Озабоченность Бжезинского
БЖЕЗИНСКИЙ УВИДЕЛ НА «ШАХМАТНОЙ ДОСКЕ» ПАТОВУЮ СИТУАЦИЮ
Мировые СМИ перепечатывают и комментируют интервью патриарха американской глобальной стратегии Збигнева Бжезинского, данное им польской газете «Политика» и опубликованное 19 июля. Бжезинский, известный нам больше как автор «Большой шахматной доски», вдохновитель внешней политики президентов США от демократической партии (Картера, Клинтона и Обамы), считает, что мир стоит в начале каких-то крупных изменений, которые могут неблагоприятно сказаться на США.
Бжезинский дает 25 лет на выяснение судьбы России
Мировые СМИ перепечатывают и комментируют интервью патриарха американской глобальной стратегии Збигнева Бжезинского, данное им польской газете «Политика» и опубликованное 19 июля. Бжезинский, известный нам больше как автор «Большой шахматной доски», вдохновитель внешней политики президентов США от демократической партии (Картера, Клинтона и Обамы), считает, что мир стоит в начале каких-то крупных изменений, которые могут неблагоприятно сказаться на США.
Ещё в 1977-1981 гг. Бжезинский был советником по национальной безопасности у президента США Джеймса Картера. Тогда как раз начался последний виток «холодной войны». В 1993-2001 гг. Бжезинский был негласным, но самым авторитетным советником Билла Клинтона по вопросам внешней политики. Этот период связан с агрессией США против Сербии и началом процесса резкого расширения НАТО на восток. Сейчас, при Бараке Обаме, Бжезинский вновь на своём обычном посту - «теневого госсекретаря», негласно определяющего главные направления внешней политики сильнейшей державы мира. Или, как скромно говорит сам Бжезинский в этом интервью, «я занимаюсь тем, что даю сценарии и ответы на вопрос, как в такой ситуации следует реагировать Америке».
Бжезинский достаточно прочно зарекомендовал себя как ярого, бескомпромиссного врага «российского империализма». Он и не теперь не забывает об этом своём основном амплуа, говоря о нашей стране влиятельному польскому изданию то, что оно хотело бы слышать: «По поводу России я оптимист, потому что я пессимист по отношению к самой России. Я пессимист в отношении того, что России удастся достичь своих прежних имперских целей. У России уже нет такого потенциала. Это становится очевидно, когда смотришь на экономическую, демографическую, научную статистику, не говоря уже о геополитическом окружении: на востоке и на юге от России появляются могучие, перенаселенные азиатские государства. У России нет выбора. Ей нужно идти в сторону Запада. И в интересах Запада, чтобы она пошла в этом направлении».
Переводя на нормальные слова, это означает: Россия, к счастью для Бжезинского, больше не сможет играть роль самостоятельной великой державы, особенно в отношении Азии. Ей остаётся быть только на периферии геополитических и геоэкономических систем, создаваемых под эгидой США и/или Западной Европы, ограждая в то же время эти системы от непосредственного соприкосновения с «могучими, перенаселёнными азиатскими государствами».
При этом Бжезинский отказывает России в равноправном партнёрстве, прикрывая это политическим реализмом. Вхождение России в НАТО он приравнивает к фактическому уничтожению Северо-Атлантического альянса, поэтому и выступает против этого: «НАТО - это союз с широким военным сотрудничеством. У всех стран-членов есть взаимный доступ к военным планам друг друга. Согласилась бы Россия, чтобы американские офицеры сидели в Москве и смотрели ее планы? Согласилась бы Америка на такое же присутствие россиян в Брюсселе или Вашингтоне? Это непродуманные идеи».
Бжезинский отдаёт себе отчёт, что судьба, определяемая им России, пока ещё только возможная перспектива, а не достигнутая реальность: «Я думаю, что в течение 20-25 лет этот процесс изменит понимание сущности России». В общем, в высказываниях Бжезинского относительно России нет ничего нового. Поэтому интереснее кажется его взгляд на перспективы США и Западной Европы в меняющемся мире.
Кризис США и «полная неразбериха» в мире
В первую очередь, американский геополитик пугает всевозможными последствиями ослабления ключевой роли США на планете: «Если бы сейчас Америка потеряла ведущую роль в мире, ни одно из государств не могло бы занять ее места... В перспективе следующего исторического периода, то есть 20-40 лет, я не вижу страны, которая могла бы стабилизировать мир так же, как это делала Америка. Кризис Америки станет кризисом мира... [Это была бы] полная неразбериха, конфликты, экономический кризис, вездесущие игры на политическом или религиозном фоне. В разных регионах мира это выглядело бы по-разному».
Известный геостратег скуп на слова, но за его немногословием скрывается реальная обеспокоенность сложившимся положением и перспективами США. Ни один центр силы не может угрожать современному мировому статусу США, - всячески даёт понять Бжезинский. Значительно большее значение имеют внутренние проблемы Соединённых Штатов.
«Военный бюджет Америки больше, чем у всех других государств вместе взятых... [Её] превосходство огромно, и это будет продолжаться еще долго. Америке не угрожает ни одна полномасштабная война. При этом ей угрожают мелкие войны, которые дорого стоят в финансовом и моральном плане. Это ослабляет Америку и меняет ситуацию. Это эволюция, исторический процесс... Многое зависит от того, удастся ли Обаме изменить роль Америки в мире... Если он сможет подтолкнуть Америку в немного другом направлении во внутренней и внешней политике, у нее будет потенциал, который необходим для того, чтобы еще несколько десятков лет она продолжала играть ключевую роль в мире. Но если это ему не удастся, изменения пойдут в ускоренном темпе и они могут быть действительно драматическими».
Красноречивы такие сдержанные слова Бжезинского: «[Обама] занят серьезным внутренним кризисом в Америке. Это не только утечка нефти в Мексиканском заливе. Вся американская финансовая система требует реформ, бюджетная система, образование - тоже. Обама хорошо чувствует, что должна сделать Америка в мире, и задает это направление. Но, видимо, из 12 часов работы он посвящает мировым вопросам не больше двух». То есть как будто заранее оправдывается в неудачах американской внешней политики: у нас сейчас своих дел выше крыши...
Характерно, что американский геополитик ничего не говорит, какого рода должны быть те изменения, которые следует произвести Обаме в политике США, чтобы эта страна лучше соответствовала той глобальной роли, которую пытается играть. Но некоторое понятие об этом даёт та картина мировых процессов, как бы угроз нынешним позициям США, которую рисует Бжезинский: «Есть неуверенность в стабильности мира, расстановки политических сил, роли Запада. Большая часть этого политически пробудившегося мира негативно оценивает роль Запада. Колониализм, империализм, эксплуатация - это существенные составляющие преобладающих в мире исторических образов... Очень многое зависит от того, будет ли с прежней динамикой продолжаться достойное восхищения развитие Китая. И удастся ли Индии, Индонезии, Бразилии повторить китайское чудо. Этого мы, конечно, не знаем. Но все возможно. Мы находимся в начале какой-то новой эры».
Америка хочет передышки, чтобы потом вернуть себе прежний статус
Ещё одним пессимистическим мотивом в рассуждениях американского геостратега звучит сомнение в будущем Евросоюза при всей положительной оценке этого объединения: «То, что удалось в Европе - это большое достижение, хотя есть повод сожалеть, что этот процесс не пошел дальше, и что, возможно, сейчас он даже дал задний ход... Следующие 5-10 лет будут, скорее, временем дезинтеграции».
Итак, что же всё-таки станет основным содержанием той «новой эры», на возможное начало которой намекает Бжезинский? Очевидно, что та часть американской элиты, которую он представляет, сознаёт, что «триумфальное шествие западных ценностей» по всему миру застопорилось. Начинается обратный откат. Ни Америка, ни Европа не могут претендовать на роль мирового эталона. О себе как о самостоятельных цивилизационных центрах заявляют Восточная Азия, Южная Азия, Латинская Америка.
То, что Бжезинский так много говорит о внутренних проблемах США - не случайно. Это, разумеется, не отказ от доминирующей роли Соединённых Штатов в мире. И это, конечно, не страх перед этими проблемами. Наш «герой» отлично понимает, что сейчас Штатам действительно нужно, в первую очередь, разобраться в своём собственном доме. Предыдущее десятилетие показало, что американцев уже нельзя отвлечь внешнеполитическими авантюрами от забот о жизни в собственной стране. Присутствие американских войск в Ираке, Афганистане, на Балканах не решило ни одной собственно американской проблемы и само стало фактором недовольства для многих американцев. Естественно, что в этих условиях США временно не могут позволить себе роскоши так активно, как ещё недавно, соваться в дела всех регионов мира. Применительно к «тлеющим конфликтам» это означает, скорее всего, что, если не случится чего-то экстраординарного, не следует ожидать эскалации Штатами обстановки ни на Корейском полуострове, ни в Персидском заливе и вокруг Ирана.
В данной ситуации особенно большое значение для США приобретает эволюция России. В картине, рисуемой Бжезинским, Россия должна на ближайшие 20-25 лет (указанный им самим срок), пока Америка копит свои силы для нового глобального экспансионистского рывка, быть прикрытием создаваемой Штатами мировой системы. То есть ни в коем случае не пытаться играть самостоятельной цивилизационной роли. В отношениях с «могучими перенаселёнными азиатскими государствами» - быть исключительно защитником и транслятором «западных ценностей».
Серьёзная озабоченность Бжезинского тем, что накопившиеся и не решавшиеся прежней республиканской администрацией внутренние проблемы США могут помешать Штатам дальше с успехом играть свою ведущую роль, по-видимому, не блеф. В этой обстановке следует ожидать, что в вашингтонской политике кнута и пряника по отношению к Москве большее место будет занимать пряник, но с одной целью - чтобы сделать Россию проводником американских (и не противоречащих им западно-европейских) интересов в Азии и Латинской Америке. Мягко, но настойчиво, указывая, что «иного выбора нет», из нас будут делать «фронтир демократии», повёрнутый против тех, с кем у России нет по-настоящему противоречий.
Мировые СМИ перепечатывают и комментируют интервью патриарха американской глобальной стратегии Збигнева Бжезинского, данное им польской газете «Политика» и опубликованное 19 июля. Бжезинский, известный нам больше как автор «Большой шахматной доски», вдохновитель внешней политики президентов США от демократической партии (Картера, Клинтона и Обамы), считает, что мир стоит в начале каких-то крупных изменений, которые могут неблагоприятно сказаться на США.
Бжезинский дает 25 лет на выяснение судьбы России
Мировые СМИ перепечатывают и комментируют интервью патриарха американской глобальной стратегии Збигнева Бжезинского, данное им польской газете «Политика» и опубликованное 19 июля. Бжезинский, известный нам больше как автор «Большой шахматной доски», вдохновитель внешней политики президентов США от демократической партии (Картера, Клинтона и Обамы), считает, что мир стоит в начале каких-то крупных изменений, которые могут неблагоприятно сказаться на США.
Ещё в 1977-1981 гг. Бжезинский был советником по национальной безопасности у президента США Джеймса Картера. Тогда как раз начался последний виток «холодной войны». В 1993-2001 гг. Бжезинский был негласным, но самым авторитетным советником Билла Клинтона по вопросам внешней политики. Этот период связан с агрессией США против Сербии и началом процесса резкого расширения НАТО на восток. Сейчас, при Бараке Обаме, Бжезинский вновь на своём обычном посту - «теневого госсекретаря», негласно определяющего главные направления внешней политики сильнейшей державы мира. Или, как скромно говорит сам Бжезинский в этом интервью, «я занимаюсь тем, что даю сценарии и ответы на вопрос, как в такой ситуации следует реагировать Америке».
Бжезинский достаточно прочно зарекомендовал себя как ярого, бескомпромиссного врага «российского империализма». Он и не теперь не забывает об этом своём основном амплуа, говоря о нашей стране влиятельному польскому изданию то, что оно хотело бы слышать: «По поводу России я оптимист, потому что я пессимист по отношению к самой России. Я пессимист в отношении того, что России удастся достичь своих прежних имперских целей. У России уже нет такого потенциала. Это становится очевидно, когда смотришь на экономическую, демографическую, научную статистику, не говоря уже о геополитическом окружении: на востоке и на юге от России появляются могучие, перенаселенные азиатские государства. У России нет выбора. Ей нужно идти в сторону Запада. И в интересах Запада, чтобы она пошла в этом направлении».
Переводя на нормальные слова, это означает: Россия, к счастью для Бжезинского, больше не сможет играть роль самостоятельной великой державы, особенно в отношении Азии. Ей остаётся быть только на периферии геополитических и геоэкономических систем, создаваемых под эгидой США и/или Западной Европы, ограждая в то же время эти системы от непосредственного соприкосновения с «могучими, перенаселёнными азиатскими государствами».
При этом Бжезинский отказывает России в равноправном партнёрстве, прикрывая это политическим реализмом. Вхождение России в НАТО он приравнивает к фактическому уничтожению Северо-Атлантического альянса, поэтому и выступает против этого: «НАТО - это союз с широким военным сотрудничеством. У всех стран-членов есть взаимный доступ к военным планам друг друга. Согласилась бы Россия, чтобы американские офицеры сидели в Москве и смотрели ее планы? Согласилась бы Америка на такое же присутствие россиян в Брюсселе или Вашингтоне? Это непродуманные идеи».
Бжезинский отдаёт себе отчёт, что судьба, определяемая им России, пока ещё только возможная перспектива, а не достигнутая реальность: «Я думаю, что в течение 20-25 лет этот процесс изменит понимание сущности России». В общем, в высказываниях Бжезинского относительно России нет ничего нового. Поэтому интереснее кажется его взгляд на перспективы США и Западной Европы в меняющемся мире.
Кризис США и «полная неразбериха» в мире
В первую очередь, американский геополитик пугает всевозможными последствиями ослабления ключевой роли США на планете: «Если бы сейчас Америка потеряла ведущую роль в мире, ни одно из государств не могло бы занять ее места... В перспективе следующего исторического периода, то есть 20-40 лет, я не вижу страны, которая могла бы стабилизировать мир так же, как это делала Америка. Кризис Америки станет кризисом мира... [Это была бы] полная неразбериха, конфликты, экономический кризис, вездесущие игры на политическом или религиозном фоне. В разных регионах мира это выглядело бы по-разному».
Известный геостратег скуп на слова, но за его немногословием скрывается реальная обеспокоенность сложившимся положением и перспективами США. Ни один центр силы не может угрожать современному мировому статусу США, - всячески даёт понять Бжезинский. Значительно большее значение имеют внутренние проблемы Соединённых Штатов.
«Военный бюджет Америки больше, чем у всех других государств вместе взятых... [Её] превосходство огромно, и это будет продолжаться еще долго. Америке не угрожает ни одна полномасштабная война. При этом ей угрожают мелкие войны, которые дорого стоят в финансовом и моральном плане. Это ослабляет Америку и меняет ситуацию. Это эволюция, исторический процесс... Многое зависит от того, удастся ли Обаме изменить роль Америки в мире... Если он сможет подтолкнуть Америку в немного другом направлении во внутренней и внешней политике, у нее будет потенциал, который необходим для того, чтобы еще несколько десятков лет она продолжала играть ключевую роль в мире. Но если это ему не удастся, изменения пойдут в ускоренном темпе и они могут быть действительно драматическими».
Красноречивы такие сдержанные слова Бжезинского: «[Обама] занят серьезным внутренним кризисом в Америке. Это не только утечка нефти в Мексиканском заливе. Вся американская финансовая система требует реформ, бюджетная система, образование - тоже. Обама хорошо чувствует, что должна сделать Америка в мире, и задает это направление. Но, видимо, из 12 часов работы он посвящает мировым вопросам не больше двух». То есть как будто заранее оправдывается в неудачах американской внешней политики: у нас сейчас своих дел выше крыши...
Характерно, что американский геополитик ничего не говорит, какого рода должны быть те изменения, которые следует произвести Обаме в политике США, чтобы эта страна лучше соответствовала той глобальной роли, которую пытается играть. Но некоторое понятие об этом даёт та картина мировых процессов, как бы угроз нынешним позициям США, которую рисует Бжезинский: «Есть неуверенность в стабильности мира, расстановки политических сил, роли Запада. Большая часть этого политически пробудившегося мира негативно оценивает роль Запада. Колониализм, империализм, эксплуатация - это существенные составляющие преобладающих в мире исторических образов... Очень многое зависит от того, будет ли с прежней динамикой продолжаться достойное восхищения развитие Китая. И удастся ли Индии, Индонезии, Бразилии повторить китайское чудо. Этого мы, конечно, не знаем. Но все возможно. Мы находимся в начале какой-то новой эры».
Америка хочет передышки, чтобы потом вернуть себе прежний статус
Ещё одним пессимистическим мотивом в рассуждениях американского геостратега звучит сомнение в будущем Евросоюза при всей положительной оценке этого объединения: «То, что удалось в Европе - это большое достижение, хотя есть повод сожалеть, что этот процесс не пошел дальше, и что, возможно, сейчас он даже дал задний ход... Следующие 5-10 лет будут, скорее, временем дезинтеграции».
Итак, что же всё-таки станет основным содержанием той «новой эры», на возможное начало которой намекает Бжезинский? Очевидно, что та часть американской элиты, которую он представляет, сознаёт, что «триумфальное шествие западных ценностей» по всему миру застопорилось. Начинается обратный откат. Ни Америка, ни Европа не могут претендовать на роль мирового эталона. О себе как о самостоятельных цивилизационных центрах заявляют Восточная Азия, Южная Азия, Латинская Америка.
То, что Бжезинский так много говорит о внутренних проблемах США - не случайно. Это, разумеется, не отказ от доминирующей роли Соединённых Штатов в мире. И это, конечно, не страх перед этими проблемами. Наш «герой» отлично понимает, что сейчас Штатам действительно нужно, в первую очередь, разобраться в своём собственном доме. Предыдущее десятилетие показало, что американцев уже нельзя отвлечь внешнеполитическими авантюрами от забот о жизни в собственной стране. Присутствие американских войск в Ираке, Афганистане, на Балканах не решило ни одной собственно американской проблемы и само стало фактором недовольства для многих американцев. Естественно, что в этих условиях США временно не могут позволить себе роскоши так активно, как ещё недавно, соваться в дела всех регионов мира. Применительно к «тлеющим конфликтам» это означает, скорее всего, что, если не случится чего-то экстраординарного, не следует ожидать эскалации Штатами обстановки ни на Корейском полуострове, ни в Персидском заливе и вокруг Ирана.
В данной ситуации особенно большое значение для США приобретает эволюция России. В картине, рисуемой Бжезинским, Россия должна на ближайшие 20-25 лет (указанный им самим срок), пока Америка копит свои силы для нового глобального экспансионистского рывка, быть прикрытием создаваемой Штатами мировой системы. То есть ни в коем случае не пытаться играть самостоятельной цивилизационной роли. В отношениях с «могучими перенаселёнными азиатскими государствами» - быть исключительно защитником и транслятором «западных ценностей».
Серьёзная озабоченность Бжезинского тем, что накопившиеся и не решавшиеся прежней республиканской администрацией внутренние проблемы США могут помешать Штатам дальше с успехом играть свою ведущую роль, по-видимому, не блеф. В этой обстановке следует ожидать, что в вашингтонской политике кнута и пряника по отношению к Москве большее место будет занимать пряник, но с одной целью - чтобы сделать Россию проводником американских (и не противоречащих им западно-европейских) интересов в Азии и Латинской Америке. Мягко, но настойчиво, указывая, что «иного выбора нет», из нас будут делать «фронтир демократии», повёрнутый против тех, с кем у России нет по-настоящему противоречий.