Откровенный дневник повара с художественным вымыслом IV
28.12.2010. День седьмой, неожиданный.
На завтрак Володя задал сложную задачу - хлебные тубики. Блюдо простое, но требует крепких нервов. Поэтому помощников я решила взять себе побольше и пригласила на завтрак комнату мальчиков, а именно Вадима, Вову Бэ и Эрика.
На самом деле Соник тоже жил в этой комнате, но он очень хитроумно воспользовался моментом в прошлый вечер. После того, как мы оттанцевали сальсу и бачату Соник спросил, невинно моргая, нужны ли мне все четверо на кухне на завтрак.
-Да спи себе, все-равно ничего делать не будешь, - отмахнулась я. Но, если бы не сальса! На самом деле, забегая вперед, скажу, что Соник перемыл большую часть посуды с завтрака. Так что не такой уж он и бессовестный.
А вот Эрику и Вове Бэ повезло меньше. Они тоже пытались невинно моргать и намекать на накопленную усталость и потребность в здоровом сне, но я “оставалась холодна, как забытая в снегу кошка”.
Короче говоря, делать хлебные тюбики пришли Вадик, Вова Бэ и Эрик. Самое сложное было разрезать багеты на 20 частей и сделать из каждой части “стакан”, выбрав ненужный мякиш. После третьего “стакана” я поняла, что мои нервы не созданы для такой работы. Благо, все трое мальчиков-дежурных обладали спокойным темпераментом и отлично справились с этой работой.
Не могу не отметить, что Серега откусил попку одной багете, и она засохла, что усложняло приготовление завтрака. Ай-ай-ай.
Извините, наверное, я слишком много пишу о кухне. Но ведь это дневник повара.
Программа на сегодня - пещеры. Повторяю: мы - нормальные люди. А нормальным людям свойственно опаздывать с выездом, тем более, что Патриция в последний момент сообщила, что быть на месте надо не в 11, а в 10:40. Все усложнялось еще и тем, что красный бус не заводился и нас надо было везти в пещеры в два захода. В итоге получилось, что когда синий бус поехал за второй группой, было уже 11 и мы, конечно, опоздали. Первая часть группы ждала нас в кафе около пещер, чтобы присоединиться к более поздней экскурсии.
Я села в бусик и из разговора поняла, что народ (а именно Вова Бэ, Эрик, Макс и Соник) планирует поехать на лыжах после пещер.
-На вечернее катание? - уточнила я. Экскурсия заканчивалась около двух или трех часов дня и времени оставалось только на вечерние катания.
И тут щелкнул коллективный разум. А черт с ними, с этими пещерами! Надо ехать на горку! Вот так неожиданно мы оказались не в пещерах, а на горе с лыжами и сноубордами.
Макс и я пошли в прокат. По дороге Макс показал себя как истинный джентельмен и предложил помочь мне понести лыжные палки. А сами лыжи, сказал, что не понесет, потому что хочет воспитать во мне женщину. Дорогие женщины, вам не кажется, что здесь таится какой-то подвох?
Работник проката почему-то спросил нас с Максом не выпили ли мы перед катанием. Еще мужик из проката сказал, что погодные условия сегодня плохие, на горе лед и очень много народу. Я начала думать, что все-таки стоило выпить перед горой.
Словак в прокате оказался прав и, действительно на горе было много народу, лед и шел снег. Но покатались мы, тем не менее, отлично. Макс открыл нам глаза на переход к черной трассе, на которую в прошлый раз мы добирались фрирайдом.
Вместо утомительного рассказала в подробностях “о том, как мы катались”, я ограничусь коротким описанием собирательного образа обычного спуска.
Заезжаю на горку на подъемнике-якоре. На горе уже стоит бодрый улыбающийся Макс и сидят утомленные Вова Бэ и Соник. Подъезжаю к утомленным и мы обмениваемся парой слов. Затем начинаю спуск. В первой трети горки меня обгоняет, плохо умеющий тормозить, Макс. В конце спуска я обгоняю Макса, который сидит на снегу после падения и лыжи его разбросаны в разные стороны.
Надо сказать, к четырем часам дня у меня уже заплетались лыжи и мы с радостью засели в кафе за глинтвейном, пуншем, татранским чаем, водой без газов и кока-колой. Мы сидели в кафе и ждали бусик, который должен был увезти нас в родной дом.
Ожидание было изнурительным. Поначалу мы играли в контакт, но после загаданных Максом слов “джижигалка” и “ысчо одна джижигалка” мы решили завязать с этой игрой. Следующая игра была на сноровку и, кстати, мне понравилась. Монетка крутилась на ребре и надо было щелкать ее так, чтобы она не упала, а продолжила крутиться. Думаю, что если бы за нами не приехали еще час, то следующая игра была бы чем-то вроде “попади в официантку картошкой”.
На ужин готовили калию. Все лавры - Владимиру :). Рецепт тоже с него требуйте. Для этого блюда я варила курицу, которая все время высовывала из бульона свое крыло и его приходилось топить. В принципе, напортачила я в этот вечер всего ничего. Например, сожгла проводку. Конечно, на самом деле я была не при чем. От розетки питалось только радио и мой телефон. И вдруг - бабах! и запах электричества. Свет не погас, но холодильник вырубился. Думаю, что словацкое радио обладает сокрушительной силой. Потом я просто боялась его включать.
Кроме калии, я занималась крабовым салатом, который должен был пойти для завтрака следующего дня. Рис переварился и мы с Тиной (большое Тине человеческое спасибо!) промывали рис до первого часа ночи.
И наконец... трехчасовой, но такой желанный... сон.
29.12.2010. День восьмой, поэтичный.
В программе на день - Гевонт.
В программе на завтрак - кипяченая водичка для заваривания чая в термосах. Естественно, дежурных я не назначала, потому что поставить воду на газ - дело не сложное.
Пока я тусовалась на кухне и ждала кипения котлов, решила сама выпить чайку и поесть салатика. Но так как проводка сгорела, электрический чайник нельзя было использовать. Я отыскала самую маленькую кастрюльку и начала кипятить в ней воду. Через какое-то время я почувствовала запах клея. Из своего личного жизненного опыта я поняла, что на дне кастрюли была наклейка и когда ее сняли, клей остался и теперь сгорает. Это совершенно не опасно, но пахнет.
Практически каждый, кто заходил на кухню, говорил, что пахнет электричеством. Поначалу я пыталась объяснить, что это “клей на кастрюле”, но мои объяснения выглядели более странными, чем версия о том, что это запах электричества. Поэтому остальных я уже не разубеждала и решила, что пусть они думают, что работа на кухне крайне опасна и восхищаются смелостью повара.
Уж не помню, выехали мы вовремя или нет, но сев в бус, я сразу заснула и проснулась только в Закопане, при чем после сна я стала намного добрее и радостнее. Я вообще часто наблюдаю, как животное во мне побеждает человеческое.
Перед началом маршрута, Наталия нас еще раз покормила крабовым салатиком.
На Гевонт я шла в четвертый раз. Поностальгировать, что ли? Первый раз я шла под руководством Сигизмунда. Было очень-очень много снега, в который я проваливалась по пояс, была метель и задувал холодный ветер. Но несмотря на все погодные условия, это был тот день, когда я поняла, что горы - это... горы и какое прилагательное к ним не подбери, оно будет недостаточно сильным.
Второй раз на Гевонте я была летом и мы поднимались с другой стороны, а спускались с классической. Была тьма народа. И попадались даже дамы на каблуках с пакетиками из продуктового магазина.
Третий раз на Гевонт я забралась в прошлом декабре. Было мало снега, затянувшееся небо, под ногами - камни и лед, припорошенные снегом.
И теперь я могу заявить со всей ответственностью - восхождение на Гевонт 29 декабря 2010 было самым идеальным восхождением на Гевонт! Вряд ли когда-то еще я пойду на Гевонт с настолько замечательной компанией.
Пока мы шли к хижине и наблюдали прекрасные виды гор, я думала о счастье. Счастье - многолико и иногда приходит совершенно неожиданно. Смотря по сторонам, я вдруг поняла, что чувствую специфическое “горное счастье”. Горное счастье приходит через осязание, когда чувствуешь кожей как горы дышат холодным ветром, горное счастье приходит, когда слышишь, как под ногами хрустит снег, горное счастье приходит через движение, с каждым шагом вперед. И, конечно, горное счастье приходит, когда глаза видят блестящие снежные вершины, далекие, красивые, великие.
Солнце светило, мы шли легко и путь до хижины, казалось, составил минут пятнадцать. В хижине мы сделали привал, попили чаю, сделали дела за 50 гривен (Соник, не подозревала, что в тебе есть такие кладези честности!) и пошли дальше.
Простите, мой эгоизм, но я выкладываю свой портрет :-)
Хижина:
Серега и Катя начали слушать плеер. Я попыталась их спугнуть тем, что они не смогут услышать лавину, но попытка была тщетной. В гору мы шли все вместе, красивой гусеничкой. Так как существует поверие, что взбираясь на Гевонт, надо думать о своих грехах и их возможном исправлении, вы с Анетой честно попытались вспомнить хотя бы один свой грех, но оказалось, что мы все делали правильно в этой жизни.
И, кстати...
Макс, с днем рождения! Сегодня у Макса было день рождения и мы старались его поздравлять каждый час криками, песнями, а иногда даже и плясками.
Я вам скажу честно. Я первый раз поднималась в гору с песней. Конечно, себе под нос я что-то порой напевала, но хоровое пение на восхождении - это впервые. Причем, многие песни были тематические: “Песня о друге”, “Прогулки по воде” (на Гевонте возвышается крест), “Звезда по имени Солнце” (эта песня не может быть не тематической), песенка крокодила Гены (ведь у Макса день рождения).
Последние минут 15 до вершины на Гевонте накручены цепи, которые помогают взбираться. Мы оставили трекинговые палочки внизу, а сами с помощью цепей поползли к возвышающемуся кресту.
Вершина была сказочная! Солнце, голубое небо, красивейшие панорамы. Мы любовались миром и радовались, что зашли. Катерину вдруг пробило на откровение и она призналась, что очень боится высоты. Но, думаю, горная высота не такая уж и страшная.
И отсидели бы мы на вершине Гевонта, как все нормальные люди. И вспоминали бы потом только вид Закопане внизу и панораму гор вокруг. Если бы. Если бы Макс - с днем рождения! - не достал бы праздничные конфеты и праздничную бутылку Татранского Чая. Теперь мы можем вспомнить, как мы пританцовывали на вершине, как фоткались в акробатических позах, как вешали латвийский флаг на крест. Конечно, не могу утверждать, что мы бы этого не сделали без Татранского Чая, но ведь это дневник с художественным вымыслом и мне дозволено рассказывать всякие небылицы.
Хочу заметить, что для того, чтобы повесить флаг на крест, Володе, Сонику и Вадику пришлось проявить небывалую выдержку и терпение. То есть все радовались процессу, кроме них самих.
Спуск с Гевонта прошел молниеносно, опять же с песней (хит спуска - “Вот кто-то с горочки спустился”) и с неожиданной встречей. Навстречу нам шел Сигизмунд! Его я вспоминала на подъеме и вот - встречаю живьем на спуске. Но альпинисты - не какие-нибудь трепачи, так что мы довольно коротко поздравились с Новым Годом и разошлись.
Следующая наша остановка - глав
ная улица и базарчик в Закопане. На главной улице мы нашли кафе, и даже не первое, а второе попавшееся. В кафе я поняла, что народу восхождение далось очень легко, потому что едой были не очень довольны. Володя, в следующий раз надо идти до Каспровы Верха и там спускаться :)).
На базарчик нам выделили полтора часа, и половину времени мы просидели в кафе. Не шли как-то сувениры сегодня. Платки, носки и тапочки не привлекали совершенно. Единственное, что я купила сыр себе на завтрак и деревянную черепашку в коллекцию. Черепашку я решила назвать Гевонтом. Красивое имя.
На ужин - тунцовый суп. Стараюсь вспомнить, как я накосячила в тот вечер и в голову ничего не приходит. Но не может быть, чтобы все прошло гладко. Скорее всего просто вылетело из головы. Память-то у меня девичья (настаиваю на этом термине).
Тем, кто едет в Ясну или идет в Словенский Рай, я дала задание доесть салат и, поэтому, могла встать часов аж в восемь утра.
Posted via email from macondo's posterous