Аморальная сказка
Нет на свете ничего светлее, чище и возвышенней Святого Грааля. А люди! Люди, которые его ищут! Сплошь светочи разума, добра и красоты. И уж конечно они чисты и непорочны душой.
Так получилось, что в Последнем Трактире той ноябрьской ночью собралась тьма тьмущая паладинов. Места всем не хватило. Так бывает, даже если ты очень святой.
Два друга - толстый с бородавкой и лысый с глазами вруна, проходимца и писателя юмористических романов - стояли в общей зале и завидовали коту. У кота был домик, миска, лоток, поилка и когтеточка. У паладинов не было ничего.
Тут-то к ним и присоединился третий: хромой, пегий, с пятнистым безумным лицом.
- Мест нет, благородный сэр, - сообщил ему толстый.
- Не хочу прослыть Магистром Очевидностью, - поддержал его лысый, - но мой товарищ прав.
- Не беда, - отозвался пегий паладин. - Мой Господь всегда откликается на мои молитвы.
Не откладывая в долгий ящик он помолился. Тут же один из более предусмотрительных паломников наступил на банановую корку. Упал, надев себе на голову медное ведро, и схватил веник подобно скипетру. Позор его был столь очевиден и всеобъемлющ, что бедняга вышел во двор и покончил жизнь самоубийством. Комната его досталась нашим трём друзьям.
- С удовольствием угощу вас ужином, - сказал толстый. - Вот только все блюда на кухне захвачены нашими удачливыми соперниками.
- Не беда, - отозвался паладин-хромоножка. - Мой Господь всегда откликается на мои молитвы.
Он помолился, и в дверь тут же постучал трактирщик.
- Ох, ох, добрые паладины! - сказал он удручённо. - Один из паломников только что подавился свежей сёмгой, и не успел отведать заказанных им блюд. Не желают ли благородные господа, чтобы я подал их вам?
Господа пожелали. После еды лысый решил усладить их слух и взоры нравоучительным пением бардов и целомудренными танцами танцовщиц. И вновь Господь хромого паладина не оставил их щедротами.
Когда лысый отвлёкся, толстяк потянул хромоножку за рукав:
- Нам нужно поговорить, добрый сэр. Вижу я, что вы человек богобоязненный и в вере крепки. Вы-то мне и нужны.
Они вышли за дверь, и толстяк поведал свою историю.
- Дело в том, добрый сэр паладин, что бытие определяет сознание. Да, да, и это печально. Некогда великий магистр моего ордена пировал в компании короля. Король этот - да простит Господь мне эти слова - был груб и вульгарен, склонен к пошлым шуткам. И он назвал... (мне стыдно добрый сэр, очень стыдно!..) наш орден Орденом Святых Баблодинов. Позор! Унижение! Столь простонародное словцо. М-да.
Магистр наш не посмел отказать королю, и название закрепилось в веках. А что мы могли поделать? Мы алкали света и добра, но название подчинило нас своей воле. Несомненно, оно виновато в наших бедах.
Добрый сэр! Я в совершенстве постиг науку стяжания, а тяготы пути меня не прельщают. Не могли бы вы съездить к Граалю и привезти мне знаки паломничества? Вы не останетесь внакладе.
Пегий паладин не возражал. Закрепив сделку, они вернулись в комнату. Там нашего хромоножку перехватил третий товарищ.
- У меня к вам дело, - сказал он. - Выгодное. Покинем же сию благостную обитель.
История лысого паладина оказалась не менее занимательной.
- Обстоятельства, - начал он, едва они вышли наружу, - порой обладают непреодолимой силой. Бумаги моего ордена из столетия в столетие переписывались. Иногда писцы позволяли себе прискорбное небрежение своими обязанностями и наводняли святые тексты ошибками. Бог мой! Один из них ошибся в названии ордена. В суете благих намерений и великих свершений мы не заметили этого. Потом не решились исправлять - ведь пером писца водил сам Господь. Наш орден стал прозываться Орденом Святых Блабладинов.
Увы! Название на нас плохо повлияло. Оно виновато. Как можно идти к свету, если ты блабладин? Понемногу мы забыли старые идеалы и приняли новые, навязанные греховным словцом.
И вот в чём беда, добрый сэр. Братья отправили меня в паломничество, но я умею только врать и краснобайствовать. В пути от меня мало толку. Я хорошо заплачу. Не могли бы вы снабдить меня описанием вашего пути к Граалю и обратно, чтобы мог я предоставить его магистру и прочим блабладинам?
Хромой паломник и тут оказался не против. Они вернулись в комнату, попировали немного, а потом легли спать.
В полночь хромой паладин поднялся с кровати и сказал:
- Мой Господь всегда откликается на мои молитвы.
Потом он убил своих товарищей и забрал их деньги.
Его Грааль находился здесь. Сам он принадлежал к Ордену Святых Падладинов.
Это ничего не значило. Если честно, он и название ордену придумал, исходя из своих привычек. А других падладинов не существовало.
М-да... Жуткая сказка получилась.
Очень хочется сказать, что это название меня спровоцировало. Что мною руководили высшие силы, и я не мог им сопротивляться.
Но нет. Свои истории я пишу так, как задумал. Я сказочник, и я за них отвечаю.
А название этой сказки я придумал, когда она уже была готова.
Так получилось, что в Последнем Трактире той ноябрьской ночью собралась тьма тьмущая паладинов. Места всем не хватило. Так бывает, даже если ты очень святой.
Два друга - толстый с бородавкой и лысый с глазами вруна, проходимца и писателя юмористических романов - стояли в общей зале и завидовали коту. У кота был домик, миска, лоток, поилка и когтеточка. У паладинов не было ничего.
Тут-то к ним и присоединился третий: хромой, пегий, с пятнистым безумным лицом.
- Мест нет, благородный сэр, - сообщил ему толстый.
- Не хочу прослыть Магистром Очевидностью, - поддержал его лысый, - но мой товарищ прав.
- Не беда, - отозвался пегий паладин. - Мой Господь всегда откликается на мои молитвы.
Не откладывая в долгий ящик он помолился. Тут же один из более предусмотрительных паломников наступил на банановую корку. Упал, надев себе на голову медное ведро, и схватил веник подобно скипетру. Позор его был столь очевиден и всеобъемлющ, что бедняга вышел во двор и покончил жизнь самоубийством. Комната его досталась нашим трём друзьям.
- С удовольствием угощу вас ужином, - сказал толстый. - Вот только все блюда на кухне захвачены нашими удачливыми соперниками.
- Не беда, - отозвался паладин-хромоножка. - Мой Господь всегда откликается на мои молитвы.
Он помолился, и в дверь тут же постучал трактирщик.
- Ох, ох, добрые паладины! - сказал он удручённо. - Один из паломников только что подавился свежей сёмгой, и не успел отведать заказанных им блюд. Не желают ли благородные господа, чтобы я подал их вам?
Господа пожелали. После еды лысый решил усладить их слух и взоры нравоучительным пением бардов и целомудренными танцами танцовщиц. И вновь Господь хромого паладина не оставил их щедротами.
Когда лысый отвлёкся, толстяк потянул хромоножку за рукав:
- Нам нужно поговорить, добрый сэр. Вижу я, что вы человек богобоязненный и в вере крепки. Вы-то мне и нужны.
Они вышли за дверь, и толстяк поведал свою историю.
- Дело в том, добрый сэр паладин, что бытие определяет сознание. Да, да, и это печально. Некогда великий магистр моего ордена пировал в компании короля. Король этот - да простит Господь мне эти слова - был груб и вульгарен, склонен к пошлым шуткам. И он назвал... (мне стыдно добрый сэр, очень стыдно!..) наш орден Орденом Святых Баблодинов. Позор! Унижение! Столь простонародное словцо. М-да.
Магистр наш не посмел отказать королю, и название закрепилось в веках. А что мы могли поделать? Мы алкали света и добра, но название подчинило нас своей воле. Несомненно, оно виновато в наших бедах.
Добрый сэр! Я в совершенстве постиг науку стяжания, а тяготы пути меня не прельщают. Не могли бы вы съездить к Граалю и привезти мне знаки паломничества? Вы не останетесь внакладе.
Пегий паладин не возражал. Закрепив сделку, они вернулись в комнату. Там нашего хромоножку перехватил третий товарищ.
- У меня к вам дело, - сказал он. - Выгодное. Покинем же сию благостную обитель.
История лысого паладина оказалась не менее занимательной.
- Обстоятельства, - начал он, едва они вышли наружу, - порой обладают непреодолимой силой. Бумаги моего ордена из столетия в столетие переписывались. Иногда писцы позволяли себе прискорбное небрежение своими обязанностями и наводняли святые тексты ошибками. Бог мой! Один из них ошибся в названии ордена. В суете благих намерений и великих свершений мы не заметили этого. Потом не решились исправлять - ведь пером писца водил сам Господь. Наш орден стал прозываться Орденом Святых Блабладинов.
Увы! Название на нас плохо повлияло. Оно виновато. Как можно идти к свету, если ты блабладин? Понемногу мы забыли старые идеалы и приняли новые, навязанные греховным словцом.
И вот в чём беда, добрый сэр. Братья отправили меня в паломничество, но я умею только врать и краснобайствовать. В пути от меня мало толку. Я хорошо заплачу. Не могли бы вы снабдить меня описанием вашего пути к Граалю и обратно, чтобы мог я предоставить его магистру и прочим блабладинам?
Хромой паломник и тут оказался не против. Они вернулись в комнату, попировали немного, а потом легли спать.
В полночь хромой паладин поднялся с кровати и сказал:
- Мой Господь всегда откликается на мои молитвы.
Потом он убил своих товарищей и забрал их деньги.
Его Грааль находился здесь. Сам он принадлежал к Ордену Святых Падладинов.
Это ничего не значило. Если честно, он и название ордену придумал, исходя из своих привычек. А других падладинов не существовало.
М-да... Жуткая сказка получилась.
Очень хочется сказать, что это название меня спровоцировало. Что мною руководили высшие силы, и я не мог им сопротивляться.
Но нет. Свои истории я пишу так, как задумал. Я сказочник, и я за них отвечаю.
А название этой сказки я придумал, когда она уже была готова.