На правом ботинке порвался шнурок. Я вышел из дома и заглянул в будочку с надписью "Ремонт обуви" на углу Пестеля и Моховой. Мужик сказал, что шнурков у него нет, но он советует мне заглянуть во двор на Моховой, 31 в еще один ремонт обуви. Я зашел туда, но там были только черные шнурки, а мне нужны были бежевые или коричневые. Тогда я доехал до Василеостровской и зашел во двор того дома, где мне делали ключи от квартиры и куда по восемь часов в сутки громко зазывает паренек по имени Саша, произносящий "Приглашаем в центр распродаж одежды и обуви, новые поступления, первая арка налево" -- он собирался наконец уволиться, но до сих пор этого не сделал. Там же, в ключах, был и ремонт обуви. У них тоже не было шнурков. Напротив них был магазин "Все для кройки и шитья". У них были нитки толстые и тонкие, но шнурков тоже не было. Я дошел до пересечения Среднего и 10-й линии, до "Золотого гвоздя", но шнурков не было и у них. Напротив них, на 11-й линии, располагается магазин обуви. У них я тоже не смог найти шнурков. Тогда я дошел до сбербанковского банкомата и двора между 11-й и 12-й, где теперь висит новая памятная доска Георгу Кантору, на доме, где он родился и жил первые годы своей жизни. Вдруг мне в голову пришла дурацкая мысль, что во дворе, на крыше бункера, могла бы сидеть ворона и держать в клюве бежевые шнурки. Я подошел бы к ней и стал бы читать басни Крылова, все что помнил. У вороны бы от радости в зобу дыханье сперло. Тогда я, как честный человек, предложил бы ей махнуться: я ей свои старые шнурки, она мне новые. Ворона бы молчала и не возражала. Но когда я расшнуровал бы ботинки, и стал к ней подкрадываться, ворона наверняка бы улетела, а вставить обратно порванные шнурки я бы не сумел. Так что хорошо, что она там не сидела.