Ответ на стоны народные по поводу сегодняшнего отношения к числительным в русском языке
Ай, я вас понимаю!
Но хочется, все-таки, и свои пять копеек вставить, потому что ведь это что, ну, то место, где мы с вами обсчаемся? Это ведь, фактически, большая щель, принимающая монеты разного достоинства. А потом ты берешь - и копаешься в куче пятаков, десяток и т.д., подыскивая достоинство по себе. Сами понимаете, серебра всегда меньше, чем медяков. Но, думаю, понимаете и то, что прикидываться дураком, всегда выгоднее, чем прикидываться умным, особенно, если первое идет естественно и радостно, а второе - как-то напряженно и безблагодатно (привет Экклезиасту).
Короче, мои пять копеек - они такие себе, какими и должны быть: много, округлые, можно ехать в несуществующем метро или прикладывать ко лбу.
И вот что они гласят:
Язык-то - вещь разумная. Да и вообще не вещь. С эзотерической точки зрения, она, точнее - он, контролируется определенными энергетическими структурами, и его развитие далеко не хаотично. Бродский, кстати, прекрасно это чувствовал (см. нобелевскую речь), выйдя на высочайший уровень общения с (ну, Д. Андреев сказал бы "даймоном", однако современнее и ближе будет термин "эгрегор", сиречь - некая энергетическая сущность, влияющая на нас из тонкого мира, сущность, которую совсем не хочется антропоморфизировать) эгрегором русского языка, или точнее, той частью русского этнического эгергора, которая за язык отвечает.
Да, сейчас все демократичнее. И кофе, насколько мне известно, недавно получил право обладать как мужским, так и средним родом, и вот эти, вами упомянутые, числительные, да и вообще нормы повседневной речи, как вы справедливо отметили, неслабо припустили навстречу эгалитарности, кому-то кажущейся пугающей. Ну и что?
То есть, да: кого-то это будет коробить - и пусть коробит! Кто-то должен "охранять устои", с большей или меньшей активностью, - не вопрос. Однако, во-первых, язык все равно меняться будет. А во-вторых - все все равно под контролем - до тех пор, строго говоря, пока более-менее хорошо себя чувствует народ русский. Но здесь-то, как раз, собака и порылась, потому что Бог его знает, как почувствует себя этот народ лет этак через сто.
Иными словами, пока жив народ - будет жив и язык его, пусть и неузнаваемый предками, как неузнаваемым показался бы, допустим, царевне Софье современный русский. Однако, когда народ деградирует... о, тут стоило бы скорбеть уже совершенно о другом. Снявши, знаете ли, голову - глупо вспоминать за неаккуратность палаческого среза когда-то белой шеи.
Внимание, вопрос: что с народом-то, йопт?
Но хочется, все-таки, и свои пять копеек вставить, потому что ведь это что, ну, то место, где мы с вами обсчаемся? Это ведь, фактически, большая щель, принимающая монеты разного достоинства. А потом ты берешь - и копаешься в куче пятаков, десяток и т.д., подыскивая достоинство по себе. Сами понимаете, серебра всегда меньше, чем медяков. Но, думаю, понимаете и то, что прикидываться дураком, всегда выгоднее, чем прикидываться умным, особенно, если первое идет естественно и радостно, а второе - как-то напряженно и безблагодатно (привет Экклезиасту).
Короче, мои пять копеек - они такие себе, какими и должны быть: много, округлые, можно ехать в несуществующем метро или прикладывать ко лбу.
И вот что они гласят:
Язык-то - вещь разумная. Да и вообще не вещь. С эзотерической точки зрения, она, точнее - он, контролируется определенными энергетическими структурами, и его развитие далеко не хаотично. Бродский, кстати, прекрасно это чувствовал (см. нобелевскую речь), выйдя на высочайший уровень общения с (ну, Д. Андреев сказал бы "даймоном", однако современнее и ближе будет термин "эгрегор", сиречь - некая энергетическая сущность, влияющая на нас из тонкого мира, сущность, которую совсем не хочется антропоморфизировать) эгрегором русского языка, или точнее, той частью русского этнического эгергора, которая за язык отвечает.
Да, сейчас все демократичнее. И кофе, насколько мне известно, недавно получил право обладать как мужским, так и средним родом, и вот эти, вами упомянутые, числительные, да и вообще нормы повседневной речи, как вы справедливо отметили, неслабо припустили навстречу эгалитарности, кому-то кажущейся пугающей. Ну и что?
То есть, да: кого-то это будет коробить - и пусть коробит! Кто-то должен "охранять устои", с большей или меньшей активностью, - не вопрос. Однако, во-первых, язык все равно меняться будет. А во-вторых - все все равно под контролем - до тех пор, строго говоря, пока более-менее хорошо себя чувствует народ русский. Но здесь-то, как раз, собака и порылась, потому что Бог его знает, как почувствует себя этот народ лет этак через сто.
Иными словами, пока жив народ - будет жив и язык его, пусть и неузнаваемый предками, как неузнаваемым показался бы, допустим, царевне Софье современный русский. Однако, когда народ деградирует... о, тут стоило бы скорбеть уже совершенно о другом. Снявши, знаете ли, голову - глупо вспоминать за неаккуратность палаческого среза когда-то белой шеи.
Внимание, вопрос: что с народом-то, йопт?