Антон Понизовский. Обращение вслух. (начало)
В верхнее тематическое оглавление
Тематическое оглавление (Рецензии и критика: литература)
Прочла весьма любопытную книгу Антона Понизовского «Обращение вслух». Она заявлена как роман, ее характеризуют как роман идей, но по мне, это нечто другое, какая-то новая форма, как например, документальный фильм с игровыми эпизодами или фотография со всевозможными видами монтажа обработкой компьютерной обработкой. Изюминка здесь в том, что большую часть этого произведения занимают записи устных рассказов разных людей, которые журналисты А. Понизовский и психолог Т.Орлова собирали для каких-то своих целей. Таким образом, в руках Понизовского оказался большой материал, который он использовал необычным образом. Похожие вещи делала Светлана Алексиевич, но у нее не было философских обсуждений; Максим Кантор, но у него не было документальных рассказов. А у Понизовского есть и то, и другое.
Рассказы реальных людей, приведенные со всеми особенностями устной речи: речевыми ошибками, повторами, обрывом фраз, используются для дискуссии между современным западником Дмитрием и славянофилом Федором. Как мы знаем, такие споры были весьма актуальны в литературе и журналистике 19 века. Для возвращения читателя к соответствующему контенту действие происходит в Швейцарии - где еще русским людям спорить о судьбе России?
Федору -23 года. Он окончил школу в Москве, после чего его родители развелись, а его отправили учиться в Швейцарию. Он прожил там 6 лет, возвращаться ему некуда, так как у родителей новые семьи и малые дети. Пристроился на кафедру, имеет кое-какой заработок. Шеф к нему относится хорошо: дал тему по антропологии. Главная идея была такая - у каждого народа есть душа, эту душу можно понять, если проанализировать рассказы простых людей о своей жизни. У профессора имелись такие диктофонные записи, в том числе, и на русском, а Федор их расшифровывал.
Внешне он похож на князя Мышкина, только без эпилепсии. А все остальное - серые глаза, бородка, идеализм, умение горячо говорить у него присутствует. Федор кажется совершено безобидным и вызывает желание покровительствовать ему. Так один раз в гостях у шефа он задумался и не заметил стеклянную дверь - сильно ударился головой. Жена профессора попросила мужа отправить Федора на отдых в их гостиницу. (У профессора и его брата был небольшой пансион на горнолыжном курорте). Там Федор за символическую плату поправлял здоровье на природе, продолжая свою работу.
Он сильно скучал. Зимой к нему приехали приятели из Москвы, они привезли с собой девушку -20-летнюю Лелю, которая любила кататься на сноуборде. Приятели уехали, а Леля осталась еще покататься. Федор помог ей снять номер со скидкой, пригласил на ужин в ресторан. Леля ему нравилась. В ресторане он начал рассказывать ей про свою научную тему, его услышала русская пара интеллигентных москвичей - Дмитрий и Анна Белявские, которые присоединились к разговору. Тут вошла еще одна русская семья, состоявшая из родителей и 13-летнего сына. Услышав русскую речь, они с ужасом убежали. Федор ничего не понял, а Белявские почувствовали себя уязвленными. Они объяснили, что сегодня наши соотечественники ни за что не хотят общаться друг с другом за границей, в отличие от представителей других народов, и в этом есть какая-то загадка русской души.
Белявские застряли в Швейцарии и не могли вернуться в Москву из-за того, что самолеты некоторое время не летали: это был 2010 год, и пепел от исландского вулкана порушил многие планы. Федор поселил их в своей гостинице. В течение 5-ти дней они встречались, слушали истории, что расшифровывал Федор, и спорили по их поводу. Кроме того, Дмитрию тоже понравилась Леля и, несмотря на жену, он стал за ней приударять. Таким образом, Леля стала как бы арбитром и призом в споре Федора и Дмитрия.
Белявским около 40 лет. Они - обеспеченные люди. Анна работает в правительственных структурах, а у Дмитрия - бизнес, видимо, как-то с этим связанный. Ранее он занимался филологией и даже писал работу про Достоевского.
Дмитрий - человек поживший и циничный. Анна его любит, и считает, что роман с хорошей девочкой, проходящий под ее контролем, не повредит их браку: мужчине в 40 лет надо дать возможность перебеситься. Она и сама пытается соблазнить Федора, но он ее боится.
Вот такая вот неприятная семейка. Чем-то Дмитрий похож одновременно на Ивана Карамазова и Свидригайлова. Очевидно, что симпатии автора целиком на стороне Федора.
Рассказы, что они слушают, довольно тяжелые. Они о послевоенной и о современной жизни деревенских и бывших деревенских жителей, которые перебрались в Москву или в другой город. Драки, пьянство, смерти, болезни детей, голод, крайняя бедность и несправедливость - их основные темы.
Вот пример одного рассказа:
[Розовое одеяло]
Когда мои девочки… праздник какой-нибудь, веселятся - я им начинаю рассказывать, у меня дочка так говорит: «Начало-ося!» Они не хотят это слышать.
А я расскажу. Никогда не забуду.
Я помню, в войну одно лето картошка была урожайная, крупная. Мы, дети, накапывали и таскали все это на себе ведрами.
И моя мама наварит этой картошки-то целые чугуны - и солдаты идут: шли, шли, шли… А мама была возмущена, почему офицеры наши им не давали брать ничего.
И мама вот так ведрами… ведрами она на снег кидала эту картошку горячую - они хватали ее по карманам…
Пришла одна женщина, она маме моей говорит: «Бабушка, я портниха из Ленинграда. Вы за ведро картошки купите у меня детское одеяло - розовое, посмотрите, красивое какое, атласное».
А мама говорит: «Ой, у меня столько детей… Нет, ведро картошки - это жалко: вдруг самим есть нечего будет…»
Она ее покормила - мы всех кормили.
И тогда эта женщина ей говорит: «Бабушка, я вижу, вы верующий человек…
(плачет)
Молитесь за меня: я съела своего ребенка!»
(громко плачет)
Поверьте мне: я это запомнила на всю-всю жизнь свою - «…ребенка!..».
Сами истории мне не показались слишком интересными - сама могу рассказать несколько десятков таких же. А вот их обсуждение мне понравилось.
Здесь надо сказать, что в первую очередь Федор и Дмитрий различаются тем, что один - верующий, а другой - атеист. Федор верит, что Тот Свет существует:
«- Представьте: вдруг зажигается яркий свет! Раньше был один тусклый фонарик, которым мы освещали дорожку прямо перед ногами - и это было наше линейное время. Как узенькая тропинка, как нитка, и мы на ней топчемся, дышим друг другу в спину. Мы видим только «сейчас». Прошлое уже исчезло во тьме, у нас сохранились смутные, разноречивые воспоминания. Впереди - мрак кромешный…И вдруг со всех сторон вспыхивает свет - и становится видно все: и сзади и впереди... И даже не так! больше нету ни «сзади», ни «спереди», потому что вместо одной тонкой нитки мы видим огромный и полноцветный ковер. Это - время! Не наше линейное, иллюзорное время - а вечность. Вечность я понимаю не как бесконечное будущее, а как состояние, в котором нет ни будущего, ни прошлого, ни настоящего, а всё - как нитки, сплетенные в один узор. Когда говорят «перед смертью вся жизнь прошла перед глазами» - не может быть, чтобы все события жизни еще раз последовательно прошли - нет! вся жизнь, все время жизни будет увидено как ковер, как переплетение ниток, как связи, которые тянутся из детства в старость, и каждый поступок - как капля, которая капает на ковер: одна капля чистой воды - высыхает, не оставляя следов; а капля водки, может быть, разъедает нитки, подтачивает; а капля крови - как в сказке про Синюю Бороду - не смывается и расползается в будущее, и в прошлое, и даже в каких-то неведомых направлениях…».
В первую очередь Федор предлагает разделять духовные и материальные ценности. Первые не имеют цены. Но для Дмитрия это тяжело: он все время говорит о материальном.
Изложу вначале точку зрения Дмитрия по поводу тайны русской души. Выслушав 7 историй, он сделал вывод о том, главная русская черта - это инфантильность. Но начал он не с рассказов, а с объяснения, почему та русская семья сбежала от них в тот день, когда они встретились в ресторане. Он ехал с этой семьей в поезде и заметил, что мальчика просто бесят его родители. А почему? Ему 13 лет, он дико сам себя стесняется, а тут еще родители. Ему кажется, что родители могут за границей сделать что-нибудь не так - ему не по силам стесняться за себя и за родителей:
«Русский на Западе есть подросток во взрослом мире. Мало, что сам толком не знает, как себя вести, мало того, что себя стесняется, - так тут еще и ты появляешься рядом точно такой же, русскоязычный: мало ли что ты выкинешь? Надо скорей продемонстрировать, что я сам за себя, а он сам по себе, я не имею к нему отношения, я за него не отвечаю…
Психологический возраст русских - ну, в большинстве - лет двенадцать-тринадцать. Вроде уже не ребенок. Вроде какие-то взрослые уже обязанности. Но как справляться? Как вообще ориентироваться на местности? - с этим полный туман!
Я считаю, что это универсальный ключ. Инфантильность. Согласны?»
Такое рассуждение довольно распространено. Но интересно, как на него реагирует Федор.
- Вы говорите, что инфантильность - «ключ». Но что именно этот ключ открывает? Допустим, мы принимаем гипотезу: русские как народ - инфантильны. Допустим, но что с этим делать?.. Если вы говорите, что русские - это дети…
- Злые дети.
- …То, значит, страдания русских - это по сути и есть «слезинка ребенка», и не слезинка, а целое… море, поток! Зачем, по-вашему?
Федор приходит к выводу, что раз русские - это дети, то они первые на очереди в Царствие Небесное.
Если Дмитрий традиционно осуждает русский народ за пьянство, за привычку к тяжелым условиям жизни, за терпимость к страданиям, то Федор для всего этого находит оправдание и особый смысл. Если Дмитрий считает, что он - не такой, как основная масса русских, то Федор не понимает этого разделения.
Дмитрий отделяет себя от народа. Он приводит «пирамиду Маслоу», где базовые потребности (потребности в еде, в сексе) образуют фундамент, а высшие (например, потребности в искусстве, самоактуализация) находятся вверху. Большинство русских людей, по мнению Дмитрия, ограничиваются нижними этажами потребностей - до самоактуализации им, как до Луны, а он имеет и высшие потребности. Поэтому он - не такой, как они.
Федор на примерах из их недолгой жизни под общей крышей разоблачает Дмитрия, как человека, который оживляется только при виде вкусной еды или при возможности секса.
Интересна точка зрения Федора на «я» и «не я» с религиозной точки зрения. Когда Адам жил в Эдеме, этого разделения не было, и его не будет в будущей жизни. Поэтому неверно отделять себя от других людей, устанавливая всевозможные критерии.
Конечно, точка зрения Федора необычна. Опираясь на Евангелие, он считает, что, кто больше страдал, тот проделал больше душевной работы и больше заслужил Царство Небесное. Ровно так же и тот, кто неискушен, кто подобен ребенку, тоже заслужил Царство Небесное.
Русский народ инфантилен, русский народ страдает не просто так - это его пропуск в Рай. С точки зрения Царства Божия страдания на этом свете несущественны, так как даже самая лучшая жизнь здесь по сравнению с вечной - страдание, самый яркий свет по сравнению с Божьим светом - тьма. Все люди смертны и уязвимы для душевной и физической боли. Но важно отношение людей к своему страданию: те, кто их принимает безропотно, кто учится терпеть, те имеют большую надежду на лучшую жизнь в будущей жизни.
Надо ли говорить, что Леля осталась с Федором, а Белявские отправились в Москву на автобусе вместе с биатлонистами Прохорова, так как они были знакомы с его пресс-секретарем.
Так как рецензия уже слишком большая, я заканчиваю. Для тех, кто заинтересовался этим романом, предложу чуть более подробное изложение основных споров во второй части.
окончание http://uborshizzza.livejournal.com/2444654.html