Улица Меланхолия или песня для Ульман
Хоакин Сабина в вольном переводе Андрея volk Травина
Вернувшись с дальнего моря в родные свои Палестины,
привычно опять спускаюсь в метро своей метрополии
и напеваю песню Хоакины Сабины:
"Я живу в седьмом доме улицы Меланхолия…"
Кунсткамерный театр прибыл из города Петербурга.
Кунсткамерная певица приехала на гастроли.
А я ведь не заспиртован, не требую драматурга
для нашей с тобой прогулки по улице Меланхолий.
"Труба изрыгает в небо высокое рвоту дыма",
как поется в той песне Хоакина Сабины.
"Из-за стен вытекают соки", - слышу в концертном гвалте, -
"кровью засохших фруктов, выросших на асфальте".
Не луга заливные в нашем старом квартале,
а пейзаж техногенный - то антенна, то кабель.
И чтоб нам день осветила, ищем сегодня удачу,
замечая лишь двери и тайны, что они прячут.
Я живу в седьмом доме улицы Меланхолий...
хочу оттуда уехать в квартал с названием Приволье.
Но, думая это сделать, не дожидаюсь трамвая.
Тогда сажусь на приступок, мотивчик свой напевая.
И я домой возвращаюсь, когда утомляет город
своей бесплодной прогулкой, и занимаюсь вздором:
перекладываю бумаги и решаю кроссворды,
или ругаюсь с тенями, живущими в коридорах.
За пустоту хватаясь, взбираюсь по воспоминаньям,
словно плющ, изгибаясь, с балкона лезет в атаку,
но окна не находит в этих своих блужданьях,
в которое б мог забраться, чтобы затеять драку.
Ту странную эпидемию печали и грустных строчек,
наверное, переносят бордюры и автострады...
Но если меня однажды опять отыскать захочешь,
то ты, конечно же, знаешь, где искать меня надо.
[Все вместе]
Я живу в седьмом доме улицы Меланхолий...
Хочу оттуда уехать в Радостное Приволье.
Но, думая это сделать, не дожидаюсь трамвая.
Тогда сажусь на приступок, мотивчик свой напевая.
Посвящается ulman. Мы родом из одного квартала, откуда она временно уехала, а я по-прежнему живу там в седьмом доме по улице... неважно какой.
Вернувшись с дальнего моря в родные свои Палестины,
привычно опять спускаюсь в метро своей метрополии
и напеваю песню Хоакины Сабины:
"Я живу в седьмом доме улицы Меланхолия…"
Кунсткамерный театр прибыл из города Петербурга.
Кунсткамерная певица приехала на гастроли.
А я ведь не заспиртован, не требую драматурга
для нашей с тобой прогулки по улице Меланхолий.
"Труба изрыгает в небо высокое рвоту дыма",
как поется в той песне Хоакина Сабины.
"Из-за стен вытекают соки", - слышу в концертном гвалте, -
"кровью засохших фруктов, выросших на асфальте".
Не луга заливные в нашем старом квартале,
а пейзаж техногенный - то антенна, то кабель.
И чтоб нам день осветила, ищем сегодня удачу,
замечая лишь двери и тайны, что они прячут.
Я живу в седьмом доме улицы Меланхолий...
хочу оттуда уехать в квартал с названием Приволье.
Но, думая это сделать, не дожидаюсь трамвая.
Тогда сажусь на приступок, мотивчик свой напевая.
И я домой возвращаюсь, когда утомляет город
своей бесплодной прогулкой, и занимаюсь вздором:
перекладываю бумаги и решаю кроссворды,
или ругаюсь с тенями, живущими в коридорах.
За пустоту хватаясь, взбираюсь по воспоминаньям,
словно плющ, изгибаясь, с балкона лезет в атаку,
но окна не находит в этих своих блужданьях,
в которое б мог забраться, чтобы затеять драку.
Ту странную эпидемию печали и грустных строчек,
наверное, переносят бордюры и автострады...
Но если меня однажды опять отыскать захочешь,
то ты, конечно же, знаешь, где искать меня надо.
[Все вместе]
Я живу в седьмом доме улицы Меланхолий...
Хочу оттуда уехать в Радостное Приволье.
Но, думая это сделать, не дожидаюсь трамвая.
Тогда сажусь на приступок, мотивчик свой напевая.
Посвящается ulman. Мы родом из одного квартала, откуда она временно уехала, а я по-прежнему живу там в седьмом доме по улице... неважно какой.