Неприкаянность
Рекомендуется слушать музыку и читать.
Конечно, все у нас в голове. И казалось бы спрятано-то внутри, но снаружи все видно. Неуверенность - она в жестах, в постановке корпусах, в повороте головы.
А вот как насчет неприкаянности...Кажется, она не из тех, кто бросается в глаза.
Они вошли в вагон метро с коляской, там сидел мальчик лет двух, темные, еще совсем мягкие волосы и ушки, приставленные почти перпендикулярно к голове. Эти уши удивили меня, я подняла глаза повыше, посмотреть, кто же из родителей счастливый обладатель таких же ушей.
Это была цыганская пара, довольно молодые мужчина и женщина. Она - с красиво очерченным смуглым лицом, но фигура уже расползлась после родов, тяжелая грудь, полные бедра растягивали в стороны джинсу на юбке. Он в полосатой футболке, четко выбритая тонкая бородка и бакенбарды на растерянном лице.
Само удивительное было то, как они стояли со своей коляской. Они застыли прямо у входа, не делая попыток пройти вперед к противоположной глухой двери, где могли бы занять удобное место. Стояли на самом проходе, люди входили и выходили, обтекая их с разных сторон. Отец мальчика поворачивал колеса коляски то в одну, то в другую сторону, позволяя обойти себя.
Вдруг коляску притиснуло почти прямо к вертикальному поручню в центре вагона. Малыш осторожной коснулся его рукой, потом обнял по-уверенней и снова выпустил из рук. Во рту у него была соска и это странным образом контрастировало с настороженным взглядом, которым он осматривал все вокруг. Он сидел очень тихо, как будто стараясь специально не привлекать к себе внимания, родители не обращались к нему, никак его не затрагивали и не касались, не говорили, когда собираются выходить, да он как будто и не требовал этого. Между собой они тоже не обменялись ни словом. У кого -то заиграл мобильный телефон и мальчик стал похлопывать себя по коленке, отбивая ритм правой рукой.
Наконец, матери надоело это неудобное положение, она молча отошла и села на свободное место. Отец остался с коляской в самом центре прохода. Ничто так и не заставило его сдвинуться. Казалось у него в голове находится карта местности, где его передвижения очень ограниченны. И все, что он может - это оставаться там, где он есть, не решаясь сделать шаг вперед и занять чужую территорию.
А потом они вышли на Флоренце. И может все это просто моя фантазия.
Click to viewКонечно, все у нас в голове. И казалось бы спрятано-то внутри, но снаружи все видно. Неуверенность - она в жестах, в постановке корпусах, в повороте головы.
А вот как насчет неприкаянности...Кажется, она не из тех, кто бросается в глаза.
Они вошли в вагон метро с коляской, там сидел мальчик лет двух, темные, еще совсем мягкие волосы и ушки, приставленные почти перпендикулярно к голове. Эти уши удивили меня, я подняла глаза повыше, посмотреть, кто же из родителей счастливый обладатель таких же ушей.
Это была цыганская пара, довольно молодые мужчина и женщина. Она - с красиво очерченным смуглым лицом, но фигура уже расползлась после родов, тяжелая грудь, полные бедра растягивали в стороны джинсу на юбке. Он в полосатой футболке, четко выбритая тонкая бородка и бакенбарды на растерянном лице.
Само удивительное было то, как они стояли со своей коляской. Они застыли прямо у входа, не делая попыток пройти вперед к противоположной глухой двери, где могли бы занять удобное место. Стояли на самом проходе, люди входили и выходили, обтекая их с разных сторон. Отец мальчика поворачивал колеса коляски то в одну, то в другую сторону, позволяя обойти себя.
Вдруг коляску притиснуло почти прямо к вертикальному поручню в центре вагона. Малыш осторожной коснулся его рукой, потом обнял по-уверенней и снова выпустил из рук. Во рту у него была соска и это странным образом контрастировало с настороженным взглядом, которым он осматривал все вокруг. Он сидел очень тихо, как будто стараясь специально не привлекать к себе внимания, родители не обращались к нему, никак его не затрагивали и не касались, не говорили, когда собираются выходить, да он как будто и не требовал этого. Между собой они тоже не обменялись ни словом. У кого -то заиграл мобильный телефон и мальчик стал похлопывать себя по коленке, отбивая ритм правой рукой.
Наконец, матери надоело это неудобное положение, она молча отошла и села на свободное место. Отец остался с коляской в самом центре прохода. Ничто так и не заставило его сдвинуться. Казалось у него в голове находится карта местности, где его передвижения очень ограниченны. И все, что он может - это оставаться там, где он есть, не решаясь сделать шаг вперед и занять чужую территорию.
А потом они вышли на Флоренце. И может все это просто моя фантазия.