Своя история
- Сосредоточься, - попросил папа Карло. - Ради меня, сынок! Это же очаг, правда?..
- Нет, папа. Я вижу принцессу. И, кажется, уже начинаю её любить.
- А очаг? Очаг?!.. Вот же он, гляди!..
Буратино развёл руками. Очаг на холсте был для него не принципиален.
На следующий день мальчик пришёл домой весь перемазанный тиной.
- Вот, - сказал он, выкладывая на стол свои богатства. - Смотри, что я нашёл в пруду!
- Гадость, - поморщился Карло. - Лягушку выкинь, а стрелу дай сюда, - переломив об колено, шарманщик бросил её к дровам. - Возвращайся к Тортилле. У неё Золотой ключик, лишь он принесёт тебе счастье!
Буратино сник. Дни его превратились в череду бессмысленных событий и ненужных встреч. Он совсем запутался и перестал понимать происходящее.
Однажды к нему подошёл кот.
- Могу облагодетельствовать, - шепнул он. - Титул Карабаса - задёшево!
- Карабаса Барабаса? - удивился Буратино. - Папа говорит, он владелец театра. Очень плохой.
- Ты мне, - втолковывал кот, - сапоги и шляпу с пером. А я тебя делаю маркизом.
- А лиса? Папа говорит, должна быть лиса!
- Не знаю никакой лисы, - буркнул кот и затерялся в толпе.
Отчаявшись, Буратино забрёл на Поле чудес. Вырыл ямку, положил туда золотые, заботливо выданные отцом, произнёс "крекс, пекс, фекс!". И сидел полночи, глядя на звёзды и чувствуя, как одиночество потерянной летучей мышью кружит в небе.
К утру он уснул. Когда же проснулся, над головой его шумел дуб.
Листья этого дуба были совершенно обычные, зелёные. С ветвей свисала ржавая цепь. В дупле поблёскивал сундук, но Карло не оставил никаких инструкций насчёт сундуков, так что Буратино просто вернулся домой.
Отец с сыном долго молчали.
- Думаю, пришла пора во всём признаться, - сказал шарманщик. - Прости меня. Я так хотел сделать тебя счастливым, сынок!
- Признаться?.. В чём, папа?.. Я из некачественного дерева?
- Нет. Я оказался плохим резчиком. Джузеппе отдал мне волшебное полено, но у меня дрожали руки, и я его запорол. Той же ночью в городе вспыхнуло восстание. Чернь свергла короля. Я стоял у калитки, а мимо бежала дама с младенцем в руках. Когда она поравнялась со мной, раздался мушкетный выстрел. Бедняжка умерла, едва успев отдать мне ребёнка - тебя. Вот твои детская курточка и колпачок. Видишь королевскую монограмму? Вот азбука с портретом младенца. У тебя такое же родимое пятно на груди.
Отец и сын смотрели друг на друга.
- И что теперь? - растерянно спросил Буратино.
- Я… я не знаю.
- Мне надо открыть дверь. Ту, за холстом. Поможешь?
- А как её потом чинить? Но… ради тебя…
Отыскав ломик, Карло и Буратино выломали замок.
За дверью стояла девушка - та, что была изображена на холсте.
- Вы - кукла? - спросил Карло.
- Нет, - отвечала та. - Я маркиза. Возможно, вы знаете моего мужа. У него необычная причёска.
- Голубые волосы, - обрадовался Карло.
- Нет, синяя борода.
- Он владелец театра?
- Нет, он маркиз. Он дал мне этот золотой ключик и строго-настрого запретил открывать эту дверь. Но вот запрет нарушен. Я не знаю, что делать. Я боюсь!
Карло повернулся к Буратино:
- Действуй, - сказал он. - Это твоя история, сын, и я в ней ничего не понимаю. Но я в тебя верю.
- Нет, папа. Я вижу принцессу. И, кажется, уже начинаю её любить.
- А очаг? Очаг?!.. Вот же он, гляди!..
Буратино развёл руками. Очаг на холсте был для него не принципиален.
На следующий день мальчик пришёл домой весь перемазанный тиной.
- Вот, - сказал он, выкладывая на стол свои богатства. - Смотри, что я нашёл в пруду!
- Гадость, - поморщился Карло. - Лягушку выкинь, а стрелу дай сюда, - переломив об колено, шарманщик бросил её к дровам. - Возвращайся к Тортилле. У неё Золотой ключик, лишь он принесёт тебе счастье!
Буратино сник. Дни его превратились в череду бессмысленных событий и ненужных встреч. Он совсем запутался и перестал понимать происходящее.
Однажды к нему подошёл кот.
- Могу облагодетельствовать, - шепнул он. - Титул Карабаса - задёшево!
- Карабаса Барабаса? - удивился Буратино. - Папа говорит, он владелец театра. Очень плохой.
- Ты мне, - втолковывал кот, - сапоги и шляпу с пером. А я тебя делаю маркизом.
- А лиса? Папа говорит, должна быть лиса!
- Не знаю никакой лисы, - буркнул кот и затерялся в толпе.
Отчаявшись, Буратино забрёл на Поле чудес. Вырыл ямку, положил туда золотые, заботливо выданные отцом, произнёс "крекс, пекс, фекс!". И сидел полночи, глядя на звёзды и чувствуя, как одиночество потерянной летучей мышью кружит в небе.
К утру он уснул. Когда же проснулся, над головой его шумел дуб.
Листья этого дуба были совершенно обычные, зелёные. С ветвей свисала ржавая цепь. В дупле поблёскивал сундук, но Карло не оставил никаких инструкций насчёт сундуков, так что Буратино просто вернулся домой.
Отец с сыном долго молчали.
- Думаю, пришла пора во всём признаться, - сказал шарманщик. - Прости меня. Я так хотел сделать тебя счастливым, сынок!
- Признаться?.. В чём, папа?.. Я из некачественного дерева?
- Нет. Я оказался плохим резчиком. Джузеппе отдал мне волшебное полено, но у меня дрожали руки, и я его запорол. Той же ночью в городе вспыхнуло восстание. Чернь свергла короля. Я стоял у калитки, а мимо бежала дама с младенцем в руках. Когда она поравнялась со мной, раздался мушкетный выстрел. Бедняжка умерла, едва успев отдать мне ребёнка - тебя. Вот твои детская курточка и колпачок. Видишь королевскую монограмму? Вот азбука с портретом младенца. У тебя такое же родимое пятно на груди.
Отец и сын смотрели друг на друга.
- И что теперь? - растерянно спросил Буратино.
- Я… я не знаю.
- Мне надо открыть дверь. Ту, за холстом. Поможешь?
- А как её потом чинить? Но… ради тебя…
Отыскав ломик, Карло и Буратино выломали замок.
За дверью стояла девушка - та, что была изображена на холсте.
- Вы - кукла? - спросил Карло.
- Нет, - отвечала та. - Я маркиза. Возможно, вы знаете моего мужа. У него необычная причёска.
- Голубые волосы, - обрадовался Карло.
- Нет, синяя борода.
- Он владелец театра?
- Нет, он маркиз. Он дал мне этот золотой ключик и строго-настрого запретил открывать эту дверь. Но вот запрет нарушен. Я не знаю, что делать. Я боюсь!
Карло повернулся к Буратино:
- Действуй, - сказал он. - Это твоя история, сын, и я в ней ничего не понимаю. Но я в тебя верю.