Владикавказ. Часть 4: дома и улицы
Сколь бы зрелищен ни был показанный в прошлой части Проспект Мира, этот "арбат с трамваями" и задним планом Столовой горы, а всё же им Старый Владикавказ не исчерпывается. В обширном, провинциальном, краснокирпичном, малоэтажном, очень целостном историческом центре много красивых домов, а ещё больше - с богатой историей. Над всем этим нависают горы, на фоне которых странно смотрится столь привычная архитектура нашей Страны Великих равнин.
Статус города Владикавказ получил лишь в 1860 году, но по факту это было признание очевидного: основанная со второй попытки в 1803-м крепость на Военно-Грузинской дороге быстро обросла кварталами, которым военные расчертили параллельно-перпендикулярный план. Небольшой город с половиной женского населения, с интеллигенцией ссыльных декабристов, с Армянской (см. вторую часть) и Осетинской (см. первую часть) слободками и полной персидскими купцами "разгонной станцией" (по сути караван-сараем) тут был уже в 1830-х годах. Для большинства его жителей смена статуса ни на что не влияла, и лишь к концу 1860-х начальник Терской области тифлисский армянин Михаил Лорис-Меликов и Кавказский наместник Михаил Николаевич (младший брат Александра II) построили здесь школы и театр. Более важной вехой стал 1875 год, когда заработала частная и сверхприбыльная Ростов-Владикавказская железная дорога. В Закавказье железные дороги появились раньше, но до 1900 года оставались в изоляции, и Владикавказ был ключевым звеном пути через горы. К началу ХХ века он представлял собой небольшой (44 тыс. жит.), но богатый, благоустроенный и очень и многонациональный город. В Гражданскую показавший себя столицей Северного Кавказа, главным узлом борьбы за него, где то Союз Горцев во главе с чеченцем Тапой Чермоевым строил Горскую республику, то красноармейцы и ингуши подавляли восстание казаков и осетин. По-настоящему же подкосило Владик национальное размежевание. После 1924 года, когда сменившая Терскую область Горская АССР распалась по народам, в подчинении Владикавказа, Орджоникидзе (с 1931 года), Дзауджикау (с 1944), опять Орджоникидзе (с 1956) больше не было ни нефтепромыслов Грозного, ни курортов КавМинВод, ни чернозёмных житниц за Тереком... Постсоветское эпоха, помимо старого названия принесла нужду и вражду, а потому нынешний Владикавказ ужимается с совсем не южной скоростью: с 320 тыс. жителей на пике в 2002-м до 290 тыс. ныне. Добавьте сюда кавказский менталитет с его домовитостью, клановостью и мстительностью - и становится совсем не удивительно, что в центре Владика обычен вот такой пейзаж:
2
Целые улицы без единого вкрапления моложе, чем полвека - честно сказать, я успел отвыкнуть, что в России такое ещё где-то есть. Добавляет цельности стилевое единство: в пейзаже Старого Владикавказа господствует красный кирпич, который странно дополняет по-южному буйная зелень.
3
Здесь почти не прижились неоклассицизм, национальный романтизм, всяческие ар-нуво и югендистиль. С вероятностью 9/10 памятник архитектуры во Владикавказе - неоштукатуренный образец либо кирпичной эклектики 1860-80-х...
4
4а
...либо "рационального модерна" 1890-1910-х с его лаконичностью форм и геометрией линий.
5
Эти кадры сняты на улочке Маяковского (ранее Слепцовской) за 2-3 квартала от проспекта Мира. Дома без особой истории (разве что революционеры какие в них жили) - но очень приятные глазу целиком и в деталях:
5а
Деталей тут в принципе много вплоть до дощатых ворот... ну или просто я не встретил знатока, который бы показал, где ещё недавно была старая решётка, а где заменена бездушной железякой изящная резная дверь.
6а
Как и всюду на окраинах империи, во Владикавказе ХХ века радикально поменялся этнический состав: если до революции тут 70% жителей были русские, то теперь - осетины. Однако в отличие от многих городов, переживших такую метаморфозу, Владикавказ совершенно не оставляет постколониального впечатления. До поездки мне говорили, что осетины не похожи на других кавказцев, поведением и ментальностью больше напоминая татар и башкир. Я бы так не сказал, но по своей атмосфере Владикавказ определенно ближе к Казани и Уфе, чем к Назрани и Грозному. Осетины привнесли сюда не безжалостную архаику, но неспешную старомодность и кавказскую душевность вместо кавказской суровости.
6
Ну а Проспект Мира - самая нетипичная улица Владикавказа, выбивающаяся из его пейзажа примерно как в европейских городах узкие улочки средневековых центров.
7
Фактически главная ось Старого Владика - улица Кирова, некогда красноречиво бывшая Московской. Пересекая Терек по широкому Кировскому мосту, она ведёт к вокзалу, и на ней сложно найти дом без вывесок или поймать такой вот кадр без сплошного панциря машин. Это вид с северной стороны в сторону Терека - вдали знакомая нам с прошлой части круглая башня "Гранд-отеля" (1910) отмечает угол Проспекта Мира. По центру, у двухверхого здания Азово-Донского банка (1905) уходит на юг улица Ленина, которая нам конечно же ещё понадобится, ну а образцу того самого "рационального модерна" (1895) на переднем улица Кирова обязана названием.
8
Когда-то этот дом был редакцией - сначала газеты "Казбек", которую очень любила местная интеллигенция (в том числе первый осетин-градоначальник Гаппо Баев) и терпеть не могли царские чиновники. В 1906 году она закрылась, точнее сделала ребрендинг, распавшись на первую осетинскую газету "Ирон" и русскую "Терек". Туда в 1909 году устроился работать подозрительный человек по имени Сергей Миронов, которому только предстояло стать Сергеем Кировым - в 1912 году Костриков (а это уже настоящая фамилия) так подписал одну из своих статей. Причём, по сведениям осетинского писателя Дзахо Гатуева, выбрал псевдоним Мироныч под влиянием коллег из "Ирона", когда те рассказали ему, что был такой правитель - Кир. В "Тереке" подпольный полководец проработал до 1918 года, а затем, на пару с остановившимся в той же редакции Серго Орджоникидзе, вышел из тени: изучив за эти годы нужды народов Терека, он провёл в Моздоке съезд этих народов и дал такие обещания, за которыми горцы пошли. С 1938 года в доме музей Кирова и Орджоникидзе, с распадом Союза ставший просто Музеем истории Владикавказа. Памятник революционеру (1980) стоит напротив, у краснокирпичного дома, где в Гражданскую войну жил командир красных грузин Александр Гегечкори. Вместе с ещё несколькими силами оборонявший Владикавказ с лета по осень 1918 года от последствий кировских идей: Терская Советская республика обещала выселить за реку казаков и отдать их земли горцам, но и к её неожиданности казачье восстание поддержали осетины.
9
Здесь же Мироныч женился на дочери местного революционера Льва Маркуса, которого в Терской Советской республике поставил главным по образованию. Так что название следующей улицы Маркуса (ранее Марьинской) с доходным домом водочных фабрикантов Резаковых на углу - не опечатка. Самый, впрочем, исторический тут невзрачный домик слева, на углу улицы Тамаева (запомните ещё и её!), построенный ещё до городского статуса неким Сорокиным:
10
В разное время его снимали политехническое общество, мужская прогимназия, Ольгинская женская гимназия (в 1875 году переехавшая в новое здание севернее по улице Маркуса, где в 1917 году проходили съезды горцев и большевиков) и даже с 1878 года штаб Терского казачьего войска. Иными словами, во Владикавказе 1860-70-х годов этот домик был одним из самых больших и красивых, ну а лихой арендатор позволил ему пережить строительный бум на прошлом рубеже столетий.
11
Ещё на Московской была пара храмов - окормлявшая гарнизон Линейная церковь Александра Невского (1855) за теперешним памятником Кирову:
11а
И крайне необычная Братская Троицкая церковь (1886) на углу нынешней улицы Миллера (тогда - Гимназической), параллельной Проспекту Мира со стороны Терека.
12а
Мелкими кусочками я показывал эту улицу и раньше: дворец Тапы Чермоева в позапрошлой части, начало у Вахтанговского театра и отмеченный необычным памятником Пушкину угол с улицей Кирова - в прошлой, ну а теперь пройдёмся на север от бывшей Московской. Названная в честь одного из крупнейших исследователей осетинского языка Всеволода Миллера, улица Миллера здесь образует изолированный район: с юга мощная улица Кирова, с запада Терек, с севера центр сходит на нет, а с востока раскинулся на целый квартал Горский аграрный университет. Старейший вуз Северного Кавказа, каким-то чудом он сохранил название со времён Горской республики, при которой в 1918 году его открыли профессора из Москвы. На заднем плане видна изнанка его главного корпуса, который замыкает с севера Проспект Мира, а ближе - чрезвычайно стильная пристройка 1980-х годов:
12
На другой стороне поодаль - невзрачное здание той самой мужской прогимназии (1862) из списка арендаторов дома Сорокина, где в 1869-71 годах учился Коста Хетагуров, а в 1876-80 - революционный писатель (например, Маркса переводил на осетинский) Батырбек Туганов. Но гимназию затмевает особняк Ястремского (1904) - по мне так самый изящный в городе образец "рационального модерна":
13
С тем же успехом его можно назвать лечебницей Петра Митника, который снимал здание в 1907-17 годах. Причём легенда гласит, что попал он сюда как лечащий врач хозяйской дочери Ани, чей молодой супруг погиб в революцию 1905 года, и потому она при любой возможности пыталась уйти вслед за ним.
13а
Но главное здание улицы Миллера - дальше. С таким названием совсем не мудрено, что это - Немецкая кирха:
14
Неожиданно огромная для небольшой (около 500 человек в начале ХХ века) и ничем не выдающейся общины Владикавказа. Она и строилась как соборы в иных городах средневековой Германии - почти полвека, в 1866-1911 годах. В итоге немцы одарили осетин филармонией, под которую храм переделали накануне войны (а открыли лишь в 1944), удивительно выдержав исходную архитектуру.
15
Рядом - ещё один корпус Горского вуза с горским панно:
16
Но дальше в той стороне погуляем лишь в следующей части. А чтобы разрыв меж двух сегодняших прогулок был наглядным, покажу владикавказскую изнанку:
17
В целостном старинном южном городе она не может не быть колоритной:
18
Но в каждом таком городе, будь то Баку или Одесса, Астрахань или Кишинёв, Краснодар или Самара, изнанка устроена по-своему.
19
Тут в ней ощущается тот самый кавказский колорит, где каждый двор - как небольшая крепость за каменной стеной, но всегда открытая, если приехал кунак:
20
И в то же время двор Кавказа - пространство общественное, а не продолжение квартир. Здесь много вещей либо общих, как столы и скамейки, либо временных - как игрушки или сушилки для белья, а вот хламовников - не видать:
21
Отдельным впечатлением стал надувной бассейн, где резвилась детвора - но чтобы вторжение в личную жизнь не было слишком уж наглым, я навёл блюр.
22
Красивые подъезды во Владикавказе, как мне написали знатоки, есть (например, у того же дома Ястремского), но нам они не попадались.
22а
...Улица Кирова не просто пересекает центр, а делит его пополам - к северу от неё старая застройка быстро переходит в крепкий, но невзрачный и столь же краснокирпичный частный сектор, где примечательны лишь отдельные здания по улицам Миллера, Маркуса и Маркова - последняя осталась на следующую часть. В основном же Старый город лежит к югу от бывшей Московской, медленно взбираясь туда, где до 1860-х стояла крепость. Прежде я показал тихий район между Тереком и Проспектом Мира, и вот к востоку от него и к югу улицы Кирова будем сегодня гулять. Дублёром пешеходно-трамвайного Проспекта служит проезжая улица Ленина (ранее Лорис-Меликовская, а в эпоху крепости Дворянская) - вопреки названию, совсем не главная, довольно узкая и в разгар лета похожая на зелёный коридор. Мы вышли к симпатичной сталинке (1957) за улицей Джанаева и направились дальше на юг:
23
За выходящей из площади Ленина (которая на Проспекте) улицей Куйбышева (ранее Грозненской) - используемый по назначению Госбанк (1898-1903) и ставший его частью торговый ряд не в меру ориентального облика. То не случайно - старожилы ещё помнят от тех, кто был старожилами в их детстве, название Персидский магазин (1888):
24
Я уже не раз упоминал персидских купцов, для которых Владикавказ в 1875-1900 годах был ближайшей перевалкой с караванных дорог на поезд. Лишь сейчас до меня дошло, что в Тегеране и Казвине архитектура тех времён напоминает именно Владик, а не Астрахань или Баку, но в почти Европе наследники Шёлкового пути предпочитали "очарование Востока". Так во Владикавказе появилась Шиитская мечеть на берегу Терека (см. вторую часть) и торговый ряд, в те времена внутри не менее ориентальный, чем снаружи. Госбанк же через него раскинулся на пол-квартала, вытянувшись вдоль улицы Ленина весьма неплохой новостройкой:
25
А вот Персидское консульство, снесённое в 1980-е годы, внешне никак не выделялось, но фактически было администрацией общины шахских подданных, к началу ХХ века достигавшей 1,5 тысяч человек. Здесь назначались мулла и начальник торгового ряда и работала Персидская школа, лишь в 1914 году переехавшая в отдельное здание, также вроде бы не уцелевшее до наших дней.
25а
В Гражданскую же к персам присоседились англичане - Британская военная миссия под началом полковника Джеффри Дэвиса Пайка. Как и посольство, разместившееся в доме купчихи Софьи Миткевич дальше по улице Ленина, она эвакуировалась из занятого немецкими войсками Тифлиса под конец весны 1918 года.
26
А летом под Моздоком вдруг началось восстание казаков и осетин, за считанные дни охватившее всю Терскую область. В самом Владикавказе два месяца кипели уличные бои, исход которых решили ингуши, спустившиеся с гор на помощь красным. Народную мудрость же о том, что "в Америке никогда не будет революции, потому что там американского посольства нет", большевики кажется знали: ещё не все пожары догорели, как по итогам переписки Серго Орджоникидзе с Москвой англичане были арестованы, а Пайк - как бы случайно убит: на допросе его посадили у окна, и с улицы кто-то выстрелил полковнику в голову. Ну, по крайней мере так пишут англичане на форуме по Первой Мировой.
26а
Продолжаем путь вдоль бывшей Лорис-Меликовской:
27
Симпатичных зданий на её тёмных от древесной тени тротуарах много, и я показываю далеко не все:
26а
Следующий крупный перекрёсток - с улицей Горького (Евдокимовской), налево по которой был снят кадр №2, а справа виден знакомый нам с прошлой части почтамт почти на проспекте Мира.
28
Пока я ходил его фоткать - Наташа разведала в сталинке на углу арт-пространство с кофейней:
29
На другой стороне квартала, в прямой видимости МВД (в 1924-34 Ингушского обкома, а при царе - окружного суда), последнего дореволюционного здания проспекта Мира, угол улицы Ленина отмечает дом Ахундовых - ещё один привет Азербайджана. Только не из Баку, как показанная во второй части Суннитская мечеть нефтяного магната Мухтарова, а из карабахской Шуши, которая под Россией сделалась культурной столицей закавказских тюрок. Владевший домом в начале ХХ века Ирзабек Ахундов устроил здесь её северо-кавказский филиал: сам он приходился внучатым племянником "тюркскому Мольеру" Мирзе Фатали Ахундову, а в его доме подолгу жил Узеир Гаджибеков (крупнейший азербайджанский композитор) и заглядывал генерал Самед-бек Мехмандаров, который за свою жизнь успел повоевать с японцами на Дальнем Востоке, с немцами в Польше, послужить Российской империи, Азербайджанской демократической республике и Советскому Союзу, и умереть не в застенках, а в бакинской квартире с видом на море.
30
Напротив за улицей Ленина - такой же бело-красный доходник купца Воробьёва, и я зря не подошёл к нему - на нижней стороне углового балкона потрясающий барельеф орла в ветках дерева:
31
На самом деле история Воробьёвского дома - мрачная: это сейчас тут Министерство Образования, а при Сталине было НКВД. О сгинувших в его подвалах напоминает мемориальная доска (1999) с какой-то очень здоровой, очень верной надписью:
32
Вот например в сквере напротив увековечен Георгий Малиев (1986) - не просто осетинский, а дигорский поэт, начавший творить ещё до революции. Дигорцы, говорящие на обособленном диалекте, по раннесоветским переписям выделялись в отдельный народ, и Георгий Гадоевич был этаким фронтменом их словесности. Но затем маятник коренизации качнулся обратно, и тщательно взращённую в 1920-х годах национальную интеллигенцию так же тщательно начали уничтожать. Дигорцев снова объявили осетинами, а обвинённый в дигорском национализме и контрреволюции Малиев в 1937 был арестован и через несколько лет сгинул в глухих лагерях.
33
Дальше по улице Ленина - знакомый нам из прошлой части Дворец Пионеров: проходится она куда быстрее, чем Проспект Мира. Так что у Воробьёвского дома свернём на улицу Бутырина (Воронцовскую), где через пару кварталов стоит неприметный, хоть и очень старый дом Михайловых (1864), украшенный лишь мемориальной доской... самому Коста Хетагурову. Главный осетинский поэт, художник и вообще отец национальной культуры родился в глухом горном селе Нар, детство провёл в осетинской колонии на Кубани, работал приказчиком на рудниках Карачая, учился в Петербурге, жил по ссылкам в десятке городов от Ставрополя до Одессы, а в будущую столицу своего народа приехал в 1885-91 годах как гость. Здесь он жил где придётся в тесном круге осетинской интеллигенции, был влюблён в купеческую дочь Анну Попову, читал свои стихи неграмотным горцам и с художественными выставками продолжал дело передвижников - темнота и нищета соплеменников мучили его не меньше, чем туберкулёз костей... В 1891 году Коста Леванович сумел отстоять от закрытия единственную Осетинскую школу для девочек (см. первую часть - она в квартале отсюда) и за это под надуманным предлогом угодил в ссылку. Вернувшись в Дзауджикау лишь спустя 10 лет, он твёрдо решил остаться тут жить, но пока строил дом - сменил ещё несколько адресов. А потом осознал, что жить в своём доме ему не суждено, и уехал в родное село умирать... Хетагуровских адресов во Владикавказе поболее, чем чеховских в Таганроге, но именно в доме Михайловых, где поэт жил в 1901-02 годах, с 1979 года его дом-музей.
34
Напротив, за странным Зеркальным фонарём, начинается огромный дом в духе постконструктивизма (1937):
35
Именно - начинается: не знаю, много ли в мире зданий длиной в целую улицу, а этот тянется из конца в конец вдоль Музейного переулка.
35а
Интереснее тут, впрочем, другая сторона - миниатюрный Дом Кино занимает Константиновское училище (1902), в 1922-45 годах служившее музеем революции:
36
А название некогда Соборному переулку дал в 1922 году Музей Терской области (1909-14), внешне больше похожий на триумфальную арку. Это не задумка: просто здание основанного в 1893 году для первых находок Кобанской культуры музея строилось очень медленно, и не ускорило процесс даже установленное в 1911 году покровительство Терского казачества. За 5 лет успели возвести лишь фойе, а Советы решили его так и оставить - ведь с отменой частной собственности у них в распоряжении был весь город... В 1939 году разросшаяся историческая экспозиция переехала, оставив здесь Музей осетинской литературы:
37
Но вглядитесь в детали! Первый раз я увидел двуглавого орла в советских колосьях и вписанную в крест звезду в Луганске в 2016 году, но как верно заметил Ходаковский, это не Донбасс в 2022 году вошёл в состав России, а РФ - в состав ДНР-ЛНР. И думается, таких сюжетов с каждым годом будет только больше:
37а
Музейный переулок приводит в самое сердце города, в бывшую крепость, к улице Церетели, которая и называлась когда-то Крепостной. Переименовали его, конечно, не в честь московского скульптора, а в честь Акакия Церетели - грузинского мыслителя 19 века, на пару с Ильё Чавчавадзе - основоположника национальной идеи. Во Владикавказе, как я понимаю, он бывал лишь проездом, но раз уж сам город назывался Орджоникидзе - как же не породнить его топонимику с городами по ту сторону гор? Но расположение! Окна поликлиники МВД выходят на густую зелень, скрывающую Военный госпиталь - а как уже говорилось в конце прошлой части, занимает он не что иное, как Дворец начальника Терской области (1865), некогда главное здание города с башней, похожей на донжон.
38
Вниз (если выйти из Музейного переулка - направо) вдоль улицы спускается прикрытая ветвями Владикавказская классическая мужская гимназия (1889, ныне гимназия №5), где учился цвет осетинской культуры, а из всероссийских имён - армянин Евгений Вахтангов.
39
Выше, наискось от медсанчасти - Епархиальное управление с Князь-Владимирским храмом (1911), восстановленное лет 5 назад.
40
Храм внутри неожиданно велик и необычен, и даже алтарь его неканонически смотрит на юг:
41
По соседству - бывшая Школа Грузинского общества (1888-90), составлявшего тогда 6% населения Владикавказа против 7% осетин. Основал её местный чиновник Михаил Кипиани не без участия Хетагурова: в те годы осетин и грузин ещё были "братья навек", а на открытие школы приезжали из Тифлиса другие герои его теперешней топонимики Илья Чавчавадзе и Яков Гогебашвили. Пристройка справа - храм Святой Нины (1898), так и не восстановленный после закрытия в 1937 году. А между тем, в нём в 1933 был крещён Ираклий Гудушаури-Шиолашвили - с 1977 года католикос-патриарх Илья II, и надо слышать, с каким осязаемым уважением грузины о нём говорят. Ну а на мемориальной доске - давно въевшаяся красная краска...
42
Школы вдоль улицы Церетели стояли, как вагоны - следующее здание было Епархиальными женским училищем (1898), и можно представить, как за глаза дразнят базирующийся в нём ОМОН:
43
Последний вагон - историческое Горско-Пушкинское общежитие (1899), которым владела организация с не простым, но понятным названием "Общество по распространению образования и технических сведений среди горцев Терской области". Оно родился в 1882 году из терзаний просвещенных осетин о своих соплеменниках, и у истоков Общества стоял цвет терской интеллигенции - вездесущий Коста Хетагуров, знакомые нам по прошлой части этнограф Джантемир Шанаев и русская меценатка Варвара Шредерс, градоначальник Гаппо Баев и другие... Ещё - грузин Михаил Кипиани (тогда ещё не создавший свою школу) и даргинец Магомед Далгат - первый горец с университетским образованием на медицинских факультетах Москвы и Вюрцбурга. Но всё же активнее всего ОпРОиТСсГТО работало с осетинами, переводя на их язык книги, устраивая выездные лекции в аулах и построив на пожертвование это общежитие для тех, кто хотел учиться в городе, но не имел денег снять угол. В 1909 году здание отошло 2-му Реальному училищу, а известнейшим его выпускником стал советский полководец Исса Плиев.
44
Теперь тут библиотека СОГУ с вот таким памятником в духе паниранизма у входа:
44а
Северо-Осетинский университет им. Коста Хетагурова появился в 1920 году - сначала как Терский институт народного образования, затем - как его же Горский практический институт (по Горской АССР). В 1938 он стал Северо-Осетинским пединститутом, и наконец 1969 году университетом. Его первым зданием была всё та же Ольгинская гимназия из начала поста - теперь там физмат. А в конце улицы Церетели за улицей Ватутина раскинулся основной кампус.
45
...Теперь вернёмся к дому-музею Хетагурова и пойдём на север последней на сегодня улицей Владимира Тамаева, образованной под именем местного большевика из старых Сергиевской и Святополковской:
46
В её начале внезапно обнаружилась синагога в неприметном и явно советском здании:
47
В отличие от соседних Нальчика, Грозного или Цхинвала, Владикавказ еврейским центром не был никогда: на пике в конце 19 века его община насчитывала 2% жителей. Ещё удивительнее то, что в ней почти не было ни горских, ни грузинских евреев - сплошь ашкеназы из Черты Оседлости. В основном - потомки завербованных в крепость ремесленников и отставных солдат, и если в учреждениях Владикавказа (чаще всего лечебницах) еврейские имена порой мелькали, то синагога (1880), или скорее большая охель (часовня) стояла только на далёком кладбище.
47а
Да и здесь - больше мемориал и музей жертв Холокоста (2016-17) имени Александра Печерского. Который 14 октября 1943 года поднял восстание в лагере смерти Собибор и сумел с боями вывести оттуда несколько сотен заключённых, продолживших на оккупированной воле партизанскую войну. Полсотни из них увидели падение Третьего Рейха, и в их числе был сам Сашко. Позже о Героях Собибора писали книги и снимали фильмы (на западе - ещё в 1987 году), Александр Аронович не получил на родине наград, но участвовал в процессах над нацистскими преступниками и тихо дожил в Ростове-на-Дону до 1990 года. К Владикавказу он вроде бы не имел отношения - просто основатели "Музей Совести" решили прославить его подвиг.
48
Увы, музей, как и синагога, оказался закрыт - директор уехал по каким-то своим делам в Израиль (напоминаю, дело было в июле, то есть ничто ещё не предвещало), а обнаружившаяся за воротами энергичная женщина с флёром космополитизма показала нам хотя бы дворик.
49
Так что - идём дальше. На перекрёстке с улицей Горького напоминают о себе немцы: симпатичный домик построил для себя в 1907 году архитектор Павел Шмидт из Петербурга. Он и сделал Владик городом "рационального модерна". И - спокойно дожил в нём до 1934 года. В 1937-77 хозяином дома был артист Владимир Тхапсаев, поэтому с 1994-го помимо Литературного музея у Осетии есть ещё и Театральный музей:
50
Другая сторона перекрёстка до революции слыла Польским кварталом - главным "западным" меньшинством Владикавказа (3% жителей к началу ХХ века) были поляки. Попадали на Кавказ они примерно так же, как в Сибирь - ведь солдатская служба в глухом гарнизоне была в Российской империи вполне официальным наказанием. Выходя в отставку, многие оставались здесь, да и думать, что все поляки царских времён только и делали, что молились Деве Марии о независимости, не стоит: много их работало в престижных по тем временам отраслях вроде железной дороги и телеграфа. Мемориальная доска на одном из домов напоминает, что до 1937 года вот прямо на этом месте были ворота Вознесенского костёла (1864-91), а в музее - его фотография и уцелевшая икона:
51
Ещё одна община, которая следов не оставила, но и не сказать о ней нельзя - это молокане. Из-за окладистых бород их часто путают со староверами, но суть тут прямо противоположна - это "духовные христиане", протестанты-от-православия, стремившиеся к очищению истинной веры ("духовного молока") от церковных наслоений. Они отказались от креста как орудия Христовой казни, от постов и большинства таинств, от иерархии и почитания святых, а службы проводили в домах под началом старост-пресвитеров. С конца 18 века молоканство распространилось по сёлам от Тамбова до Екатеринослава, а в 1840-х годах большинство его адептов добровольно-принудительно ушли в Закавказье, где заметны даже в наши дни. В 1865 году путь молокан стал закольцовываться: Лорис-Меликов пригласил этих трудолюбивых, трезвых и порядочных людей в Терскую область, и к началу ХХ века их во Владикавказе жило около 2 тысяч.
52а
За Тереком лежала Молоканская слободка, а в центре я так и не сфотографировал совершенно невзрачный дом негласных лидеров здешней общины - Прохановых. И да, любитель гексогена и абсурда - не однофамилец, а потомок. Его дед и тёзка Александр Проханов с 1905 года издавал первый молоканский журнал "Духовный Христианин", а с 1890-х, видимо чтобы не отставать от осетинов, создал просветительское "Общество образованных молокан", основным постулатом которого было то, что Библия - сугубо духовная книга, которую нельзя использовать как источник материалистических знаний. Старший брат Иван тем временем уехал в Петербург, примкнул к баптистам (с которыми владикавказские молокане всегда дружили) и в первой половине ХХ века развёл столь кипучую деятельность, что прохановцев теперь даже выделяют в отдельное религиозное течение, а на карте России чуть не появился их город Евангельск. В 1917-м всё это прогрессивное христианство обернулось тем, что терские молокане даже поступились пацифизмом, встав плечом к плечу с большевиками биться за новый мир.
52
Улица Тамаева приводит на Центральный рынок:
53
Примечательный корпусами вдоль улицы Куйбышева, которые строил в 1950-х годах Геворк Чхнаворян в духе Советской Армении:
54
Про ассортимент и колорит рынка сказать ничего не могу - мы туда не углублялись:
55
Да и, наверное, ни только у меня слова "Владикавказ" и "рынок" в сочетании вызывают тревогу... Как место наибольшего столпотворения осетин, базар и прилегающая площадь, главный в городе узел маршруток, манил к себе ингушских террористов. Взрывы здесь происходили 19 марта 1999 года (52 погибших, взрывчатку принесли в мешке), 9 июля 2000 (6 жертв), 10 октября 2001 (пять), 28 апреля 2002 (восемь), 3 февраля 2004 (двое), 6 ноября 2008 года (12 убитых смертницей) и последний 9 сентября 2010 года (18 убитых взрывом автомобиля со смертником). Стояли за атаками Хаттаб, Басаев и их преемники, а цель, как и в Беслане, у них была одна - вновь разжечь на Кавказе пламя войны, зачахшее было в Чечне, только теперь - осетинов с ингушами. Странно вспоминать, что не так давно на Кавказе было опасно...
55а
В следующей части пойдём на вокзал и далее по северным окраинам.
АЛАНИЯ-2023
Обзор поездки и оглавление серии.
Алания. История, культура, религия осетин.
Моздок и Беслан (2021).
Республика Северная Осетия - Алания
Владикавказ. История, колорит, трамваи.
Владикавказ. Вдоль Терека
Владикавказ. Проспект Мира.
Владикавказ. Центр.
Владикавказ. Разное.
Владикавказ. Мемориал Славы и окрестности.
...и многое другое.