Маршал Грациани
- краткая биография на/в кинохронике и фотографиях. А для женского сословия у нас припасена свадьба единственной дочери маршала.
"Первая шпага" итальянской Империи и фашистской Социальной республики родился 11 августа 1882 года в небольшом городке, еще сравнительно недавно принадлежащем Папской области. Теперь же вся Италия (по мнению патриотов "почти вся" - не считая австрийских владений на севере страны) была объединена под гербом Савойской династии. Несмотря на это, отец (семья Грациани принадлежала к среднему классу) рассчитывал, что сын сделает карьеру священнослужителя, но после не слишком удачного опыта в семинарии Родольфо сумел переубедить родителя и поступить в военную академию.
Этот шаг мог закончиться для него неудачей - один из офицеров-преподавателей как-то застал Грациани за чтением социалистической "Аванти" (этот переход от религиозного обучения к социализму напоминает нам о метаниях молодого Бенито Муссолини, в эти годы будущий дуче все еще скрывался в Швейцарии от воинского призыва), но либерализм прокрался и в итальянскую армию. Конечно, преподаватели и не подозревали, что студент Грациани участвовал в манифестации у русского посольства, поддержав революцию в Российской империи. В 1904 году он становится лейтенантом пехоты.
Пройдет четыре года и лейтенант Грациани впервые отправится в Африку - он еще конечно не знает, что все взлеты и падения в его карьере будут связаны с Черным континентом (да и цветом тоже), но невольным предостережением ему служит эритрейская змея, чей укус чуть было не спровадил молодого офицера на тот свет. Зато в Эритрее он выучил арабский язык и несколько местных диалектов.
В то время, как социалист Бенито Муссолини словом и кулаком направлял толпы на полицию, протестуя против империалистической войны с Османской империей, капитан Родольфо Грациани помогал королю отвоевать у султана Ливию - и преуспел в этом. Итальянцы победили, во многом потому что турки были не готовы одновременно воевать на Балканах и в Ливии, против итальянцев и местных племен. С последними теперь пришлось иметь дело итальянцам.
После триумфального вступления Италии в Мировую войну "не той стороне", Грациани отправился в Северную Италию и сражался "за свободу и честь отчизны" до 1918 года, заработав несколько ранений и умудрившись не оказаться в 1917 году в плену, вместе с третью итальянской армии. Биография боевого офицера украсила новая подробность - он стал самым молодым полковником итальянской армии - это звание ему присвоили в 1918 году, из чего мы делаем вывод, что полковником он стал в 36 лет. Впрочем, возможен и обратный подсчет, не суть. В те же годы, когда капрал Муссолини был ранен некстати разорвавшимся итальянским минометом, против будущего "усмирителя Ливии" в Альпах сражался капитан Роммель, будущий "спаситель Ливии". Так судьба... а впрочем, не надо нам этих банальностей.
После недолгой службы на Балканах, полковник Грациани был переведен в Ливию. Спустя несколько лет он получает большое задание от нового правительства - усмирить литовские ливийские племенама, недовольные тем, что колониальные власти не веруют в пророка и навязывают им свои порядки. Пришедшее к власти правительство Муссолини было полно решимости покончить с нестабильностью в главной итальянской колонии. С 1924 года Грациани начинает серию последовательных операций, призванных покорить Ливию.
В 1931 году (и тут мы органично переходим к кинохронике) начинает кампанию против самого опасного мятежника, пожилого бедуина и шейха с сомнительной фамилией Мухтар. На "кинохронике" ниже вы можете увидеть первое (хронологически) появление нашего героя - речь, конечно же, идет о фильме 1981 года "Лев пустыни" - фильме, в котором мудрый исламский лидер противостоит гадким фашистам и белым хуемразям.
"Генерал Грациани" тут не слишком походит на себя реального, но зато как две капли воды похож на нашего microzmija. Рядом с ним герцог Аоста, будущий защитник Эфиопии от войск Британской империи. Оркестр сперва играет королевский гимн, а затем партийный - так оно и было с начала тридцатых годов.
Бедуинов Грациани в итоге одолел, использовав британский опыт борьбы с партизанским движением буров, а Мухтара взяли в плен и повесили.
На Мировой войне и в семье - 1915 и 1916 гг. Семьянин и служака.
А вот уже настоящий генерал Грациани, губернатор Киренаики - его тут не очень хорошо видно, но мундир и кепи, как в фильме выше.
Показавшего себя способным командиром и военным администратором генерала конечно же привлекли к войне с Эфиопией. В те годы начальник генерального штаба Бадольо еще не питал к Грациани зависти, а потому рассматривал энергичного вояку, как хорошее дополнение к малорасторопному де Боно - "политическому генералу" и командующему итальянской армией в войне с эфиопами. в 1935 году Грациани становится губернатором итальянского Сомали и, соответственно, командующим тамошними войсками, наносящими по Эфиопии второстепенный удар. Грациани сыграл немалую роль в падении де Боно - поддерживая Бадольо, он повел против командующего закулисную интригу (в частности, писал знакомым в Рим о том, что "старик" не справится - в результате, слухи об этом быстро распространялись по столице), приведшую в итоге к смене руководства. Это, вместе с достаточно умелым оперированием своими войсками, стало одной из причин того, что специалиста по борьбе с повстанцами сделали вице-королем Эфиопии. За победу в Африке он получил звание маршала и титул маркиза.
На этот раз Грациани сопутствовал значительно меньший успех, нежели в Ливии - эфиопское сопротивление продолжалось вплоть до самого конца 1941 года, когда страну освободили войска Британской империи. Но к тому времени самого маршала в Эфиопии уже не было - в 1937 году брошенная эфиопом бомба тяжело ранила его, выведя из строя на несколько месяцев. Грациани сменил принц Амадей Савойский (тот самый, на первом видео).
Завоеватель Эфиопии и вице-король, 1936-1937 гг.
Бадольо и Грациани на военных маневрах, середина тридцатых годов.
Грациани и де Боно (между ними стоит Фариначчи, один из самых одиозных иерархов фашистской партии).
Единственный ребенок маршала, доченька Ванда выходит замуж за графа Сержио.
Грациани в Могадишо...
...и Аддис-Абебе. 1936-1937 гг.
19 февраля 1937 года - сейчас полетят бомбы и начнутся взрывы.
Возвратившегося из Африки маршала приветствуют в Италии. Конечно, никто не упрекнет национального героя в том, что его войска использовали иприт - и не только против эфиопских отрядов, но и бомбардируя с воздуха города и деревни. Маршал делал это по приказу дуче, считавшего газы хорошим оружием в борьбе с дикарями и местью за эфиопскую практику увечить пленных - так, в ряде случаях многие итальянские солдаты были кастрированы перед тем, как их жестоко убили при помощи холодного оружия или дубинок.
В Италии маршал наслаждается отдыхом, не сумев или не захотев отказаться от публичной поддержки "Расового манифеста". В 1939 году, уже после того, как Вторая мировая война шла два месяца, Грациани получает пост начальника штаба сухопутных войск. Бадольо, всегда ревнивый к успех других, начинает считать честолюбивого маршала своим главным соперником.
А на следующий год, -
Маршал Родольфо Грациани, прославленный победитель ливийцев и эфиопов, был призван, чтобы разгромить французские войска в Альпах. Не будучи семи пядей во лбу, маршал все же попытался еще раз объяснить Муссолини, что наступление никак не подготовлено, а одной только политической воли для победы недостаточно. Безуспешно - дуче повелел атаковать.
Выполняя приказ, итальянцы пошли в атаку, то и дело натыкаясь на французские укрепления и страдая от ударов вражеской артиллерии на хорошо пристрелянной местности. Периодически затухая, бои в Альпах продлились две недели и закончились на два дня позже окончания боевых действий между французами и немцами. Итог оказался более чем разочаровывающим - захват нескольких пограничных деревень и небольшого городка стоил итальянцам почти четырех тысяч раненых и убитых, тогда как французы не потеряли и двух сотен солдат.
Ответственность за не слишком впечатляющие действия итальянцев Грациани по праву мог разделить с дуче и Бадольо - именно они готовили армию к боям, карьера же маршала была преимущественно "строевой" или административной, но в колониях. Судя по тому, что Грациани в тридцатых годах удалось создать превосходную колониальную дивизию ливийцев, самым блестящим образом зарекомендовавших себя в Эфиопии, потенциал маршала в подготовке войск не был вполне реализован в мирное время. Тем не менее, дуче решил, что -
Войска на Египет поведет маршал Грациани. Муссолини не смущал тот факт, что последний не слишком хорошо проявил себя в Альпах - он отнес тамошние неудачи на счет нехватки времени. К тому же Грациани считался среди высшего военного руководства Италии знатоком Африки.
Возможно, именно поэтому маршал и не спешил наступать. В его распоряжении находилось почти 300 тысяч солдат - в 10 раз больше, чем было у англичан в «стране фараонов». Но маршала не радовало численное превосходство - итальянская разведка имела постоянную тенденцию преувеличивать силы и возможности британцев. Из своей полевой ставки Грациани слал в Рим пессимистичные донесения, упирая на слабую моторизацию своей армии и трудности со снабжением, которые, несомненно, усугубятся во время продвижения по пустыне.
На Муссолини, со дня на день ожидавшего высадки немецких войск где-то под Дувром, такая аргументация не производила никакого впечатления. Почти то же самое когда-то говорил ему де Боно в Эфиопии - и что же? Он оказался неправ, а воля дуче принесла Италии победу. Разве сам Грациани не писал тогда донесения с жалобами на медлительное начальство? Пусть проявит решительность и выбросит англичан из Египта, так, как это уже произошло в Восточной Африке.
...
Наконец, в начале сентября Грациани начал свое продвижение. Откладывать дальше было невозможно с точки зрения карьерных перспектив самого маршала: он был поставлен перед выбором - наступление или отставка. Как настоящий солдат, маршал решил рискнуть своими людьми, а не должностью.
Вскоре управление наступающими колоннами было в значительной степени утрачено, но Грациани помогла местность - не было гор, даже отдаленно напоминавших Альпы. Противнику не за что было зацепиться. Кроме того, как уже говорилось - британская группировка безнадежно уступала итальянцам в численности. Так что на фоне предыдущих сражений с французами это продвижение вполне можно было назвать успехом. Тем не менее к пирамидам наследники Рима не так и не вышли. Итальянцы сумели занять расположенный прямо у египетско-ливийской границы относительно крупный египетский город Сиди-Баррани - и на этом остановились. Грациани разместил свои войска в некоем подобии древних римских полевых лагерей и принялся заниматься вопросами снабжения.
А потом наступил крах - и для имперских планов Муссолини, и для маршала Грациани, -
Последовавшие затем события декабря затмили и неудачи в войне с греками, и потерю линкоров - в Египте началась большая битва. Как мы помним, сентябрьское наступление маршала Грациани вскоре остановилось из-за трудностей со снабжением, поэтому всю оставшуюся осень противники, разделенные десятками километров пустыни, практически не воевали. Англичане накапливали силы, тревожа итальянцев ударами особых боевых групп, предвестников современного армейского спецназа, а итальянцы строили дороги, стараясь обеспечить солдат лимонами и другими важными припасами.
Недружественное поведение внезапно начавших наступать англичан буквально шокировало войска маршала Грациани. У британцев было в пять раз меньше солдат, не имели они превосходства в авиации или танках, но у них были настоящие командиры и готовые сражаться солдаты. А еще - поддержка флота и хорошо бронированные танки «Матильда», названные так по имени утки с характерной переваливающийся походкой - персонажа одного из мультфильмов.
Утки оказались сильнее всех новоримских легионов, вместе взятых. Фактически, англичане могли доехать до Триполи одним только танковым полком, который и стал острием их наступления. Уже через три дня после начала операции британцы взяли в плен больше вражеских солдат, нежели насчитывала вся их атакующая группировка. Пиная мяч, шли они в атаку, захватывая одно итальянское укрепление за другим. Несколько выстрелов из танков или орудий - и над стенами взвивался белый флаг.
...
Из четырех маршалов, с которыми дуче начал войну, к этому времени не осталось ни одного. Дольше всех на своем посту продержался Грациани; во время наступления британцев он окопался в своем бункере и отправлял отчаянные письма жене, умоляющие телеграммы святым (маршал просил о помощи святую Барбару, покровительницу артиллеристов) и оправдательные донесения дуче.
Барбара не откликнулась на его призыв, дуче ответил ненавистью, и только жена не подвела старого вояку.
В этом году, вознесшем его к вершинам славы, чтобы затем сбросить в пропасть позорного разгрома, маршал Грациани выглядел так.
Дуче, который оценивал маршала достаточно высоко, был бесконечно разочарован в провале своего назначенца. Он отказался встречаться с уволенным в отставку полководцем, заявил, что презирает неудачника. Грациани мог бы достаточно обосновано заявить, что в случившемся виноват именно Муссолини, который тянул с направлением в Ливию механизированных войск, начав вместо того позорную кампанию против Греции, но его никто не слушал. В отличие от Бадольо, уволенного за отвратительное состояние итальянских вооруженных сил и провал блицкрига против сынов Эллады, Грациани принял новое положение с достоинством, не участвуя в политических интригах и заговорах (даже несмотря на уникальное дело - расследование действий маршала в Египте, проведенное по приказу Муссолини и закончившееся ничем).
Его имя вновь всплыло в 1943 году, когда дуче начал всерьез рассматривать возможность возвращения опального маршала на должность начальника генерального штаба - к несчастью для себя и режима, Муссолини спохватился слишком поздно и пост остался за маршалом Амброзио, фактическим руководителем антифашистского заговора 1943 года.
После падения режима и быстрого разгрома итальянских вооруженных сил немцами, новоиспеченная Социальная республика нуждалась в главнокомандующим - потерявший всякие претензии на полководческое искусство еще в 1940 году Муссолини на такую роль претендовать не мог, да и не желал. Значительная часть высшего состава осталась верной монархии, симпатичный немцам маршал Кавальеро оказался замешанным в интригах и застрелился, не желая был разоблаченным. Грациани, которой хорошо знал, как именно к нему относиться Бадольо, ставший после ареста Муссолини премьер-министром Италии, приветствовал "восстановление порядка" и бежать на юг страны вместе с королем и его генералами отказался (на деле же, он уехал в Северную Италию едва только фашистский режим пал). И тут в Берлине вспомнили о нем - не потерявшим честолюбия солдате, сохранившим верность дуче во время "июльского путча", -
Старый солдат ознаменовал вступление в должность грандиозной победой над крысами в собственном винном погребке. «Герой Африки» принял шуршание грызунов за возню партизан-антифашистов или даже английских диверсантов. Он тут же вызвал на помощь отряд немецких солдат. В результате смелой атаки крысы были ликвидированы или позорно бежали. Но вопрос, удастся ли столь же легко одолеть внешнего врага, оставался открытым.
На кинохронике мы видим Грациани в 1943 году, рядом с фельдмаршалом Кессельрингом, возглавившим германские войска в Италии.
Надо сказать, что результат усилий маршала оказался удивительным и для врагов, и для друзей Социальной республики, -
...никто - в том числе и сами немцы - не ожидал, что маршалу Грациани удастся создать что-либо действительно боеспособное.
Между тем ни в одной кампании Второй мировой войны итальянские войска не сражались так упорно, как это происходило в боях 1944 года. Само наличие сотен тысяч солдат и милиционеров, верных правительству дуче, служило хорошим подспорьем для оборонительных операций Кессельринга, но новые дивизии Муссолини, обученные в Германии, доказали, что способны и на большее. Под конец 1944 года им удалось нанести поражение союзникам в небольшом сражении среди холмов Тосканы.
Итальянцы умудрились не только практически разгромить американскую пехотную дивизию, но и удержать затем свои позиции в упорных боях с британцами. И хотя немцы тоже участвовали в той битве, все же руководство войсками осуществлял итальянский генерал, а атакующие на две трети состояли из солдат Муссолини. Дуче мог по праву гордиться ими, даже несмотря на то, что основными противниками его бойцов в том сражении были «второсортные войска» из чернокожих американцев и индусов.
...
В Италии рядом с немцами продолжали сражаться десятки тысяч бойцов Социальной республики - к весне 1945 года в окопах находилось чуть больше 100 тысяч солдат маршала Грациани и чернорубашечников республиканско-фашистской партии.
И хотя на одного «фронтового итальянца» приходилось пятеро немцев, не стоит забывать, что фашистским солдатам и милиционерам приходилось еще и вести в тылу настоящую войну с красными, численность которых в подсчетах современных историков колеблется от скромного (и реалистичного) числа в несколько десятков тысяч человек до баснословной оценки в четверть миллиона бойцов.
Во многом, эти успехи были достигнуты за счет немецких инструкторов и немецкого же вооружения, а также того, что многие солдаты фашистской республики имели личную мотивацию воевать - например, родственников, погибших под англо-американскими бомбами или от рук красных партизан. Но и сводить роль Грациани к исключительно представительской тоже не стоит. Многие исследователи подвергают военного министра Социальной республики критике, указывая на то, что мобилизации, проводившиеся по его приказу, во многом способствовали увеличению роста партизанского движения. Это не вполне справедливо - резкий рост численности итальянских антифашистов начался на завершающем этапе войны, когда участие в партизанском движении стало безопасным, но все еще почетным делом. В тоже время, маршал не смог обойтись без мобилизации, даже если бы и захотел - в этом случае, его войск было бы недостаточно даже для того, чтобы осуществлять гарнизонную службу в тылу.
На кадрах мы впервые видим итальянских солдат 30-40 гг. похожими на... на настоящих солдат. На этих же кадрах лучше всего можно разглядеть самого Грациани. Первая половина марта 1945 года.
Грациани отказался бежать вслед за дуче - он раскритиковал и планы отчаянного сопротивления в Альпах, назвав их смехотворными с военной точки зрения, и попытку заключить в тайне от немцев перемирие с партизанами (маршал, конечно же, тогда и не подозревал о том, что немцы в Италии уже договорились о капитуляции с союзниками). В отличие от впавшего в панику Муссолини, сорвавшего своим бегством все усилия немцев обеспечить ему безопасность, сохранивший голову Грациани сдался в плен американцам в рамках подписаннох германским военным командованием соглашений. Вместе с ним капитулировали и войска Социальной республики (не считая "черных бригад", от руководства которыми Грациани сознательно уклонился).
Эфиопы требовали выдать им "военного преступника", но в конечном счете Грациани судили и осудили только за события случившиеся в Италии после 1943 года. Суд приговорил его к 19 годам заключения, но не прошло и двух лет, как маршал попал под амнистию и оказался на свободе. Тем не менее, если считать с 1945 года, то он все же провел в заключении почти семь лет - успев даже вновь побывать в Африке, в английском плену.
После освобождения Грациани прожил всего три года, мирно скончавшись в Риме в качестве почетного руководителя общественного движения, которое некоторые называли неофашистским, хотя на практике речь скорее шла о "профсоюзе" бывших деятелей Социальной республики.
На суде.
Похороны Грациани.
Что можно сказать в заключение? Даже сильно постаравшись, маршала Родольфо Грациани трудно назвать великим полководцем - главное сражение своей военной карьеры он проиграл, и проиграл с треском. Тем не менее, были в его биографии и успехи - пожалуй, упорного, но не блестящего солдата можно было бы назвать лучшим полководцем фашистской Италии и не слишком умным, но по крайней мере достаточно принципиальным человеком. В стране, где с 26 июля 1943 года, а особенно после апреля 1945 года все поголовно оказались давними противниками фашистского режима, это вызывает некоторое уважение.
Наконец, Грациани все-таки удалось превратить итальянскую армию в достаточно боеспособный инструмент, а стало быть, добиться того, чего не смогли сделать дуче и все его маршалы за двадцать лет.
"Первая шпага" итальянской Империи и фашистской Социальной республики родился 11 августа 1882 года в небольшом городке, еще сравнительно недавно принадлежащем Папской области. Теперь же вся Италия (по мнению патриотов "почти вся" - не считая австрийских владений на севере страны) была объединена под гербом Савойской династии. Несмотря на это, отец (семья Грациани принадлежала к среднему классу) рассчитывал, что сын сделает карьеру священнослужителя, но после не слишком удачного опыта в семинарии Родольфо сумел переубедить родителя и поступить в военную академию.
Этот шаг мог закончиться для него неудачей - один из офицеров-преподавателей как-то застал Грациани за чтением социалистической "Аванти" (этот переход от религиозного обучения к социализму напоминает нам о метаниях молодого Бенито Муссолини, в эти годы будущий дуче все еще скрывался в Швейцарии от воинского призыва), но либерализм прокрался и в итальянскую армию. Конечно, преподаватели и не подозревали, что студент Грациани участвовал в манифестации у русского посольства, поддержав революцию в Российской империи. В 1904 году он становится лейтенантом пехоты.
Пройдет четыре года и лейтенант Грациани впервые отправится в Африку - он еще конечно не знает, что все взлеты и падения в его карьере будут связаны с Черным континентом (да и цветом тоже), но невольным предостережением ему служит эритрейская змея, чей укус чуть было не спровадил молодого офицера на тот свет. Зато в Эритрее он выучил арабский язык и несколько местных диалектов.
В то время, как социалист Бенито Муссолини словом и кулаком направлял толпы на полицию, протестуя против империалистической войны с Османской империей, капитан Родольфо Грациани помогал королю отвоевать у султана Ливию - и преуспел в этом. Итальянцы победили, во многом потому что турки были не готовы одновременно воевать на Балканах и в Ливии, против итальянцев и местных племен. С последними теперь пришлось иметь дело итальянцам.
После триумфального вступления Италии в Мировую войну "не той стороне", Грациани отправился в Северную Италию и сражался "за свободу и честь отчизны" до 1918 года, заработав несколько ранений и умудрившись не оказаться в 1917 году в плену, вместе с третью итальянской армии. Биография боевого офицера украсила новая подробность - он стал самым молодым полковником итальянской армии - это звание ему присвоили в 1918 году, из чего мы делаем вывод, что полковником он стал в 36 лет. Впрочем, возможен и обратный подсчет, не суть. В те же годы, когда капрал Муссолини был ранен некстати разорвавшимся итальянским минометом, против будущего "усмирителя Ливии" в Альпах сражался капитан Роммель, будущий "спаситель Ливии". Так судьба... а впрочем, не надо нам этих банальностей.
После недолгой службы на Балканах, полковник Грациани был переведен в Ливию. Спустя несколько лет он получает большое задание от нового правительства - усмирить литовские ливийские племенама, недовольные тем, что колониальные власти не веруют в пророка и навязывают им свои порядки. Пришедшее к власти правительство Муссолини было полно решимости покончить с нестабильностью в главной итальянской колонии. С 1924 года Грациани начинает серию последовательных операций, призванных покорить Ливию.
В 1931 году (и тут мы органично переходим к кинохронике) начинает кампанию против самого опасного мятежника, пожилого бедуина и шейха с сомнительной фамилией Мухтар. На "кинохронике" ниже вы можете увидеть первое (хронологически) появление нашего героя - речь, конечно же, идет о фильме 1981 года "Лев пустыни" - фильме, в котором мудрый исламский лидер противостоит гадким фашистам и белым хуемразям.
"Генерал Грациани" тут не слишком походит на себя реального, но зато как две капли воды похож на нашего microzmija. Рядом с ним герцог Аоста, будущий защитник Эфиопии от войск Британской империи. Оркестр сперва играет королевский гимн, а затем партийный - так оно и было с начала тридцатых годов.
Бедуинов Грациани в итоге одолел, использовав британский опыт борьбы с партизанским движением буров, а Мухтара взяли в плен и повесили.
Click to viewНа Мировой войне и в семье - 1915 и 1916 гг. Семьянин и служака.
А вот уже настоящий генерал Грациани, губернатор Киренаики - его тут не очень хорошо видно, но мундир и кепи, как в фильме выше.
Показавшего себя способным командиром и военным администратором генерала конечно же привлекли к войне с Эфиопией. В те годы начальник генерального штаба Бадольо еще не питал к Грациани зависти, а потому рассматривал энергичного вояку, как хорошее дополнение к малорасторопному де Боно - "политическому генералу" и командующему итальянской армией в войне с эфиопами. в 1935 году Грациани становится губернатором итальянского Сомали и, соответственно, командующим тамошними войсками, наносящими по Эфиопии второстепенный удар. Грациани сыграл немалую роль в падении де Боно - поддерживая Бадольо, он повел против командующего закулисную интригу (в частности, писал знакомым в Рим о том, что "старик" не справится - в результате, слухи об этом быстро распространялись по столице), приведшую в итоге к смене руководства. Это, вместе с достаточно умелым оперированием своими войсками, стало одной из причин того, что специалиста по борьбе с повстанцами сделали вице-королем Эфиопии. За победу в Африке он получил звание маршала и титул маркиза.
На этот раз Грациани сопутствовал значительно меньший успех, нежели в Ливии - эфиопское сопротивление продолжалось вплоть до самого конца 1941 года, когда страну освободили войска Британской империи. Но к тому времени самого маршала в Эфиопии уже не было - в 1937 году брошенная эфиопом бомба тяжело ранила его, выведя из строя на несколько месяцев. Грациани сменил принц Амадей Савойский (тот самый, на первом видео).
Завоеватель Эфиопии и вице-король, 1936-1937 гг.
Бадольо и Грациани на военных маневрах, середина тридцатых годов.
Грациани и де Боно (между ними стоит Фариначчи, один из самых одиозных иерархов фашистской партии).
Единственный ребенок маршала, доченька Ванда выходит замуж за графа Сержио.
Грациани в Могадишо...
...и Аддис-Абебе. 1936-1937 гг.
19 февраля 1937 года - сейчас полетят бомбы и начнутся взрывы.
Возвратившегося из Африки маршала приветствуют в Италии. Конечно, никто не упрекнет национального героя в том, что его войска использовали иприт - и не только против эфиопских отрядов, но и бомбардируя с воздуха города и деревни. Маршал делал это по приказу дуче, считавшего газы хорошим оружием в борьбе с дикарями и местью за эфиопскую практику увечить пленных - так, в ряде случаях многие итальянские солдаты были кастрированы перед тем, как их жестоко убили при помощи холодного оружия или дубинок.
В Италии маршал наслаждается отдыхом, не сумев или не захотев отказаться от публичной поддержки "Расового манифеста". В 1939 году, уже после того, как Вторая мировая война шла два месяца, Грациани получает пост начальника штаба сухопутных войск. Бадольо, всегда ревнивый к успех других, начинает считать честолюбивого маршала своим главным соперником.
А на следующий год, -
Маршал Родольфо Грациани, прославленный победитель ливийцев и эфиопов, был призван, чтобы разгромить французские войска в Альпах. Не будучи семи пядей во лбу, маршал все же попытался еще раз объяснить Муссолини, что наступление никак не подготовлено, а одной только политической воли для победы недостаточно. Безуспешно - дуче повелел атаковать.
Выполняя приказ, итальянцы пошли в атаку, то и дело натыкаясь на французские укрепления и страдая от ударов вражеской артиллерии на хорошо пристрелянной местности. Периодически затухая, бои в Альпах продлились две недели и закончились на два дня позже окончания боевых действий между французами и немцами. Итог оказался более чем разочаровывающим - захват нескольких пограничных деревень и небольшого городка стоил итальянцам почти четырех тысяч раненых и убитых, тогда как французы не потеряли и двух сотен солдат.
Ответственность за не слишком впечатляющие действия итальянцев Грациани по праву мог разделить с дуче и Бадольо - именно они готовили армию к боям, карьера же маршала была преимущественно "строевой" или административной, но в колониях. Судя по тому, что Грациани в тридцатых годах удалось создать превосходную колониальную дивизию ливийцев, самым блестящим образом зарекомендовавших себя в Эфиопии, потенциал маршала в подготовке войск не был вполне реализован в мирное время. Тем не менее, дуче решил, что -
Войска на Египет поведет маршал Грациани. Муссолини не смущал тот факт, что последний не слишком хорошо проявил себя в Альпах - он отнес тамошние неудачи на счет нехватки времени. К тому же Грациани считался среди высшего военного руководства Италии знатоком Африки.
Возможно, именно поэтому маршал и не спешил наступать. В его распоряжении находилось почти 300 тысяч солдат - в 10 раз больше, чем было у англичан в «стране фараонов». Но маршала не радовало численное превосходство - итальянская разведка имела постоянную тенденцию преувеличивать силы и возможности британцев. Из своей полевой ставки Грациани слал в Рим пессимистичные донесения, упирая на слабую моторизацию своей армии и трудности со снабжением, которые, несомненно, усугубятся во время продвижения по пустыне.
На Муссолини, со дня на день ожидавшего высадки немецких войск где-то под Дувром, такая аргументация не производила никакого впечатления. Почти то же самое когда-то говорил ему де Боно в Эфиопии - и что же? Он оказался неправ, а воля дуче принесла Италии победу. Разве сам Грациани не писал тогда донесения с жалобами на медлительное начальство? Пусть проявит решительность и выбросит англичан из Египта, так, как это уже произошло в Восточной Африке.
...
Наконец, в начале сентября Грациани начал свое продвижение. Откладывать дальше было невозможно с точки зрения карьерных перспектив самого маршала: он был поставлен перед выбором - наступление или отставка. Как настоящий солдат, маршал решил рискнуть своими людьми, а не должностью.
Вскоре управление наступающими колоннами было в значительной степени утрачено, но Грациани помогла местность - не было гор, даже отдаленно напоминавших Альпы. Противнику не за что было зацепиться. Кроме того, как уже говорилось - британская группировка безнадежно уступала итальянцам в численности. Так что на фоне предыдущих сражений с французами это продвижение вполне можно было назвать успехом. Тем не менее к пирамидам наследники Рима не так и не вышли. Итальянцы сумели занять расположенный прямо у египетско-ливийской границы относительно крупный египетский город Сиди-Баррани - и на этом остановились. Грациани разместил свои войска в некоем подобии древних римских полевых лагерей и принялся заниматься вопросами снабжения.
А потом наступил крах - и для имперских планов Муссолини, и для маршала Грациани, -
Последовавшие затем события декабря затмили и неудачи в войне с греками, и потерю линкоров - в Египте началась большая битва. Как мы помним, сентябрьское наступление маршала Грациани вскоре остановилось из-за трудностей со снабжением, поэтому всю оставшуюся осень противники, разделенные десятками километров пустыни, практически не воевали. Англичане накапливали силы, тревожа итальянцев ударами особых боевых групп, предвестников современного армейского спецназа, а итальянцы строили дороги, стараясь обеспечить солдат лимонами и другими важными припасами.
Недружественное поведение внезапно начавших наступать англичан буквально шокировало войска маршала Грациани. У британцев было в пять раз меньше солдат, не имели они превосходства в авиации или танках, но у них были настоящие командиры и готовые сражаться солдаты. А еще - поддержка флота и хорошо бронированные танки «Матильда», названные так по имени утки с характерной переваливающийся походкой - персонажа одного из мультфильмов.
Утки оказались сильнее всех новоримских легионов, вместе взятых. Фактически, англичане могли доехать до Триполи одним только танковым полком, который и стал острием их наступления. Уже через три дня после начала операции британцы взяли в плен больше вражеских солдат, нежели насчитывала вся их атакующая группировка. Пиная мяч, шли они в атаку, захватывая одно итальянское укрепление за другим. Несколько выстрелов из танков или орудий - и над стенами взвивался белый флаг.
...
Из четырех маршалов, с которыми дуче начал войну, к этому времени не осталось ни одного. Дольше всех на своем посту продержался Грациани; во время наступления британцев он окопался в своем бункере и отправлял отчаянные письма жене, умоляющие телеграммы святым (маршал просил о помощи святую Барбару, покровительницу артиллеристов) и оправдательные донесения дуче.
Барбара не откликнулась на его призыв, дуче ответил ненавистью, и только жена не подвела старого вояку.
В этом году, вознесшем его к вершинам славы, чтобы затем сбросить в пропасть позорного разгрома, маршал Грациани выглядел так.
Дуче, который оценивал маршала достаточно высоко, был бесконечно разочарован в провале своего назначенца. Он отказался встречаться с уволенным в отставку полководцем, заявил, что презирает неудачника. Грациани мог бы достаточно обосновано заявить, что в случившемся виноват именно Муссолини, который тянул с направлением в Ливию механизированных войск, начав вместо того позорную кампанию против Греции, но его никто не слушал. В отличие от Бадольо, уволенного за отвратительное состояние итальянских вооруженных сил и провал блицкрига против сынов Эллады, Грациани принял новое положение с достоинством, не участвуя в политических интригах и заговорах (даже несмотря на уникальное дело - расследование действий маршала в Египте, проведенное по приказу Муссолини и закончившееся ничем).
Его имя вновь всплыло в 1943 году, когда дуче начал всерьез рассматривать возможность возвращения опального маршала на должность начальника генерального штаба - к несчастью для себя и режима, Муссолини спохватился слишком поздно и пост остался за маршалом Амброзио, фактическим руководителем антифашистского заговора 1943 года.
После падения режима и быстрого разгрома итальянских вооруженных сил немцами, новоиспеченная Социальная республика нуждалась в главнокомандующим - потерявший всякие претензии на полководческое искусство еще в 1940 году Муссолини на такую роль претендовать не мог, да и не желал. Значительная часть высшего состава осталась верной монархии, симпатичный немцам маршал Кавальеро оказался замешанным в интригах и застрелился, не желая был разоблаченным. Грациани, которой хорошо знал, как именно к нему относиться Бадольо, ставший после ареста Муссолини премьер-министром Италии, приветствовал "восстановление порядка" и бежать на юг страны вместе с королем и его генералами отказался (на деле же, он уехал в Северную Италию едва только фашистский режим пал). И тут в Берлине вспомнили о нем - не потерявшим честолюбия солдате, сохранившим верность дуче во время "июльского путча", -
Старый солдат ознаменовал вступление в должность грандиозной победой над крысами в собственном винном погребке. «Герой Африки» принял шуршание грызунов за возню партизан-антифашистов или даже английских диверсантов. Он тут же вызвал на помощь отряд немецких солдат. В результате смелой атаки крысы были ликвидированы или позорно бежали. Но вопрос, удастся ли столь же легко одолеть внешнего врага, оставался открытым.
На кинохронике мы видим Грациани в 1943 году, рядом с фельдмаршалом Кессельрингом, возглавившим германские войска в Италии.
Надо сказать, что результат усилий маршала оказался удивительным и для врагов, и для друзей Социальной республики, -
...никто - в том числе и сами немцы - не ожидал, что маршалу Грациани удастся создать что-либо действительно боеспособное.
Между тем ни в одной кампании Второй мировой войны итальянские войска не сражались так упорно, как это происходило в боях 1944 года. Само наличие сотен тысяч солдат и милиционеров, верных правительству дуче, служило хорошим подспорьем для оборонительных операций Кессельринга, но новые дивизии Муссолини, обученные в Германии, доказали, что способны и на большее. Под конец 1944 года им удалось нанести поражение союзникам в небольшом сражении среди холмов Тосканы.
Итальянцы умудрились не только практически разгромить американскую пехотную дивизию, но и удержать затем свои позиции в упорных боях с британцами. И хотя немцы тоже участвовали в той битве, все же руководство войсками осуществлял итальянский генерал, а атакующие на две трети состояли из солдат Муссолини. Дуче мог по праву гордиться ими, даже несмотря на то, что основными противниками его бойцов в том сражении были «второсортные войска» из чернокожих американцев и индусов.
...
В Италии рядом с немцами продолжали сражаться десятки тысяч бойцов Социальной республики - к весне 1945 года в окопах находилось чуть больше 100 тысяч солдат маршала Грациани и чернорубашечников республиканско-фашистской партии.
И хотя на одного «фронтового итальянца» приходилось пятеро немцев, не стоит забывать, что фашистским солдатам и милиционерам приходилось еще и вести в тылу настоящую войну с красными, численность которых в подсчетах современных историков колеблется от скромного (и реалистичного) числа в несколько десятков тысяч человек до баснословной оценки в четверть миллиона бойцов.
Во многом, эти успехи были достигнуты за счет немецких инструкторов и немецкого же вооружения, а также того, что многие солдаты фашистской республики имели личную мотивацию воевать - например, родственников, погибших под англо-американскими бомбами или от рук красных партизан. Но и сводить роль Грациани к исключительно представительской тоже не стоит. Многие исследователи подвергают военного министра Социальной республики критике, указывая на то, что мобилизации, проводившиеся по его приказу, во многом способствовали увеличению роста партизанского движения. Это не вполне справедливо - резкий рост численности итальянских антифашистов начался на завершающем этапе войны, когда участие в партизанском движении стало безопасным, но все еще почетным делом. В тоже время, маршал не смог обойтись без мобилизации, даже если бы и захотел - в этом случае, его войск было бы недостаточно даже для того, чтобы осуществлять гарнизонную службу в тылу.
На кадрах мы впервые видим итальянских солдат 30-40 гг. похожими на... на настоящих солдат. На этих же кадрах лучше всего можно разглядеть самого Грациани. Первая половина марта 1945 года.
Грациани отказался бежать вслед за дуче - он раскритиковал и планы отчаянного сопротивления в Альпах, назвав их смехотворными с военной точки зрения, и попытку заключить в тайне от немцев перемирие с партизанами (маршал, конечно же, тогда и не подозревал о том, что немцы в Италии уже договорились о капитуляции с союзниками). В отличие от впавшего в панику Муссолини, сорвавшего своим бегством все усилия немцев обеспечить ему безопасность, сохранивший голову Грациани сдался в плен американцам в рамках подписаннох германским военным командованием соглашений. Вместе с ним капитулировали и войска Социальной республики (не считая "черных бригад", от руководства которыми Грациани сознательно уклонился).
Эфиопы требовали выдать им "военного преступника", но в конечном счете Грациани судили и осудили только за события случившиеся в Италии после 1943 года. Суд приговорил его к 19 годам заключения, но не прошло и двух лет, как маршал попал под амнистию и оказался на свободе. Тем не менее, если считать с 1945 года, то он все же провел в заключении почти семь лет - успев даже вновь побывать в Африке, в английском плену.
После освобождения Грациани прожил всего три года, мирно скончавшись в Риме в качестве почетного руководителя общественного движения, которое некоторые называли неофашистским, хотя на практике речь скорее шла о "профсоюзе" бывших деятелей Социальной республики.
На суде.
Похороны Грациани.
Что можно сказать в заключение? Даже сильно постаравшись, маршала Родольфо Грациани трудно назвать великим полководцем - главное сражение своей военной карьеры он проиграл, и проиграл с треском. Тем не менее, были в его биографии и успехи - пожалуй, упорного, но не блестящего солдата можно было бы назвать лучшим полководцем фашистской Италии и не слишком умным, но по крайней мере достаточно принципиальным человеком. В стране, где с 26 июля 1943 года, а особенно после апреля 1945 года все поголовно оказались давними противниками фашистского режима, это вызывает некоторое уважение.
Наконец, Грациани все-таки удалось превратить итальянскую армию в достаточно боеспособный инструмент, а стало быть, добиться того, чего не смогли сделать дуче и все его маршалы за двадцать лет.