Table talks
Потрясающая харизма
Во время Оранжевой революции случилась со мною вот еще какая история. Все на свете журналисты тогда пытались получить интервью у Юлии Тимошенко, и никому это не удавалось. Тимошенко устраивала пресс-конференции, выступала на площади, но добиться от нее эксклюзивного интервью было невозможно. Ее пресс-служба даже и разговаривать не хотела об эксклюзивном интервью.
И вот на четвертый или пятый день революции мне повезло. Друзья повезли меня за город в огромный дом человека, которого не знает никто. Он совсем не известен как политик, никто ничего не знает про его бизнес. Однако же, именно к нему ближе к ночи приехала поговорить Юлия Тимошенко, и человек этот сначала принялся кормить ее, называя чуть ли не дочкой и чуть ли не гладя по голове. В конце вечера Юлия Владимировна выделила и мне минут двадцать времени на эксклюзивное интервью, раз уж я был не просто журналист, а журналист, вхожий в ЭТОТ дом.
И я был совершенно очарован. Тимошенко была мила, умна, но, кроме того, от нее, будто бы тепловые волны, исходило черт знает что такое, что принято называть харизмой. В конце интервью Тимошенко взяла мою руку в ладони, заглянула мне в глаза и произнесла:
-- Не беспокойтесь. Вы просто устали. Все будет хорошо. Правда.
Я испытал томительно прекрасный прилив тепла к груди, как будто на меня подули, например, волшебным феном.
Вернувшись в Киев, я написал восторженную про Тимошенко статью. Статья содержала ее интервью, к слову сказать, и правда неглупое, но, кроме интервью, статья содержала мои совершенно глупые рассуждения об особом ее политическом даре, о недюжинном ее ораторском таланте и, главное, о потрясающей ее харизме.
Сдав статью, я покинул свой номер гостиницы, чтобы по обыкновению всех журналистов на земле пропустить рюмочку. Однако же время было позднее, и бар в моей гостинице Импреза оказался закрыт. Отельная консьержка на вопрос "Где же тут можно выпить?", сказала мне, что напротив через улицу Сагайдачного есть круглосуточное заведение "З ранку до ночи", так вот там, вероятнее всего, и можно.
Я вышел из гостиницы, покорно пересек улицу и вошел в указанное заведение. Каковое заведение оказалось не бар вовсе, а бордель. За столиками во множестве сидели там более или менее раздетые девицы, а если приходил какой-нибудь мужчина, то девицы подсаживались к нему, раскручивали на бутылку шампанского и вскоре уводили куда-то вглубь помещения, сквозь занавесь, составленную из побрякивавших и посверкивавших плексигласовых висюлек.
Одна из таких вцелом раздетых девиц подсела и ко мне как только я устроился у бара и заказал двойной виски.
-- Тебе одиноко? -- спросила она.
-- Нет, -- отвечал я. -- Я понимаю, что ты на работе. Давай я закажу тебе шампанского, а ты за это прекратишь консумацию, и мы просто поболтаем.
-- Не беспокойся, -- девица взяла мою руку в свои ладони. -- Ты просто устал. Все будет хорошо. Правда.
Я испытал томительно прекрасный прилив тепла к груди, как будто на меня подули, например, волшебным феном.
И подумал -- вот идиот!
Во время Оранжевой революции случилась со мною вот еще какая история. Все на свете журналисты тогда пытались получить интервью у Юлии Тимошенко, и никому это не удавалось. Тимошенко устраивала пресс-конференции, выступала на площади, но добиться от нее эксклюзивного интервью было невозможно. Ее пресс-служба даже и разговаривать не хотела об эксклюзивном интервью.
И вот на четвертый или пятый день революции мне повезло. Друзья повезли меня за город в огромный дом человека, которого не знает никто. Он совсем не известен как политик, никто ничего не знает про его бизнес. Однако же, именно к нему ближе к ночи приехала поговорить Юлия Тимошенко, и человек этот сначала принялся кормить ее, называя чуть ли не дочкой и чуть ли не гладя по голове. В конце вечера Юлия Владимировна выделила и мне минут двадцать времени на эксклюзивное интервью, раз уж я был не просто журналист, а журналист, вхожий в ЭТОТ дом.
И я был совершенно очарован. Тимошенко была мила, умна, но, кроме того, от нее, будто бы тепловые волны, исходило черт знает что такое, что принято называть харизмой. В конце интервью Тимошенко взяла мою руку в ладони, заглянула мне в глаза и произнесла:
-- Не беспокойтесь. Вы просто устали. Все будет хорошо. Правда.
Я испытал томительно прекрасный прилив тепла к груди, как будто на меня подули, например, волшебным феном.
Вернувшись в Киев, я написал восторженную про Тимошенко статью. Статья содержала ее интервью, к слову сказать, и правда неглупое, но, кроме интервью, статья содержала мои совершенно глупые рассуждения об особом ее политическом даре, о недюжинном ее ораторском таланте и, главное, о потрясающей ее харизме.
Сдав статью, я покинул свой номер гостиницы, чтобы по обыкновению всех журналистов на земле пропустить рюмочку. Однако же время было позднее, и бар в моей гостинице Импреза оказался закрыт. Отельная консьержка на вопрос "Где же тут можно выпить?", сказала мне, что напротив через улицу Сагайдачного есть круглосуточное заведение "З ранку до ночи", так вот там, вероятнее всего, и можно.
Я вышел из гостиницы, покорно пересек улицу и вошел в указанное заведение. Каковое заведение оказалось не бар вовсе, а бордель. За столиками во множестве сидели там более или менее раздетые девицы, а если приходил какой-нибудь мужчина, то девицы подсаживались к нему, раскручивали на бутылку шампанского и вскоре уводили куда-то вглубь помещения, сквозь занавесь, составленную из побрякивавших и посверкивавших плексигласовых висюлек.
Одна из таких вцелом раздетых девиц подсела и ко мне как только я устроился у бара и заказал двойной виски.
-- Тебе одиноко? -- спросила она.
-- Нет, -- отвечал я. -- Я понимаю, что ты на работе. Давай я закажу тебе шампанского, а ты за это прекратишь консумацию, и мы просто поболтаем.
-- Не беспокойся, -- девица взяла мою руку в свои ладони. -- Ты просто устал. Все будет хорошо. Правда.
Я испытал томительно прекрасный прилив тепла к груди, как будто на меня подули, например, волшебным феном.
И подумал -- вот идиот!