ночь Музеев
В верхнее тематическое оглавление
Тематическое оглавление (Прогулки по Москве)
Тематическое оглавление (Рецензии и ругань)
предыдущее по теме…………………………………
следующее по теме
предыдущее по другим темам……………
следующее по другим темам
Сообщили, что впервые в Москве состоится Ночь музеев. Обещали: чайную церемонию на коллекционных коврах, боди-арт и танец живота в музее Булгакова, Геликон-оперу и выставки о русском средневековье в Историческом музее, световое шоу в музее Бургасова и что-то подобное в Пушкинском, Третьековке на Крымском валу и музее современного искусства на Петровке. Глаза прямо разбегались. Оказалось - в Историческом все благолепие состоится 19.05, а не 18.05, как везде сообщили, в музей Востока очередь часа на 2, поэтому пришлось пойти в музей Маяковского в надежде на то, что он не такой известный, как большинство из выше перечисленных, и народу будут поменьше. Действительно, вначале людей было мало, зато выступали современные поэты. Многие из них были уже лысые и с брюшком, что, согласитесь, не очень идет поэтам, но в остальном они были самые настоящие поэты: курили, пили почему-то водку с кока-колой, причем водка кончалась мгновенно, а бутылка с приторным напитком казалась бездонной, и приходилось все доливать и доливать водку. Читали, конечно, и стихи, хлопали друг другу, но вряд ли они так уж радовались успехам друг друга. Вела вечер, впрочем, очень симпатичная девушка, относящаяся к дарованиям с большим тактом и вниманием, чтобы не задеть мимолетом их нежное самолюбие. Вот такой и не хватало Маяковскому, а может быть это специфика именно этого музея, где все помнят, что случилось с их чувствительным кормильцем, т.е. Владимиром Владимировичем. Под музей отведен подъезд дома на Лубянке, где он застрелился. Маяковскому там принадлежала комнатка в 10 м на 4 этаже. Не знаю,
подлинные ли там предметы мебели или подобраны похожие. Очень - очень простая обстановка и маленький диван, на котором он мог спать, должно быть, только свернувшись калачиком, что хорошо согласуется с моим сложившимся о нем впечатлении, как о человеке крайне уязвимом, беззащитном и неприкаянным: так спят дети, чувствующие, что взрослым нет до них дела. Я, кстати, вспомнила выставку фотографий Родченко, на которых засняты Лиля Брик и Маяковский. Из них я поняла, насколько она была необходима ему: эта женщина была как металл, а он - как тростник. Без нее он бы покончил еще в 10-х годах. Он нуждался в том, кто указывал бы ему как поступать, но был слишком горд, чтобы слушаться людей умнее и сильнее себя, а женщину он не стеснялся. К сожалению, музей сделан так, что не позволяет составить себе собственное впечатление о поэте. Их концепция давит, т.к. все 4 этажа, кроме этой комнаты-лодочки, оформлены художником очень стильно, но выражают только его мысль: время было смутное, переломное, все кумиры были повержены - вот и появился такой поэт-бунтарь, а когда все устаканилось - он оказался ненужным и ушел. Показано это с помощью огромных конструкций с неизменной башней Татлина, обломками статуй, обрывками плакатов, листами из книг, случайными предметами старого быта: осколков царской России, сметенных могучим ураганом. В фойе начался спектакль, посвященный жизни и смерти Маяковского. Толпу посетителей таскали из фойе в помещение со сценой, где до этого поэты читали стихи (никто из них, кстати, не знал о Ночи музеев), потом протащили по всем этажам, потом вернулись в зал. Народу при этом на халяву пришло аномально много, чего ранее явно никогда не было. Действие спектакля со всеми актерами и зрителями перемещалось из зала в зал, по лестницам вверх и вниз. Если вначале актеры просто застревали в толпе и стукались о коленки, то к середине это стало напоминать популярную древнюю компьютерную игру в удавчика. Так что к середине хвост безнадежно застрял на первом уровне, а голова закрутилась в спираль.
Спектакль состоял из стихов, воспоминаний разных людей, например Л. Кассиля и К. Чуковского, а также из диспута на котором шел спор о том нужен ли Маяковский сегодня и толи гений он, а толи нет еще. В целом, все очень мило, актеры старались, хотя мало подходили для своих ролей, особенно Маяковский: и голос у него не подходящий для чтения этих стихов (хотелось бы, более яркий, более низкий голос, раньше существовали чтецы, у кот. хорошо получался именно Маяковский, этот на них совсем не похож) и образ совсем не получился (нет ни брутальности, ни нежности, ни обреченности). Если бы поэт был хоть немножко похож на этого актера, он, несомненно, дожил бы до глубокой старости.
В зальчике на экране в это же время шел фильм, построенный на мемуарах Полонской. Ее играла симпатичная девушка, которая все время кокетничала, жеманилась и хихикала. Я помню Полонскую старухой. Она, действительно, вела себя точно так же. Слушая странную историю их отношений, рассказанную с самой выгодной для актрисы позиции, приходишь к мысли, что она вполне могла бы убить его, например, из ревности или по другим мотивам. В свое время эта версия была отвергнута: уж очень она была милая девушка, а, может быть и зря.
В целом же мероприятие мне понравилось, только уж очень много народу. Представляю, что было в других местах. Среди публики попадались весьма колоритные личности, например, женщина, одетая в лиловую накидку и безумную лиловую же шляпку. У одной девушки гольфы держались на подвязках, похожих на подвязки для мужских носков в 19 в., были, конечно, и мисс голый пупок и мисс голый лобок.
Ночью по улицам центра, оказывается, бродят толпы иностранцев, в основном немцев, встречаются и жадины-говядины, т.е. поляки. Рядом с выпученными, видимо от здешних цен, проходят отечественные туристы. И много молодых москвичей, парни, почему-то, носят шлепанцы на один палец, девицы все еще с голыми животами (сколько интересного целлюлита, шрамов от аппендицита и кесарева, красивых волос). Все столики в ресторанах на улицах заняты. Москва - город-курорт! Вот только нет теперь личностей масштаба Маяковского. Когда-то и он вечерами тут гулял. Москва тогда была, по сравнению с нынешней, маленьким городом. Он знакомился с хорошенькими девушками: они потом до конца жизни рассказывали об этом. И некоторые шли с ним в ту комнату, где он потом лежал с пистолетом у груди