Почему?!..
Ненавидимый мной Фейсбук всегда спрашивает одно и то же: «О чем вы думаете?».
Отвечаю: думаю, что я на пути к дядюшке Альцгеймеру.
Вчера в десанте скинула рюкзак и, пока Вадик отбирал воду, прыгнула в ручей за донкой.
Отобрали, схватили, побежали, взлетели.
Надо бросать курить…хотя бы в поле.
На "взлетели" я падаю перед Профессором на колени, целую глину на его сапогах и обещаю все, все что он захочет, только "САЖАЙВЗАДБОРТ!!!".
Профессор мало что понял, но главное - что мне зачем-то срочно надо обратно по жизненным показаниям - усек и среагировал мгновенно - дернул штурмана, махнул вниз, борт сделал круг и сел на ту же точку (дай Бог здоровья и чего хочется экипажу!).
Побежали, прыгнули, нашли, прибежали (надо бросать…), полетели.
Это была последняя точка.
В рюкзаке был полевой дневник, замечательная норвежская гигиеническая помада, полпачки «Мамбы», паспорт, пропуск на месторождение - меня бы даже не впустили на базу, стала бы живой иллюстрацией местного лозунга «Приехал на месяц - остался навсегда!».
Я чуть не сдохла.
С экипажем объяснялись через три часа, вернувшись. Я всем кланялась, криво лыбилась, благодарственно мычала - слов не было. Экипаж удивлялся, но ржал.
Вадик сочувственно сказал, что надо бы мне рюкзак к себе веревочкой привязывать, раз такое дело. На словах «веревочкой привязывать» Профессор сел на землю и подозрительно затрясся. Я заплакала и сказала, что, Вадик, если бы ты знал… если бы ты, Вадик, только мог себе представить, сколько всего ко мне надо привязывать веревочкой… А самое главное, внес свои пять копеек Профессор, где взять такую веревочку и к чему привязать ее? - то есть меня. Мог бы (дай и ему Бог всего, чего хочется) и промолчать, грех это - перед одноногим двумя конечностями хлестаться.
Я ввалилась в комнату и немедленно рассказала девкам о приключившемся кошмаре. Девки сочувствовали и норовили накормить. Я попадАла вилкой мимо тарелки и путала слова.
Ленка решила, что надо выпить и посмотреть что-нибудь прекрасное. Выпили «Черного Лекаря» и поставили «Шоколад», «Шоколад» прекрасен даже на 156 просмотре.
Хотя я плохо соображала, у меня хватило (хотелось бы написать «ума», но будем смотреть правде в глаза) инстинкта заранее надеть пижаму и смотреть прекрасное лежа в койке - меня вырубило сразу после того, как Виенн открыла свою шоколадницу.
Сегодня утром пришел Профессор и удивился, почему я не икаю.
Вы там мыли мне кости, догадалась я.
А как же, не стал запираться Профессор, я всем про твой рюкзачок рассказал!
Дай Бог ему здоровья (и экипажу борта № 907). Ик.
У меня до сих пор в ногах противная слабость, полная моральная разбитость, и я теперь во всем сомневаюсь и всего боюсь.
Меня страшно, невыносимо мучает только один вопрос. Он меня доводит до безумия, и мне хочется плакать и тоскливо кричать, потому что мое малахольное воображение тут же услужливо рисует до жути правдоподобные и леденящие кровь картинки альтернативного будущего, если бы я…если бы я хватилась своего рюкзачка не сразу, а, скажем, часа через два-три (т.е., километров эдак за 500 от точки, и, кстати, вы знаете, сколько стОит вертолетный час?..).
По всем законам подлости этого не должно было произойти - почему, почему, почему я вспомнила про пропажу сразу, как только борт начал набирать высоту?!
P.S. С вертолета все очень красиво, даже пойма одной местной крупной реки, даже в моем жопоруком исполнении:
PP.S. Завтра, кажется, опять в десант. Ик.
Отвечаю: думаю, что я на пути к дядюшке Альцгеймеру.
Вчера в десанте скинула рюкзак и, пока Вадик отбирал воду, прыгнула в ручей за донкой.
Отобрали, схватили, побежали, взлетели.
Надо бросать курить…хотя бы в поле.
На "взлетели" я падаю перед Профессором на колени, целую глину на его сапогах и обещаю все, все что он захочет, только "САЖАЙВЗАДБОРТ!!!".
Профессор мало что понял, но главное - что мне зачем-то срочно надо обратно по жизненным показаниям - усек и среагировал мгновенно - дернул штурмана, махнул вниз, борт сделал круг и сел на ту же точку (дай Бог здоровья и чего хочется экипажу!).
Побежали, прыгнули, нашли, прибежали (надо бросать…), полетели.
Это была последняя точка.
В рюкзаке был полевой дневник, замечательная норвежская гигиеническая помада, полпачки «Мамбы», паспорт, пропуск на месторождение - меня бы даже не впустили на базу, стала бы живой иллюстрацией местного лозунга «Приехал на месяц - остался навсегда!».
Я чуть не сдохла.
С экипажем объяснялись через три часа, вернувшись. Я всем кланялась, криво лыбилась, благодарственно мычала - слов не было. Экипаж удивлялся, но ржал.
Вадик сочувственно сказал, что надо бы мне рюкзак к себе веревочкой привязывать, раз такое дело. На словах «веревочкой привязывать» Профессор сел на землю и подозрительно затрясся. Я заплакала и сказала, что, Вадик, если бы ты знал… если бы ты, Вадик, только мог себе представить, сколько всего ко мне надо привязывать веревочкой… А самое главное, внес свои пять копеек Профессор, где взять такую веревочку и к чему привязать ее? - то есть меня. Мог бы (дай и ему Бог всего, чего хочется) и промолчать, грех это - перед одноногим двумя конечностями хлестаться.
Я ввалилась в комнату и немедленно рассказала девкам о приключившемся кошмаре. Девки сочувствовали и норовили накормить. Я попадАла вилкой мимо тарелки и путала слова.
Ленка решила, что надо выпить и посмотреть что-нибудь прекрасное. Выпили «Черного Лекаря» и поставили «Шоколад», «Шоколад» прекрасен даже на 156 просмотре.
Хотя я плохо соображала, у меня хватило (хотелось бы написать «ума», но будем смотреть правде в глаза) инстинкта заранее надеть пижаму и смотреть прекрасное лежа в койке - меня вырубило сразу после того, как Виенн открыла свою шоколадницу.
Сегодня утром пришел Профессор и удивился, почему я не икаю.
Вы там мыли мне кости, догадалась я.
А как же, не стал запираться Профессор, я всем про твой рюкзачок рассказал!
Дай Бог ему здоровья (и экипажу борта № 907). Ик.
У меня до сих пор в ногах противная слабость, полная моральная разбитость, и я теперь во всем сомневаюсь и всего боюсь.
Меня страшно, невыносимо мучает только один вопрос. Он меня доводит до безумия, и мне хочется плакать и тоскливо кричать, потому что мое малахольное воображение тут же услужливо рисует до жути правдоподобные и леденящие кровь картинки альтернативного будущего, если бы я…если бы я хватилась своего рюкзачка не сразу, а, скажем, часа через два-три (т.е., километров эдак за 500 от точки, и, кстати, вы знаете, сколько стОит вертолетный час?..).
По всем законам подлости этого не должно было произойти - почему, почему, почему я вспомнила про пропажу сразу, как только борт начал набирать высоту?!
P.S. С вертолета все очень красиво, даже пойма одной местной крупной реки, даже в моем жопоруком исполнении:
PP.S. Завтра, кажется, опять в десант. Ик.