Япония
- кавайный народ в 1932 году.
Япония - одна из немногих нынешних стран, способных похвалиться и собственным успехом, и древностью истории. Однако и увы, это не дает особенных преимуществ, если большая часть твоей истории - это островная междоусобица, с китайско-монгольско-и-опять-китайско-маньчжурским сюзереном неподалеку. Влившись в мировое сообщество после бурных событий начала шестидесятых годов XIX века, японцы так и не сумели придать своей международной политике нужной доли легкости, столь необходимой в дипломатии.
Сперва, пока Токио ориентировался на Лондон, все шло более-менее хорошо, но после завершения Первой мировой войны, когда японцы преисполнились уверенности в собственных силах, а британцы увяли и завяли (германские колонии не пошли шакалам впрок), то "особенности" самурайского духа Японии стали сказываться все сильнее. Фактическая капитуляция Англии перед США, начавшаяся еще в 1922 году, оставила Японию без "старшего партнера", породив небеспочвенные опасения в том, что ожидавшееся экономическое господство американцев в Китае, вместе с "возрождением" последнего, приведет новоявленную империю к краху.
Ожидание исполнения этого самосбывающегося пророчества оказывало на японскую внутреннюю политику влияние аналогичное дамокловому мечу. В то время, как умудренные возрастом и узнавшие мир дипломаты пытались найти курс, способный вывести страну в безопасные воды, молодые офицеры армии и флота знали, что надо делать - рубить и колоть ради спасения империи. Экономический кризис 1929 года придал такому подходу еще больше убедительности, тем более, что "опытная дипломатия", рассчитывавшая поддерживать военную анархию в Китае вечно, только что расписалась в своем бессилии - Чан Кайши объединил страну.
Политиканы уступили американцам в 1920-22 гг., когда Япония могла утвердиться на ничейном Дальнем Востоке. Они потеряли Китай. Они допустили присоединение Японии к Лондонскому пакту, ставившему развитие императорского флота в жесткие рамки. Что дальше? Япония слабеет - ее соседи крепнут. Теперь уже и господство в Корее не вполне обеспечено - а ведь это единственное владение империи.
Так думали многие офицеры и генералы тогда.
Правительство пыталось парировать эти обвинения более активной внешней политикой: в 1931 году японские войска "временно заняли" Маньчжурию. Образование тамошнего государства должно было послужить неким предпольем для защиты Кореи, компенсацией за объединение Китая... и занять слишком ретивых армейских генералов. Однако, удар пришел откуда не ждали - в следующем году группа военных моряков ворвалась в резиденцию премьер-министра и без всяких разговоров пристрелила его (хотели убить еще и Чарли Чаплина, но не успели). Политик, еще умевший обращаться с реальной дипломатией, был мертв, а сдавшиеся властям "боевые петушки" получили символические сроки - слишком велика была реакция общественности, солидаризовавшейся с "храбрыми офицерами" ВМС.
С этого момента японская внешняя политика, петляя и кружа, на куриных ножках устремилась к Хиросиме и Нагасаки. Ну а мы обратимся к фотографиям 1932 года, показывающим жизнь Японии с самых разных ракурсов.
Прошу под кат.
Япония - одна из немногих нынешних стран, способных похвалиться и собственным успехом, и древностью истории. Однако и увы, это не дает особенных преимуществ, если большая часть твоей истории - это островная междоусобица, с китайско-монгольско-и-опять-китайско-маньчжурским сюзереном неподалеку. Влившись в мировое сообщество после бурных событий начала шестидесятых годов XIX века, японцы так и не сумели придать своей международной политике нужной доли легкости, столь необходимой в дипломатии.
Сперва, пока Токио ориентировался на Лондон, все шло более-менее хорошо, но после завершения Первой мировой войны, когда японцы преисполнились уверенности в собственных силах, а британцы увяли и завяли (германские колонии не пошли шакалам впрок), то "особенности" самурайского духа Японии стали сказываться все сильнее. Фактическая капитуляция Англии перед США, начавшаяся еще в 1922 году, оставила Японию без "старшего партнера", породив небеспочвенные опасения в том, что ожидавшееся экономическое господство американцев в Китае, вместе с "возрождением" последнего, приведет новоявленную империю к краху.
Ожидание исполнения этого самосбывающегося пророчества оказывало на японскую внутреннюю политику влияние аналогичное дамокловому мечу. В то время, как умудренные возрастом и узнавшие мир дипломаты пытались найти курс, способный вывести страну в безопасные воды, молодые офицеры армии и флота знали, что надо делать - рубить и колоть ради спасения империи. Экономический кризис 1929 года придал такому подходу еще больше убедительности, тем более, что "опытная дипломатия", рассчитывавшая поддерживать военную анархию в Китае вечно, только что расписалась в своем бессилии - Чан Кайши объединил страну.
Политиканы уступили американцам в 1920-22 гг., когда Япония могла утвердиться на ничейном Дальнем Востоке. Они потеряли Китай. Они допустили присоединение Японии к Лондонскому пакту, ставившему развитие императорского флота в жесткие рамки. Что дальше? Япония слабеет - ее соседи крепнут. Теперь уже и господство в Корее не вполне обеспечено - а ведь это единственное владение империи.
Так думали многие офицеры и генералы тогда.
Правительство пыталось парировать эти обвинения более активной внешней политикой: в 1931 году японские войска "временно заняли" Маньчжурию. Образование тамошнего государства должно было послужить неким предпольем для защиты Кореи, компенсацией за объединение Китая... и занять слишком ретивых армейских генералов. Однако, удар пришел откуда не ждали - в следующем году группа военных моряков ворвалась в резиденцию премьер-министра и без всяких разговоров пристрелила его (хотели убить еще и Чарли Чаплина, но не успели). Политик, еще умевший обращаться с реальной дипломатией, был мертв, а сдавшиеся властям "боевые петушки" получили символические сроки - слишком велика была реакция общественности, солидаризовавшейся с "храбрыми офицерами" ВМС.
С этого момента японская внешняя политика, петляя и кружа, на куриных ножках устремилась к Хиросиме и Нагасаки. Ну а мы обратимся к фотографиям 1932 года, показывающим жизнь Японии с самых разных ракурсов.
Прошу под кат.
