(no subject)
Все мы читали притчи о дзенских мастерах, властителях, тиграх и землянике. На них мы учимся жизни и учим жизни других. Ими заполняем страницы дневников, когда сказать нечего, а очень хочется.
Но иногда происходит чудо, и эти истории разворачиваются вокруг нас.
Айкидокой я был не всегда. Двенадцать лет назад я занимался рукопашным боем, и тренировки эти мне очень нравились. Поэтому, когда мне захотелось неизведанного, я вспомнил о Евгении Рейзвихе, своём старом учителе.
Вчера вечером я пришёл к нему на тренировку. Приём меня ждал весьма холодный. Евгений поставил меня к мешку, показал боксёрскую двоечку и - всё. Больше в тот день он ко мне не подошёл. Я немного постучал по мешку, потом сел в уголке татами и принялся наблюдать.
Около двух десятков мальчишек без особого энтузиазма молотили друг друга. Евгений сидел на скамейке и покрикивал на них, подгоняя; когда тренировка закончилась, он выстроил группу и объявил, что жутко недоволен, что те должны пахать, пахать больше, что они грешные лентяи и ничего путного из них не выйдет.
Я дождался, пока ученики разойдутся и сел рядом с Евгением. Он уже знал, что я не останусь. Мы завели полубессмысленный разговор: я спрашивал о жизни, а Евгений рассказывал о данах, поясах, крутых соревнованиях и первых местах. В глазах его плескалась тоска.
"Тогда, двенадцать лет назад, - сказал я, - было весело... Сейчас все по-другому".
Похоже, я попал в больную точку:
"Мы делали нереальную технику, - ответил Евгений. - Сейчас у нас техника реальная. Надо делать реальную технику, потому что нереальную технику мы не используем, она не реальная". И принялся рассказывать что-то ненужное, про какого-то чемпиона тхеквондо, которого отлупил его ученик, про его мать, которая пришла в ужас (потратила такие деньжищи, чтобы обучить сына нереальной технике!)
В этот миг я заметил интересную вещь. Евгений, этот великолепный парень, стал копией своего учителя: те же скулы, та же линия рта, глаза такие же. Та же манера говорить и рассуждать. Это понятно: его учитель - президент и основатель федерации кикбоксинга, бог и царь - вряд ли подчинённый тренер мог бы вести тренировки по-своему. Но всё равно, в этом было что-то жуткое и весёлое, отдающее историями о вамирах и духах-одержателях.
Был учителем - стал тенью. Даже сломанный нос больше не принадлежал ему.
В тот миг меня озарило сатори. Мне приоткрылся маленький кусочек узора причин и следствий - тех, что управляют нашими жизнями. Двенадцать лет назад из-за травмы колена мне пришлось бросить рукопашку. Я считал это проклятием, несправедливым ударом судьбы. А на деле Господь спас меня от дюжины лет горя и неудач.
Занимайся я у Евгения, стал бы третьесортным кикбоксёром - хмурым, озлобленным, усталым. С моей женой мы встретились бы несколькими годами раньше срока и вряд ли были бы сейчас вместе. Возможно, я сделал бы карьеру охранника, и сейчас сидел бы перед рядами телемониторов, осматривая территорию.
Это была бы совершенно другая жизнь - потрясающая, но чужая. И я к ней прикоснулся.
Из додзё бывшего учителя я ушёл счастливым.
Знаете, нас постоянно подкарауливает дьявол... Голос его звучит весьма убедительно. "Ты станешь непобедимым бойцом, обладателем реальной техники - ведь все мужчины хотят этого!" "победи всех - их унижение сделает тебя великим", "стань тысячнегом, великим писателем, лучшим любовником на свете - это так престижно!", "добейся именно этой женщины - все хотят именно её".
Не верьте дьяволу, слушайте своё сердце. Дело не в загробных мучениях, котлах и серном пламени. Ад придёт именно в этой жизни, когда станет ясно, что то, к чему стремился, не приносит радости, мимолётный успех вызывает лишь досаду, а неудачи разъедают хуже кислоты.
Теперь я точно знаю, что я - любимый ребёнок Господа.
И это здорово!
Но иногда происходит чудо, и эти истории разворачиваются вокруг нас.
Айкидокой я был не всегда. Двенадцать лет назад я занимался рукопашным боем, и тренировки эти мне очень нравились. Поэтому, когда мне захотелось неизведанного, я вспомнил о Евгении Рейзвихе, своём старом учителе.
Вчера вечером я пришёл к нему на тренировку. Приём меня ждал весьма холодный. Евгений поставил меня к мешку, показал боксёрскую двоечку и - всё. Больше в тот день он ко мне не подошёл. Я немного постучал по мешку, потом сел в уголке татами и принялся наблюдать.
Около двух десятков мальчишек без особого энтузиазма молотили друг друга. Евгений сидел на скамейке и покрикивал на них, подгоняя; когда тренировка закончилась, он выстроил группу и объявил, что жутко недоволен, что те должны пахать, пахать больше, что они грешные лентяи и ничего путного из них не выйдет.
Я дождался, пока ученики разойдутся и сел рядом с Евгением. Он уже знал, что я не останусь. Мы завели полубессмысленный разговор: я спрашивал о жизни, а Евгений рассказывал о данах, поясах, крутых соревнованиях и первых местах. В глазах его плескалась тоска.
"Тогда, двенадцать лет назад, - сказал я, - было весело... Сейчас все по-другому".
Похоже, я попал в больную точку:
"Мы делали нереальную технику, - ответил Евгений. - Сейчас у нас техника реальная. Надо делать реальную технику, потому что нереальную технику мы не используем, она не реальная". И принялся рассказывать что-то ненужное, про какого-то чемпиона тхеквондо, которого отлупил его ученик, про его мать, которая пришла в ужас (потратила такие деньжищи, чтобы обучить сына нереальной технике!)
В этот миг я заметил интересную вещь. Евгений, этот великолепный парень, стал копией своего учителя: те же скулы, та же линия рта, глаза такие же. Та же манера говорить и рассуждать. Это понятно: его учитель - президент и основатель федерации кикбоксинга, бог и царь - вряд ли подчинённый тренер мог бы вести тренировки по-своему. Но всё равно, в этом было что-то жуткое и весёлое, отдающее историями о вамирах и духах-одержателях.
Был учителем - стал тенью. Даже сломанный нос больше не принадлежал ему.
В тот миг меня озарило сатори. Мне приоткрылся маленький кусочек узора причин и следствий - тех, что управляют нашими жизнями. Двенадцать лет назад из-за травмы колена мне пришлось бросить рукопашку. Я считал это проклятием, несправедливым ударом судьбы. А на деле Господь спас меня от дюжины лет горя и неудач.
Занимайся я у Евгения, стал бы третьесортным кикбоксёром - хмурым, озлобленным, усталым. С моей женой мы встретились бы несколькими годами раньше срока и вряд ли были бы сейчас вместе. Возможно, я сделал бы карьеру охранника, и сейчас сидел бы перед рядами телемониторов, осматривая территорию.
Это была бы совершенно другая жизнь - потрясающая, но чужая. И я к ней прикоснулся.
Из додзё бывшего учителя я ушёл счастливым.
Знаете, нас постоянно подкарауливает дьявол... Голос его звучит весьма убедительно. "Ты станешь непобедимым бойцом, обладателем реальной техники - ведь все мужчины хотят этого!" "победи всех - их унижение сделает тебя великим", "стань тысячнегом, великим писателем, лучшим любовником на свете - это так престижно!", "добейся именно этой женщины - все хотят именно её".
Не верьте дьяволу, слушайте своё сердце. Дело не в загробных мучениях, котлах и серном пламени. Ад придёт именно в этой жизни, когда станет ясно, что то, к чему стремился, не приносит радости, мимолётный успех вызывает лишь досаду, а неудачи разъедают хуже кислоты.
Теперь я точно знаю, что я - любимый ребёнок Господа.
И это здорово!