Среднее образование в США. Глава 4
В верхнее тематическое оглавление
Тематическое оглавление (Чужое)
предыдущее по теме…………………………………
следующее по теме
предыдущее по другим темам……………
следующее по другим темам
продолжение. Начало http://uborshizzza.livejournal.com/1334556.html http://uborshizzza.livejournal.com/1334864.html
Глава 4
Первые дни и первые впечатления
Возможно, кто-то из читателей уже слышал, что в американской школе учеников нельзя ругать, стыдить и тем более наказывать. Учитель должен воздействовать на ученика только позитивно, поощряя за успехи. Кроме того, мы знали, что правила поведения в американской школе очень демократичны. Дети могут разговаривать в классе, ходить во время урока, сидеть в свободной позе и т. д.
Состояние, которое все мы испытали в первые дни работы в школе, нельзя охарактеризовать иначе, как шок и стресс…Сейчас я уже не помню конкретных эпизодов из первых недель и месяцев моего учительствования в Америке. В памяти осталась лишь общая картина: в классе полнейший бардак. Удержать дисциплину на должном уровне не удается никакими усилиями. Каждую минуту кажется, что ситуация вот-вот выйдет из-под контроля. Никакие мои слова не действуют, известные мне меры наказания и иного воздействия тоже.
Такое ощущение, что этим ученикам нет никакого смысла пытаться хоть что-то объяснять… Ясно, что эти молодые люди приходят в школу для чего угодно, но только не учиться. Кажется, что они вообще не знают, что такое учеба в нашем понимании этого слова. За редким исключением они не способны даже просто усидеть за партами. Наивысшим проявлением мыслительного процесса и кооперации с учителем, в их понимании, является выкрикивание с места ответов на вопрос учителя. Молодец тот, кто случайно угадал ответ.
Лишь позже я начал понимать, в чем заключались проблемы. Часть их была связана с отсутствием реальных знаний об американской школе, а также с национальными, культурными и языковыми различиями между американскими и российскими учениками.
Самая очевидная проблема, конечно же, языковая. Как я уже упоминал, в первые дни ровным счетом ничего не понимал из того, что говорят ученики. Их язык очень сильно отличается от официального английского, на котором разговаривают учителя-американцы. И если я разбирал то, что говорили мои коллеги на различных вводных тренингах и собраниях в школе, то детей не понимал совершенно. Во-первых, их речь - это сплошной сленг. Вспомните, все ли вам понятно из того, что говорят наши подростки? Во-вторых, многие мои студенты говорят с особенным произношением. Любой черный, если захочет, может сказать «по-английски» так, что даже белый американец его не поймет. В принципе, они могут говорить и на вполне нормальном английском. Но тот язык, на котором общаются друг с другом, совершенно особенный. В основу положены английские слова, но их произношение лишь очень отдаленно напоминает английскую речь. Передача смысла и эмоций осуществляется в большей степени интонациями, тембром голоса и частотой звука. Словарный же набор большой роли не играет. Вот на таком своем языке они постоянно стремятся заговорить и с учителем.
Так вот, как, вы думаете, должен чувствовать себя учитель, к которому обращаются ученики, а он не понимает вопроса? Очень часто они просто спрашивают разрешения что-нибудь сделать: сходить в туалет, поточить карандаш, взять какой-нибудь предмет, пересесть к другому ученику и т. д. В первые дни смысл вопросов мне был непонятен, и передо мной стояла дилемма - разрешить или нет. Разрешать все нельзя. Запретить все - тоже. Помню, что в самом начале, пока я не научился распознавать смысл вопроса, разрешал и запрещал через раз.
Ещё я мучился из-за того, что не мог должным образом пожурить за плохое поведение. Вначале ученики никак не реагировали на мои замечания, и я не мог понять - почему. Оказалось, что для общения со студентами существует специальный язык: конкретные слова и фразы, используемые исключительно в классе. Их невозможно найти ни в каких словарях и учебниках английского языка, тем не менее именно эти и только эти фразеологические выражения используются учителями. Но что самое главное, эти фразы очень четко улавливаются и понимаются учениками. Они привыкли их слышать с самого первого класса. Та же мысль, сказанная другими словами, не оказывает на них никакого действия. Причем важны даже не столько сами слова, сколько интонация, с которой данная фраза сказана. Чтобы было понятнее, о чем идет речь, представьте себе, что вместо привычного «Сидеть!» вы говорите собаке: «Шарик, я тебя очень прошу, будь умницей и не сходи со своего места». Не стоит рассчитывать, что Шарик вас послушает.
Когда я стал использовать услышанные мною от других учителей привычные для учеников фразы, их реакция на мои замечания разительно изменилась.
Но основные мои проблемы были связаны отнюдь не с языком. Худо-бедно дети начинали меня понимать, и я сам понимал их с каждым днем все лучше и лучше. Основная трудность была в том, что мы не знали, как управлять этими детьми. Нам никто не рассказал и не показал этого, несмотря на все наши настойчивые просьбы. Все мои русские коллеги испытывали одинаковый шок и стресс, включая тех, кто прекрасно знал английский. Наш российский педагогический опыт абсолютно не срабатывал в американских условиях. Более того, я заметил, что чем богаче был российский опыт, тем труднее приходилось моим коллегам. Так, например, Лариса Евгеньевна - заслуженный педагог с двадцатилетним стажем, ревела чуть ли не каждый день.
Наша беда была в том, что мы не имели никакого представления о том, что такое американская школа. Я и мои коллеги пробовали действовать, опираясь на российский опыт, на наши понятия о том, что хорошо и что плохо. Мы пытались применить к ученикам известные нам российские способы воздействия, которые, как выяснялось, совершенно не срабатывали. Помню, я пару раз в качестве наказания заставил своих студентов встать и стоять, как это делается в России. Ученик при этом послушно вставал и удивленно смотрел на меня. Одновременно на происходящее с интересом взирал весь класс, пытаясь догадаться, что такое учитель задумал. Все дело в том, что такая мера наказания не применяется в американской школе. Поэтому дети даже и не понимали, что это я их таким образом наказываю. И так было практически со всем, что я предпринимал.
Постепенно, присматриваясь к своим американским коллегам со стажем, мы стали замечать, что свободой и любовью в их классах в общем-то особо не пахнет. Напротив, слышны командирским тоном отдаваемые приказания и налицо безропотное исполнение со стороны учеников.
А тренеры школьных команд по футболу и баскетболу обладают над своими подопечными просто неограниченной властью. Стиль их общения со своими подопечными больше напоминает армейский. За любую провинность они просто кладут их в упор лежа либо строят и, бывает, приводят особо отъявленных в чувство ударом кулака в грудь. Причем я видел, как белый тренер таким образом воспитывал черного студента - случай для Америки уникальный.
Что интересно, студенты покорно сносят такие методы воспитания. Авторитет тренера безграничен. Для них он царь и бог. Помню, как один из тренеров даже предложил мне свою помощь в усмирении буйных: «Вы только назовите мне имена тех, кто мешает вам вести урок». Что интересно, по существующим правилам студент лишается права участвовать в командных играх, если не успевает хоть по одному из обязательных предметов. Поэтому члены спортивных команд стараются вести себя хорошо и учиться хотя бы на троечку, чтобы не вылететь из команды и не подвести таким образом коллектив. К сожалению, далеко не все студенты принадлежат к той или иной спортивной команде…
Постепенно, глядя на коллег-американцев, мы тоже стали закручивать гайки, но время было упущено. У детей уже сформировался стереотип, что у этих странных русских можно себе позволить все.
Через какое-то время мы поняли и главную причину наших проблем с дисциплиной. Оказывается, нас распределили в одну из самых неблагополучных школ дистрикта с очень высоким процентом трудных детей.
Мой коллега Саша Миронычев выдвинул идею, что основная задача учителя в школе - не учить предмету, а держать детей в классе под присмотром, чтобы они были чем-то заняты и за это время никто никого не покалечил. Конечно, это несколько утрировано, но близко к правде. В классах есть много детишек, которые могут хорошо учиться. Но процент неблагополучных или просто неспособных учиться настолько велик, что нормального учебного процесса, как того требует программа, не получается.
В начале учебного года я по совету коллег-американцев попросил своих учеников написать на листочке о том, как они видят себе мой предмет и что помнят по этому предмету из предыдущего школьного года. Две очень примерные девочки написали следующее: «Мы не помним ничего. Наша учительница была nice, но она постоянно отвлекалась от урока, чтобы усмирять хулиганов и сопровождать их к директору. Поэтому мы практически не занимались». Это ощущения нормального ребенка от обычного класса обычной школы.
Для начала представьте себя на месте учителя. Вы две предыдущие недели усиленно трудились, пытаясь втолкнуть в головы своих учеников хоть что-нибудь. Затратили на это колоссальную энергию, такую, как никогда ранее. Выложились полностью. Причем большинство детей в классе под вашим неусыпным вниманием занималось делом. Когда вы обращались с вопросом к классу, то даже слышали вполне разумные ответы. Нечасто, но слышали. И целом класс работал. Вам удалось заставить студентов переписать из учебника в тетрадки дважды, а то и трижды самые главные определения. Они совершенно верно находили в учебнике ответы на поставленные вами вопросы. Вы проходили с ними тему действия и противодействия из раздела механики (помните такую?), и они понятливо кивали головами, когда вы приводили примеры из жизни на эту тему. И вот теперь предстоит контрольная работа, и вы ожидаете сравнительно высоких результатов. Результатов своего нелегкого, но благородного труда.
Теперь представьте свое состояние, когда при проверке контрольных выясняете, что хорошего результата нет. Что вообще нет никакого результата.
Что 10 процентов, как всегда, работу просто не делали и сдали чистые листки или вообще ничего не сдали. Ещё 30 процентов написали что-то на листках, но искать в написанном какой-либо смысл бесполезно, 30 процентов на вопрос «Действием каких сил объяснить тот факт, что мяч, брошенный об стенку, ударившись, летит обратно?» отвечают: «Потому что отскакивает». 20 процентов пишут почти правильные ответы, правда, при этом перепутав направления сил действия и противодействия, и лишь 10 процентов дают верный ответ. Вы рвете на себе волосы. Как же так? Как же вы могли?!
Теперь скажите, какова будет ваша реакция на эти результаты контрольной? Правильно! «Поставить всем двойки к чертовой матери!» И вы эти двойки ставите, и на душе становится немного легче… Вводите эти двойки в компьютер и видите, что текущие оценки учеников резко меняются. Теперь семьдесят процентов личного состава заваливают цикл. А оценки за цикл выводить через три дня…
Как вы думаете, что скажет директор школы, если увидит такие оценки?
Он скажет, что вы не справляетесь со своими обязанностями. Посмотрите, у других учителей какая успеваемость! 20 процентов - отличники, 40 процентов - хорошисты, 30 процентов - удовлетворительно. И только 10 процентов неуспевающих. Вот как!
Вы начинаете чесать свою репу… Боже мой, что делать? Что делать?!
Безвыходных ситуаций не бывает. Сейчас найдем выход. Ура, нашел! Завтра же даю им новую контрольную полегче. И вопрос задам попроще - «Что произойдет с мячиком, если его бросить об стену?» Большинство ответит правильно - мячик отскочит от стенки, и я поставлю им пятерки. Показатели будут лучше, и отметки резко исправятся.
Хорошо? Да, но есть одно «но»… Эту контрольную ещё нужно проводить, потом её нужно проверять, выставлять оценки… Долго, лишняя работа опять-таки. Не лучше ли пересмотреть оценки за прошлую контрольную? И что это я на них взъелся? В целом они неплохие ребята. И написали в общем-то правильно. Ну сам подумай. Почему мяч летит обратно? Потому что отскакивает! А что тут, собственно, неправильного? А полетел бы он обратно, если бы не отскочил? Нет! То-то и оно то! Молодцы дети, получите свои четверочки.
Так, теперь вы… написали бессмыслицу… А может, это и не бессмыслица вовсе? Может, там скрытый смысл имеется? Ведь работали же детки в классе, писали что-то у себя в тетрадках, просто так не сидели. Получите свои троечки.
А ты всего три слова написал: I don’t understand? Ну что же ты? А такой умный мальчик. Вон как по барабану бьешь в школьном оркестре! И в баскетбол славно играешь! А ты и вовсе два слова написал: Fuck school? Ух ты непоседа какой… А ну получите свои троечки с минусом. Так, сколько теперь у меня неуспевающих? Пятнадцать процентов? Ну, это нормально. Можно спать спокойно.
Каждый день говорил себе - продержаться ещё хотя бы одну недельку, до следующей зарплаты. Вернуть хотя бы часть, а там посмотрим…
Так я выстоял первое полугодие. А во втором - действительно стало легче. И я решил попробовать продержаться ещё полгода, чтобы уже действительно что-то заработать.
В конце учебного года мне чудом удалось перевестись в другую школу дистрикта - Lamar High School, в одну из трех лучших школ Хьюстона. Там совсем другие дети, и вообще это совсем другая школа.
Продолжение http://uborshizzza.livejournal.com/1335506.html
автоном: http://uborshizzza.1mgmu.com/?p=1200