Семилетняя война
- часть четвертая. Прошлая лежит тут.
Что делать?
Наденем синий, в табачных пятнах, мундир и осмотримся: слева от нас любимые суки, справа верный гусар Цитен, а вокруг - сонмища врагов. Русские прочно засели в Восточной Пруссии и неизбежно вновь двинутся на Берлин или Бреслау, а то и на все сразу. Австрийцы выдержали уже две кампании и стали только злее. Французы, шведы... Нелегко быть прусским королем в начале 1759 года! Фридрих решил на этот раз играть от обороны, разбивая вторгшихся врагов по очереди.
Особенно туго было с деньгами, пришлось обратиться в ЗОГ к одному берлинскому банкиру, отчеканившему из четырех миллионов рейхсталеров восемь. Инфляция, конечно, не заставила себя ждать. Прусская машина скрипела, но исправно работала.
Первые полгода прошли в полном соответствии с планом нашего героя-флейтиста: все маневрировали, а союзники, привыкшие отбиваться от блицов старого Фрица, ожидали какой-то каверзы и действовали особенно аккуратно. Нет, конечно, кое-какие события все же происходили: пруссаки грубо нарушили нейтралитет Польши, до этого не менее грубо нарушенный русскими и воспрепятствовали грубейшему же нарушению нейтралитета со стороны одного польского пана магната, возомнившего себя историческим деятелем и участником войны. Его рати побили, владения разорили, а самого взяли в плен, ибо коль решил вести частную войну, так веди.
Лето перемен.
Русские, получившие взамен победоносного Фермора совершеннейшую курочку Салтыкова, выступили в новый поход. Фридрих, недовольный вялыми действиями командующего там генерала, окинул взором свои ряды и выделил орла, генерала Веделя, молодого героя, недавнего победителя шведов. Напутствовав его советом победить или помереть, он вручил ему диктаторские полномочия, на манер Рима и отправил в бой. Ведель, прибывший в войска аккурат в черный день календаря 22 июня, решил атаковать немедленно, что и было сделано в битве при Кае. В этом сражении Ведель был легко побит, причем потери пруссаков впервые оказались выше русских.
Между тем, шотландский австрийскоподданный Лаудон быстрым маршем пошел навстречу русским и соединился с ними, приведя почти двадцать тысяч солдат. Эту объединенную армию и атаковал король, в битве при Кунерсдорфе. Сражение происходило как в кино, где плохие сначала побеждают хороших и вообще все потеряно, но потом... Короче говоря, сначала пруссаки испепелили левый фланг противника, потом началась резня в центре, где русские стояли насмерть на еврейском кладбище и горе Шпицберген, а уже совсем потом австрийцы ввели резервы - и к вечеру от прусской армии на поле боя осталась только треуголка короля, хранящаяся ныне в Санкт-Петербурге. Хотя союзники потеряли даже больше, войско короля было уничтожено, оно попросту разбежалось. Не насовсем, конечно - через пару дней вернулись опять конец месяца, зарплата.
Немедленных последствий сражение не имело, не считая сдачи Дрездена, комендант которого оказался таким же чувствительным к поражениям человеком как и прусский король, чуть было не выпивший яду, на следующий день после битвы. Сначала он храбро отбивался, но узнав о разгроме короля - сдал город австрийцам. Русские, так и не решившие что им делать дальше, немного поругались с союзниками и ушли на зимние квартиры, основательно пограбив Силезию и Бранденбург.
Долгая осень 1759.
А вот австрийцы ковали железо не отходя от кассы: в ноябре они окружили и взяли в плен целый прусский корпус, при Максене. Король, отправивший туда генерала Финка и его тринадцать тысяч солдат, затаил некоторую злобу на практически бескровную сдачу и после войны Финк попал под суд. Отсидев, Финк уйдет на датскую службу где и умрет от огорчения, нестарым еще генералом человеком. Зато добрый король Фридрих возьмет под опеку его детей, сироток. Такая, чисто рождественнская история.
Под конец года все переменилось взад: пруссаки, обретя второе дыхание, опять выгнали австрийцев из Саксонии и Силезии, основательно им накостыляв в ряде крупных и мелких стычек, хотя Дрезден вернуть и не удалось. Тогда Фридрих воздвиг посреди снегов дворец лагерь, в коем и засел, ожидая весны.
Французский вальс.
Начали галлы, как будто хорошо, побив в апреле самого Фердинанда, в битве у Бергена, потеряв убитыми аж пятьсот солдат супротив четырехста. Потом они наводнили Священную и Римскую, двигаясь многочисленными ратями на Ганновер, как это было в 1757 году, до Росбаха. Вскоре он последовал вновь, в лихом косплее при Миндене, где сорокотысячной армии Фердинанда противостояла шестидесятитысячная французская армия маркиза Карабаса Контада. Вообще-то, де Контада, но Фердинанд тогда тоже фон, так что не будем мелочными. Эпический бой, в котором англо-немецкие батальоны из-за неверно понятой команды атаковали и разбили стоящие в центре французских позиций лучшие полки их кавалерии. Упорнее всего в армии маркиза бились союзные саксонцы, но сражение все равно было проиграно и не стало полным разгромом лишь потому, что один завистливый английский лорд отказался довершить бой ударом своей кавалерии, за что и был впоследствии курощен в ничтожество, вплоть до Американской революции. Ну и черт с ним, с лордом, победа все равно стоила французам восьми тысяч против двух.
После битвы началось контрнаступление Фердинанда, так что конец года был встречен на тех же позициях, что и начало, правда французы успели потерпеть еще серию поражений, разной степени тяжести. А в захваченном барахле багаже маршала-маркиза Контада были найдены секретные флешки и снимки со спутника приказы и инструкции из ЦРУ Парижа, с полным набором слов о тактике выжженной земли и прочих военных преступлениях. Английская печать немедленно распространила это, но французы сказали все вы врети что это была просто шутка и их не так поняли.
Так и закончился этот кровавый, 1759 год, год решающего перелома и перехруста: хотя в Европе прусская армия слабела и хирела, на морях и океанах окончательно восторжествовал английский флот, а Юнион Джек развевался там где еще вчера висел портрет Людовика XV. Но это уже отдельная тема.
з.ы. король атакует, король опечален.
Что делать?
Наденем синий, в табачных пятнах, мундир и осмотримся: слева от нас любимые суки, справа верный гусар Цитен, а вокруг - сонмища врагов. Русские прочно засели в Восточной Пруссии и неизбежно вновь двинутся на Берлин или Бреслау, а то и на все сразу. Австрийцы выдержали уже две кампании и стали только злее. Французы, шведы... Нелегко быть прусским королем в начале 1759 года! Фридрих решил на этот раз играть от обороны, разбивая вторгшихся врагов по очереди.
Особенно туго было с деньгами, пришлось обратиться в ЗОГ к одному берлинскому банкиру, отчеканившему из четырех миллионов рейхсталеров восемь. Инфляция, конечно, не заставила себя ждать. Прусская машина скрипела, но исправно работала.
Первые полгода прошли в полном соответствии с планом нашего героя-флейтиста: все маневрировали, а союзники, привыкшие отбиваться от блицов старого Фрица, ожидали какой-то каверзы и действовали особенно аккуратно. Нет, конечно, кое-какие события все же происходили: пруссаки грубо нарушили нейтралитет Польши, до этого не менее грубо нарушенный русскими и воспрепятствовали грубейшему же нарушению нейтралитета со стороны одного польского пана магната, возомнившего себя историческим деятелем и участником войны. Его рати побили, владения разорили, а самого взяли в плен, ибо коль решил вести частную войну, так веди.
Лето перемен.
Русские, получившие взамен победоносного Фермора совершеннейшую курочку Салтыкова, выступили в новый поход. Фридрих, недовольный вялыми действиями командующего там генерала, окинул взором свои ряды и выделил орла, генерала Веделя, молодого героя, недавнего победителя шведов. Напутствовав его советом победить или помереть, он вручил ему диктаторские полномочия, на манер Рима и отправил в бой. Ведель, прибывший в войска аккурат в черный день календаря 22 июня, решил атаковать немедленно, что и было сделано в битве при Кае. В этом сражении Ведель был легко побит, причем потери пруссаков впервые оказались выше русских.
Между тем, шотландский австрийскоподданный Лаудон быстрым маршем пошел навстречу русским и соединился с ними, приведя почти двадцать тысяч солдат. Эту объединенную армию и атаковал король, в битве при Кунерсдорфе. Сражение происходило как в кино, где плохие сначала побеждают хороших и вообще все потеряно, но потом... Короче говоря, сначала пруссаки испепелили левый фланг противника, потом началась резня в центре, где русские стояли насмерть на еврейском кладбище и горе Шпицберген, а уже совсем потом австрийцы ввели резервы - и к вечеру от прусской армии на поле боя осталась только треуголка короля, хранящаяся ныне в Санкт-Петербурге. Хотя союзники потеряли даже больше, войско короля было уничтожено, оно попросту разбежалось. Не насовсем, конечно - через пару дней вернулись опять конец месяца, зарплата.
Немедленных последствий сражение не имело, не считая сдачи Дрездена, комендант которого оказался таким же чувствительным к поражениям человеком как и прусский король, чуть было не выпивший яду, на следующий день после битвы. Сначала он храбро отбивался, но узнав о разгроме короля - сдал город австрийцам. Русские, так и не решившие что им делать дальше, немного поругались с союзниками и ушли на зимние квартиры, основательно пограбив Силезию и Бранденбург.
Долгая осень 1759.
А вот австрийцы ковали железо не отходя от кассы: в ноябре они окружили и взяли в плен целый прусский корпус, при Максене. Король, отправивший туда генерала Финка и его тринадцать тысяч солдат, затаил некоторую злобу на практически бескровную сдачу и после войны Финк попал под суд. Отсидев, Финк уйдет на датскую службу где и умрет от огорчения, нестарым еще генералом человеком. Зато добрый король Фридрих возьмет под опеку его детей, сироток. Такая, чисто рождественнская история.
Под конец года все переменилось взад: пруссаки, обретя второе дыхание, опять выгнали австрийцев из Саксонии и Силезии, основательно им накостыляв в ряде крупных и мелких стычек, хотя Дрезден вернуть и не удалось. Тогда Фридрих воздвиг посреди снегов дворец лагерь, в коем и засел, ожидая весны.
Французский вальс.
Начали галлы, как будто хорошо, побив в апреле самого Фердинанда, в битве у Бергена, потеряв убитыми аж пятьсот солдат супротив четырехста. Потом они наводнили Священную и Римскую, двигаясь многочисленными ратями на Ганновер, как это было в 1757 году, до Росбаха. Вскоре он последовал вновь, в лихом косплее при Миндене, где сорокотысячной армии Фердинанда противостояла шестидесятитысячная французская армия маркиза Карабаса Контада. Вообще-то, де Контада, но Фердинанд тогда тоже фон, так что не будем мелочными. Эпический бой, в котором англо-немецкие батальоны из-за неверно понятой команды атаковали и разбили стоящие в центре французских позиций лучшие полки их кавалерии. Упорнее всего в армии маркиза бились союзные саксонцы, но сражение все равно было проиграно и не стало полным разгромом лишь потому, что один завистливый английский лорд отказался довершить бой ударом своей кавалерии, за что и был впоследствии курощен в ничтожество, вплоть до Американской революции. Ну и черт с ним, с лордом, победа все равно стоила французам восьми тысяч против двух.
После битвы началось контрнаступление Фердинанда, так что конец года был встречен на тех же позициях, что и начало, правда французы успели потерпеть еще серию поражений, разной степени тяжести. А в захваченном барахле багаже маршала-маркиза Контада были найдены секретные флешки и снимки со спутника приказы и инструкции из ЦРУ Парижа, с полным набором слов о тактике выжженной земли и прочих военных преступлениях. Английская печать немедленно распространила это, но французы сказали все вы врети что это была просто шутка и их не так поняли.
Так и закончился этот кровавый, 1759 год, год решающего перелома и перехруста: хотя в Европе прусская армия слабела и хирела, на морях и океанах окончательно восторжествовал английский флот, а Юнион Джек развевался там где еще вчера висел портрет Людовика XV. Но это уже отдельная тема.
з.ы. король атакует, король опечален.