Как быть любимой
Читала пост блогера Николаевой про то, как плохо рожать в роддоме, и как хорошо рожать дома.
Как хорошо рожать дома она не написала, но еще раз привела свои воспоминания о первых родах. Рожала она почему-то в 4-ом управлении, но обходились там с ней плохо.
А не в свои сани не садись. Влезла по блату в место, куда и врачей и персонал тоже набирают по блату, и уж вычислять, кто принадлежит к сильным мира сего, а кто примазался, они умеют гораздо лучше, чем лечить. А иначе там не проживешь.
Так вот, к Николаевой отнеслись без достаточного уважения. Но, по-моему, она сама хороша. Так ей, имеющей рост 174 см, не понравилось, что в приемном покое работала женщина маленького роста, по мнению Николаевой - гномик. Она возмутилась, что несчастных рожениц пугают уродами. С этого момента все пошло не так: бедолага обгадилась, запачкала рубашку, причем ее не поменяли; потом ее усыпили, чтобы она не доставала медперсонал, а потом она проснулась и родила за 5 минут.
Родила здорового ребенка.
Спрашивается, а что ей еще нужно? Нужно было уважение, поддержка.
Но я на это спрошу: «Вам шашечки или ехать?».
Было это, скорее всего, в 1990-92 году, т.е. давно, но все обидно.
Современные женщины еще привередливее. Читала, как одна молодая женщина выбирала роддом: она пересмотрела множество учеждений. Помню, что от одного места она отказалась, потому что плитка там была не того тона, как ей хотелось.
Другая собирала с собой в роддом целый чемодан одежек и косметики - это на три-то дня.
А ведь сейчас рожают с обезболиванием, в присутствии мужа и пр.
На моих глазах женщины становятся все чувствительнее.
В этом году много обсуждали книгу Анны Старобинец «Посмотри на него». Она даже входила в шорт-листы литературных премий, хотя это не художественная литература, а документальная проза.
Старобинец прежде писала фантастику или, скорее, мистику. По ее книге «Первый отряд» был снят мультфильм - это про пионеров-героев во время войны, которые были экстрасенсами и сражались с экстрасенсами из Аненербе.
У Анны был блог в ЖЖ, а еще блог был у ее покойного мужа, Александра Гарроса. Тот болел чем-то очень серьезным, собирал деньги на лечение за границей и собрал довольно много, но умер.
Старобинец тоже собирала деньги.
Я думала, что книга «Посмотри на него» о ее муже, но оказалось, что нет. События, описанные в книге, произошли за несколько лет до того, как Гаррос заболел.
У Анны до знакомства с Гарросом уже была дочь, которую она называет Барсучком. В книге описано, как она родилась. Это было в платном отделении роддома, на родах присутствовали друзья и даже отец ребенка - какой-то неинтересный молодой человек. Все прошло благополучно, но Анне все равно не понравилось, и следующего ребенка она рожала уже за границей, кажется в Германии, на что тоже собирала деньги.
Германия ей в медицинском плане вообще очень нравится. Гаррос тоже там лечился, но безуспешно.
Но вернемся к основной истории. Анна хотела родить ребенка от нового мужа, она забеременела. На 16-й неделе беременности ей сказали, что у плода имеется заболевание, не совместимое с жизнью. Врач в женской консультации дала ей направление на искусственные роды.
Что бы сделала в этом случае обычная женщина? Поплакала бы, да и пошла бы эту медицинскую процедуру. Обычный муж постарался бы дистанцировался от этой истории, и она не стала бы его грузить. А уж посвящать в такие дела 8-летнюю дочь не стал бы никто.
Но Анна не так проста, чтобы ограничиться этим. Она последовательно возмущалась хамством отечественного медицинского персонала. Как тетка в консультации могла ей сказать: «Еще родишь»? Она любит этого, находящегося в ее животе ребенка, и другого ей не надо! Хотя эта тетка еще не самая плохая.
Или она пришла на прием к очень известному узисту - ему предварительно позвонила узист, первая поставившая диагноз. Но до него посетила еще одного узиста, а он это узнал и сухо спросил, зачем ей он, если она уже ходила к его коллеге. Как он мог спросить ее об этом? Он, что не понимает, что она в отчаянии? А зачем он отложил осмотр на несколько недель. Да, она потом узнала, что так было нужно для полной ясности, но неужели нельзя было ей все подробно объяснить? И что такого в том, что ему пришлось ждать ее уже после того, как его рабочий день кончился - она же переживает!
Попутно над ней издевались всякие вахтеры, требуя от нее, чтобы она надевала бахилы. С одной техничкой, которая не пускала ее в туалет без бахил, она даже подралась.
Другой врач ее показывал студентам. Какое он имел право?
А, главное, у всех этих врачей не было нужной интонации, не было слов сочувствия. За границей их всех бы уволили к чертовой матери!
Обо всех своих переживаниях Анна рассказывала мужу и 8-летней дочери, а они ее успокаивали.
«Барсук Старший. Это он виноват. Из-за него я это сказала. И к тому же он сам говорил неправильные слова. Говорил, что это не вовремя. Что слишком много работы.
- Ты его не хотел! - набрасываюсь я на Старшего. - Говорил, он будет мешать! Ну что, теперь рад?
Барсук Старший говорит:
- Нет, не рад. На самом деле я его тоже хотел.
И беспомощно добавляет:
- Я планировал играть с ним в футбол.
Мне становится стыдно, но мне хочется ковырять это дальше:
- А теперь ребенка не будет. Ребенка не будет».
Анна завидовала всем, у кого была нормальная беременность, сравнивала себя с крысой - ей казалось, что все ее презирают и стараются держаться от нее подальше.
Еще одна узистка сказала, что есть небольшой шанс на благоприятный исход. Нужно немного подождать. Повторный осмотр показал, что вариант болезни самый плохой.
К этому времени Анна уже прочла многое про эту болезнь в Интернете. Было 2 варианта: родить, и ребенок умрет сразу после рода в мучениях, или все же сделать искусственные роды, пока плод еще ничего не чувствует. Она решилась на 2-ой вариант.
Но искусственные роды у нас не делают в элитных местах, а только в таких, как больница на Соколиной горе (На самом деле, нет).
Поэтому делать искусственные роды нужно было непременно за границей, а лучше всего в клинике «Шарите» в Германии. Стоило это 5 тыс. евро плюс сопутствующие расходы. Друзья стали собирать деньги. Но вот деньги были собраны, и Анна отправилась в Германию. Там все были удивительно вежливые и тактичные. Делали они тоже самое, что в Москве, но очень деликатно. А когда дело было сделано, предложили ей посмотреть на мертвый плод, чтобы она могла с ним попрощаться: немецкие психологи открыли, что это уменьшает горе от потери.
Вообще, у немцев прописано каждое слово, которое нужно говорить в подобных случаях.
Правда, мне эти врачи не показались бы деликатными. Например, они сказали, что большинство женщин, у которых такая же беда, ребенка донашивали. Нормально? Женщина заняла большую сумму денег, получила визу, приехала делать искусственные роды, а ей предлагают донашивать беременность.
«- Малыш рождается - и мы оставляем семью вместе с ним в отдельной палате. Мы не мешаем родителям попрощаться с ребенком. Вы можете находиться в этой палате с ним хоть весь день, уже после того, как он умрет. Вы можете одеть его, как вам нравится. Спеть ему песню. Сфотографировать. Если вы исповедуете какую-то религию, мы можем пригласить для вас священнослужителя соответствующей конфессии.
- Ребенок… он… умирает прямо у родителей на руках? Без всяких врачей? - спрашиваю я.
- Врачи не нужны, чтобы умереть.
Я представляю, как мой ребенок не может дышать. Как он синеет и умирает. А я одеваю его, как мне нравится, и пою ему песню. Спит Гавана, спят Афины, спят осенние цветы… В Черном море спят дельфины, в Белом море спят киты…
- Но это же страшно, - говорю я зачем-то неонатологу. - Сидеть в палате с мертвым ребенком.
- Отдать его сразу в морг, вероятно, еще страшнее. Обычно женщина хочет побыть со своим бейби как можно дольше».
Но к немецким врачам претензий никаких нет - один восторг.
По возвращении в Москву у Анны, несмотря на всю деликатность немецких врачей, начались невроз, который она долго лечила. Муж и дочь находились с ней безотлучно и помогали прийти в себя.
Потом она снова забеременела и родила уже здорового ребенка - теперь этот мальчик - живая память умершего мужа.
В общем, целая книга страданий и переживаний, перемешанных возмущением бездушности и грубости российских врачей.
У меня было несколько знакомых, переживших подобные вещи при беременности. Но никто из них не отличался такой душевной тонкостью, чтобы так страдать и так напрягать своих близких и дальних знакомых.
Наверное, это потому, что мы - вата и совки. А настоящие современные люди должны очень переживать по любому поводу и не допускать ничего дурного в свою жизнь.
Чувствительные, впечатлительные дамы были в моде в 19 веке. А нас воспитывали быть стойкими, поменьше жаловаться, сжав зубы, переносить потери, держать лицо, ни на кого не надеяться, кроме как на себя.
Сегодня же трепетность дам 19 века прекрасно уживается с железной хваткой и умением выгрызть для себя все, что возможно и невозможно.
На книгу «Посмотри на него» много положительных рецензий. Все пишут, что женщинам пора научиться рассказывать о своих переживаниях, перестать стесняться их. А они стесняются? Может быть, пора вернуться к архаике? Чтобы женщины немного берегли близких от своих переживаний?
Был такой польский фильм "Как быть любимой" (1962 год) по книге Казимежа Брандыса. Там героиня-актриса прятала у себя дома во время немецкой оккупации любимого человека, тоже актера. Она давно была в него влюблена, а он не отвечал ей взаимностью.
Из-за вынужденного затворничества он находился в плохом психологическом состоянии, и ей приходилось все время его подбадривать, утешать. А сама она работала в театре, чтобы не привлекать подозрений и кормить себя и его. Однажды к ней наведались немцы и изнасиловали ее. А любимый в это время прятался под кроватью.
Потом он переживал, и ей опять пришлось его утешать. Но она все равно была рада, что он жив, и что она может ему помочь, и что он позволяет его любить. Ей даже казалось, что он ценит ее усилия.
После войны он от нее ушел, а ей пришлось отвечать за "сотрудничество" с немцами.
То есть, раньше, чтобы быть любимой нужно было быть стойкой и сильной, а теперь - наоборот?
В верхнее тематическое оглавление
Тематическое оглавление (Блогосфера)