Каты и гуги
- религиозные войны во Франции (1562-98 гг.)
Лютер и император в Вормсе, начало
Первые шашжки
Первоначально французские лютеране-протестанты, шутливо прозванные гугенотами, от немецкого слова собрат/союзник, переделанного в французское слово ... э, нет, не будем углубляться, ничего интересного там нет. Главным отличием гугенотов, создателем которых был французский теолог Жан Кальвин, было то, что они верили в секс как в насущную необходимость ради размножения (и отвергая монашество), аскетизм в церквях и предопределение. Образно выражаясь, если одна утка перебежала через дорогу, а другая была сбита мопедом, то истинно верующей в единого бога Утку признается первая, несмотря на то, что вторая могла быть намного более набожной и прилежной. Этот фатализм оказался очень по нраву тогдашним французским креаклам - горожанам, купцам и прочему не быдлу. Сперва добейся, говорили они спесивым католикам-дворянам, занимая деньги в долг под чудовищный процент.
Сначала (в долг) их терпели - короли то попадали в плен к императору, то искали денег на новый победоносный поход, то надеялись расколоть врага изнутри, поддерживая немецких лютеран. Харизматичный как глыба король Франциск I смотрел на гугенотов, как на дурачков, неопасных и даже забавных. Все закончилось в 1534 г., когда проснувшись по утру, король увидал на своих дверях листовку, в которой тогдашним образным языком, говорилось о том, что он пидорас идолопоклонник, католики, в общем-то, унылое говно, а они, гугеноты, все в белом. Такие же листовки обнаружились в других местах Французского королевства. Тогда король, человек в общем-то не злой, неудачливый в войне, но счастливый в любви, велел гугенотов разогнать, бумаги их сжечь, а службы запретить. В доказательство чего избил себя плеткой и сжег три десятка упрямцев, чем совершенно убедил остальных.
Но ушедшие в подполье гуги только притворялись присмиревшими. Собираясь на свои сходки, они радостно смаковали серию французских поражений, закончившихся проигрышем Итальянских войн Габсбургам и миром 1559 г. Между тем, король-герой Франциск, сильно испортившийся характером после многочисленных неудач и плена, вводил все новые и новые репрессии против еретиков, запретив заодно и вражеские голоса, т.е. буквы - зловредное изобретение Гутенберга. Под конец жизни Франциск палил уже вовсю, на радость общественности. Тысячи людей погибли, и не только гугенотов. В это же время Англия, Нидерланды, Северная Германия и Скандинавия выбрали свет протестантизм, а Испания, Италия и Южная Германия свет католичество. В самой империи была принята формула вера правителя - вера подданных, что было не так уж и плохо, поскольку правителей было много больше чем вер, так что никто не ушел обиженным.
Посреди этих событий, танцуя меж костров с людьми, и помер Франциск, сменившись еще более рыцарственный королем Генрихом II, который, во-первых, женился на Екатерине Медичи (это важно), во-вторых, окончательно проиграл Итальянские войны, но разбил англичан, а в-третьих, некстати умер. Некстати, потому что оставил страну посреди разброда без сильной руки. Смерть его достаточно известна - на рыцарском турнире он проиграл собственному вассалу, потребовал реванша и получил его, в виде щепки от копья, пробившей его голову насквозь. Ставший на смену летом 1559 г. шестнадцатилетний Франциск II турниры упразднил, однако мог лишь править, но не управлять. Тут-то все и заверте началось.
Меченый - герцог Франсуа де Гиз, католик номер один
Интриги
Вокруг слабого телом и духом короля немедленно организовалось три группы, а вокруг трех еще больше, и так до последнего галантерейщика, мечтающего спасти Францию. Главной силой стал клан Ланнистеров Гизов, немедленно оженивших короля на своей родственнице, королеве скоттов Марии Стюарт, по маме Гиз. Предводителями Гизов были герцог и кардинал, Франсуа, по прозвищу Меченый (из-за отметины, оставленной каким-то имперским воякой), и Шарль, бывший мозгом всего предприятия. Среди недругов Гизы были известны как господа лотарингцы и крайне правые. В общем и целом, Гизы, опиравшиеся на католический Париж, стояли за искоренение протестантской заразы любой ценой. Партия Бурбонов, чьими вожаками были братья, король Наварры Антуан и принц Конде, тайно поддерживала протестантов, из ненависти к всесильным Гизам, но в целом была слаба и не имела за собой реальной силы. Много крепче была третья группа племянников Монморанси - адмирала Колиньи, кардинала Оде и генерала Андело. Почти сложившаяся хунта, им не хватало лишь летчика, но они были крепки верой. Над этим всем стояла вдова Генриха Екатерина Медичи, тучная итальянка, не набожная, но суеверная. Медичи не доверяла Гизам, опасалась войны, за которую ратовали гугеноты и лавировала, лавировала, лавировала, пытаясь сохранить хрупкий мир внутри страны, для нее, себя и династии. Разумеется, такой котел не мог не взорваться - что вскоре и случилось.
Укрепившись подле трона, Гизы поставили на все места нужных людей, сплавив часть конкурентов на сельское хозяйство дипломатическую и административную работу за границу и в провинцию. Вместе с этим они обильно пичкали трон информацией о готовящемся заговоре гугенотов, желающих якобы похитить или убить короля. Для безопасности все семейство переехало в замок Амбуаз. И что характерно - заговор действительно был, только не стороны решительного Колиньи, а со стороны братьев-Бурбонов, поручивших дело некоему Реноди, фигуре решительной, но мелкой. Пока тот собирал несколько сотен наемников и добровольцев для штурма, готовясь освободить короля от тирании Гизов, те, от имени того же короля, пригласили в марте 1560 г. Конде и Колиньи погостить в Амбуазе. Когда вслед подошли нестройные толпы Реноди, их солдаты легко расправились с ними, повесив сотню-другую на стенах замка. Действительно виновного Конде Гизы хотели тоже казнить, но тут в дело вступила Екатерина, понимавшая, что нельзя просто взять и убить Старка это вызовет всеобщий мятеж и смуту. В конце этого же года умер Франциск и на трон взошел другой сын Екатерины, Карл IX, десяти лет. Так Екатерина Медичи стала королевой-регентом, начав проводить политику умиротворения. На хлипких Бурбонов она просто прикрикнула, заставив сменить веру обратно, а стойким Шатийонам, т.е. Колиньи и прочим, гарантировала прекращение прежних гонений.
Медичи Катерин: верила в Нострадамуса и мумие
Разъезжая по стране, королева проявляла демонстративную терпимость к гугенотам, которым спустя год после начала ее регентства было даровано право проводить свои службы в частных домах или вне городов. Потихоньку дело, казалось бы, налаживалось, несмотря на туповатое упрямство гугенотов, устраивавших публичные выходки и ненависть крайних католиков. Проводились публичные диспуты, призванные разрядить обстановку. В общем, правительство делало все, чтобы избежать войны, как и полагается в таких случаях, ощущая ненависть со всех сторон. Именно она и взорвала хрупкий религиозный мир в марте 1562 г. Проезжающий по своим герцогским делам Франсуа де Гиз случайно заметил группу людей, совершающих кальвинистское воскресное служение в овине. После короткой перепалки его свита напала на безоружных и пролилась кровь. Известие о резне в Васси, нескольких убитых и сотне раненых всколыхнуло Францию. Немедленно произошли аналогичные инциденты в ряде других мест, Париж рукоплескал, Орлеан был захвачен гугенотами, а королевское семейство, вместе с регентшей, попало во власть фанатической толпы и Гизов. Война началась.
Лютер и император в Вормсе, начало
Первые шашжки
Первоначально французские лютеране-протестанты, шутливо прозванные гугенотами, от немецкого слова собрат/союзник, переделанного в французское слово ... э, нет, не будем углубляться, ничего интересного там нет. Главным отличием гугенотов, создателем которых был французский теолог Жан Кальвин, было то, что они верили в секс как в насущную необходимость ради размножения (и отвергая монашество), аскетизм в церквях и предопределение. Образно выражаясь, если одна утка перебежала через дорогу, а другая была сбита мопедом, то истинно верующей в единого бога Утку признается первая, несмотря на то, что вторая могла быть намного более набожной и прилежной. Этот фатализм оказался очень по нраву тогдашним французским креаклам - горожанам, купцам и прочему не быдлу. Сперва добейся, говорили они спесивым католикам-дворянам, занимая деньги в долг под чудовищный процент.
Сначала (в долг) их терпели - короли то попадали в плен к императору, то искали денег на новый победоносный поход, то надеялись расколоть врага изнутри, поддерживая немецких лютеран. Харизматичный как глыба король Франциск I смотрел на гугенотов, как на дурачков, неопасных и даже забавных. Все закончилось в 1534 г., когда проснувшись по утру, король увидал на своих дверях листовку, в которой тогдашним образным языком, говорилось о том, что он пидорас идолопоклонник, католики, в общем-то, унылое говно, а они, гугеноты, все в белом. Такие же листовки обнаружились в других местах Французского королевства. Тогда король, человек в общем-то не злой, неудачливый в войне, но счастливый в любви, велел гугенотов разогнать, бумаги их сжечь, а службы запретить. В доказательство чего избил себя плеткой и сжег три десятка упрямцев, чем совершенно убедил остальных.
Но ушедшие в подполье гуги только притворялись присмиревшими. Собираясь на свои сходки, они радостно смаковали серию французских поражений, закончившихся проигрышем Итальянских войн Габсбургам и миром 1559 г. Между тем, король-герой Франциск, сильно испортившийся характером после многочисленных неудач и плена, вводил все новые и новые репрессии против еретиков, запретив заодно и вражеские голоса, т.е. буквы - зловредное изобретение Гутенберга. Под конец жизни Франциск палил уже вовсю, на радость общественности. Тысячи людей погибли, и не только гугенотов. В это же время Англия, Нидерланды, Северная Германия и Скандинавия выбрали свет протестантизм, а Испания, Италия и Южная Германия свет католичество. В самой империи была принята формула вера правителя - вера подданных, что было не так уж и плохо, поскольку правителей было много больше чем вер, так что никто не ушел обиженным.
Посреди этих событий, танцуя меж костров с людьми, и помер Франциск, сменившись еще более рыцарственный королем Генрихом II, который, во-первых, женился на Екатерине Медичи (это важно), во-вторых, окончательно проиграл Итальянские войны, но разбил англичан, а в-третьих, некстати умер. Некстати, потому что оставил страну посреди разброда без сильной руки. Смерть его достаточно известна - на рыцарском турнире он проиграл собственному вассалу, потребовал реванша и получил его, в виде щепки от копья, пробившей его голову насквозь. Ставший на смену летом 1559 г. шестнадцатилетний Франциск II турниры упразднил, однако мог лишь править, но не управлять. Тут-то все и заверте началось.
Меченый - герцог Франсуа де Гиз, католик номер один
Интриги
Вокруг слабого телом и духом короля немедленно организовалось три группы, а вокруг трех еще больше, и так до последнего галантерейщика, мечтающего спасти Францию. Главной силой стал клан Ланнистеров Гизов, немедленно оженивших короля на своей родственнице, королеве скоттов Марии Стюарт, по маме Гиз. Предводителями Гизов были герцог и кардинал, Франсуа, по прозвищу Меченый (из-за отметины, оставленной каким-то имперским воякой), и Шарль, бывший мозгом всего предприятия. Среди недругов Гизы были известны как господа лотарингцы и крайне правые. В общем и целом, Гизы, опиравшиеся на католический Париж, стояли за искоренение протестантской заразы любой ценой. Партия Бурбонов, чьими вожаками были братья, король Наварры Антуан и принц Конде, тайно поддерживала протестантов, из ненависти к всесильным Гизам, но в целом была слаба и не имела за собой реальной силы. Много крепче была третья группа племянников Монморанси - адмирала Колиньи, кардинала Оде и генерала Андело. Почти сложившаяся хунта, им не хватало лишь летчика, но они были крепки верой. Над этим всем стояла вдова Генриха Екатерина Медичи, тучная итальянка, не набожная, но суеверная. Медичи не доверяла Гизам, опасалась войны, за которую ратовали гугеноты и лавировала, лавировала, лавировала, пытаясь сохранить хрупкий мир внутри страны, для нее, себя и династии. Разумеется, такой котел не мог не взорваться - что вскоре и случилось.
Укрепившись подле трона, Гизы поставили на все места нужных людей, сплавив часть конкурентов на сельское хозяйство дипломатическую и административную работу за границу и в провинцию. Вместе с этим они обильно пичкали трон информацией о готовящемся заговоре гугенотов, желающих якобы похитить или убить короля. Для безопасности все семейство переехало в замок Амбуаз. И что характерно - заговор действительно был, только не стороны решительного Колиньи, а со стороны братьев-Бурбонов, поручивших дело некоему Реноди, фигуре решительной, но мелкой. Пока тот собирал несколько сотен наемников и добровольцев для штурма, готовясь освободить короля от тирании Гизов, те, от имени того же короля, пригласили в марте 1560 г. Конде и Колиньи погостить в Амбуазе. Когда вслед подошли нестройные толпы Реноди, их солдаты легко расправились с ними, повесив сотню-другую на стенах замка. Действительно виновного Конде Гизы хотели тоже казнить, но тут в дело вступила Екатерина, понимавшая, что нельзя просто взять и убить Старка это вызовет всеобщий мятеж и смуту. В конце этого же года умер Франциск и на трон взошел другой сын Екатерины, Карл IX, десяти лет. Так Екатерина Медичи стала королевой-регентом, начав проводить политику умиротворения. На хлипких Бурбонов она просто прикрикнула, заставив сменить веру обратно, а стойким Шатийонам, т.е. Колиньи и прочим, гарантировала прекращение прежних гонений.
Медичи Катерин: верила в Нострадамуса и мумие
Разъезжая по стране, королева проявляла демонстративную терпимость к гугенотам, которым спустя год после начала ее регентства было даровано право проводить свои службы в частных домах или вне городов. Потихоньку дело, казалось бы, налаживалось, несмотря на туповатое упрямство гугенотов, устраивавших публичные выходки и ненависть крайних католиков. Проводились публичные диспуты, призванные разрядить обстановку. В общем, правительство делало все, чтобы избежать войны, как и полагается в таких случаях, ощущая ненависть со всех сторон. Именно она и взорвала хрупкий религиозный мир в марте 1562 г. Проезжающий по своим герцогским делам Франсуа де Гиз случайно заметил группу людей, совершающих кальвинистское воскресное служение в овине. После короткой перепалки его свита напала на безоружных и пролилась кровь. Известие о резне в Васси, нескольких убитых и сотне раненых всколыхнуло Францию. Немедленно произошли аналогичные инциденты в ряде других мест, Париж рукоплескал, Орлеан был захвачен гугенотами, а королевское семейство, вместе с регентшей, попало во власть фанатической толпы и Гизов. Война началась.