Фрагмент
- I'm out of luck! - сказала Дилани Ана (по-английски, потому что на языке Сообщества Девяноста Иллюзий вслух такие ужасные вещи не говорят). - Я же с прошлого года не была в «Крепости». То одно, то другое, то третье, то сразу семьдесят пятое. Плюс страшная куча работы скопилась, пока я моталась в Грас-Кан. Только-только её раскидала, так теперь шеф намылился в экспедицию. Хрен знает на сколько! Это же Тропы Странствий. Уж точно не на пару дней.
- А при чём тут?.. - начал было Та Ола, но тут же энергично кивнул: - Да, уже понял. Туча! Ты должна оставаться с котом.
- С котом и с издательством. Тэко Машши уже придумал, как поделить свои обязанности между руководителями отделов. Он оптимист и уверен, что мы худо-бедно справимся с его работой - втридцатичетвером!
- Экспедиция начнётся не завтра, - заметил Шала Хан. - Я слышал, примерно дней через семь.
- Как минимум, - подтвердила Дилани Ана. - Принимающая сторона настоятельно рекомендует дождаться начала красного потока времени; в Эль-Ютоканском календаре чёрт ногу сломит, но общеизвестно, что красные потоки больше подходят для новых дел.
- То есть в ближайшие дни ты как раз совершенно свободна. Есть с кем оставить издательство и кота.
- Ну, в общем, да. Но в Вильнюсе сейчас зима, наверное, - несчастным голосом сказала Дилани Ана.
- Середина весны. Апрель.
- Это примерно как наша зима, но с цветущими сливами, - вставил Та Ола. - И без снега. Зато с глинтвейном. Прекрасное сочетание, как по мне.
Дилани Ана скривилась, словно собиралась заплакать, и отвернулась к окну.
- Эй, ты чего? - встревожился Шала Хан. - Не хочешь в ТХ-19? Так и не надо! Это не обязательно. Мы же идём не работать, а просто повидаться с друзьями. А если вдруг у Юрате внезапно появились новые книги, которые каким-то чудом не захапал Анн Хари, мы твою долю, так и быть, тебе принесём.
- Так я тоже хочу повидаться. И потискать Даниного кота. И зайти к соседу посмотреть на картину, где прекрасная сизая тень. И на качели. Вы помните те качели? Которые над рекой.
- Ну так ещё бы, - улыбнулся Та Ола.
А Шала Хан сочувственно покачал головой.
- Очень хочешь, но очень не хочешь?
- Да! - воскликнула Дилани Ана. - Вот ты понимаешь. Именно так!
- На самом деле не понимаю, - вздохнул Шала Хан.
- Там теперь война совсем рядом, - объяснила Дилани Ана. - В соседней стране. Я знаю, что в Вильнюсе безопасно. Хотя настоящих опасностей я как раз не боюсь. Дело вообще не в страхе. Я про войну даже книг не читаю. Не хочу, не могу ничего знать о ней. А тут война не в книге, а в жизни. Не где-нибудь на другом континенте, а рядом. И все о ней думают, чем бы ни занимались. Ни на минуту не забывают. Даже во сне.
- Да, тогда тебе в Вильнюс лучше пока не надо, - неохотно согласился Шала Хан.
- Мне надо! - воскликнула Дилани Ана. - Просто я туда сейчас не пройду. Себя не обманешь. Нет желания перейти - нет перехода. А я столько не выпью, чтобы искренне захотеть.
- Но... - начал было Та Ола.
- Да, в ТХ-19 всё время какие-то войны, - перебила его Дилани Ана. - Там всегда кого-нибудь убивают. Но для меня расстояние имеет значение. К сожалению. Или к счастью. Если бы не имело, я бы вообще в этом секторе работать не смогла.
- Я не это хотел сказать, - улыбнулся Та Ола. - А что тебе не обязательно идти прямо в Вильнюс. Можно в любой другой город, который достаточно далеко от войны. Пассажирские самолёты в ТХ-19 снова летают, как раньше. Это если ты настолько по Нахуйспляжу соскучилась, что готова самолёт потерпеть.
- Самолёт вообще не проблема. Я там просто сразу усну от ужаса, да и всё. Слушай, друг дорогой, ты гений! Как я сама не подумала? Даже в голову не пришло.
- Так в ТХ-19 в последнее время с поездками было сложно, - напомнил Та Ола. - Ситуация изменилась буквально вот только что. Помнишь, как мы ехали в Вильнюс из Фано?
- И какой шикарный мы в Фано угнали джип! - подхватил Шала Хан.
- И хором орали на полицейских и пограничников: «Ты нас не видишь! Ты нас не видишь! Никакой машины здесь нет!»
- Отлично мы тогда прокатились, - вздохнула Дилани Ана. - Жалко, что нам не хватит времени прямо сейчас этот трип повторить.
- Ничего, ещё накатаемся, - утешил её Шала Хан. - А сейчас ты как больше хочешь, чтобы мы встретили тебя в Вильнюсе, или добирались туда вместе с тобой?
Дилани Ана задумалась и вдруг просияла:
- Слушай, я только сейчас поняла. Я же могу прилететь в Вильнюс из Лондона. Боже, как давно я в Лондоне не была! А он прекрасный. Роковая любовь моей юности. Я из-за него, негодяя, осталась работать в ТХ-19, хотя руководители практики хором твердили, что для моей психики и темперамента совершенно не подходят цивилизации типа ТХ. Они были правы, конечно. Но я ни о чём не жалею. В юности у меня был Лондон и музыка, а теперь есть Вильнюс и Юратины книги. И такие прекрасные вы. Но по Лондону я лучше без вас погуляю. Хотя бы два дня из шести.
- В смысле, мы будем мешать тебе ходить по магазинам? - рассмеялся хорошо знавший её слабости Шала Хан.
- Бинго! Я - легкомысленная красотка. Имею полное право профукать кучу потусторонних денег на потустороннюю же ерунду.
- Мы тебя в Вильнюсе встретим с цветами, - пообещал Та Ола.
- Лучше встречайте с бутылкой. И спросите у Даны, может быть она согласится отпустить с вами в аэропорт кота?
***
Надя (здесь - не Дилани Ана) вышла из самолёта натурально на подкашивающихся от ужаса ногах. Осторожно вдохнула воздух в здании аэропорта. Вроде, вполне ничего. Примерно как раньше. Не ощущается, что рядом война. Но это наверное, - думала Надя, - потому что все вокруг, как я, прилетели из Лондона. Или ещё откуда-нибудь. Посмотрим, как будет в городе. Если мне сильно там не понравится, сразу сбегу.
Какое же счастье, - думала Надя, пока стояла в очереди к паспортному контролю, - быть Ловцом книг из Лейна, а не одной из этих бедняг. Приходить сюда ненадолго по делам, или в гости, а потом возвращаться домой. Это я хорошо устроилась, что родилась в Грас-Кане! И не должна сидеть всю жизнь как привязанная в сраной ТХ-19, где то чума, то война, то голод, то концлагеря, то какая-нибудь продразвёрстка; надо же, слово помню, а что оно означает, забыла. Спасибо за это моей доброй судьбе!
Надя зачем-то себя накручивала, хотя атмосфера была нормальная. Даже, пожалуй, более спокойная и дружелюбная, чем обычно бывает в ТХ-19 в настолько людных местах. И очередь двигалась быстро. И пограничник отдал ей паспорт прежде, чем Надя успела сказать на родном языке: «Не проверяй документы, пропусти меня», - такое специальное волшебное заклинание для паспортного контроля; на самом деле, очень полезное, законы и правила в ТХ-19 меняются быстро, за ними не уследишь, никогда нельзя быть абсолютно уверенной, что очередная маленькая разноцветная книжечка ещё актуальна и подходит для въезда в соответствующую страну. Ну, значит, на этот раз угадала. Надо, - подумала Надя, - этот паспорт как-то пометить и брать его в ТХ-19 всегда.
Чуть не вышла из аэропорта без чемодана, спохватилась уже на пороге, буквально в последний момент. Всё-таки очень давно не путешествовала в ТХ-19, забыла как здесь всё устроено. Чёрт его знает, как потом вызволяла бы чемодан, битком набитый подарками для хозяев и завсегдатаев «Крепости». В кои-то веки не надо хитрить и придумывать, менять упаковки и отклеивать этикетки, всё куплено в Лондоне, это нормальный человеческий город, его существование не вызывает сомнений, на всех местных картах он есть.
Вернулась в зал, обвела глазами неподвижные и медленно ползущие багажные ленты - ну и где тут моя? Наверное, где-то должно быть табло с расписанием; так, надо вспомнить, откуда я прилетела? Из... Ну конечно из Лондона, голова ты дырявая, горе моё, - думала Надя по-русски, этот язык почему-то лучше других известных ей языков ТХ-19 подходил, чтобы ругать себя. Но тут увидела на самой дальней от выхода ленте свой огромный радужный чемодан, специально самый яркий купила, чтобы было заметно издалека. И получается, правильно сделала, - ликовала Надя, пока вприпрыжку неслась к чемодану. - Я молодец, ай да я!
От всего этого так запуталась в собственных чувствах, что уже сама не знала, какая она сейчас. Испуганная? Счастливая? Растерянная (ой, это точно да). Сердитая? Очень довольная? Твёрдо намеренная отдать подарки и поскорей отсюда сбежать? Предвкушающая новые приключения? Влюблённая? Очарованная? Раздражённая? Да всякая, - думала Надя. - В любых обстоятельствах я это сумма разных меня.
В зале среди встречающих она сразу увидела двух Самуилов. Один в разноцветном тулупе, почти точной реплике улимхайского, только тонком и лёгком, чтобы в межсезонье можно было носить, второй в своей старой оранжевой шубе, забыть которую невозможно, хотя он уже много лет этот ужас не надевал. Пока Самуилы приветственно махали руками, пробиваясь к ней через толпу, Надя успела подумать, что с этими несбывшимися вероятностями, в которых чёрт ногу сломит, Самуил вполне мог как-нибудь нечаянно раздвоиться. Или даже нарочно, если понадобилось для дела. Хотя невозможно представить, что это за дело такое, ради которого необходимо отрастить двойника. Ладно, двое так двое, бывает. Всяко лучше, чем ни одного. Но зачем он в таком виде меня встречает? - возмущённо думала Надя. - Должен же понимать, что я испугаюсь. Оба должны понимать!
А потом она разглядела копну смоляных кудрей над оранжевыми плечами и рассмеялась от облегчения - ну я и дурища, чужую шубу может надеть кто угодно, ура, не двойник!
Тим, которого она вообще не заметила, потому что он подобрался сзади, обнял её первым, и Надя заорала от неожиданности, но тут же повисла у Тима на шее и гаркнула прямо в ухо:
- Хулиган! И вы хулиганы, - сказала она наконец протолкавшимся к ним Артуру и Самуилу.
- Мы-то почему? - дружно удивились они.
- Я сразу узнала шубу и подумала, тебя стало две штуки. Чуть не грохнулась в обморок. Это называется «до цугундера довести».
- Это не шуба, - строго сказал Самуил. - А пальто. Ткань только имитирует мех, но им не является... - осёкся и рассмеялся: - Извини, занесло. Две штуки меня это, конечно, гораздо важнее! В интересную сторону у тебя работает голова.
- В какую может, в такую работает, - фыркнула Надя. - Я три часа в самолёте боялась. И чуть не вышла без чемодана. А тут два тебя. Как же я рада, что ты это ты, а не он! - сказала она Артуру. - Извини, что не сразу тебя узнала. Просто увидела знакомую шубу. Ну и не ожидала, что ты приедешь в аэропорт.
- Не узнала, значит буду богатым, - отозвался Артур. - Мне как раз срочно надо, нам пришли счета за отопление, воду и свет. А здесь я в роли секьюрити.
- Чего? - изумилась Надя.
- Охранника, - перевёл он.
- Да слово-то я понимаю. Но ты - и охрана?! С каких это пор? Чокнуться можно. Ты что, этих двоих охраняешь? А от кого?
- Их-то зачем, - улыбнулся Артур. - Я вон кого охраняю. Данка его без меня не отпустила бы ни за что.
И распахнул свою шубу (не серчай, дорогой Шала Хан, конечно, пальто).
- Нахуйспляжа! - завопила Надя так громко, что на неё обернулись все прилетевшие и встречающие. И на всякий случай поспешно двинулись к выходу, а то мало ли что.
Сонный кот, угревшийся под пальто, не особо жаждал общения. Неохотно открыл один глаз. Но увидев, Надю, потянулся к ней всеми лапами. А Надя к нему - всей собой.
- Раусфомштранд тяжёлый, - напомнил Артур, отдавая Наде кота.
- Ничего, удержу, - сказала она. Взяла на руки кота и заплакала. Объяснила сквозь слёзы: - Я в порядке, это от радости. Что Нахуйспляжа меня встречает. И что в Вильнюсе оказалось не страшно. И что Самуилов не два.
- Чего мы стоим, поехали в «Крепость», - предложил Самуил, ухватив её чемодан. - Я тут машину...
- Угнал? - восхитилась Надя.
- Нет. Прости, дорогая. Просто взял напрокат.
***
- Дана. Ты лучше всех в мире, - сказала Надя. - Ты отпустила Нахуйспляжа меня встречать!
- Ну так с Артуром же, - улыбнулась Дана. - Это всё равно что сама с ним поехала. Я бы и поехала, но мне написал Степан, что ведёт к нам коллег с работы. Им руководство велело срочно устроить тимбилдинг, в смысле, совместную пьянку, а в такую холодрыгу все хотят пить глинтвейн. Пришлось его срочно варить, а этим лучше мне заниматься. Артур по рецепту делает, и рука у него хорошая, но у меня почему-то всё равно получается гораздо вкусней.
- Просто ты знаешь, что такое «вкусней», - объяснил Артур. - И намеренно этого добиваешься. А я неразборчивый. Для меня все глинтвейны в мире примерно на один вкус.
Он чуть не добавил, что тело ему досталось в этом смысле не особо удачное. С пониженной чувствительностью к запахам, вкусам и прочим приятным вещам. Но с учётом всех обстоятельств, счастье, что хоть какая-то есть! Однако в последний момент спохватился - марсиане, конечно, сами будь здоров какие странные чуваки, а всё-таки вряд ли рассказ о захвате чужого тела после собственной физической смерти подходящая тема для дружеской болтовни. Поэтому Артур прикусил язык и погладил куницу Артемия, ловко забравшегося к нему плечо.
- Хипстеры нам кучу денег оставили, - сказала ему Дана. - Можешь больше не переживать за счета.
- А всё потому, что Надя меня не узнала! И сразу свалилось богатство, - обрадовался Артур. - Всё-таки крутая примета. Срабатывает всегда.
- А почему в «Крепости» пусто? - спросила Надя. - Где все?
- Так границы открыли же, - усмехнулась Дана. - И все как с цепи сорвались. Ну, это можно понять. Три Шакала поехал к сыну в Ирландию. Скоро уже вернётся, он вчера мне звонил. Андрей, который живёт по соседству - помнишь? - уехал в Грецию. Сказал, что будет сидеть у моря, пока деньги на карте не кончатся, а потом как-нибудь автостопом, так и быть, доберётся домой. У Борджиа выставка в Венгрии, которая ещё в апреле двадцатого должна была быть...
- Так он художник? - удивилась Надя.
- Он ювелир. Но такой, непростой. Так что считай, художник. Если интересно, он Йонас Каралис, сама загугли.
- Ещё как интересно. Но на моём кармане лежит Нахуйспляжика. Значит потом посмотрю. А Наира? И Отто?
- Умотали в Германию. Не навсегда! - поспешно добавила Дана, увидев, как вытянулось Надино лицо. - Только забрать машину, и сразу назад. А все остальные на месте. С хипстерами вы всего на четверть часа разминулись; ну, это ты уже поняла. Юрате наверное скоро объявится, она каждый вечер заходит сейчас. Вообще у нас обычно много народу, даже больше, чем раньше, это просто ты так удачно попала, что нет никого кроме нас. С Мальвиной только всё плохо, война её подкосила. Как узнала, сказала, всё, пора помирать. Заперлась дома, никуда не выходит и к себе никого не пускает, даже меня. Она же вторую мировую немножко застала, хотя совсем маленькая была. Помнит, как соседний дом разбомбили. И как взорвался вокзал*.
- Бедная! - вырвалось у Нади.
- Да. Хуже всех сейчас таким старикам, как она. Которые помнят, что такое война. И ждут её здесь со дня на день. И не верят, что доживут до конца.
- Тут у вас всё будет нормально, - твёрдо сказала Надя. И почти беззвучно прошептала то же самое на родном языке, для маскировки уткнувшись в загривок кота.
- Все мне так говорят, - вздохнула Дана. - Я уже даже почти в это верю. Очень стараюсь. Ну, мне-то всяко легче, чем старикам.
- В окончание карантина ты тоже не верила, - весело напомнил Артур с подоконника. - И кто оказался прав? Надо было спорить с тобой на деньги. С другой стороны, ты бы всё равно расплатилась из общего кошелька.
_________________
* Речь о взрыве советского эшелона с боеприпасами в январе 1945 года. Эта катастрофа причинила Вильнюсу больше разрушений, чем все бомбардировки времён Второй Мировой войны вместе взятые. Взрывной волной были разрушены многие здания в районе вокзала, а окна вынесло почти во всём городе, даже на другом берегу Нерис.
Этот текст написан как бы вне очереди (но вообще это дополнительное обязательство ведущего у меня). Тут в основном Кэтина тема для Сапа "Практика снятия проклятий", спасибо за неё.
Если у кого-то есть идеи, как красивее сказать по-английски "мне не везёт", чем "I'm out of luck", приму с благодарностью. Вообще-то словарный запас у Нади должен быть сильно побольше, чем у меня!