, научная карьера Пиночета не прельщала. Совсем Академию он не
оставлял (в 1964 году его даже сделали ее вице-директором), но занимался
больше делами военными и политическими (в Чили они всегда были тесно
связаны). Еще в 1956 году он завязал первые тесные контакты с
правительственными кругами в США, в 1959 году - в 44 года - стал генералом
армии, в 1968 году - бригадным генералом, командующим крупнейшей дивизией
страны.
На первый взгляд, странно, что вечный антикоммунист Пиночет на какое-то время
оказался "в одной лодке" с президентом правительства Народного Единства
коммунистом Сальвадором Альенде. Хотя объяснялось это очень просто: во-
первых, Альенде коммунистом был больше в заявлениях - строить реальную
рабочую республику у него и в мыслях не было. А во-вторых, в сложившейся
ситуации опереться президенту было больше не на кого - среди военных лишь
Пиночет казался ему недостаточно крупной фигурой, чтобы свергнуть его
правительство.
Свою ошибку Альенде понял слишком поздно. Да и неизвестно, понял ли - так
быстро и четко был проведен блестяще спланированный переворот 11 сентября
1973 года. Дело доходило до смешного: хотя ВВС дали приказ всего лишь
"побомбить" президентский дворец, летчики точными ударами не оставили от него
и камня на камне. Момент для путча был выбран подходящий: в Чили как раз
начались трудности с продовольствием, невыплаты зарплат и пособий, волнения. С
приходом к власти хунты все прекратилось. Расправа с недовольными была очень
жестокой, и число погибших никто и не пытался считать. В основном страдали
коммунисты, сторонники Альенде и те, кому с Пиночетом было по пути лишь до
определенного момента. Когда расстрелы прекратились, на экранах ТВ появился
новый глава страны и пообещал: "Я наведу в Чили порядок и подниму экономику".
Надо отдать Пиночету должное: слово свое он сдержал. Принцип "Каждому свое" в
Чили и по сей день солюдается свято. В передаче, сделанной в 1995 году, один из
граждан доступно объяснил его прелесть: "Кто-то ловит рыбу. Кто-то ее продает.
Кто-то командует. А что было бы, если бы командовал тот, кто ловит рыбу?" "Я не
могу высказывать свое мнение о политике, - вторил ему уличный карабинер, - я
поступаю, как прикажут. А принимать решение и нести за него ответственность
должен не я, а мой генерал".
Как ни странно, но именно военная дисциплина и была тем "экономическим
чудом", о котором сейчас так много пишут. Ведь фактически в Чили в середине 70-
х происходило то же, что и у нас в 90-е годы - внедрение рыночной экономики,
приток иностранного капитала, денационализация предприятий... С одним
маленьким "но": государство строго контролировало этот процесс. Поэтому
понятий "дать на лапу" и "скупить за бесценок" практически не было: и
иностранные, и свои предприниматели знали, что попытка обмануть государство
для первых чревата высылкой из страны, а для вторых - даже "вышкой". С другой
стороны, иностранный капитал не боялся вкладывать деньги в Чили - в
стабильности режима Пиночета никто не сомневался.
Единственной оригинальной экономической реформой правительства Пиночета
была пенсионная. Если раньше мизерные пенсии народу государство выплачивало
за свой счет, то теперь было предложено отчислять 12% зарплаты в частный
Пенсионный фонд - под небольшой, но стабильный процент. За годы в таких
фондах скапливалась приличные суммы, и, выдя на пенсию или просто лишившись
работы (т.е. не зависимо от возраста), любой мог начать жить на ренту или (по
желанию) получить всю сумму целиком. Если же кто-то умирал внезапно, то его
деньги отдавались наследникам. Государство со своей стороны строго следило за
тем, чтобы ни один из фондов не "обанкротился", а хозяева фондов помнили, что "в
случае чего" их найдут где угодно.
К началу 80-х, когда ситуация уже несколько стабилизировалась, в Чили была
принята новая конституция, а генерал Пиночет стал официальным президентом
страны. Большинство чилийцев к тому времени уже привыкли к своему правителю.
Он даже стал популярной личностью. Тем более, что в отличие от Альенде, о
страсти которого к выпивке и женщинам знала вся страна, частная жизнь Пиночета
была образцово-показательной. Набожный католик, прекрасный семьянин, верный
муж властной красавицы Лусии Ириарт Родригес де Пиночет, любящий отец
пятерых детей. Из них только старший - Аугусто ІІІ Освальдо - выбрал себе военное
поприще. У остальных - вполне мирные профессии: биолог, медик, преподаватель.
Кроме того, у генерала куча внуков и правнуков, которых он вдохновляет личным
примером: не курит и почти не пьет, много занимается спортом, и поэтому всегда в
хорошей физической форме.
И тем не менее, в конце 80-х, когда генерал провел нечто вроде референдума, его
поддержали только 43% чилийцев. 55% проголосовали против Пиночета - им
хотелось свободы. Дослужив до конца президентского срока, в марте 1990 года 75-
летный генерал "ушел на пенсию", оставшись верховным главнокомандующим и
пожизненным сенатором.
"Каждому свое". Несколько лет демократии и возникшие временные трудности
окончательно закрепили престиж Пиночета в глазах большинства жителей Чили. А
грандиозный подъем экономики страны, продолжающийся и по сей день, и сейчас
связывается с ним. По подсчетам чилийских социологов, если бы в 1997 году
Пиночет решился выставить свою кандидатуру на выборах, он уступил бы только
президенту страны Эдуардо Фрею. Но 82-летний генерал уже не держался за
власть - в марте 1998 года он даже покинул пост главнокомандующего
вооруженных сил страны.
По иронии судьбы, это чуть не оказалось роковой ошибкой. Не уйди Пиночет с
правительственного поста, никто не имел бы права задержать его в
Великобритании в октябре 1998 года, когда он приехал туда лечиться. Для
генерала, много лет дружившего с Англией и поддерживавшего хорошие
отношения с Испанией было просто шоком как требование испанского суда, так и
поведение "союзной" страны. По мнению его адвокатов, в Англии Пиночетом
просто пожертвовали, чтобы расписаться лояльности к Испании.
После года тяжб постановление о выдаче генерала было уже почти подписано, как
вдруг в дело вмешались различные политические силы. Официальные власти Чили,
год вяло протестовавшие против задержания пожизненного сенатора страны,
наконец оживились: президенту доложили, что если больной старик и "живой
символ" умрет в Англии, то на выборах могут быть проблемы. В самой
Великобритании голос в защиту "политзаключенного в свободной стране", подала
Маргарет Тэтчер, еще раз перечиславшая заслуги генерала в сотрудничестве с
английским правительством. "Если Пиночет умрет в Англии, нам долго не отмыться
от позора".
Но в планы Пиночета совсем не входило умирать в Англии или представать перед
испанским судом. Чтобы вернуться домой он год разыгрывал прощальный
спектакль, смысл которого стал понятен лишь тогда, когда самолет с
освобожденным генералом вернулся в Чили. Из самолета вынесли инвалидную
коляску с дряхлым старцем. Старец прищурился, загорелись желтые тигриные
глаза, а затем он... встал и пошел. Палка превратилась в трость, взгляд стал
цепким, а останка - не хуже, чем стоящего навытяжку военного караула. Мир,
наблюдавший происходящим с экранов ТВ, понял, что его одурачили - ни маразма,
ни физической слабости в хитром старом коршуне не наблюдалось. "Похоже, он
собрался жить вечно" - недоумевала пресса.
Вечно-не-вечно, но Пиночет не раз говорил, что проживет до девяноста. Он умер в
91, через семь лет после аглийской эпопеи. Эти годы были не из самых радостных
- прецедент в Англии заставил старых врагов Пиночета требовать его осуждения в
самом Чили. Адвокаты изворачивались как могли, но диагнозу "старческое
слабоумие" и даже заключению маститых профессоров медицины уже никто не
верил - человек, ежедневно пробегавший два километра и проплывавший 500
метров в 80 (!!!) лет, уже никого не мог обмануть показной слабостью.
Впрочем, на государственном уровне у Чили так и не поднялась рука осудить
самого заметного политика Южной Америки ХХ века - ведь у Пиночета в Чили и по
сей день немал поклонников и сторонников. Сам Аугусто высказывался в духе, что
его строже всех будут судить Господь и История. Каждому свое.
Елена ЦЫМБАЛ
Досье:
Аугусто Пиночет Угарте
Родился: 25 ноября 1915 г. в г.Вальпараисо
Религия: католик
Образование: Военная стрелковая школа в Сантьяго, чилийская военная академия
Научные работы: "География Чили, Аргентины, Боливии и Перу" (1954 г.),
"География Чили" (1955 г.), "Геополитика" (1968 г.) и др.
После переворота 11 сентября 1973 г. - глава правительства, верховный
главнокомандующий, руководитель совета Национальной безопасности
С 1981 г. - президент Республики Чили
В 1990 г. - ушел с поста президента, получив титул пожизненного сенатора
В 1998 г. - ушел с поста верховного главнокомандующего
Семейное положение: женат на Лусии Ириарт Родригес, имет двух сыновей и трех
дочерей
Хобби: садоводство, игра в покер и на скачках, спорт
Сложно найти зарубежного политического лидера, отношение к которому так резко
изменилось бы у нас за последние пятнадцать-двадцать лет. Ведь еще недавно
каждый второй был готов, приведись возможность, лично отомстить жестокому
генералу за смерть "большого друга Советского Союза" Сальвадора Альенде и
легендарного Виктора Хары. Но после перестройки взгляды на Пиночета и
проводимую им политику несколько изменились. Во-первых, выяснилось, что
бравый генерал со своими расправами на стадионах "отдыхает" в сравнении с
нашими расстрелами и ГУЛАГами, а его пресловутая тайная полиция "ДИНА" может
только "учиться, учиться и учиться" у советских КГБ и НКВД. Кроме того, стало
известно, что многократно обруганная экономическая программа Пиночета
оказалась куда состоятельнее, чем наш хваленый "развитой социализм". В
результате, мы ударились в другую крайность и стали превозносить того, кого еще
вчера считали "тираном и ретроградом". И опять перегнули палку. Аугусто Пиночет
никогда не был ни "злобным монстром, тянущим Чили в прошлое", ни - тем более -
экономическим гением. Он был и остается человеком, который навел в Чили почти
военный порядок. Порядок, суть которого вполне укладывается в известную
библейскую формулу: "Каждому свое".
Формулу эту юный Аугусто, мальчик из хорошей католической семьи, помнил с
детства. По ней, собственно, в Чили жили уже давно - с тех времен, когда
окончился великий передел "жизненного пространства" страны - земель, денег и
прочих благ. Поучаствовать в этом переделе сумел и один из предков Пиночета.
Приехав в Латинскую Америку нищим бретонцем, он умер, оставив наследникам
весьма приличное состояние. Его потомки оказались не в пример спокойнее: они
обосновались с Вальпараисо и занялись мелкой торговлей в порту. Отец будущего
диктатора, тоже Аугусто Пиночет, был простым и скромным человеком, не раз
объяснявшим сыну принцип устройства мира: "Наше дело - торговать, за это мы
получаем деньги. Дело портного - шить, он живет этим. Дело карабинера - нас
защищать, ему платят за это. Каждому свое". Принцип юный Аугусто усвоил, а вот
место, которое он вскоре должен был занять, его никак не устраивало. Роль
карабинера - в красивой форме и с оружием в руках - прельщала его больше.
Узнав о мечтах сына, отец пожал плечами: в семье еще пятеро детей, есть кому
унаследовать дело. А ты, если хочешь, поступай в военную стрелковую школу.
Стрелковая школа в Сантьяго стала первой ступенькой в карьере будущего
генерала. Юноша был талантлив, упорен, честолюбив, и все преподаватели
рекомендовали ему учиться дальше - поступать в военную Академию. Но Пиночет
решил "вкусить" жизни простого офицерика - и несколько лет служил в разных
гарнизонах. По его мнению, эта "практика" дала ему не меньше, чем учеба. Ведь
чилийская армия, реформированная в конце ХІХ века по прусскому образцу, лучше,
чем что-либо, приучала к порядку и идеальной дисциплине. "Я избавился от кучи
присущих мне в молодости недостатков: перестал курить, стал еще собраннее,
научился "жить по минутам". А также основательно подготовился к поступлению."
В Академии, по окончании которой Аугусто получил специальности "офицер
генерального штаба" и "преподаватель военной логики и географии",
многообещающему военому предложили заняться преподавательской
деятельностью. Учителем географии и геополитики Пиночет оказался хорошим, но
вот на "научное светило" не тянул - для этого написанные им учебники были
слишком конкретными и простыми. "У меня всегда было плохо с демагогией и
абстрактными формулировками. И я никогда не понимал, зачем объяснять тремя
томами то, что уместится в три страницы..."
Так или иначе, научная карьера Пиночета не прельщала. Совсем Академию он не
оставлял (в 1964 году его даже сделали ее вице-директором), но занимался
больше делами военными и политическими (в Чили они всегда были тесно
связаны). Еще в 1956 году он завязал первые тесные контакты с
правительственными кругами в США, в 1959 году - в 44 года - стал генералом
армии, в 1968 году - бригадным генералом, командующим крупнейшей дивизией
страны.
На первый взгляд, странно, что вечный антикоммунист Пиночет на какое-то время
оказался "в одной лодке" с президентом правительства Народного Единства
коммунистом Сальвадором Альенде. Хотя объяснялось это очень просто: во-
первых, Альенде коммунистом был больше в заявлениях - строить реальную
рабочую республику у него и в мыслях не было. А во-вторых, в сложившейся
ситуации опереться президенту было больше не на кого - среди военных лишь
Пиночет казался ему недостаточно крупной фигурой, чтобы свергнуть его
правительство.
Свою ошибку Альенде понял слишком поздно. Да и неизвестно, понял ли - так
быстро и четко был проведен блестяще спланированный переворот 11 сентября
1973 года. Дело доходило до смешного: хотя ВВС дали приказ всего лишь
"побомбить" президентский дворец, летчики точными ударами не оставили от него
и камня на камне. Момент для путча был выбран подходящий: в Чили как раз
начались трудности с продовольствием, невыплаты зарплат и пособий, волнения. С
приходом к власти хунты все прекратилось. Расправа с недовольными была очень
жестокой, и число погибших никто и не пытался считать. В основном страдали
коммунисты, сторонники Альенде и те, кому с Пиночетом было по пути лишь до
определенного момента. Когда расстрелы прекратились, на экранах ТВ появился
новый глава страны и пообещал: "Я наведу в Чили порядок и подниму экономику".
Надо отдать Пиночету должное: слово свое он сдержал. Принцип "Каждому свое" в
Чили и по сей день солюдается свято. В передаче, сделанной в 1995 году, один из
граждан доступно объяснил его прелесть: "Кто-то ловит рыбу. Кто-то ее продает.
Кто-то командует. А что было бы, если бы командовал тот, кто ловит рыбу?" "Я не
могу высказывать свое мнение о политике, - вторил ему уличный карабинер, - я
поступаю, как прикажут. А принимать решение и нести за него ответственность
должен не я, а мой генерал".
Как ни странно, но именно военная дисциплина и была тем "экономическим
чудом", о котором сейчас так много пишут. Ведь фактически в Чили в середине 70-
х происходило то же, что и у нас в 90-е годы - внедрение рыночной экономики,
приток иностранного капитала, денационализация предприятий... С одним
маленьким "но": государство строго контролировало этот процесс. Поэтому
понятий "дать на лапу" и "скупить за бесценок" практически не было: и
иностранные, и свои предприниматели знали, что попытка обмануть государство
для первых чревата высылкой из страны, а для вторых - даже "вышкой". С другой
стороны, иностранный капитал не боялся вкладывать деньги в Чили - в
стабильности режима Пиночета никто не сомневался.
Единственной оригинальной экономической реформой правительства Пиночета
была пенсионная. Если раньше мизерные пенсии народу государство выплачивало
за свой счет, то теперь было предложено отчислять 12% зарплаты в частный
Пенсионный фонд - под небольшой, но стабильный процент. За годы в таких
фондах скапливалась приличные суммы, и, выдя на пенсию или просто лишившись
работы (т.е. не зависимо от возраста), любой мог начать жить на ренту или (по
желанию) получить всю сумму целиком. Если же кто-то умирал внезапно, то его
деньги отдавались наследникам. Государство со своей стороны строго следило за
тем, чтобы ни один из фондов не "обанкротился", а хозяева фондов помнили, что "в
случае чего" их найдут где угодно.
К началу 80-х, когда ситуация уже несколько стабилизировалась, в Чили была
принята новая конституция, а генерал Пиночет стал официальным президентом
страны. Большинство чилийцев к тому времени уже привыкли к своему правителю.
Он даже стал популярной личностью. Тем более, что в отличие от Альенде, о
страсти которого к выпивке и женщинам знала вся страна, частная жизнь Пиночета
была образцово-показательной. Набожный католик, прекрасный семьянин, верный
муж властной красавицы Лусии Ириарт Родригес де Пиночет, любящий отец
пятерых детей. Из них только старший - Аугусто ІІІ Освальдо - выбрал себе военное
поприще. У остальных - вполне мирные профессии: биолог, медик, преподаватель.
Кроме того, у генерала куча внуков и правнуков, которых он вдохновляет личным
примером: не курит и почти не пьет, много занимается спортом, и поэтому всегда в
хорошей физической форме.
И тем не менее, в конце 80-х, когда генерал провел нечто вроде референдума, его
поддержали только 43% чилийцев. 55% проголосовали против Пиночета - им
хотелось свободы. Дослужив до конца президентского срока, в марте 1990 года 75-
летный генерал "ушел на пенсию", оставшись верховным главнокомандующим и
пожизненным сенатором.
"Каждому свое". Несколько лет демократии и возникшие временные трудности
окончательно закрепили престиж Пиночета в глазах большинства жителей Чили. А
грандиозный подъем экономики страны, продолжающийся и по сей день, и сейчас
связывается с ним. По подсчетам чилийских социологов, если бы в 1997 году
Пиночет решился выставить свою кандидатуру на выборах, он уступил бы только
президенту страны Эдуардо Фрею. Но 82-летний генерал уже не держался за
власть - в марте 1998 года он даже покинул пост главнокомандующего
вооруженных сил страны.
По иронии судьбы, это чуть не оказалось роковой ошибкой. Не уйди Пиночет с
правительственного поста, никто не имел бы права задержать его в
Великобритании в октябре 1998 года, когда он приехал туда лечиться. Для
генерала, много лет дружившего с Англией и поддерживавшего хорошие
отношения с Испанией было просто шоком как требование испанского суда, так и
поведение "союзной" страны. По мнению его адвокатов, в Англии Пиночетом
просто пожертвовали, чтобы расписаться лояльности к Испании.
После года тяжб постановление о выдаче генерала было уже почти подписано, как
вдруг в дело вмешались различные политические силы. Официальные власти Чили,
год вяло протестовавшие против задержания пожизненного сенатора страны,
наконец оживились: президенту доложили, что если больной старик и "живой
символ" умрет в Англии, то на выборах могут быть проблемы. В самой
Великобритании голос в защиту "политзаключенного в свободной стране", подала
Маргарет Тэтчер, еще раз перечиславшая заслуги генерала в сотрудничестве с
английским правительством. "Если Пиночет умрет в Англии, нам долго не отмыться
от позора".
Но в планы Пиночета совсем не входило умирать в Англии или представать перед
испанским судом. Чтобы вернуться домой он год разыгрывал прощальный
спектакль, смысл которого стал понятен лишь тогда, когда самолет с
освобожденным генералом вернулся в Чили. Из самолета вынесли инвалидную
коляску с дряхлым старцем. Старец прищурился, загорелись желтые тигриные
глаза, а затем он... встал и пошел. Палка превратилась в трость, взгляд стал
цепким, а останка - не хуже, чем стоящего навытяжку военного караула. Мир,
наблюдавший происходящим с экранов ТВ, понял, что его одурачили - ни маразма,
ни физической слабости в хитром старом коршуне не наблюдалось. "Похоже, он
собрался жить вечно" - недоумевала пресса.
Вечно-не-вечно, но Пиночет не раз говорил, что проживет до девяноста. Он умер в
91, через семь лет после аглийской эпопеи. Эти годы были не из самых радостных
- прецедент в Англии заставил старых врагов Пиночета требовать его осуждения в
самом Чили. Адвокаты изворачивались как могли, но диагнозу "старческое
слабоумие" и даже заключению маститых профессоров медицины уже никто не
верил - человек, ежедневно пробегавший два километра и проплывавший 500
метров в 80 (!!!) лет, уже никого не мог обмануть показной слабостью.
Впрочем, на государственном уровне у Чили так и не поднялась рука осудить
самого заметного политика Южной Америки ХХ века - ведь у Пиночета в Чили и по
сей день немал поклонников и сторонников. Сам Аугусто высказывался в духе, что
его строже всех будут судить Господь и История. Каждому свое.
Елена ЦЫМБАЛ