Гаврилов-Ям. Город, который построил крестьянин.
Гаврилов-Ям - городок (17 тыс. жителей) в Ярославской области в полусотне километров от Ярославля. С показанным в прошлой части Великим селом он образует своеобразную двойную систему, в которой центр и предместье неоднократно менялись местами.
В 1580 году у села Вора, известного с 1545 года, был учреждён ям, на котором все знали некоего Гаврилу. Близость крупной станции Ямской дороги позволила расцвести в соседнем Великом торговле льном и льняной одеждой. В 1872 богатейший из великосёлов Александр Локалов основал на берегу Которосли, у зачахшего с постройкой железной дороги Гаврилова Яма большую текстильную фабрику. Посёлок при ней к 1922 году разросся в ПГТ, а к 1938 - в город, Великое же при Советах стало обычным селом с необычной архитектурой. Оно и сейчас гораздо интереснее Гаврилова-Яма, но оказавшись в Великом, сюда всё же стоит заехать на пару-тройку часов. Что и сделали мы с (f)Josef Kats, Ольгой lotmir и Константином wh-censor, который нас сюда привёз.
У въезда в Гаврилов-Ям встречают заводские корпуса и постамент, увенчанный не трактором, не комбайном и не мотоциклом, а мотоблоком "Салют" - такие машинки "запрягают" в прицеп. С 1968 года главный завод Гаврилова-Яма - не текстильная фабрика, а машиностроительный "Агат":
2.
И мотоблоки, как трамваи в Усть-Катаве, здесь лишь побочная продукция. В первую очередь он выпускает какие-то агрегаты для военных самолётов, первым из которых, судя по памятнику, был истребитель Миг-23 с крылом изменяемой стреловидности:
3.
Ещё немного - и мы пересекли Которосль, в устье которой стоит Ярославль. Это, впрочем, вид вверх по течению. Не устаю поражаться тому, какими дикими бывают берега российских рек прямо в городах.
4.
У нынешнего Гаврилова-Яма два исторических центра - собственно фабрика и усадьба её владельцев. Последняя и встречает за мостом по обе стороны Советской улицы. С правой стороны - дача Локалова, представляющая собой довольно громоздкий большой особняк (1871-72):
5.
Горожане называют дачей сельский дом, куда ездят отдыхать. А вот селянин Александр Локалов, ещё в крепостничестве сделавший рассеянную мануфактуру (то есть централизованно распределивший работу между односельчанами), дачей назвал городской дом, куда приезжал работать. Этот особняк на 20 лет старше терема в Великом (тот построил уже его сын Алексей Локалов по проекту Шехтеля), гораздо грубее и тем более лишён сюрреалистических интерьеров. Но всё же есть тут свои параллели - великосельский особняк Локаловых занят детским домом, а гаврилово-ямский - домом детского творчества.
6.
К нему прилагается Музей ямщика, который в городе с таким названием открыть сам бог велел. Слово "ям" попало в русский язык из татарского и значило там вроде бы просто "дорога": подобную организацию транспорта на Русь принесла Золотая Орда из поверженных восточных стран вроде Китая или Хорезма. Ям - это примерно как станция смены локомотива (лошадей) или локомотивной бригады (ямщиков), которые обеспечивали проезд до любого из двух соседних ямов. По такой эстафете, "на перекладных", можно было ехать практически без остановок, не отвлекаясь на отдых и кормёжку лошадей. Впрочем, и своей лошади на яме можно было найти тёплое стойло для отдыха, а своей повозке - починить колесо. Гоголь, вопреки расхожему мнению, не произносил фразы о "дураках и дорогах" (её вложил в уста классика Задорнов), зато написал "И какой же русский не любит быстрой езды?!", начиная свои рассуждения о "Птице-тройке". Может быть, в его времена ещё не забылось, что вплоть до 18 века самые скоростные дороги Европы пролегали именно по необъятным и малолюдным российским просторам. Ямской тракт в эпоху Петра Первого позволял преодолеть 1200 километров от Москвы до Архангельска за неделю, и в Северную войну даже для тяжёлых судостроительных обозов был сподручнее рек. Дорожное хозяйство в 17 веке контролировал ямской приказ, на выездах из городов и у ямов росли богатые ямские слободы, а ямская повинность не повинностью вовсе была с точки зрения пахаря, а мечтой.
На яме у села Вора отличился некий Гаврила, а может быть просто учреждён был ям в день Гавриила Архангела, но как бы то ни было, в 17 веке здесь уже была Гаврилова Ямская слобода. А близ ямов росли торговые сёла, и их крестьяне ещё в крепостничестве поднимались вровень с купцами и иными помещиками. И как апофеоз тех процессов - династия "льняных королей"-крестьян Локаловых и построенный ими город у древнего яма.
7.
Ну а музей ямщика, сооружённый над приусадебным ледником, судя по описаниям, своих гостей вполне может развлечь - не столько экспонатами, сколько мастер-классами (например, по надеванию упряжки на лошадь) и экскурсиям, совокупности которых тут подаётся под собственным брендом "Страна ямщика". Особенно интригующе звучит говорящий конь Урсус Цезарь, но мы увидели музей закрытым. Впрочем, думается, в отличие от "Пореченского огородника" в Поречье-Рыбном и "Картофельного бунта" в Великом, "Страну ямщика" застать открытой несложно - сами видите, что приехали мы под закат. Ну а тяжёлые металлические шапки, натуральный груз знаний, видимо намекают на Ломоносова - тот судьбоносный рыбный обоз из Холмогор в 1730-м году проходил тоже здесь.
8.
Усадебный парк при Советах стал парком "Текстильщик". Мы зря в него не углубились - там есть стадион, построенный (уж по крайней мере основанный) в 1912 году англичанами, приглашёнными Локаловыми для модернизации производства. Подобное я уже видел в Орехове- Зуеве, но тут вроде как даже здание аутентичное ( фото см. здесь).
9.
У входа в парк - могила революционеров, а на другой стороне Советской улицы - памятник жертвам репрессий:
10.
К "даче" примыкает несколько деревянных домов, где жили, может быть, её служащие:
11.
На той стороне, где камень - тоже деревянное длинное здание с вывеской: музей льняной мануфактуры и льняная лавка. Может быть, он и используется по изначальному назначению:
12.
Рядом - Народный дом, ныне занятый УВД:
13.
Богадельня, занятая Домом культуры:
14.
И церковь, занятая, внезапно, церковью:
15.
Храм Николая Чудотворца в селе Гаврилов-Ям был построен ещё в 1796 году, задолго до индустриализации. Но при Советах его уделали так, что теперь он больше похож на спешно переделанное под храм советское здание:
16.
От усадьбы - с полкилометра до второго исторического центра, более масштабного и важного. У то ли довоенной, то ли охрущёбленной сталинки - указатель на достопримечательности, среди которых есть и такая, как антикварный салон "Чешуя":
17.
Напротив - часовня Архангела Гавриила (2005):
18.
А там и до Советской площади рукой подать. На ней есть Ильич, Воин-Освободитель под шефством местных школьников, и (летним вечером) сами школьники, обильно катающиеся на всём, у чего есть колёса:
19.
С другой стороны - дом купца Крашенинникова с резными наличниками (он на вводном кадре), башня местного "Сбербанка" и типовой советский кинотеатр, ныне занятый всякой всячиной с Центром поддержки предпринимательства во главе.
20.
Слева на кадре выше уходит Советская, справа - улица Патова ведёт прямиком во владения льнокомбината. Но домики на ней скорее всё-таки остались от торговой слободки, что всегда росли близ рабочих слободок:
21.
22.
Сам комбинат стоит на каскаде прудов мелкой речки, называющейся то ли Ясеневка, то ли Бочовка:
23.
Это и был главный актив Льняного короля - Локаловская мануфактура. Вторую по величине среди великосельских мануфактуру Иродовых она превосходила по величине почти в 10 раз, а числом рабочих, скорее всего, была больше всех великосельских производств, вместе взятых. При Советах она стала Гаврилово-Ямский льняным комбинатом "Заря Социализма", а в 2003 году сюда и вовсе переехала из Москвы знаменитая Трёхгорка - флагман советского текстильпрома.
24.
Но я не знаю, проработал ли он на новом месте хоть день. Текстильная промышленность, в послевоенные годы не столкнувшаяся с дефицитом рабочих рук, оставала в развитии на десятилетия, и кажется даже у приборостроительных заводов мор был не таким тотальным, как у мануфактур. В 2013 году льнокомбинат, похоронив таким образом и Трёхгорку, был официально ликвидирован и пошёл под разбор:
25.
Остались только белые корпуса вдоль улицы Патова, я бы предположил - 1920-х годов, такой странный синтез конструктивизма с неоготикой:
26.
Площадка комбината была ещё и классовой границей - севернее жили управленцы и инженеры, южнее - работяги. На севере интересен квартал краснокирпичных корпусов вдоль улицы Комарова, в том числе огромный дом с деревянными пристройками. Сюда стоит направлять, если в Гавриловом-Яме вас спросят, "как пройти в Библиотеку?" - сама библиотека вряд ли занимает всё здании, но даёт ему понятное во всём городке имя.
27.
Ещё что-то околофабричное:
28.
29.
30.
Куда более колоритный район лежит от комбината к югу - так называемые Рабочие каморки. Нет, я не про пятиэтажки у заросшего пруда:
31.
И даже не про остатки деревянного больничного городка, в одном из корпусов которого теперь уже не лечат, а хоронят:
32.
33.
Дальше дворах начинают попадаться колоритные ветхие сараи:
34.
Дорога приводит в тупик, вернее растворяется в массивах частного сектора. Здесь стоит очень странный квартал из собственно Рабочих коморок - приземистых, покинутых, обгоревших...
35.
...и неожиданно симпатичных малоэтажек. Похожие строила в начале 1990-х Германия для русских немцев или для гарнизонов выведенных войск. Эти, скорее всего, возвели вместо "коморок" по программе сноса ветхого жилья - Гаврилов-Ям хоть и отнесён к особо сложным моногородам, но видимо "Агат" его бюджет наполняет исправно.
36.
В центре квартала коморок - одинокая часовня с неизвестным (причём не только мне) посвящение, столь ветхая и неказистая, что даже Церковь, видимо, не хочет её забирать.
37.
Увы, в интернете я ничего конкретного про этот район не нашёл, а местных жителей, и так на нас смотревших подозрительно, спрашивать было как-то не с руки. Контингент в таких местах под вечер специфический:
38.
Ну а с западной стороны вдоль комбината протянулась станция Гаврилов-Ям, у северной горловины встречающая архаичного вида шлагбаумом:
39.
19-километровую линию, возможно узкоколейку, от станции Семибратово сюда протянули в 1927 году. В войну её успели разобрать на рельсы для прифронтовых рокад. Но из соседнего Великого был Борис Бещев - культовая фигура всех железнодорожных ценителей, министр путей сообщения в 1948-77 годах, эпоху которого многие считают золотым веком отечественных стальных магистралей. При нём система достигла максимальных оборотов, но работала как часы. После Бещева в 1980-х обороты ещё сохранялись - но с постоянным опозданиями и самыми кровавыми катастрофами в мировой истории железных дорог. В 1990-х посыпались и грузоообороты, а 21 век в пассажирское движение принёс погром. На заре своей бытности министром Бещев восстановил Гаврилово-Ямскую ветку (ведь капля в море это была от того, что нужно было восстанавливать в те годы!). С конца 1940-х остался, видимо, остался шлагбаум, а в здании депо хорошо заметны две половины разных лет - тоже видимо 1920-х и 1940-х. Напротив - невзрачный деревянный вокзальчик:
40.
До 2003 года здесь ходил пассажирский поезд, а сейчас и грузовые бывают не каждый день, и странно, что вообще бывают. На пустой станции мы обнаглели так, что даже лазали внутрь депо и нашли там какие-то бумаги с подписями людей, скорее всего давно уже вышедших на пенсию или ушедших в могилу. Сквозь депо мы бы без труда прошли и на комбинат... но ведь и комбинатом это место давно не является.
41.
Ближе к Рабочим каморкам - тупик.
42.
На обратном пути, уже в сумерках, мы заехали ещё в Татищев Погост - но о нём я рассказывал в первой части. На этом с Ярославским суточным вояжем всё, но в следующие годы надеюсь продолжить традицию летних выездов из Арсак с (f)Josef Kats, как в Александров-2016 или по Ямской дороге этим летом.
В следующих частях отправимся в последний областной центр Европейской России, где я прежде не был - в Пензу.
Ярославская область-2018
Огородами по Ярославщине. Краткий обзор краткой поездки.
Ямская дорога. Новое, Петровское, Деревни, Ишня, Татищев Погост.
Поречье-Рыбное.
Великое село.
Гаврилов-Ям.