Фридрих I Гогенштауфен, человек и план
- история императора по прозвищу Барбаросса (1122-1190), финал. Предыдущая часть ЖЗЛ лежит тут.
Современная итальянская реконструкция: так выглядел бы Барбаросса, если бы был пьющим американским лицедеем киноактером
Дома и стены помогают
Потеряв многое из достигнутого, отлученный император не унывал. С трудом вернувшись в Германию он начал попрекать видных мужей своего королевства мелкими феодальными дрязгами, вместо участия в его доблестных походах во славу империи. Те кивали на любимого кузена Фридриха, местного Тайвина Ланистера Генриха Льва, герцога Саксонии и Баварии, человека гордого, властного и очень влиятельного. Пока Фридрих воевал, Генрих Лев всемерно укреплял свое положение, не останавливаясь перед такими пропагандистскими акциями как возведение статуи самому себе, т.е. льву. В общем, внутренняя жизнь королевства была наполнена дрязгам и взаимными обвинениями между ним и всеми остальными. Фридрих, в сущности выполняющий роль посредника, не хотел рисковать устраивая междоусобицу в то время когда на карте стояло его положение в Италии. Он на скорую руку помирил, вернее примирил врагов и начал копить силы для пятого похода.
Пока же он укрепился как герцог Швабии, удачно округлив свои владения за счет скупки наследств, что немного уравновешивало его силы с грозным северным Вельфом. В 1172 г. был проведен еще один демонстративный поход на поляков, которые оказались вовсе не такими упорными бойцами как итальянцы огромный тролльфейс и быстро сдались.
Хотя Лев в очередной раз отказался идти с императором, он занял ему немного денег. Вообще же, кредит Фридриха довольно сильно упал - несмотря на шестилетнее пребывание дома ему не удалось собрать многочисленной армии. Швабские рыцари, брабантская да чешская пехота и итальянские отряды - вот на что он мог рассчитывать. Спалив на радость доброй Беатрис итальянский город, плохо встретивший их во время тяжелого отступления в 1168 г., Барбаросса открыл новую кампанию.
Пятый поход
В Италии, говоря простым языком, все было хуже чем вчера, но лучше чем могло бы стать завтра. Центральную Италию, в общем и целом, удерживал имперский архиепископ Кристиан Майнцский, успешно сражающийся на всех фронтах сразу, и даже с византийцами. Впрочем, империю там поддерживали морские государства полуострова, которым сухопутный император был не в тягость. К тому же, бравый архиепископ фактически награждал верные ему города тем, за что Барбаросса их сжигал. В общем, там было все спокойно.
Иное дело в Северной Италии! Ломбардийская лига насчитывала уже больше трех десятков городов, не гнушаясь троллить Фридриха созданием города Алессандрии, в честь мятежного Папы. С него-то император и решил начать, обложив в 1174 г. Полгода утомительной осады не дали ничего, кроме постепенного ухода наемников. Поход, затеянный с малыми силами и большими намерениями, забуксовал. В Германии, между тем, вновь обострился львиный вопрос, так что никто собирался вкладывать свои военные активы в итальянское дело Фридриха. Теряя контроль над ситуацией император поехал в Баварию, к Генриху Льву, надеясь в личном разговоре убедить его двинуться ему на помощь. Разговор состоялся, но Лев был непреклонен, несмотря на то, что по некоторым слухам император чуть ли не на коленях умолял его. Слабым утешением могла служить весть о том, что боевой архиепископ разгромил сицилийцев, выбив одного противника из вражеской коалиции. В расстроенных чувствах Фридрих наскоро набрал еще несколько тысяч итальянских пехотинцев и продолжил бесплодные маневры, стремясь выиграть время. Весной 1176 г. его войско встретилось с армией лиги.
В сражении при Леньяно несколько сотен немецких всадников опрокинули вражескую конницу, смяв и пехоту но тут с фланга повалили новые резервы и знамя императора пало. Видя это итальянская пехота Барбароссы разбежалась. Сам он лежал на поле боя, почти задавленный собственной лошадью. Торжествующие враги захватили брошенный имперский лагерь, явив миру еще одно доказательство того, на чьей стороне Небо и почему их Папа лучше чем антипапа императора.
Дай краба, денег и войска! - Фридрих и Генрих Лев
Мир папам, война львам
Хотя с военной точки зрения поражение императора не было особенно тяжелым, но политически и стратегически, если бы он оперировал такими терминами, ха-ха, это был болезненный удар. Стало ясно, что нельзя далее вести рискованную игру с негодными средствами. Фридрих I Гогенштауфен был ответственным политическим лидером и не собирался упорствовать в бессмыслице, несмотря на характер. Начались переговоры.
И что же? Выяснилось, что позиция императора не так плоха: без особых усилий он перессорил между собой своих врагов, примирился, ничего не теряя с Папой, сохранив сильные позиции в Центральной и Северной Италии. Конечно, желанного там положения он достичь не смог, но оно было намного лучше чем в 1155 г., когда имперские права воспринимались как шутка со столетней бородой. Наглядный пример хорошего правила ставить высокие цели для достижения приемлемых. Теперь можно было заняться животным, вернее шантажистом и неблагодарным герцогом Генрихом, пару лет назад женившимся на дочке английского короля, отчего он стал еще более невыносим.
Собрав в 1179 г. рейхстаг, Фридрих констатировал, что Генрих Лев крайне неблагонадежный подданный и потребовал от него явиться в суд, отлично представляя себе реакцию последнего. Лев был силен, но не очень умен: до последнего дня он тянул, то вроде бы решаясь помириться, то опять впадая в грех гордыни. Так и не явившись, он был лишен всех владений, кроме Брауншвейга. Разумеется, выполнять это решение он не собирался, так что в 1180 г. началась война, причем на стороне императора выступили все, а на стороне Льва только некрещеные славяне, с криками постоим за нашего герцога! и деды воевали!
Сам Лев продолжал делать то, что умел лучше всего: ругаться со всеми. В итоге от него отвернулись даже вассалы и целые крепости переходили к императорской армии без боя. Последний крупный город Любек сдался после недолгой осады летом 1180 г. Сломленный и униженный, Генрих пал на колени и был прощен - на словах. На деле же его владения разделили, а сам он получил пометку в паспорте статус неблагонадежного - периодически высылался из страны, для профилактики. Он еще надеялся умилостивить друга Фридриха и помириться с ним, обернув все в веселую шутку. Но нет, Баварию на 700 лет заняли Виттельсбахи Штауфен оказался злопамятным: так и умер Генрих Лев в опале и брауншвейгской нищете.
Последний поход и легенда
Теперь император был на вершине могущества и славы. Состоявшийся в 1184 г. Майнцский рейхстаг запомнился современникам как нечто, чего нельзя будет уже повторить - настолько представительным и дорогим был этот съезд. Теперь, в принципе, можно было опять начать войну в Италии, но приемлемый мир и возраст заставляли подумать о душе: Фридрих желал повторить свой опыт сорокалетней давности, сделав на этот раз все правильно. Все же он устроил еще один, шестой итальянский поход, но эта была лишь демонстрация возросшей мощи. Особенно горячо и радостно императора встретили в Милане, хотя каких-то десять лет назад миланская молодежь скандировала ФРБ ПНХ такое трудное было даже представить. В общем это был заслуженный успех.
Есть мнение, что возвращаться из Третьего Крестового похода немолодой император уже не собирался, в любом случае его сын Генрих был уже коронован, а мирские дела улажены. Любимая французская жена умерла еще в 1184 г., так что последние годы были потрачены на обстоятельную подготовку.
Никаких нищебродов в армии! - примерно так повелел император, помня о предыдущих провалах. Примерно 15 т. войско императора выступило, в отличие от англо-французов, по суше, хотя он легко мог воспользоваться венецианским или пизанским флотом. Зная, впрочем, о Четвертом походе, не известно еще, куда бы приплыла его армия. Так или иначе, но через Балканы и Малую Азию германское воинство должно было прошагать до Святой земли. Венгры и сербы встретили крестоносцев весьма радушно, а вот византийцы подкачали. Их император так боялся что немцы захватят Константинополь, что препятствовал их продвижению любыми способами, кроме силовых. Фридрих действительно начал подумывать о захвате византийской столицы и вплоть до весны 1190 г. армия Барбароссы провела на Балканах. Нанеся византийцам несколько поражений император убедил их в серьезности своих намерений, так что удалось договориться и немцев переправили в Азию, без туристических прогулок по Константинополю. Там, несмотря на первоначальные договоренности с сельджукским султаном о беспрепятственном походе, вспыхнули новые бои. Пилигримам удалось не только разбить армию султана, но и захватить его столицу. С боями войско перевалило через горы, в дружественные армянские земли, как случилась трагедия: при переправе через реку Селеф Салеф Селиф Гексу император утонул.
По одной версии, трагедия вселенского масштаба, случившаяся 10 июня 1190 г., произошла так: не справившись с управлением транспортного средства с конем, Фридрих сорвался в крутую реку и старое сердце не выдержав, остановилось, а сам он был унесен бурным течением. Ее мы отвергаем, ибо несмотря на солидный возраст, император был бывалый вояка и уж точно бы управился c коником. Дело обстояло иначе.
Освежившись во время переправы, сытно отобедав и позагорав, наш герой решил еще раз окунуться в приятную прохладу реки, не взирая на мольбы окружающих. Далее все происходило как в первой версии. В любом случае, итог был одинаков: сердечный приступ и смерть в водах. Несмотря на последующие легенды, тело императора было найдено и похоронено где-то между Тарсом и Акрой. Но скептичные немцы, не видевшие похорон, верят, что император не умер, а крепко спит в горах Тюрингии, периодически посылая черных воронов на разведку. Если дело будет обстоять совсем плохо, а арабы, феминистки и миланцы совсем разойдутся, то он проснется, наведет порядок и все мы пойдем в последний поход.
Судя по всему он не за горами.
В ожидании ворон
Современная итальянская реконструкция: так выглядел бы Барбаросса, если бы был пьющим американским лицедеем киноактером
Дома и стены помогают
Потеряв многое из достигнутого, отлученный император не унывал. С трудом вернувшись в Германию он начал попрекать видных мужей своего королевства мелкими феодальными дрязгами, вместо участия в его доблестных походах во славу империи. Те кивали на любимого кузена Фридриха, местного Тайвина Ланистера Генриха Льва, герцога Саксонии и Баварии, человека гордого, властного и очень влиятельного. Пока Фридрих воевал, Генрих Лев всемерно укреплял свое положение, не останавливаясь перед такими пропагандистскими акциями как возведение статуи самому себе, т.е. льву. В общем, внутренняя жизнь королевства была наполнена дрязгам и взаимными обвинениями между ним и всеми остальными. Фридрих, в сущности выполняющий роль посредника, не хотел рисковать устраивая междоусобицу в то время когда на карте стояло его положение в Италии. Он на скорую руку помирил, вернее примирил врагов и начал копить силы для пятого похода.
Пока же он укрепился как герцог Швабии, удачно округлив свои владения за счет скупки наследств, что немного уравновешивало его силы с грозным северным Вельфом. В 1172 г. был проведен еще один демонстративный поход на поляков, которые оказались вовсе не такими упорными бойцами как итальянцы огромный тролльфейс и быстро сдались.
Хотя Лев в очередной раз отказался идти с императором, он занял ему немного денег. Вообще же, кредит Фридриха довольно сильно упал - несмотря на шестилетнее пребывание дома ему не удалось собрать многочисленной армии. Швабские рыцари, брабантская да чешская пехота и итальянские отряды - вот на что он мог рассчитывать. Спалив на радость доброй Беатрис итальянский город, плохо встретивший их во время тяжелого отступления в 1168 г., Барбаросса открыл новую кампанию.
Пятый поход
В Италии, говоря простым языком, все было хуже чем вчера, но лучше чем могло бы стать завтра. Центральную Италию, в общем и целом, удерживал имперский архиепископ Кристиан Майнцский, успешно сражающийся на всех фронтах сразу, и даже с византийцами. Впрочем, империю там поддерживали морские государства полуострова, которым сухопутный император был не в тягость. К тому же, бравый архиепископ фактически награждал верные ему города тем, за что Барбаросса их сжигал. В общем, там было все спокойно.
Иное дело в Северной Италии! Ломбардийская лига насчитывала уже больше трех десятков городов, не гнушаясь троллить Фридриха созданием города Алессандрии, в честь мятежного Папы. С него-то император и решил начать, обложив в 1174 г. Полгода утомительной осады не дали ничего, кроме постепенного ухода наемников. Поход, затеянный с малыми силами и большими намерениями, забуксовал. В Германии, между тем, вновь обострился львиный вопрос, так что никто собирался вкладывать свои военные активы в итальянское дело Фридриха. Теряя контроль над ситуацией император поехал в Баварию, к Генриху Льву, надеясь в личном разговоре убедить его двинуться ему на помощь. Разговор состоялся, но Лев был непреклонен, несмотря на то, что по некоторым слухам император чуть ли не на коленях умолял его. Слабым утешением могла служить весть о том, что боевой архиепископ разгромил сицилийцев, выбив одного противника из вражеской коалиции. В расстроенных чувствах Фридрих наскоро набрал еще несколько тысяч итальянских пехотинцев и продолжил бесплодные маневры, стремясь выиграть время. Весной 1176 г. его войско встретилось с армией лиги.
В сражении при Леньяно несколько сотен немецких всадников опрокинули вражескую конницу, смяв и пехоту но тут с фланга повалили новые резервы и знамя императора пало. Видя это итальянская пехота Барбароссы разбежалась. Сам он лежал на поле боя, почти задавленный собственной лошадью. Торжествующие враги захватили брошенный имперский лагерь, явив миру еще одно доказательство того, на чьей стороне Небо и почему их Папа лучше чем антипапа императора.
Дай краба, денег и войска! - Фридрих и Генрих Лев
Мир папам, война львам
Хотя с военной точки зрения поражение императора не было особенно тяжелым, но политически и стратегически, если бы он оперировал такими терминами, ха-ха, это был болезненный удар. Стало ясно, что нельзя далее вести рискованную игру с негодными средствами. Фридрих I Гогенштауфен был ответственным политическим лидером и не собирался упорствовать в бессмыслице, несмотря на характер. Начались переговоры.
И что же? Выяснилось, что позиция императора не так плоха: без особых усилий он перессорил между собой своих врагов, примирился, ничего не теряя с Папой, сохранив сильные позиции в Центральной и Северной Италии. Конечно, желанного там положения он достичь не смог, но оно было намного лучше чем в 1155 г., когда имперские права воспринимались как шутка со столетней бородой. Наглядный пример хорошего правила ставить высокие цели для достижения приемлемых. Теперь можно было заняться животным, вернее шантажистом и неблагодарным герцогом Генрихом, пару лет назад женившимся на дочке английского короля, отчего он стал еще более невыносим.
Собрав в 1179 г. рейхстаг, Фридрих констатировал, что Генрих Лев крайне неблагонадежный подданный и потребовал от него явиться в суд, отлично представляя себе реакцию последнего. Лев был силен, но не очень умен: до последнего дня он тянул, то вроде бы решаясь помириться, то опять впадая в грех гордыни. Так и не явившись, он был лишен всех владений, кроме Брауншвейга. Разумеется, выполнять это решение он не собирался, так что в 1180 г. началась война, причем на стороне императора выступили все, а на стороне Льва только некрещеные славяне, с криками постоим за нашего герцога! и деды воевали!
Сам Лев продолжал делать то, что умел лучше всего: ругаться со всеми. В итоге от него отвернулись даже вассалы и целые крепости переходили к императорской армии без боя. Последний крупный город Любек сдался после недолгой осады летом 1180 г. Сломленный и униженный, Генрих пал на колени и был прощен - на словах. На деле же его владения разделили, а сам он получил пометку в паспорте статус неблагонадежного - периодически высылался из страны, для профилактики. Он еще надеялся умилостивить друга Фридриха и помириться с ним, обернув все в веселую шутку. Но нет, Баварию на 700 лет заняли Виттельсбахи Штауфен оказался злопамятным: так и умер Генрих Лев в опале и брауншвейгской нищете.
Последний поход и легенда
Теперь император был на вершине могущества и славы. Состоявшийся в 1184 г. Майнцский рейхстаг запомнился современникам как нечто, чего нельзя будет уже повторить - настолько представительным и дорогим был этот съезд. Теперь, в принципе, можно было опять начать войну в Италии, но приемлемый мир и возраст заставляли подумать о душе: Фридрих желал повторить свой опыт сорокалетней давности, сделав на этот раз все правильно. Все же он устроил еще один, шестой итальянский поход, но эта была лишь демонстрация возросшей мощи. Особенно горячо и радостно императора встретили в Милане, хотя каких-то десять лет назад миланская молодежь скандировала ФРБ ПНХ такое трудное было даже представить. В общем это был заслуженный успех.
Есть мнение, что возвращаться из Третьего Крестового похода немолодой император уже не собирался, в любом случае его сын Генрих был уже коронован, а мирские дела улажены. Любимая французская жена умерла еще в 1184 г., так что последние годы были потрачены на обстоятельную подготовку.
Никаких нищебродов в армии! - примерно так повелел император, помня о предыдущих провалах. Примерно 15 т. войско императора выступило, в отличие от англо-французов, по суше, хотя он легко мог воспользоваться венецианским или пизанским флотом. Зная, впрочем, о Четвертом походе, не известно еще, куда бы приплыла его армия. Так или иначе, но через Балканы и Малую Азию германское воинство должно было прошагать до Святой земли. Венгры и сербы встретили крестоносцев весьма радушно, а вот византийцы подкачали. Их император так боялся что немцы захватят Константинополь, что препятствовал их продвижению любыми способами, кроме силовых. Фридрих действительно начал подумывать о захвате византийской столицы и вплоть до весны 1190 г. армия Барбароссы провела на Балканах. Нанеся византийцам несколько поражений император убедил их в серьезности своих намерений, так что удалось договориться и немцев переправили в Азию, без туристических прогулок по Константинополю. Там, несмотря на первоначальные договоренности с сельджукским султаном о беспрепятственном походе, вспыхнули новые бои. Пилигримам удалось не только разбить армию султана, но и захватить его столицу. С боями войско перевалило через горы, в дружественные армянские земли, как случилась трагедия: при переправе через реку Селеф Салеф Селиф Гексу император утонул.
По одной версии, трагедия вселенского масштаба, случившаяся 10 июня 1190 г., произошла так: не справившись с управлением транспортного средства с конем, Фридрих сорвался в крутую реку и старое сердце не выдержав, остановилось, а сам он был унесен бурным течением. Ее мы отвергаем, ибо несмотря на солидный возраст, император был бывалый вояка и уж точно бы управился c коником. Дело обстояло иначе.
Освежившись во время переправы, сытно отобедав и позагорав, наш герой решил еще раз окунуться в приятную прохладу реки, не взирая на мольбы окружающих. Далее все происходило как в первой версии. В любом случае, итог был одинаков: сердечный приступ и смерть в водах. Несмотря на последующие легенды, тело императора было найдено и похоронено где-то между Тарсом и Акрой. Но скептичные немцы, не видевшие похорон, верят, что император не умер, а крепко спит в горах Тюрингии, периодически посылая черных воронов на разведку. Если дело будет обстоять совсем плохо, а арабы, феминистки и миланцы совсем разойдутся, то он проснется, наведет порядок и все мы пойдем в последний поход.
Судя по всему он не за горами.
В ожидании ворон