Эзотерика от братьев Стругацких
В этой заметке речь пойдёт не о забавной сказке Стругацких «Понедельник начинается в субботу» и даже не о романе «Пикник на обочине». Я хочу сказать несколько слов о возможно самом серьёзном, самом малоизвестном и самом последнем опубликованном романе братьев Стругацких «Град обреченный».
Роман был написан в 1972-м, а опубликован только в 1988-1989 годах. Причин тому много, но главная, на мой взгляд, в том, что роман - беспощадная сатира на СССР. Кроме того, в романе очень просто и доходчиво показано не только сходство коммунизма с фашизмом и жизни в СССР с адом, но и полная несостоятельность коммунистической идеологии. Именно как антикоммунистическое откровение восприняли его в далёком 1989-м и я, и мои друзья.
«Град обреченный» был опубликован под занавес коммунистического строя и, возможно, именно поэтому остался почти незамеченным читателями. Мне кажется, что настало время вернуться к нему именно теперь, когда антикоммунистическая линия романа больше не мешает восприятию всей его глубины. Я бы сказал, что будь в нём посильнее линия любви (или линия верхнего, светлого мира), «Град обреченный» мог бы соперничать с Булгаковским «Мастером и Маргаритой», в котором, кстати говоря, тоже описаны обряды инициации масонского толка.
Масонская сущность романа Стругацких - не моё открытие (см. статью Екатерины Дайс «Масонский миф в романе братьев Стругацких “Град обреченный“»). Мне же непонятно, сама ли культура ищет высокий смысл в масонских символах, или масонство черпает их из культуры (то есть, высокие символы, возможно, универсальны; надчеловечны). Я не специалист по масонским обрядам и представлениям и скажу только о том, что понял на основе своего собственного эзотерического опыта.
Действие романа происходит на том свете, причём большинство жителей города слабо догадывается о том, что они умерли. И это недопонимание, и устройство Города, и разговор на одном понятном всем языке, и возвращение на Землю - всё указывает на прекрасное понимание Стругацкими устройства той части потустороннего мира, которая известна у шаманов под названием «Нижний мир». Я не видел весь Нижний мир, но, по крайней мере, по направлению к Нижнему миру есть некая «перевалочная база» для недавно умерших. Там я бывал во сне много раз, когда надо было увидеться с покойными друзьями. В отличие от Верхнего мира, где царит Свет, и где всё поражает красотой, этот Город оставляет неприятное впечатление своей эклектичностью: как будто там нагромождены конкретные представления о прекрасном бесчисленного множества неискушённых (по сравнению с Богом) в искусстве людей. Существует, кстати говоря, одноименная с этим романом картина Николая Рериха (1914 г.), которая, вполне возможно, и послужила источником вдохновения для Стругацких. На картине, как и в романе, непонятно, ад ли это. Действительно, Нижний мир - не более ад, чем жизнь на Земле. Так что Град - не ад, хотя некоторым из тех, кто там окажется, именно так и представится (но большинство ничего особенного там не заметит).
В Нижнем мире люди живут в том же виде, в каком они жили и на земле, и ждут своего следующего рождения, находясь в привычных для себя условиях. Несколько раз видел я там и самого Сталина. Опять же, его место там, вероятно, обеспечено любовью миллионов, не представляющих без него жизни: он - часть их представления о прекрасном, как и красное с золотым. Кстати, упоминание Сталина в Граде встречается на каждом шагу.
В Граде существует таинственное Красное Здание. Может быть, оно и является символом секретности мест заседания масонов, но мне в Красном Здании видится просто коммунистическая иллюзия выхода в Верхний мир. Зашедшие туда люди, как правило, исчезают. Возможно, всем им Сталин предлагает сыграть в шахматы живыми людьми, как он предложил главному герою романа Андрею Воронину. Те, кто не отказывается, сами становятся фигурами, но уже на стороне Сталина. В целом, Красное Здание, конечно, большое, этапное испытание, которое с относительным успехом проходит главный герой, отказавшись от игры.
Свет в Граде, как и в Нижнем мире не настоящий. Его символ - искусственное солнце, которое неизвестно кто включает, как свет в тюрьме. Проблемы Града тоже искусственные и похожи больше на изысканное наказание с целью перевоспитания, чем на эксперимент, за который всё выдаётся. Люди в Граде просто вынуждены признать сумасбродность своих представлений, отрезвиться и решиться на следующий этап духовного развития. Не зря со временем Красное Здание приходит в упадок - оно не может жить без эмоциональной подпитки. Новым выходом начинает видеться мифический (но реальный) Хрустальный Дворец (рай), а его символом становится Стеклянный Дом. Путь через Хрустальный Дворец - дорога «на следующий уровень». Тут не важно, в Нижнем мире или у нас, на Земле - согласно принципу подобия особой разницы нет.
В заключение хочу сказать, что читать роман «Град обреченный» для мыслящего человека - сплошное удовольствие. Роман совсем не устарел и с политической точки зрения: не так уж и важно, как называется режим: коммунизм, фашизм, демократия... В романе масса прекрасных цитат, имеющих прямое отношение к тому, что сейчас происходит в мире политики. Например:
«- Они (прим. акции протеста) будут именно потому, что вы проводите вполне определенную политику! - И чем дальше, тем больше, потому что вы отнимаете у людей заботу о хлебе насущном и ничего не даете им взамен. Людям становится тошно и скучно. Поэтому будут самоубийства, наркомания, сексуальные революция, дурацкие бунты из-за выеденного яйца...
- Да что ты несешь! Ты подумай, что ты несешь, экспериментатор ты вшивый! … Искусственные недостатки предлагаешь создавать? Ты подумай, что у тебя получается!..
- Это не у меня получается. Это у тебя получается. А вот то, что вы взамен ничего не сможете дать, это факт. Великие стройки ваши - чушь. … Просто таково положение вещей. Такова судьба любого народника - рядится ли он в тогу технократа-благодетеля, или он тщится утвердить в народе некие идеалы, без которых, по его мнению, народ жить не может... Две стороны одного медяка - орел или решка. В итоге - либо голодный бунт, либо сытый бунт - выбирайте по вкусу. Вы выбрали сытый бунт».
Ещё несколько цитат из «Града обреченных»:
«Наставник пожал плечами.
- Каждый получает то, чего он заслуживает.
- То, чего он добивается, - пробормотал Андрей.
- Можно и так сказать. Если угодно, это одно и то же».
«Вот вы полагаете себя технократами и элитой. Демократ у вас - слово ругательное. Всяк сверчок да познает приличествующий ему шесток. Вы ужасно презираете широкую массу и ужасно гордитесь этим своим презрением. А на самом деле - вы настоящие, стопроцентные рабы этой массы! Все, что вы ни делаете, вы делаете для массы. Все, над чем вы ломаете голову, все это нужно в первую очередь именно массе. Вы живете для массы. Если бы масса исчезла, вы потеряли бы смысл жизни. Вы жалкие, убогие прикладники. И именно поэтому из вас никогда не получится маньяков. Ведь все, что нужно широкой массе, раздобыть сравнительно нетрудно. Поэтому все ваши задачи - это задачи заведомо разрешимые. Вы никогда не поймете людей, которые кончают с собой в знак протеста...».
«Красное Здание (прим. идеология коммунизма) - это бред взбудораженной совести».
«Да-да, несомненно, именно так вот и возникает ощущение свободы воли. Теперь я понимаю: это инерция. Просто инерция, молодой человек».
«Я, конечно, должен благодарить Бога за то, что он в предвечной мудрости и бесконечной доброте своей еще в прежнем существовании моем просветил меня и дал мне подготовиться. Я очень и очень многое узнаю здесь, и у меня сжимается сердце, когда я думаю о других, кто прибыл сюда и не понимает, не в силах понять, где они оказались. Мучительное непонимание сущего и, вдобавок, мучительные воспоминания о грехах своих. Возможно, это тоже великая мудрость Творца: вечное сознание грехов своих без осознания возмездия за них...».
«Просто вы - атеист, молодой человек, и не хотите себе признаться, что ошибались всю свою - пусть даже недолгую - жизнь. Вас учили ваши бестолковые и невежественные учителя, что впереди - ничто, пустота, гниение; что ни благодарности, ни возмездия за содеянное ждать не приходится. И вы принимали эти жалкие идеи, потому что они казались вам такими простыми, такими очевидными, а главным образом потому, что вы были совсем молоды, обладали прекрасным здоровьем тела, и смерть была для вас далекой абстракцией. Сотворивши зло, вы всегда надеялись уйти от наказания, потому что наказать вас могли только такие же люди, как вы. А если вам случалось сотворить добро, вы требовали от таких же, как вы, немедленной награды. Вы были смешны».
«- ...Солдаты всегда трусливы. Я ни разу в жизни не видел храбрых солдат. Да и с какой стати им быть храбрыми?
- Ну, - улыбнулся Андрей, - если бы впереди нас ожидали всего-навсего танки противника...
- Танки! - сказал полковник. - Танки - другое дело. Но вот я прекрасно помню случай, когда рота парашютистов отказалась вступить в деревню, где жил известный на всю округу колдун».
«…отсутствие суда внутреннего закономерно и, я бы сказал, фатально восполняется наличием суда внешнего, например, военно-полевого...».
«…даже неверующему младенцу ясно, что бог - это хороший человек, а дьявол, наоборот, плохой. Но ведь это же, господа, козлиный бред! Что мы про них на самом деле знаем? Что бог взял хаос в свои руки и организовал его, в то время как дьявол, наоборот, ежедневно и ежечасно норовит эту организацию, эту структуру разрушить, вернуть к хаосу. Верно ведь? Но, с другой стороны, вcя история учит нас, что человек, как отдельная личность, стремится именно к хаосу. Он хочет быть сам по себе. Он хочет делать только то, что ему делать хочется. Он постоянно галдит, что от природы свободен. … Вы понимаете, надеюсь, к чему я клоню? Ведь чем, спрошу я вас, занимались на протяжении всей истории самые лютые тираны? Они же как раз стремились указанный хаос, присущий человеку, эту самую хаотическую аморфную хнойпекомымренность надлежащим образом упорядочить, организовать, оформить, выстроить - желательно, в одну колонну, - нацелить в одну точку и вообще уконтрапупить. Или, говоря проще, упупить. И, между прочим, это им, как правило, удавалось! Хотя, правда, лишь на небольшое время и лишь ценой большой крови... Так теперь я вас спрашиваю: кто же на самом деле хороший человек? Тот, кто стремится реализовать хаос - он же свобода, равенство и братство - или тот, кто стремится эту хнойпекомымренность (читай: социальную энтропию!) понизить до минимума? Кто? Вот то-то и оно!».
«- ...Но вы могли бы погибнуть, так и не перейдя этого важного рубежа...
- Что же это за рубеж, интересно? - произнес Андрей, усмехаясь. Он повернулся к Наставнику лицом. - Идеи уже были - всякая там возня вокруг общественного блага и прочая муть для молокососов... Карьеру я уже делал, хватит, спасибо, посидел в начальниках... Так что же еще может со мной случиться?
- Понимание! - сказал Наставник, чуть повысив голос.
- Что - понимание? Понимание чего?
- Понимание, - повторил Наставник. - Вот чего у вас еще никогда не было - понимания!
- Понимания этого вашего у меня теперь вот сколько! - Андрей постукал себя ребром ладони по кадыку. - ... Никому я не нужен, и никто никому не нужен. Есть я, нет меня, сражаюсь я, лежу на диване - никакой разницы. Ничего нельзя изменить, ничего нельзя исправить. ... Все идет само по себе, а я здесь ни при чем. ... Вы мне лучше скажите, что я с этим пониманием должен делать?
- Именно, - сказал он. - Это и есть последний рубеж: что делать с пониманием? Как с ним жить? Жить-то ведь все равно надо!
- Жить надо, когда понимания нет! - с тихой яростью сказал Андрей. - А с пониманием надо умирать! И если бы я не был таким трусом... если бы не вопила так во мне проклятая протоплазма, я бы знал, что делать. Я бы веревку выбрал - покрепче...
- Ну, начнем с того, что вы не трус, - сказал он. - И веревкой вы не воспользовались вовсе не потому, что вам страшно... Где-то в подсознании, и не так уж глубоко, уверяю вас, сидит в вас надежда - более того, уверенность, - что можно жить и с пониманием. И неплохо жить. Интересно. … В вас только что вбили понимание, и вам от него тошно, вы не знаете, на кой оно вам ляд, вы хотите без него...».
«Возьми, например, мифы! Как известно, дураков - подавляющее большинство, а это значит, что всякому интересному событию свидетелем был, как правило, именно дурак. Зрю: миф есть описание действительного события в восприятии дурака и в обработке поэта».
«Нормальный человек, как до Хрустального Дворца дойдет, так там на всю жизнь и останется. Видел я их там - нормальных людей... Хари от задницы не отличишь...».
«…храм строится еще и из поступков. Если угодно, храм поступками цементируется, держится ими, стоит на них. С поступков все началось. Сначала поступок, потом - легенда, а уже только потом - все остальное. Натурально, имеется в виду поступок необыкновенный, не лезущий в рамки, необъяснимый, если угодно. Вот ведь с чего храм-то начинался - с нетривиального поступка!.. Улисс (прим. лат. Одиссей) не рвался в герои. Он просто был героем - натура у него была такая, не мог он иначе. ...ему тошно было сидеть царьком в занюханной своей Итаке».
«До сих же пор все попытки изменить это положение, сделать человеческое поле ровным, всех поставить на один уровень, чтобы было все правильно и справедливо, все эти попытки кончались уничтожением храма, чтобы не возвышался, да отрубанием торчащих над общим уровнем голов. И все. И над выровненным полем быстро-быстро, как раковая опухоль, начинала расти зловонная пирамида новой политической элиты, еще более омерзительной, чем старая... А других путей, знаешь ли, пока не придумано. Конечно, все эти эксцессы хода истории не меняли и храма полностью уничтожить не могли, но светлых голов было порублено предостаточно».
«...всякая элита, владеющая судьбами и жизнями других людей, - это гнусно, ... А элита в себе, элита для себя самой - кому она мешает? Она раздражает - до бешенства, до неистовства! - это другое дело, но ведь раздражать - это одна из ее функций... А полное равенство - это же болото, застой. Спасибо надо сказать матушке-природе, что такого быть не может - полного равенства... … Я ведь и говорю-то об этом только с тобой и только теперь, потому что мне жалко стало тебя - вижу, что созрел человек, сжег все, чему поклонялся, а чему теперь поклоняться - не знает. А ты ведь без поклонения не можешь, ты это с молоком матери всосал - необходимость поклонения чему-нибудь или кому-нибудь. Тебе же навсегда вдолбили в голову, что ежели нет идеи, за которую стоит умереть, то тогда и жить не стоит вовсе. А ведь такие, как ты, добравшись до окончательного понимания, на страшные вещи способны. Либо он пустит себе пулю в лоб, либо подлецом сверхъестественным сделается - убежденным подлецом, принципиальным, бескорыстным подлецом, понимаешь?.. Либо и того хуже: начнет мстить миру за то, что мир таков, каков он есть в действительности, а не согласуется с каким-нибудь там предначертанным идеалом... А идея храма, между прочим, хороша еще и тем, что умирать за нее просто-таки противопоказано. За нее жить надо. Каждый день жить, изо всех сил и на всю катушку...».
(Следующий), (Продолжение), (Околофилософское), (Содержание)
Роман был написан в 1972-м, а опубликован только в 1988-1989 годах. Причин тому много, но главная, на мой взгляд, в том, что роман - беспощадная сатира на СССР. Кроме того, в романе очень просто и доходчиво показано не только сходство коммунизма с фашизмом и жизни в СССР с адом, но и полная несостоятельность коммунистической идеологии. Именно как антикоммунистическое откровение восприняли его в далёком 1989-м и я, и мои друзья.
«Град обреченный» был опубликован под занавес коммунистического строя и, возможно, именно поэтому остался почти незамеченным читателями. Мне кажется, что настало время вернуться к нему именно теперь, когда антикоммунистическая линия романа больше не мешает восприятию всей его глубины. Я бы сказал, что будь в нём посильнее линия любви (или линия верхнего, светлого мира), «Град обреченный» мог бы соперничать с Булгаковским «Мастером и Маргаритой», в котором, кстати говоря, тоже описаны обряды инициации масонского толка.
Масонская сущность романа Стругацких - не моё открытие (см. статью Екатерины Дайс «Масонский миф в романе братьев Стругацких “Град обреченный“»). Мне же непонятно, сама ли культура ищет высокий смысл в масонских символах, или масонство черпает их из культуры (то есть, высокие символы, возможно, универсальны; надчеловечны). Я не специалист по масонским обрядам и представлениям и скажу только о том, что понял на основе своего собственного эзотерического опыта.
Действие романа происходит на том свете, причём большинство жителей города слабо догадывается о том, что они умерли. И это недопонимание, и устройство Города, и разговор на одном понятном всем языке, и возвращение на Землю - всё указывает на прекрасное понимание Стругацкими устройства той части потустороннего мира, которая известна у шаманов под названием «Нижний мир». Я не видел весь Нижний мир, но, по крайней мере, по направлению к Нижнему миру есть некая «перевалочная база» для недавно умерших. Там я бывал во сне много раз, когда надо было увидеться с покойными друзьями. В отличие от Верхнего мира, где царит Свет, и где всё поражает красотой, этот Город оставляет неприятное впечатление своей эклектичностью: как будто там нагромождены конкретные представления о прекрасном бесчисленного множества неискушённых (по сравнению с Богом) в искусстве людей. Существует, кстати говоря, одноименная с этим романом картина Николая Рериха (1914 г.), которая, вполне возможно, и послужила источником вдохновения для Стругацких. На картине, как и в романе, непонятно, ад ли это. Действительно, Нижний мир - не более ад, чем жизнь на Земле. Так что Град - не ад, хотя некоторым из тех, кто там окажется, именно так и представится (но большинство ничего особенного там не заметит).
В Нижнем мире люди живут в том же виде, в каком они жили и на земле, и ждут своего следующего рождения, находясь в привычных для себя условиях. Несколько раз видел я там и самого Сталина. Опять же, его место там, вероятно, обеспечено любовью миллионов, не представляющих без него жизни: он - часть их представления о прекрасном, как и красное с золотым. Кстати, упоминание Сталина в Граде встречается на каждом шагу.
В Граде существует таинственное Красное Здание. Может быть, оно и является символом секретности мест заседания масонов, но мне в Красном Здании видится просто коммунистическая иллюзия выхода в Верхний мир. Зашедшие туда люди, как правило, исчезают. Возможно, всем им Сталин предлагает сыграть в шахматы живыми людьми, как он предложил главному герою романа Андрею Воронину. Те, кто не отказывается, сами становятся фигурами, но уже на стороне Сталина. В целом, Красное Здание, конечно, большое, этапное испытание, которое с относительным успехом проходит главный герой, отказавшись от игры.
Свет в Граде, как и в Нижнем мире не настоящий. Его символ - искусственное солнце, которое неизвестно кто включает, как свет в тюрьме. Проблемы Града тоже искусственные и похожи больше на изысканное наказание с целью перевоспитания, чем на эксперимент, за который всё выдаётся. Люди в Граде просто вынуждены признать сумасбродность своих представлений, отрезвиться и решиться на следующий этап духовного развития. Не зря со временем Красное Здание приходит в упадок - оно не может жить без эмоциональной подпитки. Новым выходом начинает видеться мифический (но реальный) Хрустальный Дворец (рай), а его символом становится Стеклянный Дом. Путь через Хрустальный Дворец - дорога «на следующий уровень». Тут не важно, в Нижнем мире или у нас, на Земле - согласно принципу подобия особой разницы нет.
В заключение хочу сказать, что читать роман «Град обреченный» для мыслящего человека - сплошное удовольствие. Роман совсем не устарел и с политической точки зрения: не так уж и важно, как называется режим: коммунизм, фашизм, демократия... В романе масса прекрасных цитат, имеющих прямое отношение к тому, что сейчас происходит в мире политики. Например:
«- Они (прим. акции протеста) будут именно потому, что вы проводите вполне определенную политику! - И чем дальше, тем больше, потому что вы отнимаете у людей заботу о хлебе насущном и ничего не даете им взамен. Людям становится тошно и скучно. Поэтому будут самоубийства, наркомания, сексуальные революция, дурацкие бунты из-за выеденного яйца...
- Да что ты несешь! Ты подумай, что ты несешь, экспериментатор ты вшивый! … Искусственные недостатки предлагаешь создавать? Ты подумай, что у тебя получается!..
- Это не у меня получается. Это у тебя получается. А вот то, что вы взамен ничего не сможете дать, это факт. Великие стройки ваши - чушь. … Просто таково положение вещей. Такова судьба любого народника - рядится ли он в тогу технократа-благодетеля, или он тщится утвердить в народе некие идеалы, без которых, по его мнению, народ жить не может... Две стороны одного медяка - орел или решка. В итоге - либо голодный бунт, либо сытый бунт - выбирайте по вкусу. Вы выбрали сытый бунт».
Ещё несколько цитат из «Града обреченных»:
«Наставник пожал плечами.
- Каждый получает то, чего он заслуживает.
- То, чего он добивается, - пробормотал Андрей.
- Можно и так сказать. Если угодно, это одно и то же».
«Вот вы полагаете себя технократами и элитой. Демократ у вас - слово ругательное. Всяк сверчок да познает приличествующий ему шесток. Вы ужасно презираете широкую массу и ужасно гордитесь этим своим презрением. А на самом деле - вы настоящие, стопроцентные рабы этой массы! Все, что вы ни делаете, вы делаете для массы. Все, над чем вы ломаете голову, все это нужно в первую очередь именно массе. Вы живете для массы. Если бы масса исчезла, вы потеряли бы смысл жизни. Вы жалкие, убогие прикладники. И именно поэтому из вас никогда не получится маньяков. Ведь все, что нужно широкой массе, раздобыть сравнительно нетрудно. Поэтому все ваши задачи - это задачи заведомо разрешимые. Вы никогда не поймете людей, которые кончают с собой в знак протеста...».
«Красное Здание (прим. идеология коммунизма) - это бред взбудораженной совести».
«Да-да, несомненно, именно так вот и возникает ощущение свободы воли. Теперь я понимаю: это инерция. Просто инерция, молодой человек».
«Я, конечно, должен благодарить Бога за то, что он в предвечной мудрости и бесконечной доброте своей еще в прежнем существовании моем просветил меня и дал мне подготовиться. Я очень и очень многое узнаю здесь, и у меня сжимается сердце, когда я думаю о других, кто прибыл сюда и не понимает, не в силах понять, где они оказались. Мучительное непонимание сущего и, вдобавок, мучительные воспоминания о грехах своих. Возможно, это тоже великая мудрость Творца: вечное сознание грехов своих без осознания возмездия за них...».
«Просто вы - атеист, молодой человек, и не хотите себе признаться, что ошибались всю свою - пусть даже недолгую - жизнь. Вас учили ваши бестолковые и невежественные учителя, что впереди - ничто, пустота, гниение; что ни благодарности, ни возмездия за содеянное ждать не приходится. И вы принимали эти жалкие идеи, потому что они казались вам такими простыми, такими очевидными, а главным образом потому, что вы были совсем молоды, обладали прекрасным здоровьем тела, и смерть была для вас далекой абстракцией. Сотворивши зло, вы всегда надеялись уйти от наказания, потому что наказать вас могли только такие же люди, как вы. А если вам случалось сотворить добро, вы требовали от таких же, как вы, немедленной награды. Вы были смешны».
«- ...Солдаты всегда трусливы. Я ни разу в жизни не видел храбрых солдат. Да и с какой стати им быть храбрыми?
- Ну, - улыбнулся Андрей, - если бы впереди нас ожидали всего-навсего танки противника...
- Танки! - сказал полковник. - Танки - другое дело. Но вот я прекрасно помню случай, когда рота парашютистов отказалась вступить в деревню, где жил известный на всю округу колдун».
«…отсутствие суда внутреннего закономерно и, я бы сказал, фатально восполняется наличием суда внешнего, например, военно-полевого...».
«…даже неверующему младенцу ясно, что бог - это хороший человек, а дьявол, наоборот, плохой. Но ведь это же, господа, козлиный бред! Что мы про них на самом деле знаем? Что бог взял хаос в свои руки и организовал его, в то время как дьявол, наоборот, ежедневно и ежечасно норовит эту организацию, эту структуру разрушить, вернуть к хаосу. Верно ведь? Но, с другой стороны, вcя история учит нас, что человек, как отдельная личность, стремится именно к хаосу. Он хочет быть сам по себе. Он хочет делать только то, что ему делать хочется. Он постоянно галдит, что от природы свободен. … Вы понимаете, надеюсь, к чему я клоню? Ведь чем, спрошу я вас, занимались на протяжении всей истории самые лютые тираны? Они же как раз стремились указанный хаос, присущий человеку, эту самую хаотическую аморфную хнойпекомымренность надлежащим образом упорядочить, организовать, оформить, выстроить - желательно, в одну колонну, - нацелить в одну точку и вообще уконтрапупить. Или, говоря проще, упупить. И, между прочим, это им, как правило, удавалось! Хотя, правда, лишь на небольшое время и лишь ценой большой крови... Так теперь я вас спрашиваю: кто же на самом деле хороший человек? Тот, кто стремится реализовать хаос - он же свобода, равенство и братство - или тот, кто стремится эту хнойпекомымренность (читай: социальную энтропию!) понизить до минимума? Кто? Вот то-то и оно!».
«- ...Но вы могли бы погибнуть, так и не перейдя этого важного рубежа...
- Что же это за рубеж, интересно? - произнес Андрей, усмехаясь. Он повернулся к Наставнику лицом. - Идеи уже были - всякая там возня вокруг общественного блага и прочая муть для молокососов... Карьеру я уже делал, хватит, спасибо, посидел в начальниках... Так что же еще может со мной случиться?
- Понимание! - сказал Наставник, чуть повысив голос.
- Что - понимание? Понимание чего?
- Понимание, - повторил Наставник. - Вот чего у вас еще никогда не было - понимания!
- Понимания этого вашего у меня теперь вот сколько! - Андрей постукал себя ребром ладони по кадыку. - ... Никому я не нужен, и никто никому не нужен. Есть я, нет меня, сражаюсь я, лежу на диване - никакой разницы. Ничего нельзя изменить, ничего нельзя исправить. ... Все идет само по себе, а я здесь ни при чем. ... Вы мне лучше скажите, что я с этим пониманием должен делать?
- Именно, - сказал он. - Это и есть последний рубеж: что делать с пониманием? Как с ним жить? Жить-то ведь все равно надо!
- Жить надо, когда понимания нет! - с тихой яростью сказал Андрей. - А с пониманием надо умирать! И если бы я не был таким трусом... если бы не вопила так во мне проклятая протоплазма, я бы знал, что делать. Я бы веревку выбрал - покрепче...
- Ну, начнем с того, что вы не трус, - сказал он. - И веревкой вы не воспользовались вовсе не потому, что вам страшно... Где-то в подсознании, и не так уж глубоко, уверяю вас, сидит в вас надежда - более того, уверенность, - что можно жить и с пониманием. И неплохо жить. Интересно. … В вас только что вбили понимание, и вам от него тошно, вы не знаете, на кой оно вам ляд, вы хотите без него...».
«Возьми, например, мифы! Как известно, дураков - подавляющее большинство, а это значит, что всякому интересному событию свидетелем был, как правило, именно дурак. Зрю: миф есть описание действительного события в восприятии дурака и в обработке поэта».
«Нормальный человек, как до Хрустального Дворца дойдет, так там на всю жизнь и останется. Видел я их там - нормальных людей... Хари от задницы не отличишь...».
«…храм строится еще и из поступков. Если угодно, храм поступками цементируется, держится ими, стоит на них. С поступков все началось. Сначала поступок, потом - легенда, а уже только потом - все остальное. Натурально, имеется в виду поступок необыкновенный, не лезущий в рамки, необъяснимый, если угодно. Вот ведь с чего храм-то начинался - с нетривиального поступка!.. Улисс (прим. лат. Одиссей) не рвался в герои. Он просто был героем - натура у него была такая, не мог он иначе. ...ему тошно было сидеть царьком в занюханной своей Итаке».
«До сих же пор все попытки изменить это положение, сделать человеческое поле ровным, всех поставить на один уровень, чтобы было все правильно и справедливо, все эти попытки кончались уничтожением храма, чтобы не возвышался, да отрубанием торчащих над общим уровнем голов. И все. И над выровненным полем быстро-быстро, как раковая опухоль, начинала расти зловонная пирамида новой политической элиты, еще более омерзительной, чем старая... А других путей, знаешь ли, пока не придумано. Конечно, все эти эксцессы хода истории не меняли и храма полностью уничтожить не могли, но светлых голов было порублено предостаточно».
«...всякая элита, владеющая судьбами и жизнями других людей, - это гнусно, ... А элита в себе, элита для себя самой - кому она мешает? Она раздражает - до бешенства, до неистовства! - это другое дело, но ведь раздражать - это одна из ее функций... А полное равенство - это же болото, застой. Спасибо надо сказать матушке-природе, что такого быть не может - полного равенства... … Я ведь и говорю-то об этом только с тобой и только теперь, потому что мне жалко стало тебя - вижу, что созрел человек, сжег все, чему поклонялся, а чему теперь поклоняться - не знает. А ты ведь без поклонения не можешь, ты это с молоком матери всосал - необходимость поклонения чему-нибудь или кому-нибудь. Тебе же навсегда вдолбили в голову, что ежели нет идеи, за которую стоит умереть, то тогда и жить не стоит вовсе. А ведь такие, как ты, добравшись до окончательного понимания, на страшные вещи способны. Либо он пустит себе пулю в лоб, либо подлецом сверхъестественным сделается - убежденным подлецом, принципиальным, бескорыстным подлецом, понимаешь?.. Либо и того хуже: начнет мстить миру за то, что мир таков, каков он есть в действительности, а не согласуется с каким-нибудь там предначертанным идеалом... А идея храма, между прочим, хороша еще и тем, что умирать за нее просто-таки противопоказано. За нее жить надо. Каждый день жить, изо всех сил и на всю катушку...».
(Следующий), (Продолжение), (Околофилософское), (Содержание)