"Непотрібність великоруської літератури для України і для слов’янщини". Простокритик
Как я уже писала, в книге Сергея Белякова «Весна народов. Русские и украинцы между Булгаковым и Петлюрой» есть немало интересного и, несмотря на то, что книга посвящена истории столетней давности, актуального для сегодняшнего дня.
Например, там рассказывается, что Временное правительство разрушило армию, начав формировать батальоны на национальной основе. Образцом для этого стала Дикая Дивизия, и появились чешские, украинские, латышские формирования. Ведь и сегодня почему-то считают, что национальные батальоны - это хорошо. И уже есть чеченские формирования, бурятские. Неужели история ничему не учит?
Но в этом посте я хотела бы поговорить о литературе. Начну опять с обширной цитаты из книги Сергея Белякова.
«В 1878 году во львовском литературно-научном журнале «Правда» вышла большая анонимная статья «Непотрібність великоруської літератури для України і для слов’янщини» («Ненужность русской литературы для Украины и славянства»). Автор статьи - украинский прозаик Иван Семенович Нечуй-Левицкий (1838-1918). Нечуй - это литературный псевдоним И.С. Левицкого.
«Было время, когда у Великороссии и Украины могла быть одна литература. И это время тянулось сотни лет», - начинал свою статью Левицкий. Некогда у русских (великороссов) и украинцев в самом деле был единый литературный язык, на котором писали и в Киеве, и в Новгороде, и во Владимире-на-Клязьме. Но это был не живой народный язык, а язык, как бы мы сейчас сказали, элиты, язык верхов общества - церковнославянский (Нечуй-Левицкий не отличал его от древнерусского). А вот народные языки отличались очень сильно, потому что сам психический склад русских и украинцев совершенно различен. Так считал Иван Семенович.
«Украинская муза, - утверждал Нечуй-Левицкий, - никогда не подбирает эпитетов и синонимов неграциозных; никогда не позволит себе сказать, к примеру, про соловья или про девушку такими словами, какими говорит великорусская народная песня: “Уж ты глупенький, нерозумненький дурак соловейко!” или “Уж ты пьяница, пьяница, душа красная девица!”».
Дальше - больше. Украинская песня всегда оказывается у него и нежной, и красивой, изящной, полной духовности, в то время как русская песня грубо-материалистична. На Украине - «духовность и широкая свобода», а в России - «северный черствый практицизм»: «В великорусских песнях про гарного парубка говорится, что он “поглядит - как рублем дарит”. На Украине будет совсем наоборот: про злого человека говорят, что он “глянет - не иначе пятака даст”. <…> Про парубка поют: “Он из гривенки на гривенку ступает; с полтинничком <…> по улице гуляет, целковиком <…> ворота запирает, по пяти рублей девушек дарит!” Такая картина, где парубок ступает по гривнам, в украинских песнях невозможна, она не имела бы никакого эффекта».
Наступило время литературы народной и национальной, и литература украинская должна быть литературой на родном, украинском языке. И украинцы-де много раньше русских начали такую литературу создавать, доказательством чего стала «Энеида» Котляревского: «…под его пером и появился Эней - украинский парубок, а Дидона - дивчина, и получилась перелицованная на украинский лад “Энеида”». Вот только Нечуй-Левицкий не знал, что образцом для Котляревского, «батька» украинской литературы, была не «Энеида» Вергилия, а «Енейда» русского поэта Осипова.
Забыв собственную пословицу, что насильно мил не будешь, Москва навязывает Украине свою русскую литературу, но что это за литература, спрашивает Иван Семенович. И отвечает: «Недостаток элегантности, эстетичности, фантазии и глубины сердца сразу позволяет узнать великорусские поэтические сочинения, по большей части холодные как лед и монотонные, как снежное полярное поле. Поэмы Пушкина не иначе как диковинные цацки, вырезанные изо льда, и они такие же холодные, как лед».
Величайший русский писатель - это, вне всякого сомнения, «украинец Гоголь», который только и сумел направить русскую литературу на верный путь развития - Нечуй-Левицкий имел в виду реализм «натуральной школы». Что делать, не для одного лишь украинского писателя автор «Носа» и «Записок сумасшедшего» был тогда реалистом. Мнение о реализме Гоголя утвердилось надолго. Только русский Серебряный век откроет его заново. Зато мысль о героях Гоголя как украинских типах не так уж банальна: «Манилов, мягкий, деликатный, с богатыми мечтами в голове, никудышный и одновременно сердечный, - это щирый украинец, а не кацап. Таких сладких людей мы не найдем в русской литературе после Гоголя».
Что уж говорить о Собакевиче и Коробочке - настоящие полтавские помещики! И только противный Ноздрев скорее великоросс.
Русские же писатели постгоголевской эпохи по-своему, может, и неплохи, но Украине совершенно чужды и абсолютно не нужны украинцам.
Льву Толстому в «Анне Карениной» и «Войне и мире» «не хватает общей идеи», поэтому читатель не знает, любить ему героев этих книг или нет. Из романов Льва Толстого не выносишь «высокой идеи, не набираешься мыслей ни общественных, ни политических, <…> не поднимаешься разумом ввысь, как будто прочитал какой-нибудь французский роман старой школы вроде “Монте-Кристо” или “Парижские тайны”».
Словом, аристократическая, «панская» литература Толстого и Гончарова ни уму, ни сердцу украинцев ничего дать не может.
В поэзии Некрасова слишком мало поэтичности - даже его лучшая, с точки зрения Нечуй-Левицкого, поэма «Кому на Руси жить хорошо» «неэстетична и даже грубовата». В романах Достоевского, «при глубине психологического анализа», нет элегантности, а «фантазия такая убогая…».
Больше всего нравится Нечуй-Левицкому русская реалистическая проза (от тургеневских «Записок охотника» до сочинений Николая Успенского, Глеба Успенского, Федора Решетникова) и драматургия Александра Островского. Это всё хорошая литература, потому что без прикрас изображает все ужасы жизни москалей и все самые дурные их свойства.
«В комедии “Свои люди - сочтемся” главное действующее лицо - очень богатый московский купец-банкрот Самсон Силыч Большов; это тип московского купца-самодура, для которого нет никаких законов на свете. Он человек непросвещенный, темный, как мужик, а в семье такой деспот, о каком славянство и Украина даже не слышали. <…> Самодуры очень религиозны, но по-московски, они только постятся, то есть едят очень дорогую рыбу, а не мясо, и исполняют только внешние обряды религии, целуют чудотворную <…> икону Богоматери, а Бога совсем не боятся. <…> Жёны этих самодуров - рабыни, как турецкие гаремницы. Дочки и сыновья - несчастные люди, которых они женят и выдают замуж за кого хотят».
Украинское мещанство, по словам Нечуй-Левицкого, совсем не похоже на русское, украинская буржуазия не так груба и жестока, как русская, ее нравы мягче, ведь «Украина старше Московщины», цивилизация пришла на украинскую землю непосредственно из Византии и, через Польшу, из Европы.
Пьесы Островского, сочинения Успенского, Решетникова очень полезны для русских: пусть узна́ют самих себя, может, устыдятся. Но для «цивилизованных» украинцев и для других не менее «цивилизованных» славянских народов это просто «зверинец, полный всяких монстров».
Словом, Нечуй-Левицкий не только убежден в национальном превосходстве украинцев над русскими, украинской литературы над русской, но и уверен: России и Украине нечего делать вместе».
А вот что пишет в ЖЖ бывший москвич, внучатый племянник советского писателя Бориса Васильева, Мальцев («Простовова»):
«Из Кременчуга вынесли пушкина. Украина избавляется от российской оккупации, культурной в том числе.
Проблема же не в самом пушкине, а в том, что за столетия российской и советской оккупации присутствие "русской" культуры в Украине стало непропорционально значительным по сравнению с богатейшей собственно украинской культурой, и мировой культурой. Баланс выравнивается. Баланс выравнивается».
Пушкин дважды бывал в Кременчуге. По дороге в южную ссылку и обратно он навещал своего лицейского друга Дельвига.
Памятник был установлен в 1985 году на бульваре Александра Сергеевича Пушкина, получившем своё название в 1899 году, в честь 100-летия со дня рождения поэта.
Интересны коменты к этому посту:
- Можете вместо Пушкина Лесю Украинку читать, или Горького лука.
- Да, они куда лучше пушкина. (это отвечает сам автор поста)
- Пушкин, хуйшкин и вся остальная рузке летература- полное говно:)
- Пушкин не занимает важного места в мировой культуре. Кроме больших любителей литературы в мире его никто не знает. А например Диккенса, Шекспира, Гюго, Хэмингуэя - знают.(Опять Мальцев).
- Полностью одобряю. Чем меньше так называемой русской культуры, тем лучше для цивилизации. Строго говоря, Россия собой ничего особенного на мировой арене в плане культуры не представляет. Но из-за размеров(России) и скотства(России) оной уделялось особое внимание. В результате в тренд попал дегенерат Достоевский да нудный Толстой. Их, понятно, никто не читает, ибо дураков нет, но знать знают. В остальных областях можно вспомнить разве что педофила(или педераста) Чайковского. На этом всё. А Пушкины, помесь стихоплета да эпигона, в мире за поэтов не считаются. Советская культура стоит особняком, это все-таки совсем не русская, но и ее кот наплакал.
- В науке есть такая метрика индекс Хирша. Показатель того, сколько раз ссылались на данную статью другие авторы. Небезупречная, но вроде как работает. Так вот если ее применить к литературе, то любой из трех великих французов Верн, Дюма или Гюго, например, по тиражам, переизданиям, переводам и количествам экранизаций перекроет ВСЮ ВЕЛИКУЮ РУССКУЮ ЛИТЕРАТУРУ, начиная с берестяных грамот о выплате дани монголам и заканчивая сегодняшним утренним романом про попаданцев.
- Кто такой Пушкин? Почему ему должен стоять памятник в Кременчуге?
- "Пушкин более и далее всех раздвинул границы русскому языку и показал всё его пространство" - Н. В. Гоголь.
- Забанен, пидорас кацапий (реакция Простововы на цитату из Гоголя).
Хорошо, украинские националисты 19-го века не признавали Пушкина из-за того, что считали себя угнетенными. Простовова всю голову сломал, в каком бы месте еще лизнуть украинцев, чтобы его не выгнали вон из «рая». Но ведь и на вполне нейтральных площадках типа Дзена частенько можно найти негативные посты о Пушкине или о Толстом.
Не могу с ходу найти пример, но посты эти все одинаковы. Пушкина будут упрекать за то, что Запад не признает его великим поэтом, и, следовательно, он так себе поэт, а также он много проигрывал в карты и не умел вести бизнес, да и с женщинами был нехорош: менял любовниц, изменял жене. Наконец, дал себя застрелить. Вот если бы Пушкин застрелил Дантеса, его еще с трудом, но можно было бы уважать, а так - увольте.
А! Еще дети не понимают его стихи. Например, в четверостишии
Бразды пушистые взрывая,
Летит кибитка удалая;
Ямщик сидит на облучке
В тулупе, в красном кушаке.
Они понимают только слова «пушистые», «летит», «сидит», «красном». Казалось бы, покатай ребенка в каком-нибудь парке на лошадях с санями и объясни ему про ямщика, про облучок, про тулуп, про кушак и т.д.
Впрочем, Пушкин еще легко отделался. Обвинения Толстому куда серьезнее. Каждый раз я вижу там коменты типа: «А я думала, что это я одна не могу читать «Войну и мир»!». Нет, дорогая, ты не одна, и имя вам - легион.
При этом обычно очень объемному роману «Войне и миру» противопоставляют семитомную сагу о Гарри Поттере. Или Толстой у них - графоман, а Дюма, например, нет. Последний говорил о 400 романах и 75 пьесах. А его биограф Андре Моруа указывает на «пятьсот или шестьсот томов». Полное собрание сочинений, вышедшее в 1860 году, включает 301 том.
Также Толстого обвиняют в том, что он обижал жену, делая ее постоянно беременной.
Все это началось после 1991 года и направлено на одно: у русских не должно быть ровным счетом ничего, чем они могли бы гордиться и что любить в своей стране.
Зачем это делается, догадайтесь сами. Но ведь полно тех, кто на это ведется.
В верхнее тематическое оглавление
Тематическое оглавление (Политика)