Душа отзывается
Поэму Есенина "Пугачев" в стандартном школьном курсе не изучают, хотя в ней заключена огромная духовная мощь, прочувствовать которую современному русскому человеку проще и которая ему просто ближе, чем есенинская лирика со всей ее символикой, избоцентризмом и т.д.
Т а м б о в ц е в
Сми-ирно-о!
Сотники казачьих отрядов,
Готовьтесь в поход!
Нынче ночью, как дикие звери,
Калмыки всем скопом орд
Изменили Российской империи
И угнали с собой весь скот.
Потопленную лодку месяца
Чаган выплескивает на берег дня.
Кто любит свое отечество,
Тот должен слушать меня.
Нет, мы не можем, мы не можем, мы не можем
Допустить сей ущерб стране:
Россия лишилась мяса и кожи,
Россия лишилась лучших коней.
Так бросимтесь же в погоню
На эту монгольскую мразь,
Пока она всеми ладонями
Китаю не предалась.
К и р п и ч н и к о в
Стой, атаман, довольно
Об ветер язык чесать.
За Россию нам, конешно, больно,
Оттого что нам Россия - мать.
Но мы ничуть, мы ничуть не испугались,
Что кто-то покинул наши поля,
И калмык нам не желтый заяц,
В которого можно, как в пищу, стрелять.
Он ушел, этот смуглый монголец,
Дай же бог ему добрый путь.
Хорошо, что от наших околиц
Он без боли сумел повернуть.
Т р а у б е н б е р г
Что это значит?
К и р п и ч н и к о в
Это значит то,
Что, если б
Наши избы были на колесах,
Мы впрягли бы в них своих коней
И гужом с солончаковых плесов
Потянулись в золото степей.
Наши б кони, длинно выгнув шеи,
Стадом черных лебедей
По водам ржи
Понесли нас, буйно хорошея,
В новый край, чтоб новой жизнью жить.
К а з а к и
Замучили! Загрызли, прохвосты!
Т а м б о в ц е в
Казаки! Вы целовали крест!
Вы клялись...
К и р п и ч н и к о в
Мы клялись, мы клялись Екатерине
Быть оплотом степных границ,
Защищать эти пастбища синие
От налета разбойных птиц.
Но скажите, скажите, скажите,
Разве эти птицы не вы?
Наших пашен суровых житель
Не найдет, где прикрыть головы.
Т р а у б е н б е р г
Это измена!..
Связать его! Связать!
К и р п и ч н и к о в
Казаки, час настал!
Приветствую тебя, мятеж свирепый!
Что не могли в словах сказать уста,
Пусть пулями расскажут пистолеты.
(Стреляет.)
Траубенберг падает мертвым. Конвойные разбегаются.
Казаки хватают лошадь Тамбовцева под уздцы
и стаскивают его на землю.
Г о л о с а
Смерть! Смерть тирану!
Т а м б о в ц е в
О господи! Ну что я сделал?
П е р в ы й г о л о с
Мучил, злодей, три года,
Три года, как коршун белый,
Ни проезда не давал, ни прохода.
В т о р о й г о л о с
Откушай похлебки метелицы.
Отгулял, отстегал и отхвастал.
Т р е т и й г о л о с
Черта ли с ним канителиться?
Ч е т в е р т ы й г о л о с
Повесить его - и баста!
К и р п и ч н и к о в
Пусть знает, пусть слышит Москва -
На расправы ее мы взбыстрим.
Это только лишь первый раскат,
Это только лишь первый выстрел.
Пусть помнит Екатерина,
Что если Россия - пруд,
То черными лягушками в тину
Пушки мечут стальную икру.
Пусть носится над страной,
Что казак не ветла на прогоне
И в луны мешок травяной
Он башку незадаром сронит.
Т а м б о в ц е в
Сми-ирно-о!
Сотники казачьих отрядов,
Готовьтесь в поход!
Нынче ночью, как дикие звери,
Калмыки всем скопом орд
Изменили Российской империи
И угнали с собой весь скот.
Потопленную лодку месяца
Чаган выплескивает на берег дня.
Кто любит свое отечество,
Тот должен слушать меня.
Нет, мы не можем, мы не можем, мы не можем
Допустить сей ущерб стране:
Россия лишилась мяса и кожи,
Россия лишилась лучших коней.
Так бросимтесь же в погоню
На эту монгольскую мразь,
Пока она всеми ладонями
Китаю не предалась.
К и р п и ч н и к о в
Стой, атаман, довольно
Об ветер язык чесать.
За Россию нам, конешно, больно,
Оттого что нам Россия - мать.
Но мы ничуть, мы ничуть не испугались,
Что кто-то покинул наши поля,
И калмык нам не желтый заяц,
В которого можно, как в пищу, стрелять.
Он ушел, этот смуглый монголец,
Дай же бог ему добрый путь.
Хорошо, что от наших околиц
Он без боли сумел повернуть.
Т р а у б е н б е р г
Что это значит?
К и р п и ч н и к о в
Это значит то,
Что, если б
Наши избы были на колесах,
Мы впрягли бы в них своих коней
И гужом с солончаковых плесов
Потянулись в золото степей.
Наши б кони, длинно выгнув шеи,
Стадом черных лебедей
По водам ржи
Понесли нас, буйно хорошея,
В новый край, чтоб новой жизнью жить.
К а з а к и
Замучили! Загрызли, прохвосты!
Т а м б о в ц е в
Казаки! Вы целовали крест!
Вы клялись...
К и р п и ч н и к о в
Мы клялись, мы клялись Екатерине
Быть оплотом степных границ,
Защищать эти пастбища синие
От налета разбойных птиц.
Но скажите, скажите, скажите,
Разве эти птицы не вы?
Наших пашен суровых житель
Не найдет, где прикрыть головы.
Т р а у б е н б е р г
Это измена!..
Связать его! Связать!
К и р п и ч н и к о в
Казаки, час настал!
Приветствую тебя, мятеж свирепый!
Что не могли в словах сказать уста,
Пусть пулями расскажут пистолеты.
(Стреляет.)
Траубенберг падает мертвым. Конвойные разбегаются.
Казаки хватают лошадь Тамбовцева под уздцы
и стаскивают его на землю.
Г о л о с а
Смерть! Смерть тирану!
Т а м б о в ц е в
О господи! Ну что я сделал?
П е р в ы й г о л о с
Мучил, злодей, три года,
Три года, как коршун белый,
Ни проезда не давал, ни прохода.
В т о р о й г о л о с
Откушай похлебки метелицы.
Отгулял, отстегал и отхвастал.
Т р е т и й г о л о с
Черта ли с ним канителиться?
Ч е т в е р т ы й г о л о с
Повесить его - и баста!
К и р п и ч н и к о в
Пусть знает, пусть слышит Москва -
На расправы ее мы взбыстрим.
Это только лишь первый раскат,
Это только лишь первый выстрел.
Пусть помнит Екатерина,
Что если Россия - пруд,
То черными лягушками в тину
Пушки мечут стальную икру.
Пусть носится над страной,
Что казак не ветла на прогоне
И в луны мешок травяной
Он башку незадаром сронит.