Постановление Сейма 1926 года: цитрусовые, брюссельская капуста, зелёный горошек - предметы роскоши
Свежая статья в литовском "Обзоре".
Контрабанда в межвоенной Литве
Во все времена контрабанда была неотъемлемой частью жизни практически любого государства. Там, где есть границы и таможенные пошлины, всегда найдутся желающие обойти их и неплохо заработать на этом.
Примечательно, что в каждый исторический период контрабанда имеет свои особенности, отражающие достоинства и недостатки экономики того или иного региона.
Чем же промышляли контрабандисты межвоенной Литвы, предшественники нынешних поставщиков дешёвых бензина, сигарет, спиртного?
Об этом мы попросили рассказать историка, публициста Гядиминаса КУЛИКАУСКАСА, автора книги «Контрабанда апельсинов и другие рассказы о сметоновской Литве».
«Контрабанда очень окупается, особенно контрабанда спирта», - признавались в 1926 году литовские пограничники. Действующие в низовье реки Неман (Нямунас) и на взморье контрабандисты могли похвалиться «старыми традициями»: их отцы и деды ещё с XIX века здесь «боролись» с царскими пограничниками, а «сметоновскую» Литву залили прусским и голландским спиртом.
Больше всего нелегального товара ввозили из Германии, особенно с 1922-1926 годов, когда у соседей началась гигантская инфляция. Спирт, денатурат, эфир переправляли через Нямунас, однако основной поток шёл через Клайпедский край.
После Первой мировой войны здесь правила Франция, в 1923 году он отошёл к Литве, и, по подсчётам того времени, контрабандой здесь занимались 10 000 человек!
В Балтийском море - панамские корабли
Большую часть спирта производили в немецком Данциге, там литр стоил 90 литовских центов, в Литве его продавали уже по 10-15 литов, в магазинах же - по 17,2 лита.
Спирт загружали в быстроходные, бронированные, вооружённые даже пушками корабли. Как отмечено в «Энциклопедии Малой Литвы», такие суда водоизмещением 200-300 тонн, чтобы избежать налогов, «...почти все плавали под панамскими флагами и регистрационными номерами», а экипажи составляли датчане, немцы, финны, иногда - литовцы.
Такую переброску спирта, так же как и наём капитанов, организовывали данцигские «миллионеры», приглашавшие наиболее одарённых «шмугельнининков» в специальные школы.
Корабль бросал якорь в трёх морских милях (5,5 км) от литовского берега и ждал покупателей. Желающих хватало: по сведениям полиции, на 10 километров побережья собиралось до 100 человек.
Система работала безотказно: крупные перевозчики расплачивались «чеками», «расписками», а если спирт арестовывали, ущерб брал корабль. Более того, существовала своеобразная касса взаимопомощи, из которой оплачивали судебные штрафы. Так, в 1926 году жителю Паланги суд назначил штраф в 10 000 литов, и он тут же в зале заседания их выложил на стол. Нужно напомнить, что прожиточный минимум в Каунасе тогда составлял 129 литов в месяц.
Итак, к «спиртовозу» вечерком причаливали «рыбаки», получали мешки, в которых находились 20-40 литровые ёмкости, иногда в лодку погружали до 1600 литров «морской водочки», за литр платили 2 лита.
Дождавшись темноты, они плыли в сторону берега и ждали светового сигнала, которые подавали ожидавшие на побережье «коллеги». Этим «извозчикам» платили 6-7 литов.
Порой в назначенном месте собиралось до 50 «шмугельнинков», тщательно проверявших до этого выбранное место на наличие засад пограничников.
Из-за «бренкшта» - так порой называлась контрабанда спиртом - государство теряло миллионы литов. Но и количество арестованного спирта впечатляет: в 1925 году в Клайпедском крае было задержано 38 тысяч литров спирта, в 1926 - 78 тысяч! Однако, по подсчётам, в руки полицейских попадало лишь около 10% спиртного. Получается, что только в 1925 году в Литву ввезли почти 400 тысяч литров!
Перестрелки между сторонами возникали довольно часто. Контрабандисты сопровождали груз не только с револьверами, но даже с винтовками. Настоящие сражения разгорались в море.
С 1923 года с быстрыми и хорошо вооружёнными кораблями «противника» безнадёжно пытался бороться скромный пограничный катер «Саванорис», позже к нему примкнули катера «Летувайте» и «Шаулис».
Труднейшее время для охранников выпало на 1925-1926 годы, когда контрабандисты в море вообще обнаглели. Бои с перевозчиками происходили яростно - с использованием пулемётов, ручных гранат, и, тем не менее, в ту пору литовским пограничникам удалось захватить 8 кораблей с десятками тысяч литров спирта. И только в 1926 году, когда правительство специально для борьбы с контрабандистами приобрело немецкий миноносец, получивший имя новоиспечённого руководителя страны - «Президент Сметона», положение на море стало изменяться.
Первое боевое крещение у миноносца было 3 ноября 1927 года, когда после ожесточённой перестрелки «Президент Сметона» захватил турецкое судно «Hassan Bier». А спиртовой бизнес сошёл «на нет» только в 1939 году, когда нацисты захватили Клайпеду.
Апельсины вместо цветов
В 1926 году Сейм Литвы принял постановление, в котором приравнял почти все «витаминизированные фрукты» к предметам роскоши, туда же попали и цитрусовые, брюссельская капуста, зелёный горошек и прочее.
Так, килограмм ананасов, бананов, винограда и абрикосов обложили 4 литами налога. Несмотря на чрезвычайную дороговизну, народ всё же их покупал, поэтому в октябре 1928 года налог на апельсины подняли до 7 литов, а на ананасы, персики, виноград - до 8 литов. В то же время рядом, через реку Нямунас, в Пруссии фрукты стоили центы. Участники Балтийской конференции по защите ребёнка и матери в 1930 году обратились к литовскому правительству снизить налоги на фрукты хотя бы в зимнюю пору.
Власть не очень охотно, но цену сбавила, но лишь на виноград и бананы, хотя детям требовались лимоны и апельсины. Народ же милости от чиновников не стал ждать и отправился в своеобразные «апельсиновые экскурсии» в Восточную Пруссию.
Там за 1 лит можно было купить несколько апельсинов, а в Каунасе один (!) плод стоил 60-90 центов: можно ведь пару-тройку «оранжевых» под пальто-юбку запрятать?
Некоторые дельцы раздавали народу перед границей апельсины, затем на своей стороне собирали, а потом - продавали, таким образом они избегали налога. Пограничники предприняли против подобных «поползновений» контрмеры: стали ножичком счищать кожуру с каждого апельсина.
Контрабандисты-одиночки чаще всего переносили апельсины в мешках, а вот «воротилы» пытались переправлять их центнерами на повозках, прятали, как и сейчас сигареты, под зерном, досками, картошкой.
Очищавший апельсин «франт» стал символом широкого кармана и бахвальства на весь «сметоновский» период. На любовном фронте цитрусовые вытеснили всевозможные виды шоколада: угощать своих дам сладостями имеющие средние доходы кавалеры считали позором.
Господствовали апельсины, а также бананы. По словам современников, эти деликатесы возлюбленным барышням вручали не только желторотые гимназисты, но и солидные, седые господа.
Интересно, что кожура апельсина или банана, оказавшаяся не в том месте и не в то время, могла скомпрометировать даму. Так, газета «Секмаденис» в 1934 году писала, что некий джентльмен нашёл в будуаре своей жены кожуру банана и из этого факта сделал соответствующие выводы, «которые закончились слезами, истерикой и дорогой к маме».
Апельсины понемногу стали обрастать магическими свойствами, газеты пестрели от советов и рецептов, появились, конечно, и «апельсиновые диеты». СМИ с завистью рассказывали о странах, где «апельсины дешевле яблок».
В 1938 году Шмуелис Гузас описал поведение эмигрантов из Литвы в Палестине. Там за 1 пиастр, то есть за 30 литовских центов, можно было купить 5-6 апельсинов. Ели фрукты днями и вечерами, потом - со временем - поостыли, начали жаловаться, что за пиастр получают «только» 5 апельсинов, и покупали за ту же сумму... полтора яблока!
В Литве же «апельсиновый голод» продолжался до конца 1937 года, когда правительство решилось-таки снизить налоги на все экзотические фрукты, из дальних стран приплыли долгожданные корабли. За первые месяцы 1938 года ввезли 1062 тонны экзотических плодов (в 1937 году за то же время - всего лишь 113 тонн), из них - 790 тонн апельсинов, в 1937 году - 47 тонн. И, как следствие, цены на них резко упали: в магазинах килограмм стал стоить всего лишь 1,8 лита!
Не обходилось и без скандалов. Видите ли, большая часть апельсинов поступала из Палестины, там их выращивали местные евреи, клайпедские же нацисты (до захвата Гитлером Клайпеды оставался ещё год) начали бойкотировать их. Более того, в магазинах устраивали сцены с истерическими требованиями, чтобы им отвешивали фрукты «союзников» - итальянские или испанские.
Вместо спичек - древнейшее изобретение
В 1930 году литовское правительство подписало со шведской компанией договор, согласно которому за предоставленный Литве кредит в 6 миллионов золотых американских долларов отдаёт шведам монополию на производство и продажу спичек в Литве аж на 35 лет! Народ массово начал скупать зажигалки: пользоваться ими было дешевле, на рынок хлынули нелегально завезённые «машинки» из Пруссии, продажа спичек упала вдвое. И шведы в 1936 году заставили правительство Литвы ввести так называемый «налог с зажигалок»: каждого, имеющего её, обязали приобрести годовое разрешение за 5 литов. Тем, кто уклонялся, грозил штраф в 20-50 литов.
Полиция начала ходить по домам, проверять, чем же разжигают печки граждане. Поэтому в деревнях вспомнили об огниве: когда искры высекают, ударив по кремню железякой. Искры попадают на шнур, тот начинает тлеть, его раздувают, в общем - как в древние века. Некоторые, наиболее продвинутые, стали использовать в солнечные дни увеличительные стёкла.
Остров Св. Елены... в Куршском заливе
В то время так называли островок, который образовался при разделении на два рукава реки Скирвитес, впадающей в Куршский залив. Это недалеко от городка Русне. Остров принадлежал Литве, через проливчик - немецкая Пруссия. Зимой, когда река замерзала, островок посещало немало жителей Русне: забрать домой накошенное летом сено, нарубить тростник и т.д. Однако тех, кто там побывал, считали побывавшими за границей, а значит, им было необходимо пройти литовский пограничный контроль. И нередко в возах обнаруживали новенькие немецкие велосипеды вместо старых, на которых демонстративно ехали за границу, или спирт, или несколько бутылок рыбьего жира - чрезвычайно популярные контрабандные товары.
Особенно активно контрабандисты «налегали» на продукты питания и животных, торгуя недалеко от вышеназванного острова в - уже бывшей - деревне Скирвитес, которая была разделена на две части - литовскую и немецкую.
Немцы с удовольствием посещали базар в литовской части, закупали копчёности и тайно переносили их на свою сторону: мужчины обматывали колбасы вокруг шеи, женщины прятали в потайных карманах широченных юбок.
Согласно литовско-немецкому договору эти продукты запрещалось официально перевозить за границу. Ночью же литовцы на лодочках переправляли через реку зерно, яйца, масло. Кстати, до 1932 года довольно популярной контрабандой являлся... красный лук, который в Литве был редкостью.
Однако необычнее всего выглядела контрабанда животными, поскольку в Литве коровы и лошади стоили гораздо дешевле: так, литовскую лошадь стоимостью 600 литов в Германии продавали за 2000 литов.
Одна важная особенность: в Германии все животные были зарегистрированы, имели свои «паспорта», в которых указывались особые приметы. Поэтому контрабандисты искали на литовской земле коней, коров, телят с похожими приметами, а найдя, давали сигнал немцам, и тёмной осенней ночью корову, например, переправляли через реку.
Происходила «операция» так: копыта обматывали тряпками, на голову надевали мешок, передняя часть коровы - на первой лодке, задняя часть - на второй.
Лошадей переправляли ещё хитрее. Дожидались первого льда, после чего на лёд клали две доски, на них - связанную лошадь, в импровизированные сани впрягались мужики и потихоньку тащили груз.
Немцы же своих животных или продавали, или пускали на мясо, а вместо них ставили похожих литовских.
А собаку за что?
Великая депрессия в 1931 году докатались и до Литвы: чтобы защитить свой рынок, государство не только увеличило таможенные пошлины, но и ввело новые, что, в свою очередь, стимулировало так называемый «продуктовый шмугель».
Жители Восточной Пруссии, особенно города Тильзит (ныне город Советск Калининградской области), привыкли переходить по мосту через реку Нямунас на литовский берег и на местном базаре закупать дешёвые продукты питания.
Газета «Lietuvos ūkininkas» в ноябре 1933 года подметила, что чрезвычайно увеличилось количество немецких женщин с детьми и детскими колясками, поскольку их быстрее пропускают пограничники. Оказалось, что детей «одалживали».
Или вот ещё курьёзы. Прусские таможенники задерживали немок со специально пошитыми юбками, где на внутренней стороне находились карманы, набитые маслом. Одна гражданка применяла полые специальные полосы, в которые наталкивала масло. Местный немец для контрабанды приспособил своего пса. В Кибартай он закупал сало или масло, привязывал его к шее или спине собаки, а дождавшись темноты, давал команду четырёхлапому компаньону возвращаться домой по льду Нямунаса.
Не отставали и литовцы. Немцы задержали жителя Пагегяй, который вёз в ремонт свой старый велосипед. Пограничники обратили внимание на то, что покрышки у велосипеда какие-то вздувшиеся, и обнаружили там 6 килограммов масла.
После прихода к власти Гитлера в 1933 году за границей стали присматривать нацисты. Нередко они своих же немцев не пропускали в Литву, а тех, кто «злоупотреблял», грозили объявить предателями народа. Именно они застрелили знаменитую собаку-контрабандиста, а хозяина на год упекли в тюрьму.
Подготовил Вольдемар ДОБУЖИНСКИЙ, специально для "Обзора"
Контрабанда в межвоенной Литве
Во все времена контрабанда была неотъемлемой частью жизни практически любого государства. Там, где есть границы и таможенные пошлины, всегда найдутся желающие обойти их и неплохо заработать на этом.
Примечательно, что в каждый исторический период контрабанда имеет свои особенности, отражающие достоинства и недостатки экономики того или иного региона.
Чем же промышляли контрабандисты межвоенной Литвы, предшественники нынешних поставщиков дешёвых бензина, сигарет, спиртного?
Об этом мы попросили рассказать историка, публициста Гядиминаса КУЛИКАУСКАСА, автора книги «Контрабанда апельсинов и другие рассказы о сметоновской Литве».
«Контрабанда очень окупается, особенно контрабанда спирта», - признавались в 1926 году литовские пограничники. Действующие в низовье реки Неман (Нямунас) и на взморье контрабандисты могли похвалиться «старыми традициями»: их отцы и деды ещё с XIX века здесь «боролись» с царскими пограничниками, а «сметоновскую» Литву залили прусским и голландским спиртом.
Больше всего нелегального товара ввозили из Германии, особенно с 1922-1926 годов, когда у соседей началась гигантская инфляция. Спирт, денатурат, эфир переправляли через Нямунас, однако основной поток шёл через Клайпедский край.
После Первой мировой войны здесь правила Франция, в 1923 году он отошёл к Литве, и, по подсчётам того времени, контрабандой здесь занимались 10 000 человек!
В Балтийском море - панамские корабли
Большую часть спирта производили в немецком Данциге, там литр стоил 90 литовских центов, в Литве его продавали уже по 10-15 литов, в магазинах же - по 17,2 лита.
Спирт загружали в быстроходные, бронированные, вооружённые даже пушками корабли. Как отмечено в «Энциклопедии Малой Литвы», такие суда водоизмещением 200-300 тонн, чтобы избежать налогов, «...почти все плавали под панамскими флагами и регистрационными номерами», а экипажи составляли датчане, немцы, финны, иногда - литовцы.
Такую переброску спирта, так же как и наём капитанов, организовывали данцигские «миллионеры», приглашавшие наиболее одарённых «шмугельнининков» в специальные школы.
Корабль бросал якорь в трёх морских милях (5,5 км) от литовского берега и ждал покупателей. Желающих хватало: по сведениям полиции, на 10 километров побережья собиралось до 100 человек.
Система работала безотказно: крупные перевозчики расплачивались «чеками», «расписками», а если спирт арестовывали, ущерб брал корабль. Более того, существовала своеобразная касса взаимопомощи, из которой оплачивали судебные штрафы. Так, в 1926 году жителю Паланги суд назначил штраф в 10 000 литов, и он тут же в зале заседания их выложил на стол. Нужно напомнить, что прожиточный минимум в Каунасе тогда составлял 129 литов в месяц.
Итак, к «спиртовозу» вечерком причаливали «рыбаки», получали мешки, в которых находились 20-40 литровые ёмкости, иногда в лодку погружали до 1600 литров «морской водочки», за литр платили 2 лита.
Дождавшись темноты, они плыли в сторону берега и ждали светового сигнала, которые подавали ожидавшие на побережье «коллеги». Этим «извозчикам» платили 6-7 литов.
Порой в назначенном месте собиралось до 50 «шмугельнинков», тщательно проверявших до этого выбранное место на наличие засад пограничников.
Из-за «бренкшта» - так порой называлась контрабанда спиртом - государство теряло миллионы литов. Но и количество арестованного спирта впечатляет: в 1925 году в Клайпедском крае было задержано 38 тысяч литров спирта, в 1926 - 78 тысяч! Однако, по подсчётам, в руки полицейских попадало лишь около 10% спиртного. Получается, что только в 1925 году в Литву ввезли почти 400 тысяч литров!
Перестрелки между сторонами возникали довольно часто. Контрабандисты сопровождали груз не только с револьверами, но даже с винтовками. Настоящие сражения разгорались в море.
С 1923 года с быстрыми и хорошо вооружёнными кораблями «противника» безнадёжно пытался бороться скромный пограничный катер «Саванорис», позже к нему примкнули катера «Летувайте» и «Шаулис».
Труднейшее время для охранников выпало на 1925-1926 годы, когда контрабандисты в море вообще обнаглели. Бои с перевозчиками происходили яростно - с использованием пулемётов, ручных гранат, и, тем не менее, в ту пору литовским пограничникам удалось захватить 8 кораблей с десятками тысяч литров спирта. И только в 1926 году, когда правительство специально для борьбы с контрабандистами приобрело немецкий миноносец, получивший имя новоиспечённого руководителя страны - «Президент Сметона», положение на море стало изменяться.
Первое боевое крещение у миноносца было 3 ноября 1927 года, когда после ожесточённой перестрелки «Президент Сметона» захватил турецкое судно «Hassan Bier». А спиртовой бизнес сошёл «на нет» только в 1939 году, когда нацисты захватили Клайпеду.
Апельсины вместо цветов
В 1926 году Сейм Литвы принял постановление, в котором приравнял почти все «витаминизированные фрукты» к предметам роскоши, туда же попали и цитрусовые, брюссельская капуста, зелёный горошек и прочее.
Так, килограмм ананасов, бананов, винограда и абрикосов обложили 4 литами налога. Несмотря на чрезвычайную дороговизну, народ всё же их покупал, поэтому в октябре 1928 года налог на апельсины подняли до 7 литов, а на ананасы, персики, виноград - до 8 литов. В то же время рядом, через реку Нямунас, в Пруссии фрукты стоили центы. Участники Балтийской конференции по защите ребёнка и матери в 1930 году обратились к литовскому правительству снизить налоги на фрукты хотя бы в зимнюю пору.
Власть не очень охотно, но цену сбавила, но лишь на виноград и бананы, хотя детям требовались лимоны и апельсины. Народ же милости от чиновников не стал ждать и отправился в своеобразные «апельсиновые экскурсии» в Восточную Пруссию.
Там за 1 лит можно было купить несколько апельсинов, а в Каунасе один (!) плод стоил 60-90 центов: можно ведь пару-тройку «оранжевых» под пальто-юбку запрятать?
Некоторые дельцы раздавали народу перед границей апельсины, затем на своей стороне собирали, а потом - продавали, таким образом они избегали налога. Пограничники предприняли против подобных «поползновений» контрмеры: стали ножичком счищать кожуру с каждого апельсина.
Контрабандисты-одиночки чаще всего переносили апельсины в мешках, а вот «воротилы» пытались переправлять их центнерами на повозках, прятали, как и сейчас сигареты, под зерном, досками, картошкой.
Очищавший апельсин «франт» стал символом широкого кармана и бахвальства на весь «сметоновский» период. На любовном фронте цитрусовые вытеснили всевозможные виды шоколада: угощать своих дам сладостями имеющие средние доходы кавалеры считали позором.
Господствовали апельсины, а также бананы. По словам современников, эти деликатесы возлюбленным барышням вручали не только желторотые гимназисты, но и солидные, седые господа.
Интересно, что кожура апельсина или банана, оказавшаяся не в том месте и не в то время, могла скомпрометировать даму. Так, газета «Секмаденис» в 1934 году писала, что некий джентльмен нашёл в будуаре своей жены кожуру банана и из этого факта сделал соответствующие выводы, «которые закончились слезами, истерикой и дорогой к маме».
Апельсины понемногу стали обрастать магическими свойствами, газеты пестрели от советов и рецептов, появились, конечно, и «апельсиновые диеты». СМИ с завистью рассказывали о странах, где «апельсины дешевле яблок».
В 1938 году Шмуелис Гузас описал поведение эмигрантов из Литвы в Палестине. Там за 1 пиастр, то есть за 30 литовских центов, можно было купить 5-6 апельсинов. Ели фрукты днями и вечерами, потом - со временем - поостыли, начали жаловаться, что за пиастр получают «только» 5 апельсинов, и покупали за ту же сумму... полтора яблока!
В Литве же «апельсиновый голод» продолжался до конца 1937 года, когда правительство решилось-таки снизить налоги на все экзотические фрукты, из дальних стран приплыли долгожданные корабли. За первые месяцы 1938 года ввезли 1062 тонны экзотических плодов (в 1937 году за то же время - всего лишь 113 тонн), из них - 790 тонн апельсинов, в 1937 году - 47 тонн. И, как следствие, цены на них резко упали: в магазинах килограмм стал стоить всего лишь 1,8 лита!
Не обходилось и без скандалов. Видите ли, большая часть апельсинов поступала из Палестины, там их выращивали местные евреи, клайпедские же нацисты (до захвата Гитлером Клайпеды оставался ещё год) начали бойкотировать их. Более того, в магазинах устраивали сцены с истерическими требованиями, чтобы им отвешивали фрукты «союзников» - итальянские или испанские.
Вместо спичек - древнейшее изобретение
В 1930 году литовское правительство подписало со шведской компанией договор, согласно которому за предоставленный Литве кредит в 6 миллионов золотых американских долларов отдаёт шведам монополию на производство и продажу спичек в Литве аж на 35 лет! Народ массово начал скупать зажигалки: пользоваться ими было дешевле, на рынок хлынули нелегально завезённые «машинки» из Пруссии, продажа спичек упала вдвое. И шведы в 1936 году заставили правительство Литвы ввести так называемый «налог с зажигалок»: каждого, имеющего её, обязали приобрести годовое разрешение за 5 литов. Тем, кто уклонялся, грозил штраф в 20-50 литов.
Полиция начала ходить по домам, проверять, чем же разжигают печки граждане. Поэтому в деревнях вспомнили об огниве: когда искры высекают, ударив по кремню железякой. Искры попадают на шнур, тот начинает тлеть, его раздувают, в общем - как в древние века. Некоторые, наиболее продвинутые, стали использовать в солнечные дни увеличительные стёкла.
Остров Св. Елены... в Куршском заливе
В то время так называли островок, который образовался при разделении на два рукава реки Скирвитес, впадающей в Куршский залив. Это недалеко от городка Русне. Остров принадлежал Литве, через проливчик - немецкая Пруссия. Зимой, когда река замерзала, островок посещало немало жителей Русне: забрать домой накошенное летом сено, нарубить тростник и т.д. Однако тех, кто там побывал, считали побывавшими за границей, а значит, им было необходимо пройти литовский пограничный контроль. И нередко в возах обнаруживали новенькие немецкие велосипеды вместо старых, на которых демонстративно ехали за границу, или спирт, или несколько бутылок рыбьего жира - чрезвычайно популярные контрабандные товары.
Особенно активно контрабандисты «налегали» на продукты питания и животных, торгуя недалеко от вышеназванного острова в - уже бывшей - деревне Скирвитес, которая была разделена на две части - литовскую и немецкую.
Немцы с удовольствием посещали базар в литовской части, закупали копчёности и тайно переносили их на свою сторону: мужчины обматывали колбасы вокруг шеи, женщины прятали в потайных карманах широченных юбок.
Согласно литовско-немецкому договору эти продукты запрещалось официально перевозить за границу. Ночью же литовцы на лодочках переправляли через реку зерно, яйца, масло. Кстати, до 1932 года довольно популярной контрабандой являлся... красный лук, который в Литве был редкостью.
Однако необычнее всего выглядела контрабанда животными, поскольку в Литве коровы и лошади стоили гораздо дешевле: так, литовскую лошадь стоимостью 600 литов в Германии продавали за 2000 литов.
Одна важная особенность: в Германии все животные были зарегистрированы, имели свои «паспорта», в которых указывались особые приметы. Поэтому контрабандисты искали на литовской земле коней, коров, телят с похожими приметами, а найдя, давали сигнал немцам, и тёмной осенней ночью корову, например, переправляли через реку.
Происходила «операция» так: копыта обматывали тряпками, на голову надевали мешок, передняя часть коровы - на первой лодке, задняя часть - на второй.
Лошадей переправляли ещё хитрее. Дожидались первого льда, после чего на лёд клали две доски, на них - связанную лошадь, в импровизированные сани впрягались мужики и потихоньку тащили груз.
Немцы же своих животных или продавали, или пускали на мясо, а вместо них ставили похожих литовских.
А собаку за что?
Великая депрессия в 1931 году докатались и до Литвы: чтобы защитить свой рынок, государство не только увеличило таможенные пошлины, но и ввело новые, что, в свою очередь, стимулировало так называемый «продуктовый шмугель».
Жители Восточной Пруссии, особенно города Тильзит (ныне город Советск Калининградской области), привыкли переходить по мосту через реку Нямунас на литовский берег и на местном базаре закупать дешёвые продукты питания.
Газета «Lietuvos ūkininkas» в ноябре 1933 года подметила, что чрезвычайно увеличилось количество немецких женщин с детьми и детскими колясками, поскольку их быстрее пропускают пограничники. Оказалось, что детей «одалживали».
Или вот ещё курьёзы. Прусские таможенники задерживали немок со специально пошитыми юбками, где на внутренней стороне находились карманы, набитые маслом. Одна гражданка применяла полые специальные полосы, в которые наталкивала масло. Местный немец для контрабанды приспособил своего пса. В Кибартай он закупал сало или масло, привязывал его к шее или спине собаки, а дождавшись темноты, давал команду четырёхлапому компаньону возвращаться домой по льду Нямунаса.
Не отставали и литовцы. Немцы задержали жителя Пагегяй, который вёз в ремонт свой старый велосипед. Пограничники обратили внимание на то, что покрышки у велосипеда какие-то вздувшиеся, и обнаружили там 6 килограммов масла.
После прихода к власти Гитлера в 1933 году за границей стали присматривать нацисты. Нередко они своих же немцев не пропускали в Литву, а тех, кто «злоупотреблял», грозили объявить предателями народа. Именно они застрелили знаменитую собаку-контрабандиста, а хозяина на год упекли в тюрьму.
Подготовил Вольдемар ДОБУЖИНСКИЙ, специально для "Обзора"